Аудио-поэма "Снег"

[Скрыть] Регистрационный номер 0256741 выдан для произведения: Поэма Роберта Фроста "Снег"
Перевод Александр Константинов*

Трое замерли. Как зверь
Ветер бросился на дом
И сорвал с карниза снег.
Кутаясь в своё пальто,
Мезерв резко дёрнул дверь.

Взгляд, уставив на трубу,
Он подумал и, вздохнув,
Самому себе сказал:
«Неужели я пойду?!
Коулам я надоел,
Только прежде чем уйти,
Я бы позвонить хотел».

Я жену предупрежу,
Чтоб она не волновалась,
Ну и заодно скажу,
Что приду попозже малость.
Трижды номер набирал,
Там никто не отвечал:
«Летт, послушай, я у Коул;
Знаю-знаю, дорогая,
Ничего, я опоздаю…
Только ты не беспокойся:
Быстро я сюда добрался,
А обратно будет дольше;
Потому, что вниз с горы
Легче, чем тащиться в гору.
Ты дождись или ложись,
Сон хороший в эту пору.
Здорово меня кормили
И отлично принимали;
Да, они всегда милы,
А сейчас они в сарае;
Мне пора уже бежать,
Как приду, договорим;
Ну, пока! – бегу я к ним», - 
Он успел рычаг нажать…

А жена ответа ждёт,
Трубку просто так кладёт.

Трое встали у дверей.
Он помедлил и сказал:
- Я взгляну на лошадей?!

- Да, конечно же, конечно…
Коулы кивнули вместе:
Вам их надо посмотреть.
Фред, а вы останьтесь здесь,
Брат и сам найдёт дорогу,
Воздадим хвалу мы Богу…

«Если мне начертан путь,
То с него мне не свернуть;
Хоть в сарае, хоть везде,
Приведёт меня судьба
Всё равно опять к себе».

- Фред, - пока он с лошадьми, - 
Я прошу, отговори…

- Разве я ему указ?
Он мудрей и старше нас.

- Для меня он старший Брат;
Вижу, ты ему не рад?!

- Дорогая, это вздор,
Протестант он, кожей пор,
Как его не назови…
Протестантство - по крови.
Разве я ему указ?
Мы знакомы много лет,
Спорили уже не раз,
Только смысла в этом нет.
Наплодил детей на свет,
Десять малышей, и рад …

- Что с того, послушай, Фред,
Он сюда сумел добраться;
По два километра в час,
А сейчас почти двенадцать,
Пусть останется у нас.
Глупо рисковать в пути,
Так не дай ему уйти!

- Ты, Элен, возьмись сама
И его отговори;
Я хочу ему добра,
Только он упрям внутри;
Думаю, на этот раз,
Раскусил с тобой он нас.

- Что же это за истома?
Не сидится ему дома.

- Проповедь ему важней…

- Ночь не поприще людей.

- Он упрям, как старый пень,
Но характером – кремень.

- И заборист, как табак…

- Ты откуда знаешь, как?!

- К слову, приходилось мне…
Ах, зачем пурга метёт,
Я звоню его жене…

- Погоди, вон он идёт,
И не колготись напрасно,
Для него жена прекрасна,
Буйных буря не берёт.

- Поздно, ночь и мне пора,
Уж недолго до утра…
Мне в пути поможет Бог,
Если будет не так строг.

Молодым так говорит,
Словно внутрь себя глядит.
Отражая строгий лик,
Видится ему дорога…
Он спокойствие хранит,
Потому что веры много.

«Покаянья не хотят?!
Мужества им не хватает;
Что им всё-таки мешает?
Гордость или чуждый взгляд»?

Легкомысленность друзей
Мезерв тонко подмечает
И подвох опровергает
Безмятежностью своей.

«Если сгину в этот шторм,
Что тогда жалеть о том?!
Эх, на то и есть беда!
Чтобы каждый понимал,
Жизнь на время нам дана,
Чтобы страх преодолеть,
А иначе сразу смерть».

