Я жизнь пишу

Я ЖИЗНЬ ПИШУ 

Я жизнь пишу: свою или чужую!
О том, что вижу, чувствую,
О чем грущу иль негодую.
Уж, коль природа мне дала
Особенность такую!
Я лучики тепла и дождик зарифмую;
Траву со снегом я сложу;
В чудесный стих все это уложу!
Мне больше ничего для счастья и не надо!
И, если вы уже читаете,-
Вот это для меня награда!


КАК МОЖЕТСЯ

Мы в этой жизни все живем,
Как можется:
Мечтаем об одном -
Другое сложится;
Одно убавится -
Другое приумножится...

Вон тот, по жизни
Шествует играючи;
А этот рядышком идет,
Ее ругаючи!
Порой не получается,
Чтоб припеваючи...
На жизнь плохую,
Уповая, стонешь?
Она ж такая у тебя -
Какой построишь!
Что раз отрезал,
Уж обратно не пристроишь...


ГРУЩУ БЕЗ СОЖАЛЕНИЯ 

Если я грущу - грущу без сожаления;
Все печальное, оставив на потом...
И картины радостного прошлого
Начинают заполнять мой дом...

И альбомы старой фотографии
Я достану с полки и стряхну с них пыль...
Вот стою девчонкой я на фотографии,
И щекочет ноги мне сухой ковыль...

А вот тут наш класс и наша школа:
Да! У нас сегодня Выпускной;
До утра не буду, вероятно, дома:
И с рассветом буду целоваться и с зарей!..

Побывавши в прошлом, я забыла:
- Так, о чем же в настоящем я грустила?..
Прошлое, без сожаления, оставив на потом,
Осторожно и с улыбкой положила
Я на полку старенький альбом.


ОРЛИЦЕЙ НАДО БЫТЬ 

Летать хотела - крылья мне связали...
Любить хотела - мне любить не дали...
Бежать хотела - в клетку посадили:
На золотой замок ее закрыли...

Сломали крылья , душу истоптали!
Живу в страдананьях, боли и печали!
Сломать замок ? На это нет уж сил!
В неволе белый свет постыл, не мил!

Вот лучик яркий в клетку ту струится
И тихо шепчет: "Жить так не годится!
Взмахни крылами и стряхни оковы,
Сломай, давно, постылые засовы!

Лети на волю быстрокрылой птицей:
Орлицей надо быть, а не синицей!"
Слова мне эти силы вмиг придали:
Условные оковы тут же спали...

И вот взлетаю в небо гордой птицей!
Живу открытой, новою, страницей!
Мне дали дальние, немедленно, открылись:
Нашла я то, к чему всю жизнь стремилась!

МЫСЛИ ТЕСНЯТСЯ 

Мысли теснятся,
Как в общем вагоне:
Толкают локтями,
Еще на перроне!
Будто стоянка -
Всего пять минут -
А, вдруг, не успеют -
Останутся тут!

Им хочется в строчку
И место занять:
Не где-то с бочечку,
А в лучшем ряду.
Не с краю, в проходе,
А ближе к окну!

Мысли теснятся,
Как в общем вагоне:
Пищат и толкаются
В узком проходе!

ЯЗЫК ЕСЕНИНА И ПУШКИНА 

Как-то позабыто слово "матушка"
И такое ласковое -  "лапушка"
Больше всё в ходу теперь "маман"!
Да, не лезем за словами мы в карман.
Больше в обхождении - "мадам",
Стало обиходным среди дам.
Позабыто чисто русское - "сударыня"
Ох, как речь славянскую мытарим мы.
Всё с Европы и Америки берем пример.
Изъясняемся на "тамошний" манер.
Мы мужчину в мэна превратили ,
Картузы бейсболкой обрядили.
А ребенка называем "бэби"
День рожденья хеппибездовать присели.
Быт, заполнив иностранным словоблудием.
Скоро речь славянскую забудем мы.
Гамбургеры с чипсами -  в чести.
Может хватит околесицу нести!
Возродим прекрасный наш язык,
Знай его, младенец и старик!
Не кидайте камни в свой же огород:
Пусть язык Есенина и Пушкина живет!


СМОТРИ, СЕРЁГА!

Смотри, Серега, снова юбилей!
Тебя уже почти короновали!
Забыли злобу тех далеких дней,
Как за стихи тогда четвертовали!

Кудрявый чуб  с учебников глядит,
Твоя поэзия живет и дышит!
И цензор уж сурово не гнобит:
И гнусных пасквилей не пишет!

А кто ж на палубе большого корабля,
Не падал, не скользил, не спотыкался.
Не разбивал сердца из хрусталя,
На всю Россию матом не ругался!

И в бурном средоточии страстей
Тебя судить, никто уже не в праве,
Все грешны в этом мире, и, поверь,
Прими, как есть, не надобно лукавить...

Тебя биограф в скандалисты записал,
Пытаясь на скаку коня стреножить!
Он узко мыслил и не понимал,
Что русский дух нельзя низложить!

У нас в России любят бунтарей,
И не историки, народ слагает славу!
Не спрятать гениев в застенках лагерей,
Таланту возздается честь по праву!

Завидовали те, кто не догнал,
Пытаясь наступить на горло песне!
Толкнули в петли бешеный оскал,
Тебя мы чтим, они же неизвестны!

Ну, что, Серега, снова юбилей!
Сегодня в твою честь звучат фанфары!
Вихрастый парень из простых людей,
Крестьянский духом, но король по нраву!


ПАМЯТИ ИГОРЯ 

Он с болью о России пел:
Поруганной!
Растерзанной!
Распятой!
И боль его,
О будничном, былом -
И каждому из нас была понятна.
Его убийца,
Выстрелив в упор,
Нанес удар не на дуэли 
Хладнокровной
Цинично!
Дерзко!
Подлою рукой!
Исподтишка
И в коридоре темном!
Не показавши даже своего лица,
Он выстрелил в певца 
Дрожащею рукою.
Молва людская
Заклеймила подлеца:
На том, на этом свете,
Пусть ему,
Не будет никогда покоя!


ПАМЯТИ ВЫСОЦКОГО

Как нам песен его не хватает,
Что, как струны, по нервам звучат!
В одночасье не стало поэта -
Чудный голос навек замолчал.

Его голос так брал за живое,
Даже дрожь пробегала подчас;
Его тембр, чуть-чуть с хрипотцою,
Словно буром, пронизывал нас!

Редко он прибегал к укоризне:
В его будничных песнях о жизни,
Незатейливой и без прикрас,
Было столько житейского смысла,
А мы только смеялись подчас!

Его песни, о будничной боли,
Задевали внутри за живое:
Неожиданно светоч  угас:
Так, помянем его в добрый час.


