В семье Изотовых, Меланьи и Степана, долгожданное прибавление, девочки-близняшки. Радовались оба, но по разному... Супруга надеялась, что дети укрепят отношения в семье и муж изменится в лучшую сторону. Степан поначалу был рад появлению дочерей на свет. Брательник перестанет зубоскалить по поводу его мужской силы. Да не тут -то было! Рождение девочек дало новый повод для издёвок.
- Решили взять не качеством, а количеством. Всё в ум не возьму - ты оплошал, или Меланья твоя ни на что не гожа?
В сердцах Степан избил жену и запил по чёрному, но уже не с радости, а с досады. У брата в семье подрастало трое пацанов, будущие помощники в хозяйстве. А что девки? Считай, отрезанный ломоть. Всю жизнь корми-пои, за приданое думай, а они выпорхнут в чужую семью и след их простыл.
Не оправдались надежды Меланьи. Муж по-прежнему уходил в запои и частенько руку на неё поднимал. Теперь спасалась бегством от разбушевавшегося мужа мать вместе с дочерьми. Терпела, как все бабы в селе. А куда податься?! Родная семья назад не примет. На жалобы дочери мать резко ответила:
- Вышла замуж - живи и дорогу к нам жаловаться забудь. Мы не неволили. Все так живут.
В горьких её словах таилась истина. Все мужики в селе пили. Но кто-то пил, да дело разумел, другие же куролесили. Иногда приходилось их урезонивать, чтоб домочадцев не забили до смерти.
Смирилась Меланья со своей участью. Дед и отец её пили и жён своих били, видно и ей так на роду написано. От такой "весёлой" жизни и тяжкого крестьянского труда былая красота её быстро завяла. Из певуньи и хохотуньи она незаметно превратилась в забитую тихоню. От былой любви и следа не осталось, но заботиться и угождать мужу Меланья не перестала, как-никак главный кормилец в семье.
Дочери, Анна и Лиза, росли на радость матери шустрыми и работящими. Отца побаивались. Прятаться от разбушевавшегося батяни было делом привычным. Шалить и веселиться позволяли себе только в отсутствии отца. Были сестрички, как две капли воды, похожи друг на друга. Только Анна побойчее была.
Годы летели. Превратились сёстры в настоящих красавиц, заневестились. С детства познав тяготы крестьянской жизни, мечтали вырваться в город и найти себе мужей работящих, непьющих. Мечтали и верили, что судьба будет к ним благосклонна. Знала Меланья про девичьи мечты дочерей и благословила их на побег из родительского дома. Подмазала кому надо, выправила дочерям документы и, перекрестив на дорогу, отправила в новую жизнь.
Устроились девушки на завод. Их поселили в общежитие. Работы сёстры не боялись. Трудовая закалка в помощь пошла. Выкладывались по полной. Вечерами занятия в вечерней школе. Анна на этом настояла. Уставали сильно, засыпали, едва голова подушки касалась. Зато в воскресенье танцы в заводском клубе. Откуда только силы брались! Домой глаз не казали. Изредка с оказией передавали матери немного денег или гостинчик небольшой. Приоделись, причёсываться стали иначе, по-городскому. Ходили с гордо поднятыми головами неприступные красавицы. Заглядывались на сестёр парни, а те не торопились с выбором. Не хотели судьбу матери повторить. Мечтали получить образование по окончанию вечерней школы. Анна поступила с первой попытки в институт, а Лиза... оказалась в щекотливом положении. Пришлось срочно готовиться к свадьбе. Анна корила сестру:
- Ну куда ты спешишь? Приглядеться надо было. Не раз его видели подвыпивши. Вспомни матушку. Легко ли жить с запойным.
- Да что ты только плохое в нём видишь? Я люблю Петра, а он меня и пить не будет.
Сыграли скромную свадьбу. На ней Анна и познакомилась с родственником новоиспечённого зятя. Начали встречаться. Вскоре и сестра сыграла свадьбу.
Поначалу молодые семьи снимали квартиры и жизнь казалась сёстрам сказкой. Но Пётр продолжал всё чаще прикладываться к бутылке, да и Илью, мужа Анны, потихоньку спаивал. Одним словом, частые семейные встречи и праздничные застолья заканчивались тем, что молодые жёны растаскивали на себе по домам своих мужчин. Лиза смиренно всё сносила, а Анна начала бунтовать. В один год появились первенцы в семьях сестёр, но рождение желанных детей не изменило ситуацию к лучшему.