«Чушь! 
Что надо жить беспечно.
…Если инвалид, - конечно!
Говорите, это «слишком»?!
Ну, тогда живите тишком –
Тишь не оставляет след».

«О, как всё это нелепо!
Все хотят любви и только:
Женщины нас соблазнять,
А мужчины их пленять.
Ревность вызывает боль,
А должна бы вдохновлять».

- Ты спасти его мечтаешь?
Что ж, давай отговорим,
Я хотя бы попытаюсь…
Вон, он, лёгок на помин,
Чересчур задумчив, тих,
Из конюшни к нам идёт. 

- Лошадей не заметёт?

- Не волнуйтесь, всё прекрасно.

- Вы готовы в ночь… в пургу?!
Мы считаем, что напрасно;
Лучше осторожным быть
И не искушать судьбу…
Мистер Мезерв разрешит,
Хоть домой вам позвонить,
Что бы убедиться ясно,
Что и с вами всё прекрасно?

Мезерв на огонь взирал,
Будто в нём судьбу читал.
Так взирают на страницы,
Проникая в толщу книги;
Так паук сплетает сеть,
И капканов тех не счесть!
Не желая отзываться,
Он искал, что его ждёт?!
Как страница за страницей
Перед ним вся жизнь идёт.
Он подумал, хорошо 
Им пример достойный дать!
Если слов он не нашёл,
Надо делом доказать.
Коль беда всегда сама,
Перед каждым постоянно;
Надо людям показать,
Что не всё так окаянно,
Пока сам не разберёшь,
Правда это или ложь?

Это всё довольно странно?!
Словно он увидел лист,
И подумал: вовсе – чист!
Значит, я в своей судьбе
Должен быть всегда готов
Испытать всё на себе…
Мир изменчив и суров,
Он вещественно вполне.
Чтобы свет в умы проник,
Стоит вникнуть в толщи книг
И собой пронзить пространство,
Тот невидимый эфир,
Где фонарь, стол и убранство
Образуют целый мир,
Обездвиженный в себе,
И возвышенный вполне.
Ибо фальшь уже не фальшь,
Если ложь пронзает правда. 
Ни к чему здесь заклинанья,
Надо только дать им шанс, -
Ощутить свет покаянья!

- Оставайтесь, Мезерв, здесь;
Ну, к чему на бурю лезть?
Возвращаться в поздний час,
Не по силам ведь для вас.
Разыгрался Дед Мороз,
Со Снегурочкой своей…
«Утро вечера мудрей».

За окном мела метель,
В телевизоре давно
Не было изображенья,
Появился только «снег» 
Как сплошное мельтешенье.
Мир склонился в сон давно,
Лишь не спали пред окном
Эти, двое, ну и он,
Глядя в тёмное стекло. 

- Мезерв, Брат, мне вас пугать,
Бесполезно и напрасно;
Сами вы должны понять,
Что идти туда опасно.

Вдруг Элен подала глас:
- Оставайтесь же у нас…

Тут он вспомнил, как давно,
Видел чудо-снегопад:
Вниз по Авериз он шёл,
Тут поднялся снежный шторм, -
Сыпала крупа и град,
И укутал землю снег
Выше даже окон всех.
Вот была же красота!
Метра два легло тогда;
Обездвижил город. Смех…
Он ребёнком ещё был,
Но ту зиму не забыл,
Ведь вернулся он домой
Весь в снегу и чуть живой.
Так, чего же здесь бояться?
Пусть, его просили двое,
Что бы он решил остаться,
Это ведь совсем другое…

«Только, долог будет путь?
Он подумал и решил:
Проберусь уж как-нибудь.
В жизни я не согрешил,
И бояться мне не стоит;
Будь, теперь уже, что будет,
Покидаю вас я, люди».

- Ну, же, Мезерв, что за вздор,
Мы просили вас остаться;
Здесь у нас такой комфорт –
Вы хотите в путь податься.