ОКОЛО МОРЯ 

Около моря дуб стоял,
В зеленых листьях, утопая,
На нем цепь кто-то привязал,
А для чего?  Да, сам не знает!
Кота по цепи той пустили
И русской речи научили.
Вот бродит кот по ней кругом,
Он бродит ночью, бродит днем!
То складные стихи слагает,
То песни громко распевает,
Русалкам ночью спать мешает,
И на ветвях их там качает.
То сказки складные мурлычет,
А рядом голубок курлычет..
С котом пытаясь в лад попасть...
Не удается... Вот, напасть!
Там лешаки ночами бродят,
Мороку на людей наводят.
Вкруг дуба тут полно чудес...
Сидит с веревкой старый бес,
И что есть сил в болоте крутит,
Коварно подлый воду мутит!
А вдруг придет к нему Балда,
Такая, вообщем, чехарда!
А тридцать три богатыря,
Свой хлебушек жуют за зря:
Поутру остров обойдут,
Уйдут на дно и мёд там пьют...
Там, Черномор, порой, лютует,
Похитит девушку младую:
Начнет навязывать ей брак,
Но королевич - не дурак!
Всегда на помощь к ней придет,
Из плена замуж заберет!
Отрубит бороду злодею!
Мечом он, кладенцем, владеет!
Старик там с рыбкой дружбу водит,
Поутру неводом поводит,
И из пучины темных вод
К нему златая приплывет!
Исполнит все его желанья!
А вот, старухе, в наказанье,
Всучит разбитое корыто!
И обе, вообщем, будут квиты...
Невиданные миром звери,
Совсем на воле приборзели:
Дорожки все поистоптали,
Следы видны их там и тут:
Коту покоя не дают!
Визжат, рычат и гомонят,
Коту не жизнь, а сущий ад!
Но он на дубе долгожитель
И стережет свою обитель...
Мы все у дуба побывали,
Но меда только нам не дали...
Тот дуб нам Пушкин подарил,
В нас русский дух он возродил!
В тех сказках речь его проста,
И многогранна и чиста!
Те сказки с детства нас учили,
Чтоб в жизни мы мудрее были.
Ведь сказка ложь, да в ней намек,
Всем добрым молодцам  - урок.


ПОЭТУ

К штыку приравнено перо,-
Вам в руки сильное оружие дано!
Какая бы беда Отчизне  не грозила,
Ей дороги слова поэта- сына!
В стихах твоих и мощь и сила .
Призыв к поэтам был не мною сказан:
"Поэтом можешь ты не быть,
А гражданином Быть обязан!"


С ПОЭЗИЕЙ ДРУЖУ 

В саксофонном звучанье
Водосточных труб,
В аккордах, барабанных,
Мартовских капелей,
И тихом шепоте
Любимых губ,
И шумном рокоте
Декабрьских метелей,
В лирическом ворчаньи
Сковородки на плите,
В сбывающейся,
Потихонечку, мечте!
Поэзии я место нахожу,
Спонтанно, строки многие, 
Слагая:
С утра до вечера,
С поэзией дружу,
Мелодии и ритмы, напевая.


ГОРОД ДЕТСТВА 

Город детства, юности и жизни,
Здесь учились мы, работали и жили;
Здесь любили, планы строили, мечтали;
Дни рождения и свадьбы отмечали.
Здесь на танцы бегали гурьбою...
С первой повстречалися любовью,
Здесь встречали мы рассветы и закаты,
И мальчишек провожали тут в солдаты.
С детства каждая нам улочка знакома;
Дорог облик нам родительского дома.
Заросла травой старая тропинка,
По которой в школу бегали с Маринкой.
По центральной улице пройдем, как прежде,
Изменила облик она прежний:
И деревья выросли повыше,
И чуть-чуть пониже стали крыши.


МОЙ СТАРЫЙ ДВОР 

Приветствую тебя, мой старый двор!
Глазницы окон на меня глядят в упор.
Я в этот двор нечаянно зашла,
Но милых сердцу окон не нашла.

Чужие окна смотрят на меня:
Их, холоден и неприветлив, взгляд,
Когда-то там жила моя семья,
Там теплился семейный наш очаг.

Родной, когда-то двор,порос плющом,
Тоскливо мне, напомнив о былом; 
Истерлась вся ступенька у крыльца;
Среди прохожих нет знакомого лица.

Какие игры были той поры;
Теперь совсем не слышно детворы;
Качели старые стоят, без толку,
Поскрипывая ржавчиною мне вдогонку.

Вдруг резкий шум ворвался в старый двор,
Здесь стайка воробьев устроила разбор. 
Вопрос задав:"Зачем сюда пришла?!" - 
Внутри, навзрыд заплакала душа.

Теперь чужой, любимый с детства двор.
Да, и к чему, весь этот разговор.
Ведь сорок лет, как один день прошло,
А детство невозвратно в прошлое ушло.


ОЖИДАНИЕ 

Сидит старушка одиноко у окна,
В руках вязанье замирает:
Уж, много лет, она одна;
Котенок по полу клубок катает.

С надеждой, вслушиваясь в тишину,
Взгляд устремляет к телефону:
От долгожданного звонка, в плену,
Украдкой смотрит на икону.

- Ну, что ж, опять сынок не позвонил?
Служебные  дела, домашние заботы?
Минутку, хоть бы,уделил!
Забыл,  иль просто, нет охоты?

В раздумья горькие погружена,
В руках с вязаньем,  задремала.
И сном, сморённая , она,
Опять, звонка не услыхала.


У КРЕСТА

Без сожаления, стоял он у креста,
К распятью, своему, готовый, 
С благословленья материнского перста,
Исполнил подвиг свой, суровый!

Он на Голгофу сам принес свой тяжкий крест, 
И за грехи людские расплатился.
С печалью на него смотрел Отец,
Творя обряд, чтоб вновь сын возродился.

Венец терновый давит на виски,
В ладони гвозди с хрустом входят;
Глаза полны печали и тоски,
А в сердце боль, лишь о судьбе народа.

Когда же хоронить его пришли,
Никто не видел, удивленные их лица!
Но ничего в том гроте не нашли:
Лежала только, кровью политая, плащаница.

И вот, когда, вознесся  к небесам,
В своём предназначенье новом,
Представив  лик, людским глазам,
Такой родной, божественно-знакомый!

Он крестное знамЕние послал с небес,
Сияньем благодати, освятив весь мир крещеный.
Все поняли, что Бога сын, Христос - воскрес!
И к небу подняли свои, с надеждой, взоры.

ДАЛЬНОБОЙЩИК 

-Дорогая, привет! Скоро буду.
Полчаса мне осталось пути.
Вел водитель груженую фуру,
И, удавшийся рейс, позади.
- Накупил я детишкам гостинцев
И тебе приготовил сюрприз!
Этой радость он поделился.
И уверенно в путь устремился:
Ничего не сулило беды.
Миновав по пути деревеньку,
Подприбавил газку он маленько.
Чтоб остаток пути не дремалось -
Громче музыку сделал он малость.
- Вот уж дома почти!
Ничего не стряслось.
Тут на трассу стремительно
Выскочил лось!!!
Истошно завизжали тормоза.
С хрустом стекла летели в глаза.
И со страшною силою 
Несокрушимою!
Фурой накрыло водителя 
Вместе с кабиною!

Она ему звонила каждый час,
Но оказалась недоступной связь.


РОЗЫ НА СНЕГУ

Розы на белом снегу,
Припорошенные снегом.
Брошенные на бегу,
Ты ж не пошел за мной следом.

Розы на белом снегу,
Эгом разбитое сердце,
Запах я их сберегу,
С этим же надо стерпеться.

Розы на белом снегу,
Кто-то ногою растопчет,
Ударив по хрусталю,
Топнет и зло захохочет.

Розы на белом снегу,
Символом вечной разлуки.
Их я не соберу,
Не протяну к тебе руки.

Розы на белом снегу,
Их я поднять не посмею,
К жизни вернуть не смогу,
Я волшебством не владею.

