Бетховен

Зубчатою стеной чернеет бор вдали.
Там серый дом, вокруг цветы герани.
У дремлющих озёр, среди лесной глуши,
сижу один я в трепетном молчании.

На зеркало озёр легла ночная мгла.
Янтарный шар Луны, лик Солнцем данный,
скользит, дрожит, с тоской глядит сквозь облака
на гладь воды, роняя свет туманный.

И всё вокруг меня в глубокой тишине.
Вдруг музыки я слышу перекаты:
то опускаясь вниз, то тая в вышине,
звучит под небом "Лунная соната"!

Во всём мне слышится таинственность времён.
Скользит в пространстве музыка немая!
И бледный круг Луны, и тусклый небосклон -
одно с другим как-будто бы сливаясь.

Струилась музыка в шуршащих камышах,
( у музыки властительные связи ),
её аккорды, замирая на волнАх,
тревожат душу вольностью фантазий.

То слышен стон, то звук неясный о былом.
Мне мнится вновь вечерний звон
и в переулке низкий дом.
Слилось всё сущее в одни лишь звуки:
здесь радость встреч и боль разлуки,
блаженство грёз, жестокость мУки;
под звёздным чудится сияньем
тоска и грусть воспоминаний,
болотной выпи боль рыданий,
мечты и призрачность тех дней
в далёкой юности моей.
Усталая сроднилась нежность
и звуков волшебство безбрежность.
А волны с камышом шептались.
И вдруг всё стихло. Но остались
пространство, звёзды, купол вечный
и мирозданья бесконечность;
и музыкой божественной веками
глухой Бетховен властвует над нами.