- Признаюсь, там холодней -
В доме тише и теплей –
Только ждёт меня жена,
Я всё думаю о ней…
Ветер тихнет, ночь прекрасна;
Доберусь до дома я;
Вьюга лишь в трубе ужасна,
Завывая и гудя,
Снег в дороге не опасен.
Лошади уж ждут меня…
Жаль, я вам нарушил сон,
До свиданья».

Он пошёл.


- Что ж, на полпути от нас,
Место есть, чтоб отдохнуть.
Если снег засыплет путь,
Там навес укроет вас…
Вас ничто не остановит,
Ни метель, ни этот снег;
Мы не будем вас неволить,
Вы мудрее нас обоих,
Может быть, мудрее всех.

«Что метели – ерунда!
Вот разбойники, то да…
Между прочим, даже зверь
Предпочтёт в берлоге спать,
Чем в такую вот метель
По дорогам «промышлять».
Э – эх, судьба моя такая,
Что плутать мне и плутать…
На свой риск и на свой страх.
Не раскаиваюсь в том:
«Лучше воробей в руках»! -
Выдержу и этот шторм».

- Почему он так упрям?
Что с того, что ждёт жена?
Та ведь в доме не одна…

- Значит, предан он жене, -
Вдруг Элен сказала Фреду, - 
Как не преданы вы мне…
У него такое кредо:
Если предан горячо,
То все беды нипочём!
Очень крепок духом он,
И не страшен ему шторм.

Фред за путником пошёл,
Проводить того во тьму,
А, придя домой, нашёл
За молитвами жену.

«Да-а, какой это мужчина –
Брат наш просто молодчина»!

«А какой у него дар,
Если бы я раньше знал»?!

«Дар не каждому тот дан».

Тяжесть вся служенья Богу –
Это проповедь добра!
Разве каждому дан дар?
Дар позвал его в дорогу!
Он не смог в том отказать,
Даже среди ночи встал…
И в ночи идти он рад был
Сквозь метели и преграды.

- Подождём, как позвонит,
А тогда и ляжем спать;
Ты, Элен, приляг в кровать,
Незачем не спать двоим.

- Нет, напрасно, не проси,
Вместе станем коротать…
Каково ему в пути,
Трудно даже передать.

Фреда что-то испугало;
Миссис Коул вызывала 
Будто бы по телефону,
Но при этом всё молчала.

- Почему не отвечает?

- Звука нет довольно долго.
Будто трубка не на месте,
Ну, а связь при этом есть.

- Ты поспи, хотя б чуть-чуть…

- Нет, теперь я не уйду;
Чувствую, засыпан путь,
И попал наш Брат в беду.

- У него с собой лопата…
Главное, там не уснуть…

- Чувствую, я виновата,
Не смогла отговорить!

- Не вязать же его нам,
Раз решил он уходить?!
Испытать его хотели,
А в итоге в лужу сели… 


- Фред, твоя была затея,
Волю Брата испытать;
Что скажу его жене я?
Чем себя нам оправдать?

- Скажешь ей, всё хорошо,
Он давно от нас ушёл…

- Не смогли отговорить,
Человека приютить?

- Мы ни в чём не согрешили,
Нашей в этом нет вины;
Мы же ведь его просили…
Говори, тогда уж, прямо,
Он, мол, дерзкий и упрямый.

- Да, упрямство - не порок;
А остаться он не мог…
Потому что к ней спешил.

В трубке, вдруг, раздался шип.

- Здравствуйте! Ало-о, ало-о!

- Неужели никого?

- Мне никто не отвечает.

И ещё раз набирает.

- Крикни! Может быть, услышат…

- Нет, кричать, не хорошо.

- Не молчи, чтоб голос мог…

- Раз, два, три; раз, два, три.
Ясно, вышла за порог?

- И пошла одна в метель,
Не закрыв надёжно дверь… 

- И оставила детей?!