Розы на белом снегу,
Вот и засыпаны снегом,
Новой дорогой пойду,
Будто со мною ты не был.


СОВЕСТЬ

Вот, взять бы совесть, да зажать в кулак,
Расплющить, спрятать!
Не могу никак!
Мне совестно за подленьких людей,
Гулящих, пьющих!
Бросивших детей!
Сгораю от стыда в трамвае тесном,
Когда старушке, ветерану,
Не уступят место!
Стыжусь от грубости и глупости людской!
В проблемах мелочных своих,
Погрязших с головой!
Мне стыдно слушать склоки, пересуды,
Из-за разбитой иль не вымытой,
Вчера посуды!
Как страсти накаляются: нашла коса на камень,
И изрыгаются из уст огонь и пламень.
Давая волю сквернословью!
Уже ли это все с любовью?!
Мне стыдно за больных, бездомных нищих,
Их, сотни, нет, скорее даже тыщи!
Такое, где еще отыщешь?
Да, совесть не залить ни водкой, ни вином,
Отцы так наши жили, мы живем!
Сплошной дурдом!
Когда придем к смиренью, к покаянью!
Не будем причинять страданий!
Воскликнет циник: это ж так банально!
Да, если выражаться
Фигурально!
За бюрократов стыдно, лизоблюдов!
Мы ж не животные! Мы ж с разумом!
Мы с вами люди!
Порою стыдно за свою страну!
Но здесь мой дом!
Я тоже в нем живу!
Хочу чтоб дом стал этот и светлей и краше,
Ведь это же отечество мое, твое и наше!


ОДНАЖДЫ ЗИМНЕЮ ПОРОЮ 

Однажды холодною зимней порою,
По вьюжной дороге, окутанной мглою,
Груженый до верху дровами "зилок"
Надсадно поклажу до пункта волок.
Шофёр моложавый мотив напевал 
И сдать поскорее он груз свой желал.
Хозяин для бани дрова заказал,
Её, для проезжих по трассе, держал.
И жил беззаботно и горя не знал .

Навстречу машине мальчонка бредёт ,
Вязанку он хвороста тяжко несёт,
Метель завывает, погода лихая,
А тут вот по трассе ребёнок шагает,
Хозяин собаку не пустит во двор,
В такую погоду не выйдешь на спор.
Садись, бедолага, тебя подвезу,                                 
 Не то ещё час и замерзнешь в лесу.  
Куда же поклажу такую несёшь? 
И как далеко ты от трассы живёшь ? 
Да тут, недалече деревня моя,
Ещё бы немного - дошёл до жилья.
Там мамка болеет и холодно в доме,
В такие морозы топить надо вдвое.
А где же отец - то? Да, в город сбежал,
Его, мне поверьте, давно не видал.
Вот, слухи доходят, что баню имеет,
Жену молодую, живёт не без денег.
Погнался давно он за легкой судьбой,
В деревне ведь знаешь уклад непростой.
Уехал и сразу про нас он забыл,
На нашу семью он давно уж забил.
А я, почитай, в семье главный мужик,
Капризничать, плакать давно уж отвык.
Там с мамкою  дома две младших сестренки,
Пока выживаем. Спасибо, Буренке.

Подъехали к дому. Давай, разгружай! 
Живи, мужичок, да семью поднимай.
Со звоном холодным попадали чурки,
Их хватит с лихвой для домашней печурки!
А коль разрешишь, я ещё навещу,
А если забуду, себе не прощу.

Немало на свете отцов-подлецов,
Бросающих в жизни таких пацанов.

Как в сытой жизни забывают быстро,
О самых дорогих, родных и близких.


СЛУЧАЙ 

Расскажу вам этот случай:
Дети в лес пошли дремучий,
На природе погулять,
Ягод да грибов набрать.
Было их почти с десяток,
Шумных дружненьких ребяток.
Лес казался им знакомым,
Ветерок качает кроны,
Птички весело щебечут,
Листья на кустах трепещут.
Запах ягодный манит,
И лениться не велит.
От поляночки к полянке,
Тут и там снуют панамки.
Ягоды манят всё дальше,
Вот уже минули чащу,
Снова новая полянка,
Ягод нет - одни поганки.
Две девчушки заплутали,
От друзей своих отстали.
Да и птицы не щебечут,
Темный сумрак лёг на плечи,
Потянул туман с болота,
Жутко, страшно, шепчет кто-то:
Нет просвета меж деревьев,
Может рядом бродят звери?
Тени темные кругом:
Что такое? Где же дом?
Где друзья и где подруги,
Не слыхать их по округе.
Их искали, не нашли:
Все уже домой ушли.
А деревья наступают,
Ближе, ближе подступают,
Словно ожил древний лес,
Белый свет совсем исчез.
И скрипят, и стонут сосны
Ветки мечутся, как космы.
Страшно, некуда бежать,
А ещё страшней кричать.
Зуб на зуб не попадает,
Сумрак леса их пугает.
Страх сковал им руки, ноги,
Нет домой пути - дороги.
Даша с Глашей - две подруги,
Крепко держатся за руки,
Коль пришла лиха беда, 
Как прожить бы до утра.
Меж деревьев - огонёк,
Будто манит на порог.
Там - селенье, там - жильё,
Там - спасенье, тут - зверьё !
Ветхая стоит избушка,
Там жила одна старушка,
Очень древняя, седая,
Как жила, никто не знает.
Но девчушек приютила,
Спать на печку уложила.
Бабка та, была ведуньей,
Очень сильною колдуньей.
Сколько лет, сама не знала,
На сём свете проживала.
Может сто, а может двести,
Помнится, ещё невестой,
В этой чаще заплутала,
Так в избушке и осталась.
Снится Глаше страшный сон:
Чёрный  огненный дракон
Жаром дышит ей в лицо
Руки налиты свинцом,
Не закрыть , не отмахнуться,
Не подняться, не встряхнуться,
Очень хочется напиться,
А дракон-то злится, злится...
Просыпается в жару,
Боже мой, она в бреду!
Бабка стала хлопотать,
Травки разные искать,
Чтобы снадобье сварить,
Да простуду истребить.
А дракон всё не уймётся,
Снова он над Глашей вьётся:
Жаром её тело сжечь,
Да в страну свою увлечь.
Даша места не находит,
За своей подругой ходит.
Очень хочется домой,
Да идти нельзя с больной.
Ведь, пока они блуждали,
Вёрст немало отмахали.
О селении таком 
Бабка  помнила  с трудом.
В пору юности далёкой,
К ясноглазой, синеокой,
Мил дружочек к ней ходил,
Да подарочки дарил.
Свадьбу сваты намечали,
Да лихие дни настали:
Враг лавиною нахлынул,
Милый друг на фронте сгинул.
Не письма, ни похоронки,
Лишь письма скупые строки,
Что, мол, без вести пропал,
Жаркий бой тогда стоял,
Видно, он погиб в воронке,
Друг послал ей эти строки.
Как письмишко прочитала,
Так вот с горя убежала,
Спрятав дивную красу,
В этой чаще, здесь, в лесу.
Тут старушка проживала,
Травы тоже собирала,
Опыт свой передала,
Да к зиме и померла.
Даша слушала рассказы,
Вдаль стремился её разум,
Лишь туда, где дом родной
С мамой, папой и сестрой.
Как они там без неё ,
Где уютно и тепло.
Каждый день жила надеждой,
Думая о жизни прежней.
Глаша тоже поправлялась,
Да в дорогу собиралась.
Долги сборы в дальний путь,
Чтоб к груди родных прильнуть.
Путь им предстоял нелегкий,
Без привычки и сноровки,
Только к ночи добрели,
Дом родимый обрели.
И тогда случилось диво,
На пороге , бабки милый,
Нет, не тот, не молодой,
Очень старый и седой.
Была Глаша его внучкой,
Их нежданно сводит случай.
Он в плену больной лежал,
А её потом искал.
Но отчаявшись, женился,
Хорошо, тогда не спился,
Та жена больна была,
Родила и померла.
В бобылях всю жизнь ходил,
Но подрос, женился сын,
Внучку Глашею назвал,
Так всю жизнь и вспоминал.
Свою Глашу дорогую,
Все искал её впустую,
Это ж надо, случай свёл ,
Снова он её обрёл .
Не познали б люди счастья,
Не случись это несчастье.