- Ну, ещё, зови-зови;
«Двадцать первый» набери.

Фред представил, как в ночи,
Буря распахнула двери,
Погасив огонь в печи, -
Он не мог в это поверить…

«Мать, раззява, хороша:
Либо спит; либо ушла…
Если же пошла навстречу,
Пропадут теперь уж оба…
Что же делать?! Вот же вечер –
Истинно поверишь в Бога…

- Слышу в трубки я удары…

- Может быть, часы пробили?

- Нет, как будто бы ходили…

- А ещё, ещё, что там?

- Стук и топот, и хлопок.

- Ну, должны ответит нам…

- И на плач дитя похоже!
Только тихо, далеко…

- Если б рядом мать была,
Плакать детям не дала.

- Что мы можем предпринять?

- О, приходится лишь ждать.
Если трубка не на месте,
Нам до них не дозвониться:
Ни узнать, ни расспросить…

- Фред, ты должен к ним сходить!
…Погоди! Там кто-то есть…

Фред взял в руки телефон.

- Мезерв, вы?! Ну, наконец…
А с женою всё в порядке?
Она вышла к вам навстречу?
Всё нормально?! Дикий вечер…
Я уже собрался вслед,
А под утро силы нет.
Всё, тогда жене привет!
И до скорой новой встречи.

Мезерв тоже дал отбой,
Подмигнув жене своей:
Мол, смеялись над тобой, -
Десять родила детей…

«Вот такой я дуралей.
Люди веру претерпели,
Ну, а я от них ушёл?!
Испытать меня хотели –
Будет ли мне хорошо,
Испугает ли метель?
Я и не в такие дебри
Забирался словно зверь»…

«Думали, мне не дано?!
А теперь, вот, стыдно им»!

«Не понятно молодым,
Всё мной пройдено давно!
Всё судьбой мне дадено!
Всё, что в душах мы храним,
Свыше послано Самим»!

«Молодые будут жить,
Но одно я знаю точно,
Больше мне сюда звонить,
Вряд ли те решатся ночью». 

Трое замерли. Как зверь
Ветер бросился на дом
И сорвал с карниза снег.
Кутаясь в своё пальто,
Мезерв резко дёрнул дверь.

Взгляд, уставив на трубу,
Он подумал и, вздохнув,
Самому себе сказал:
«Неужели я пойду?!
Коулам я надоел,
Только прежде чем уйти,
Я бы позвонить хотел».

Я жену предупрежу,
Чтоб она не волновалась,
Ну и заодно скажу,
Что приду попозже малость.
Трижды номер набирал,
Там никто не отвечал:
«Летт, послушай, я у Коул;
Знаю-знаю, дорогая,
Ничего, я опоздаю…
Только ты не беспокойся:
Быстро я сюда добрался,
А обратно будет дольше;
Потому, что вниз с горы
Легче, чем тащиться в гору.
Ты дождись или ложись,
Сон хороший в эту пору.
Здорово меня кормили
И отлично принимали;
Да, они всегда милы,
А сейчас они в сарае;
Мне пора уже бежать,
Как приду, договорим;
Ну, пока! – бегу я к ним», - 
Он успел рычаг нажать…

А жена ответа ждёт,
Трубку просто так кладёт.

Трое встали у дверей.
Он помедлил и сказал:
- Я взгляну на лошадей?!

- Да, конечно же, конечно…
Коулы кивнули вместе:
Вам их надо посмотреть.
Фред, а вы останьтесь здесь,
Брат и сам найдёт дорогу,
Воздадим хвалу мы Богу…

«Если мне начертан путь,
То с него мне не свернуть;
Хоть в сарае, хоть везде,
Приведёт меня судьба
Всё равно опять к себе».

- Фред, - пока он с лошадьми, - 
Я прошу, отговори…

- Разве я ему указ?
Он мудрей и старше нас.

- Для меня он старший Брат;
Вижу, ты ему не рад?!