ПРОСТОЙ СЮЖЕТ 

В злой толпе мелькают маски,
Строя пошлые гримаски,
Распоясались паяцы,
И в святое тычут пальцем.

Ржёт послушная толпа,
Сплошь, лишенная ума.
Стадо дышит послушаньем,
Хоть сегодня на закланье!

Правит Демон славный пир,
Крови жаждущий, кумир.
Бал устроил Сатана,
В тьму низвержена страна.

Все желали хлеба, зрелищ!
Стон стоит средь погорелищ,
Грезя золотою клеткой,
Жадно бьются за объедки .

Пир кипит среди чумы,
По веленью Сатаны.
Шоры приросли к глазам,
Жадно ждущих новых драм.

В тьму отправили Пророка,
Но явился он до срока,
Потому речам не вняли,
На кресте его распяли.

Долго розгами пытали,
На лохмотья спину драли.
Улюлюкали в толпе:
"Розги взяли вы не те!"

Тело мазали смолой,
Но она текла слезой.
И никак не прилипала:
Этого им было мало!

Гвозди в руки забивали,
Раны сразу зарастали.
Путы цветом зацветали
И с ноги его спадали.

Не хотели его слушать,
Тыча вату дружно в уши.
Да отрезали язык,
Чтобы он навеки стих.

Зло, цинично, поглумясь,
Крест сварганили, смеясь.
Снова маски нацепили,
О Пророке враз забыли.

Жизни пестрой кинолента
Пишет разные моменты.
Всё идёт по вертикали
Исторической спирали.

Позже вспомнят о  Пророке,
Все учтут его уроки.
Демонов отправят в Ад,
Прежний изведут уклад.

Всё имеет ту цикличность:
Будет время, будет личность.
В сей сюжет внесут детали,
Но изменят ли? Едва ли...


ПРОЦЕССИЯ 

Илью сегодня провожали:
В печали вся его родня,
Собрался все кто обожали
И проклинали за глаза.

Покойный зрит потухшим глазом,
Какой устроил беспредел,
Собрал толпу такую разом,
А сам сегодня не у дел.

Пока процессия шагает, 
В сознанье делится шмотье,
И каждый молча воспрошает,
Куда усопший дел бабло?

Вдова  над ним, склонясь, рыдает,
Илья такой был молодец,
И до сих пор не осознает,
Что вдруг пришел ему конец.

Вчера имущество делили,
Сбежалась вся его родня,
Из гроба пару раз свалили,
За шмотки яро шла грызня.

Всю ночь друг друга материли,
Пытаясь в морду даже дать,
Под утро только усмирились:
Покойных надо уважать.

Кум нацепил очки от солнца,
Прикрыв полученный фингал,
Вчера он много пил до донца,
Потом нассадно верещал.

Пытался в руки взять гармошку,
Ударить лихо по ладам,
Его придвинули к окошку
И надавали по мозгам .

Сопит,  похмелием измучен,
Когда же будут наливать?
Плетется в три погибель скручен,
Доколь ж ему еще страдать?

Типична эта ли картина,
Я не берусь, не мне решать,
Мне было все это противно,
Решилась правду рассказать...

Возможно, не совсем типично,
Но этот случай мне знаком...
Пусть повествую неприлично,-
Не единичен сей дурдом.


ЮБИЛЯРША

У бабушки соседки Катерины,
Справлять сегодня будут именины:
Ватагой шумной гости соберутся,
Поздравят и до чертиков напьются.

Сначала было все вполне прилично:
Тосты произносили, как обычно,
Здоровья, долгих лет все ей желали,
Ее как будто даже обожали...

Она им шамкала  беззубым своим ртом,
Но стульчик в угол призадвинули потом,
Чтоб бабка не мешала торжеству,
Ей в руки сунули в тарелке колбасу...

Уж голосили невпопад и вразнобой,
Кто пил за здравие, а кто за упокой,
Зятек храпел давно уже в салате,
А внуков разогнали по палатям...

Как в пляс пошли, зазвякала посуда,
Потом на пол уж полетели блюда;
Вином залита вся стряпня и пироги,
Справляют весело рожденье свояки.

А юбилярша в уголочке мирно дремлет,
Речам и поздравлениям не внемлет,
Ей утром  ликвидировать разгром,
И целый год веселья ждать потом.


РОЗА НА РЖАВОЙ КОЛЮЧКЕ 

Много песен пропето о зоне:
О девчонках же, нет ни одной.
Как солдаты там ходят в колонне,
А не шумной,со смехом, гурьбой.

Припев:
Не вини, судьбу - лихую злючку,
Как же, ты себя, не сберегла?
Почему на ржавую колючку,
Роза твоя красная легла?

Там ночами рыдают на нарах,
По-солдатски, такой же,отбой!
Не в отелях живут, а - в казармах,
Их полита подушка слезой.
Припев:

В ДМРах содержатся дети,
Лишь на час дают мать повидать...
И, за что, им страдания эти:
Сквозь решетку на волю взирать.
Припев:

От дневальных здесь нету спасенья:
Всё стремятся взысканье влепить...
Получить надо здесь поощренье, 
Чтоб с родными, хоть сутки побыть...
Припев:

На амнистию нету надежды:
До конца срок мотать и мотать!
И в своей темно-синей одежде,
Остается, слезу,лишь глотать!..
Припев:

В тесной душной тюремной часовне,
На коленях девчонка стоит.
О прощеньи грехов Бога просит,
Да живой до свободы дожить.


КРЕСТИК

Алюминиевый маленький крестик,
Крепко я зажимаю в руке:
Приговор прокурор уже вынес, -
Нету милости в нашем суде.

Над своею судьбинушкой горькой,
Мне приходится только рыдать:
Не нашла у суда я смягченья,-
Буду срок я, по-полной, мотать!

Если б я миллионы украла,
Хлеба булку под плащ убрала:
Я работу свою потеряла,
А буханку для сына несла.

Ты возьми этот крестик сыночек,
Что в своих я согрела руках,
И в сиротском .страдальческом доме,
Будешь маму свою вспоминать!

По этапу уйду я на зону:
Долго ты не увидишь меня.
Сохрани эту, бога частицу, -
Сберегать она будет тебя.