- Дорогая, это вздор,
Протестант он, кожей пор,
Как его не назови…
Протестантство - по крови.
Разве я ему указ?
Мы знакомы много лет,
Спорили уже не раз,
Только смысла в этом нет.
Наплодил детей на свет,
Десять малышей, и рад …

- Что с того, послушай, Фред,
Он сюда сумел добраться;
По два километра в час,
А сейчас почти двенадцать,
Пусть останется у нас.
Глупо рисковать в пути,
Так не дай ему уйти!

- Ты, Элен, возьмись сама
И его отговори;
Я хочу ему добра,
Только он упрям внутри;
Думаю, на этот раз,
Раскусил с тобой он нас.

- Что же это за истома?
Не сидится ему дома.

- Проповедь ему важней…

- Ночь не поприще людей.

- Он упрям, как старый пень,
Но характером – кремень.

- И заборист, как табак…

- Ты откуда знаешь, как?!

- К слову, приходилось мне…
Ах, зачем пурга метёт,
Я звоню его жене…

- Погоди, вон он идёт,
И не колготись напрасно,
Для него жена прекрасна,
Буйных буря не берёт.

- Поздно, ночь и мне пора,
Уж недолго до утра…
Мне в пути поможет Бог,
Если будет не так строг.

Молодым так говорит,
Словно внутрь себя глядит.
Отражая строгий лик,
Видится ему дорога…
Он спокойствие хранит,
Потому что веры много.

«Покаянья не хотят?!
Мужества им не хватает;
Что им всё-таки мешает?
Гордость или чуждый взгляд»?

Легкомысленность друзей
Мезерв тонко подмечает
И подвох опровергает
Безмятежностью своей.

«Если сгину в этот шторм,
Что тогда жалеть о том?!
Эх, на то и есть беда!
Чтобы каждый понимал,
Жизнь на время нам дана,
Чтобы страх преодолеть,
А иначе сразу смерть».

«Чушь! 
Что надо жить беспечно.
…Если инвалид, - конечно!
Говорите, это «слишком»?!
Ну, тогда живите тишком –
Тишь не оставляет след».

«О, как всё это нелепо!
Все хотят любви и только:
Женщины нас соблазнять,
А мужчины их пленять.
Ревность вызывает боль,
А должна бы вдохновлять».

- Ты спасти его мечтаешь?
Что ж, давай отговорим,
Я хотя бы попытаюсь…
Вон, он, лёгок на помин,
Чересчур задумчив, тих,
Из конюшни к нам идёт. 

- Лошадей не заметёт?

- Не волнуйтесь, всё прекрасно.

- Вы готовы в ночь… в пургу?!
Мы считаем, что напрасно;
Лучше осторожным быть
И не искушать судьбу…
Мистер Мезерв разрешит,
Хоть домой вам позвонить,
Что бы убедиться ясно,
Что и с вами всё прекрасно?

Мезерв на огонь взирал,
Будто в нём судьбу читал.
Так взирают на страницы,
Проникая в толщу книги;
Так паук сплетает сеть,
И капканов тех не счесть!
Не желая отзываться,
Он искал, что его ждёт?!
Как страница за страницей
Перед ним вся жизнь идёт.
Он подумал, хорошо 
Им пример достойный дать!
Если слов он не нашёл,
Надо делом доказать.
Коль беда всегда сама,
Перед каждым постоянно;
Надо людям показать,
Что не всё так окаянно,
Пока сам не разберёшь,
Правда это или ложь?

Это всё довольно странно?!
Словно он увидел лист,
И подумал: вовсе – чист!
Значит, я в своей судьбе
Должен быть всегда готов
Испытать всё на себе…
Мир изменчив и суров,
Он вещественно вполне.
Чтобы свет в умы проник,
Стоит вникнуть в толщи книг
И собой пронзить пространство,
Тот невидимый эфир,
Где фонарь, стол и убранство
Образуют целый мир,
Обездвиженный в себе,
И возвышенный вполне.
Ибо фальшь уже не фальшь,
Если ложь пронзает правда. 
Ни к чему здесь заклинанья,
Надо только дать им шанс, -
Ощутить свет покаянья!

- Оставайтесь, Мезерв, здесь;
Ну, к чему на бурю лезть?
Возвращаться в поздний час,
Не по силам ведь для вас.
Разыгрался Дед Мороз,
Со Снегурочкой своей…
«Утро вечера мудрей».

За окном мела метель,
В телевизоре давно
Не было изображенья,
Появился только «снег» 
Как сплошное мельтешенье.
Мир склонился в сон давно,
Лишь не спали пред окном
Эти, двое, ну и он,
Глядя в тёмное стекло. 

- Мезерв, Брат, мне вас пугать,
Бесполезно и напрасно;
Сами вы должны понять,
Что идти туда опасно.

Вдруг Элен подала глас:
- Оставайтесь же у нас…

Тут он вспомнил, как давно,
Видел чудо-снегопад:
Вниз по Авериз он шёл,
Тут поднялся снежный шторм, -
Сыпала крупа и град,
И укутал землю снег
Выше даже окон всех.
Вот была же красота!
Метра два легло тогда;
Обездвижил город. Смех…
Он ребёнком ещё был,
Но ту зиму не забыл,
Ведь вернулся он домой
Весь в снегу и чуть живой.
Так, чего же здесь бояться?
Пусть, его просили двое,
Что бы он решил остаться,
Это ведь совсем другое…

«Только, долог будет путь?
Он подумал и решил:
Проберусь уж как-нибудь.
В жизни я не согрешил,
И бояться мне не стоит;
Будь, теперь уже, что будет,
Покидаю вас я, люди».

- Ну, же, Мезерв, что за вздор,
Мы просили вас остаться;
Здесь у нас такой комфорт –
Вы хотите в путь податься.

- Признаюсь, там холодней -
В доме тише и теплей –
Только ждёт меня жена,
Я всё думаю о ней…
Ветер тихнет, ночь прекрасна;
Доберусь до дома я;
Вьюга лишь в трубе ужасна,
Завывая и гудя,
Снег в дороге не опасен.
Лошади уж ждут меня…
Жаль, я вам нарушил сон,
До свиданья».

Он пошёл.


- Что ж, на полпути от нас,
Место есть, чтоб отдохнуть.
Если снег засыплет путь,
Там навес укроет вас…
Вас ничто не остановит,
Ни метель, ни этот снег;
Мы не будем вас неволить,
Вы мудрее нас обоих,
Может быть, мудрее всех.

«Что метели – ерунда!
Вот разбойники, то да…
Между прочим, даже зверь
Предпочтёт в берлоге спать,
Чем в такую вот метель
По дорогам «промышлять».
Э – эх, судьба моя такая,
Что плутать мне и плутать…
На свой риск и на свой страх.
Не раскаиваюсь в том:
«Лучше воробей в руках»! -
Выдержу и этот шторм».

- Почему он так упрям?
Что с того, что ждёт жена?
Та ведь в доме не одна…

- Значит, предан он жене, -
Вдруг Элен сказала Фреду, - 
Как не преданы вы мне…
У него такое кредо:
Если предан горячо,
То все беды нипочём!
Очень крепок духом он,
И не страшен ему шторм.

Фред за путником пошёл,
Проводить того во тьму,
А, придя домой, нашёл
За молитвами жену.

«Да-а, какой это мужчина –
Брат наш просто молодчина»!

«А какой у него дар,
Если бы я раньше знал»?!

«Дар не каждому тот дан».

Тяжесть вся служенья Богу –
Это проповедь добра!
Разве каждому дан дар?
Дар позвал его в дорогу!
Он не смог в том отказать,
Даже среди ночи встал…
И в ночи идти он рад был
Сквозь метели и преграды.