                            

© Copyright: Светлана Рыжкова, 2016

Регистрационный номер №0332754

от 4 марта 2016

[Скрыть] Регистрационный номер 0332754 выдан для произведения: Я ЖИЗНЬ ПИШУ 

Я жизнь пишу: свою или чужую!
О том, что вижу, чувствую,
О чем грущу иль негодую.
Уж, коль природа мне дала
Особенность такую!
Я лучики тепла и дождик зарифмую;
Траву со снегом я сложу;
В чудесный стих все это уложу!
Мне больше ничего для счастья и не надо!
И, если вы уже читаете,-
Вот это для меня награда!


КАК МОЖЕТСЯ

Мы в этой жизни все живем,
Как можется:
Мечтаем об одном -
Другое сложится;
Одно убавится -
Другое приумножится...

Вон тот, по жизни
Шествует играючи;
А этот рядышком идет,
Ее ругаючи!
Порой не получается,
Чтоб припеваючи...
На жизнь плохую,
Уповая, стонешь?
Она ж такая у тебя -
Какой построишь!
Что раз отрезал,
Уж обратно не пристроишь...


ГРУЩУ БЕЗ СОЖАЛЕНИЯ 

Если я грущу - грущу без сожаления;
Все печальное, оставив на потом...
И картины радостного прошлого
Начинают заполнять мой дом...

И альбомы старой фотографии
Я достану с полки и стряхну с них пыль...
Вот стою девчонкой я на фотографии,
И щекочет ноги мне сухой ковыль...

А вот тут наш класс и наша школа:
Да! У нас сегодня Выпускной;
До утра не буду, вероятно, дома:
И с рассветом буду целоваться и с зарей!..

Побывавши в прошлом, я забыла:
- Так, о чем же в настоящем я грустила?..
Прошлое, без сожаления, оставив на потом,
Осторожно и с улыбкой положила
Я на полку старенький альбом.


ОРЛИЦЕЙ НАДО БЫТЬ 

Летать хотела - крылья мне связали...
Любить хотела - мне любить не дали...
Бежать хотела - в клетку посадили:
На золотой замок ее закрыли...

Сломали крылья , душу истоптали!
Живу в страдананьях, боли и печали!
Сломать замок ? На это нет уж сил!
В неволе белый свет постыл, не мил!

Вот лучик яркий в клетку ту струится
И тихо шепчет: "Жить так не годится!
Взмахни крылами и стряхни оковы,
Сломай, давно, постылые засовы!

Лети на волю быстрокрылой птицей:
Орлицей надо быть, а не синицей!"
Слова мне эти силы вмиг придали:
Условные оковы тут же спали...

И вот взлетаю в небо гордой птицей!
Живу открытой, новою, страницей!
Мне дали дальние, немедленно, открылись:
Нашла я то, к чему всю жизнь стремилась!

МЫСЛИ ТЕСНЯТСЯ 

Мысли теснятся,
Как в общем вагоне:
Толкают локтями,
Еще на перроне!
Будто стоянка -
Всего пять минут -
А, вдруг, не успеют -
Останутся тут!

Им хочется в строчку
И место занять:
Не где-то с бочечку,
А в лучшем ряду.
Не с краю, в проходе,
А ближе к окну!

Мысли теснятся,
Как в общем вагоне:
Пищат и толкаются
В узком проходе!

ЯЗЫК ЕСЕНИНА И ПУШКИНА 

Как-то позабыто слово "матушка"
И такое ласковое -  "лапушка"
Больше всё в ходу теперь "маман"!
Да, не лезем за словами мы в карман.
Больше в обхождении - "мадам",
Стало обиходным среди дам.
Позабыто чисто русское - "сударыня"
Ох, как речь славянскую мытарим мы.
Всё с Европы и Америки берем пример.
Изъясняемся на "тамошний" манер.
Мы мужчину в мэна превратили ,
Картузы бейсболкой обрядили.
А ребенка называем "бэби"
День рожденья хеппибездовать присели.
Быт, заполнив иностранным словоблудием.
Скоро речь славянскую забудем мы.
Гамбургеры с чипсами -  в чести.
Может хватит околесицу нести!
Возродим прекрасный наш язык,
Знай его, младенец и старик!
Не кидайте камни в свой же огород:
Пусть язык Есенина и Пушкина живет!


СМОТРИ, СЕРЁГА!

Смотри, Серега, снова юбилей!
Тебя уже почти короновали!
Забыли злобу тех далеких дней,
Как за стихи тогда четвертовали!

Кудрявый чуб  с учебников глядит,
Твоя поэзия живет и дышит!
И цензор уж сурово не гнобит:
И гнусных пасквилей не пишет!

А кто ж на палубе большого корабля,
Не падал, не скользил, не спотыкался.
Не разбивал сердца из хрусталя,
На всю Россию матом не ругался!

И в бурном средоточии страстей
Тебя судить, никто уже не в праве,
Все грешны в этом мире, и, поверь,
Прими, как есть, не надобно лукавить...

Тебя биограф в скандалисты записал,
Пытаясь на скаку коня стреножить!
Он узко мыслил и не понимал,
Что русский дух нельзя низложить!

У нас в России любят бунтарей,
И не историки, народ слагает славу!
Не спрятать гениев в застенках лагерей,
Таланту возздается честь по праву!

Завидовали те, кто не догнал,
Пытаясь наступить на горло песне!
Толкнули в петли бешеный оскал,
Тебя мы чтим, они же неизвестны!

Ну, что, Серега, снова юбилей!
Сегодня в твою честь звучат фанфары!
Вихрастый парень из простых людей,
Крестьянский духом, но король по нраву!


ПАМЯТИ ИГОРЯ 

Он с болью о России пел:
Поруганной!
Растерзанной!
Распятой!
И боль его,
О будничном, былом -
И каждому из нас была понятна.
Его убийца,
Выстрелив в упор,
Нанес удар не на дуэли 
Хладнокровной
Цинично!
Дерзко!
Подлою рукой!
Исподтишка
И в коридоре темном!
Не показавши даже своего лица,
Он выстрелил в певца 
Дрожащею рукою.
Молва людская
Заклеймила подлеца:
На том, на этом свете,
Пусть ему,
Не будет никогда покоя!


ПАМЯТИ ВЫСОЦКОГО

Как нам песен его не хватает,
Что, как струны, по нервам звучат!
В одночасье не стало поэта -
Чудный голос навек замолчал.

Его голос так брал за живое,
Даже дрожь пробегала подчас;
Его тембр, чуть-чуть с хрипотцою,
Словно буром, пронизывал нас!

Редко он прибегал к укоризне:
В его будничных песнях о жизни,
Незатейливой и без прикрас,
Было столько житейского смысла,
А мы только смеялись подчас!

Его песни, о будничной боли,
Задевали внутри за живое:
Неожиданно светоч  угас:
Так, помянем его в добрый час.