- Подождём, как позвонит,
А тогда и ляжем спать;
Ты, Элен, приляг в кровать,
Незачем не спать двоим.

- Нет, напрасно, не проси,
Вместе станем коротать…
Каково ему в пути,
Трудно даже передать.

Фреда что-то испугало;
Миссис Коул вызывала 
Будто бы по телефону,
Но при этом всё молчала.

- Почему не отвечает?

- Звука нет довольно долго.
Будто трубка не на месте,
Ну, а связь при этом есть.

- Ты поспи, хотя б чуть-чуть…

- Нет, теперь я не уйду;
Чувствую, засыпан путь,
И попал наш Брат в беду.

- У него с собой лопата…
Главное, там не уснуть…

- Чувствую, я виновата,
Не смогла отговорить!

- Не вязать же его нам,
Раз решил он уходить?!
Испытать его хотели,
А в итоге в лужу сели… 


- Фред, твоя была затея,
Волю Брата испытать;
Что скажу его жене я?
Чем себя нам оправдать?

- Скажешь ей, всё хорошо,
Он давно от нас ушёл…

- Не смогли отговорить,
Человека приютить?

- Мы ни в чём не согрешили,
Нашей в этом нет вины;
Мы же ведь его просили…
Говори, тогда уж, прямо,
Он, мол, дерзкий и упрямый.

- Да, упрямство - не порок;
А остаться он не мог…
Потому что к ней спешил.

В трубке, вдруг, раздался шип.

- Здравствуйте! Ало-о, ало-о!

- Неужели никого?

- Мне никто не отвечает.

И ещё раз набирает.

- Крикни! Может быть, услышат…

- Нет, кричать, не хорошо.

- Не молчи, чтоб голос мог…

- Раз, два, три; раз, два, три.
Ясно, вышла за порог?

- И пошла одна в метель,
Не закрыв надёжно дверь… 

- И оставила детей?!

- Ну, ещё, зови-зови;
«Двадцать первый» набери.

Фред представил, как в ночи,
Буря распахнула двери,
Погасив огонь в печи, -
Он не мог в это поверить…

«Мать, раззява, хороша:
Либо спит; либо ушла…
Если же пошла навстречу,
Пропадут теперь уж оба…
Что же делать?! Вот же вечер –
Истинно поверишь в Бога…

- Слышу в трубки я удары…

- Может быть, часы пробили?

- Нет, как будто бы ходили…

- А ещё, ещё, что там?

- Стук и топот, и хлопок.

- Ну, должны ответит нам…

- И на плач дитя похоже!
Только тихо, далеко…

- Если б рядом мать была,
Плакать детям не дала.

- Что мы можем предпринять?

- О, приходится лишь ждать.
Если трубка не на месте,
Нам до них не дозвониться:
Ни узнать, ни расспросить…

- Фред, ты должен к ним сходить!
…Погоди! Там кто-то есть…

Фред взял в руки телефон.

- Мезерв, вы?! Ну, наконец…
А с женою всё в порядке?
Она вышла к вам навстречу?
Всё нормально?! Дикий вечер…
Я уже собрался вслед,
А под утро силы нет.
Всё, тогда жене привет!
И до скорой новой встречи.

Мезерв тоже дал отбой,
Подмигнув жене своей:
Мол, смеялись над тобой, -
Десять родила детей…

«Вот такой я дуралей.
Люди веру претерпели,
Ну, а я от них ушёл?!
Испытать меня хотели –
Будет ли мне хорошо,
Испугает ли метель?
Я и не в такие дебри
Забирался словно зверь»…

«Думали, мне - не дано?!
А теперь, вот, стыдно им»!

«Не понятно молодым,
Всё мной пройдено давно!
Всё судьбой мне дадено!
Всё, что в душах мы храним,
Свыше послано Самим»!

«Молодые будут жить,
Но одно я знаю точно,
Больше мне сюда звонить,
Вряд ли те решатся ночью».