ОКОЛО МОРЯ 

Около моря дуб стоял,
В зеленых листьях, утопая,
На нем цепь кто-то привязал,
А для чего?  Да, сам не знает!
Кота по цепи той пустили
И русской речи научили.
Вот бродит кот по ней кругом,
Он бродит ночью, бродит днем!
То складные стихи слагает,
То песни громко распевает,
Русалкам ночью спать мешает,
И на ветвях их там качает.
То сказки складные мурлычет,
А рядом голубок курлычет..
С котом пытаясь в лад попасть...
Не удается... Вот, напасть!
Там лешаки ночами бродят,
Мороку на людей наводят.
Вкруг дуба тут полно чудес...
Сидит с веревкой старый бес,
И что есть сил в болоте крутит,
Коварно подлый воду мутит!
А вдруг придет к нему Балда,
Такая, вообщем, чехарда!
А тридцать три богатыря,
Свой хлебушек жуют за зря:
Поутру остров обойдут,
Уйдут на дно и мёд там пьют...
Там, Черномор, порой, лютует,
Похитит девушку младую:
Начнет навязывать ей брак,
Но королевич - не дурак!
Всегда на помощь к ней придет,
Из плена замуж заберет!
Отрубит бороду злодею!
Мечом он, кладенцем, владеет!
Старик там с рыбкой дружбу водит,
Поутру неводом поводит,
И из пучины темных вод
К нему златая приплывет!
Исполнит все его желанья!
А вот, старухе, в наказанье,
Всучит разбитое корыто!
И обе, вообщем, будут квиты...
Невиданные миром звери,
Совсем на воле приборзели:
Дорожки все поистоптали,
Следы видны их там и тут:
Коту покоя не дают!
Визжат, рычат и гомонят,
Коту не жизнь, а сущий ад!
Но он на дубе долгожитель
И стережет свою обитель...
Мы все у дуба побывали,
Но меда только нам не дали...
Тот дуб нам Пушкин подарил,
В нас русский дух он возродил!
В тех сказках речь его проста,
И многогранна и чиста!
Те сказки с детства нас учили,
Чтоб в жизни мы мудрее были.
Ведь сказка ложь, да в ней намек,
Всем добрым молодцам  - урок.


ПОЭТУ

К штыку приравнено перо,-
Вам в руки сильное оружие дано!
Какая бы беда Отчизне  не грозила,
Ей дороги слова поэта- сына!
В стихах твоих и мощь и сила .
Призыв к поэтам был не мною сказан:
"Поэтом можешь ты не быть,
А гражданином Быть обязан!"


С ПОЭЗИЕЙ ДРУЖУ 

В саксофонном звучанье
Водосточных труб,
В аккордах, барабанных,
Мартовских капелей,
И тихом шепоте
Любимых губ,
И шумном рокоте
Декабрьских метелей,
В лирическом ворчаньи
Сковородки на плите,
В сбывающейся,
Потихонечку, мечте!
Поэзии я место нахожу,
Спонтанно, строки многие, 
Слагая:
С утра до вечера,
С поэзией дружу,
Мелодии и ритмы, напевая.


ГОРОД ДЕТСТВА 

Город детства, юности и жизни,
Здесь учились мы, работали и жили;
Здесь любили, планы строили, мечтали;
Дни рождения и свадьбы отмечали.
Здесь на танцы бегали гурьбою...
С первой повстречалися любовью,
Здесь встречали мы рассветы и закаты,
И мальчишек провожали тут в солдаты.
С детства каждая нам улочка знакома;
Дорог облик нам родительского дома.
Заросла травой старая тропинка,
По которой в школу бегали с Маринкой.
По центральной улице пройдем, как прежде,
Изменила облик она прежний:
И деревья выросли повыше,
И чуть-чуть пониже стали крыши.


МОЙ СТАРЫЙ ДВОР 

Приветствую тебя, мой старый двор!
Глазницы окон на меня глядят в упор.
Я в этот двор нечаянно зашла,
Но милых сердцу окон не нашла.

Чужие окна смотрят на меня:
Их, холоден и неприветлив, взгляд,
Когда-то там жила моя семья,
Там теплился семейный наш очаг.

Родной, когда-то двор,порос плющом,
Тоскливо мне, напомнив о былом; 
Истерлась вся ступенька у крыльца;
Среди прохожих нет знакомого лица.

Какие игры были той поры;
Теперь совсем не слышно детворы;
Качели старые стоят, без толку,
Поскрипывая ржавчиною мне вдогонку.

Вдруг резкий шум ворвался в старый двор,
Здесь стайка воробьев устроила разбор. 
Вопрос задав:"Зачем сюда пришла?!" - 
Внутри, навзрыд заплакала душа.

Теперь чужой, любимый с детства двор.
Да, и к чему, весь этот разговор.
Ведь сорок лет, как один день прошло,
А детство невозвратно в прошлое ушло.


ОЖИДАНИЕ 

Сидит старушка одиноко у окна,
В руках вязанье замирает:
Уж, много лет, она одна;
Котенок по полу клубок катает.

С надеждой, вслушиваясь в тишину,
Взгляд устремляет к телефону:
От долгожданного звонка, в плену,
Украдкой смотрит на икону.

- Ну, что ж, опять сынок не позвонил?
Служебные  дела, домашние заботы?
Минутку, хоть бы,уделил!
Забыл,  иль просто, нет охоты?

В раздумья горькие погружена,
В руках с вязаньем,  задремала.
И сном, сморённая , она,
Опять, звонка не услыхала.


У КРЕСТА

Без сожаления, стоял он у креста,
К распятью, своему, готовый, 
С благословленья материнского перста,
Исполнил подвиг свой, суровый!

Он на Голгофу сам принес свой тяжкий крест, 
И за грехи людские расплатился.
С печалью на него смотрел Отец,
Творя обряд, чтоб вновь сын возродился.

Венец терновый давит на виски,
В ладони гвозди с хрустом входят;
Глаза полны печали и тоски,
А в сердце боль, лишь о судьбе народа.

Когда же хоронить его пришли,
Никто не видел, удивленные их лица!
Но ничего в том гроте не нашли:
Лежала только, кровью политая, плащаница.

И вот, когда, вознесся  к небесам,
В своём предназначенье новом,
Представив  лик, людским глазам,
Такой родной, божественно-знакомый!

Он крестное знамЕние послал с небес,
Сияньем благодати, освятив весь мир крещеный.
Все поняли, что Бога сын, Христос - воскрес!
И к небу подняли свои, с надеждой, взоры.

ДАЛЬНОБОЙЩИК 

-Дорогая, привет! Скоро буду.
Полчаса мне осталось пути.
Вел водитель груженую фуру,
И, удавшийся рейс, позади.
- Накупил я детишкам гостинцев
И тебе приготовил сюрприз!
Этой радость он поделился.
И уверенно в путь устремился:
Ничего не сулило беды.
Миновав по пути деревеньку,
Подприбавил газку он маленько.
Чтоб остаток пути не дремалось -
Громче музыку сделал он малость.
- Вот уж дома почти!
Ничего не стряслось.
Тут на трассу стремительно
Выскочил лось!!!
Истошно завизжали тормоза.
С хрустом стекла летели в глаза.
И со страшною силою 
Несокрушимою!
Фурой накрыло водителя 
Вместе с кабиною!

Она ему звонила каждый час,
Но оказалась недоступной связь.


РОЗЫ НА СНЕГУ

Розы на белом снегу,
Припорошенные снегом.
Брошенные на бегу,
Ты ж не пошел за мной следом.

Розы на белом снегу,
Эгом разбитое сердце,
Запах я их сберегу,
С этим же надо стерпеться.

Розы на белом снегу,
Кто-то ногою растопчет,
Ударив по хрусталю,
Топнет и зло захохочет.

Розы на белом снегу,
Символом вечной разлуки.
Их я не соберу,
Не протяну к тебе руки.

Розы на белом снегу,
Их я поднять не посмею,
К жизни вернуть не смогу,
Я волшебством не владею.

Розы на белом снегу,
Вот и засыпаны снегом,
Новой дорогой пойду,
Будто со мною ты не был.


СОВЕСТЬ

Вот, взять бы совесть, да зажать в кулак,
Расплющить, спрятать!
Не могу никак!
Мне совестно за подленьких людей,
Гулящих, пьющих!
Бросивших детей!
Сгораю от стыда в трамвае тесном,
Когда старушке, ветерану,
Не уступят место!
Стыжусь от грубости и глупости людской!
В проблемах мелочных своих,
Погрязших с головой!
Мне стыдно слушать склоки, пересуды,
Из-за разбитой иль не вымытой,
Вчера посуды!
Как страсти накаляются: нашла коса на камень,
И изрыгаются из уст огонь и пламень.
Давая волю сквернословью!
Уже ли это все с любовью?!
Мне стыдно за больных, бездомных нищих,
Их, сотни, нет, скорее даже тыщи!
Такое, где еще отыщешь?
Да, совесть не залить ни водкой, ни вином,
Отцы так наши жили, мы живем!
Сплошной дурдом!
Когда придем к смиренью, к покаянью!
Не будем причинять страданий!
Воскликнет циник: это ж так банально!
Да, если выражаться
Фигурально!
За бюрократов стыдно, лизоблюдов!
Мы ж не животные! Мы ж с разумом!
Мы с вами люди!
Порою стыдно за свою страну!
Но здесь мой дом!
Я тоже в нем живу!
Хочу чтоб дом стал этот и светлей и краше,
Ведь это же отечество мое, твое и наше!


ОДНАЖДЫ ЗИМНЕЮ ПОРОЮ 

Однажды холодною зимней порою,
По вьюжной дороге, окутанной мглою,
Груженый до верху дровами "зилок"
Надсадно поклажу до пункта волок.
Шофёр моложавый мотив напевал 
И сдать поскорее он груз свой желал.
Хозяин для бани дрова заказал,
Её, для проезжих по трассе, держал.
И жил беззаботно и горя не знал .

Навстречу машине мальчонка бредёт ,
Вязанку он хвороста тяжко несёт,
Метель завывает, погода лихая,
А тут вот по трассе ребёнок шагает,
Хозяин собаку не пустит во двор,
В такую погоду не выйдешь на спор.
Садись, бедолага, тебя подвезу,                                 
 Не то ещё час и замерзнешь в лесу.  
Куда же поклажу такую несёшь? 
И как далеко ты от трассы живёшь ? 
Да тут, недалече деревня моя,
Ещё бы немного - дошёл до жилья.
Там мамка болеет и холодно в доме,
В такие морозы топить надо вдвое.
А где же отец - то? Да, в город сбежал,
Его, мне поверьте, давно не видал.
Вот, слухи доходят, что баню имеет,
Жену молодую, живёт не без денег.
Погнался давно он за легкой судьбой,
В деревне ведь знаешь уклад непростой.
Уехал и сразу про нас он забыл,
На нашу семью он давно уж забил.
А я, почитай, в семье главный мужик,
Капризничать, плакать давно уж отвык.
Там с мамкою  дома две младших сестренки,
Пока выживаем. Спасибо, Буренке.

Подъехали к дому. Давай, разгружай! 
Живи, мужичок, да семью поднимай.
Со звоном холодным попадали чурки,
Их хватит с лихвой для домашней печурки!
А коль разрешишь, я ещё навещу,
А если забуду, себе не прощу.

Немало на свете отцов-подлецов,
Бросающих в жизни таких пацанов.

Как в сытой жизни забывают быстро,
О самых дорогих, родных и близких.


СЛУЧАЙ 

Расскажу вам этот случай:
Дети в лес пошли дремучий,
На природе погулять,
Ягод да грибов набрать.
Было их почти с десяток,
Шумных дружненьких ребяток.
Лес казался им знакомым,
Ветерок качает кроны,
Птички весело щебечут,
Листья на кустах трепещут.
Запах ягодный манит,
И лениться не велит.
От поляночки к полянке,
Тут и там снуют панамки.
Ягоды манят всё дальше,
Вот уже минули чащу,
Снова новая полянка,
Ягод нет - одни поганки.
Две девчушки заплутали,
От друзей своих отстали.
Да и птицы не щебечут,
Темный сумрак лёг на плечи,
Потянул туман с болота,
Жутко, страшно, шепчет кто-то:
Нет просвета меж деревьев,
Может рядом бродят звери?
Тени темные кругом:
Что такое? Где же дом?
Где друзья и где подруги,
Не слыхать их по округе.
Их искали, не нашли:
Все уже домой ушли.
А деревья наступают,
Ближе, ближе подступают,
Словно ожил древний лес,
Белый свет совсем исчез.
И скрипят, и стонут сосны
Ветки мечутся, как космы.
Страшно, некуда бежать,
А ещё страшней кричать.
Зуб на зуб не попадает,
Сумрак леса их пугает.
Страх сковал им руки, ноги,
Нет домой пути - дороги.
Даша с Глашей - две подруги,
Крепко держатся за руки,
Коль пришла лиха беда, 
Как прожить бы до утра.
Меж деревьев - огонёк,
Будто манит на порог.
Там - селенье, там - жильё,
Там - спасенье, тут - зверьё !
Ветхая стоит избушка,
Там жила одна старушка,
Очень древняя, седая,
Как жила, никто не знает.
Но девчушек приютила,
Спать на печку уложила.
Бабка та, была ведуньей,
Очень сильною колдуньей.
Сколько лет, сама не знала,
На сём свете проживала.
Может сто, а может двести,
Помнится, ещё невестой,
В этой чаще заплутала,
Так в избушке и осталась.
Снится Глаше страшный сон:
Чёрный  огненный дракон
Жаром дышит ей в лицо
Руки налиты свинцом,
Не закрыть , не отмахнуться,
Не подняться, не встряхнуться,
Очень хочется напиться,
А дракон-то злится, злится...
Просыпается в жару,
Боже мой, она в бреду!
Бабка стала хлопотать,
Травки разные искать,
Чтобы снадобье сварить,
Да простуду истребить.
А дракон всё не уймётся,
Снова он над Глашей вьётся:
Жаром её тело сжечь,
Да в страну свою увлечь.
Даша места не находит,
За своей подругой ходит.
Очень хочется домой,
Да идти нельзя с больной.
Ведь, пока они блуждали,
Вёрст немало отмахали.
О селении таком 
Бабка  помнила  с трудом.
В пору юности далёкой,
К ясноглазой, синеокой,
Мил дружочек к ней ходил,
Да подарочки дарил.
Свадьбу сваты намечали,
Да лихие дни настали:
Враг лавиною нахлынул,
Милый друг на фронте сгинул.
Не письма, ни похоронки,
Лишь письма скупые строки,
Что, мол, без вести пропал,
Жаркий бой тогда стоял,
Видно, он погиб в воронке,
Друг послал ей эти строки.
Как письмишко прочитала,
Так вот с горя убежала,
Спрятав дивную красу,
В этой чаще, здесь, в лесу.
Тут старушка проживала,
Травы тоже собирала,
Опыт свой передала,
Да к зиме и померла.
Даша слушала рассказы,
Вдаль стремился её разум,
Лишь туда, где дом родной
С мамой, папой и сестрой.
Как они там без неё ,
Где уютно и тепло.
Каждый день жила надеждой,
Думая о жизни прежней.
Глаша тоже поправлялась,
Да в дорогу собиралась.
Долги сборы в дальний путь,
Чтоб к груди родных прильнуть.
Путь им предстоял нелегкий,
Без привычки и сноровки,
Только к ночи добрели,
Дом родимый обрели.
И тогда случилось диво,
На пороге , бабки милый,
Нет, не тот, не молодой,
Очень старый и седой.
Была Глаша его внучкой,
Их нежданно сводит случай.
Он в плену больной лежал,
А её потом искал.
Но отчаявшись, женился,
Хорошо, тогда не спился,
Та жена больна была,
Родила и померла.
В бобылях всю жизнь ходил,
Но подрос, женился сын,
Внучку Глашею назвал,
Так всю жизнь и вспоминал.
Свою Глашу дорогую,
Все искал её впустую,
Это ж надо, случай свёл ,
Снова он её обрёл .
Не познали б люди счастья,
Не случись это несчастье.


ПРОСТОЙ СЮЖЕТ 

В злой толпе мелькают маски,
Строя пошлые гримаски,
Распоясались паяцы,
И в святое тычут пальцем.

Ржёт послушная толпа,
Сплошь, лишенная ума.
Стадо дышит послушаньем,
Хоть сегодня на закланье!

Правит Демон славный пир,
Крови жаждущий, кумир.
Бал устроил Сатана,
В тьму низвержена страна.

Все желали хлеба, зрелищ!
Стон стоит средь погорелищ,
Грезя золотою клеткой,
Жадно бьются за объедки .

Пир кипит среди чумы,
По веленью Сатаны.
Шоры приросли к глазам,
Жадно ждущих новых драм.

В тьму отправили Пророка,
Но явился он до срока,
Потому речам не вняли,
На кресте его распяли.

Долго розгами пытали,
На лохмотья спину драли.
Улюлюкали в толпе:
"Розги взяли вы не те!"

Тело мазали смолой,
Но она текла слезой.
И никак не прилипала:
Этого им было мало!

Гвозди в руки забивали,
Раны сразу зарастали.
Путы цветом зацветали
И с ноги его спадали.

Не хотели его слушать,
Тыча вату дружно в уши.
Да отрезали язык,
Чтобы он навеки стих.

Зло, цинично, поглумясь,
Крест сварганили, смеясь.
Снова маски нацепили,
О Пророке враз забыли.

Жизни пестрой кинолента
Пишет разные моменты.
Всё идёт по вертикали
Исторической спирали.

Позже вспомнят о  Пророке,
Все учтут его уроки.
Демонов отправят в Ад,
Прежний изведут уклад.

Всё имеет ту цикличность:
Будет время, будет личность.
В сей сюжет внесут детали,
Но изменят ли? Едва ли...


ПРОЦЕССИЯ 

Илью сегодня провожали:
В печали вся его родня,
Собрался все кто обожали
И проклинали за глаза.

Покойный зрит потухшим глазом,
Какой устроил беспредел,
Собрал толпу такую разом,
А сам сегодня не у дел.

Пока процессия шагает, 
В сознанье делится шмотье,
И каждый молча воспрошает,
Куда усопший дел бабло?

Вдова  над ним, склонясь, рыдает,
Илья такой был молодец,
И до сих пор не осознает,
Что вдруг пришел ему конец.

Вчера имущество делили,
Сбежалась вся его родня,
Из гроба пару раз свалили,
За шмотки яро шла грызня.

Всю ночь друг друга материли,
Пытаясь в морду даже дать,
Под утро только усмирились:
Покойных надо уважать.

Кум нацепил очки от солнца,
Прикрыв полученный фингал,
Вчера он много пил до донца,
Потом нассадно верещал.

Пытался в руки взять гармошку,
Ударить лихо по ладам,
Его придвинули к окошку
И надавали по мозгам .

Сопит,  похмелием измучен,
Когда же будут наливать?
Плетется в три погибель скручен,
Доколь ж ему еще страдать?

Типична эта ли картина,
Я не берусь, не мне решать,
Мне было все это противно,
Решилась правду рассказать...

Возможно, не совсем типично,
Но этот случай мне знаком...
Пусть повествую неприлично,-
Не единичен сей дурдом.


ЮБИЛЯРША

У бабушки соседки Катерины,
Справлять сегодня будут именины:
Ватагой шумной гости соберутся,
Поздравят и до чертиков напьются.

Сначала было все вполне прилично:
Тосты произносили, как обычно,
Здоровья, долгих лет все ей желали,
Ее как будто даже обожали...

Она им шамкала  беззубым своим ртом,
Но стульчик в угол призадвинули потом,
Чтоб бабка не мешала торжеству,
Ей в руки сунули в тарелке колбасу...

Уж голосили невпопад и вразнобой,
Кто пил за здравие, а кто за упокой,
Зятек храпел давно уже в салате,
А внуков разогнали по палатям...

Как в пляс пошли, зазвякала посуда,
Потом на пол уж полетели блюда;
Вином залита вся стряпня и пироги,
Справляют весело рожденье свояки.

А юбилярша в уголочке мирно дремлет,
Речам и поздравлениям не внемлет,
Ей утром  ликвидировать разгром,
И целый год веселья ждать потом.


РОЗА НА РЖАВОЙ КОЛЮЧКЕ 

Много песен пропето о зоне:
О девчонках же, нет ни одной.
Как солдаты там ходят в колонне,
А не шумной,со смехом, гурьбой.

Припев:
Не вини, судьбу - лихую злючку,
Как же, ты себя, не сберегла?
Почему на ржавую колючку,
Роза твоя красная легла?

Там ночами рыдают на нарах,
По-солдатски, такой же,отбой!
Не в отелях живут, а - в казармах,
Их полита подушка слезой.
Припев:

В ДМРах содержатся дети,
Лишь на час дают мать повидать...
И, за что, им страдания эти:
Сквозь решетку на волю взирать.
Припев:

От дневальных здесь нету спасенья:
Всё стремятся взысканье влепить...
Получить надо здесь поощренье, 
Чтоб с родными, хоть сутки побыть...
Припев:

На амнистию нету надежды:
До конца срок мотать и мотать!
И в своей темно-синей одежде,
Остается, слезу,лишь глотать!..
Припев:

В тесной душной тюремной часовне,
На коленях девчонка стоит.
О прощеньи грехов Бога просит,
Да живой до свободы дожить.


КРЕСТИК

Алюминиевый маленький крестик,
Крепко я зажимаю в руке:
Приговор прокурор уже вынес, -
Нету милости в нашем суде.

Над своею судьбинушкой горькой,
Мне приходится только рыдать:
Не нашла у суда я смягченья,-
Буду срок я, по-полной, мотать!

Если б я миллионы украла,
Хлеба булку под плащ убрала:
Я работу свою потеряла,
А буханку для сына несла.

Ты возьми этот крестик сыночек,
Что в своих я согрела руках,
И в сиротском .страдальческом доме,
Будешь маму свою вспоминать!

По этапу уйду я на зону:
Долго ты не увидишь меня.
Сохрани эту, бога частицу, -
Сберегать она будет тебя.










                            

 

БЛАЖЕНСТВО СВЕТА

А был ли Легомальчик?