Много сил потратила и средств Анна на лечение мужа от алкоголизма. Но каждый раз, продолжая общаться с Петром, Илья опять срывался. Терпенье Анны лопнуло. Она поставила жёсткие условия - или семья, или развод. Явившись опять пьяным, Юрий кинулся на неё с кулаками.
- Я тебе покажу, кто в доме хозяин.
Он успел только замахнуться. Одним ударом Анна уложила его на пол, перечеркнув этим семейную жизнь. Как отрезала. Не поддавалась ни уговоры сестры и матери.
- Как жить-то будешь разведёнкой? Каждый камнем швырнёт.
- Как сына без отца оставишь? Ты же любишь своего Илюшу.
- Ой, маманя! Лучше в разведёнках ходить, чем на пьяную морду день изо дня смотреть. Я всё сделала, чтоб помочь ему, да сам он этого не хочет. Такое ярмо на своей шее до конца жизни тащить не собираюсь. Задохнулась моя любовь в перегаре водочном. А тебе, Лизонька, скажу. Такой пример сыну моему даром не нужен. И ты бросай своего Петра. Никогда он ни хорошим отцом, ни хорошим мужем не будет. Беги от него, пока не поздно. У нас вся жизнь впереди и мы ещё будем счастливы.
Мать не на шутку всполошилась.
- Чему ты сестру учишь?! Все так живут. Терпеть - наш удел.
- А я не буду так жить! Кончилось моё терпенье. Сама вправе решать свою судьбу. Сына и прокормлю, и на ноги поставлю. Институт спокойно окончу, специальность получу.
Как решила, так и сделала. Долго жила одна с сыном, не верила никому. Но судьба устроила ей встречу с хорошим человеком, который долго добивался её благосклонности. В браке у них родилась прелестная девчушка. Пасынка Николай не обижал и относился как к родному. С сестрой Анна отношения не поддерживала, муж Лизы запретил. В село не наведывалась. Родителей не хотелось огорчать. Предвзято относились в то время к разведённым. Мать иногда наведывалась и тихо радовалась за неё.
У Лизы судьба сложилась иначе. Об учёбе она уже не помышляла. Работала, не покладая рук, хватаясь за любую подработку. Не до жиру, быть бы живу. Рожала детей один за другим, но рождались они от алкоголика слабенькими, часто болели. Муж пропивал всё, часто брал в долг. Был он раньше знатным токарем, да пропил свой мастерство. Как хомут висел на шее жены. Пил и бил, часто и нещадно. Не раз Лиза после побоев оказывалась в больнице, но писать заявление на мужа упорно отказывалась. В пьяном угаре не раз совершал Пётр лихие дела: то драка, то грабёж. Домом родным отныне ему стала тюрьма. Лиза билась как рыба об лёд, да только усилия её были тщетны. Старшие сыновья пошли по наклонной. То в одну колонию, то в другую собирала она посылки, отрывая от других детей. Те росли впроголодь, донашивая чужие обноски. Кровью обливалось сердце матери, когда она дала согласие отдать младшеньких в интернат. Хоть там будут сыты, не биты и в тепле.
Возвращаясь после отсидок муж с сыновьями устраивали настоящий ад. Она с облегчением вздыхала, когда их арестовывали снова. Один сын так и не вернулся. Что-то не поделил со своими сокамерниками. Горевала Лиза о нём и словно пелена вдруг с глаз упала.
- Разве о такой жизни я мечтала? Всех детей растеряла. Разве для такой доли я их рожала?
Мысль о том, что надо что-то менять, не покидала её. Очень хотелось вернуть детей, но куда... не в этот же бедлам.
Это случилось под Новый год. Объявились оба, муж и сын. Всё приготовленное поели со своими дружбанами и подругами. Не побрезговали и гостинцами, заботливо приготовленными для младшеньких в интернат. Слёзы хлынули из глаз.
- Что ж вы, аспиды, творите?! Малышню пожалейте. Ведь ждут они меня с гостинцами.
- Подождут. Они на всём государственном, как сыр в масле катаются. С них не убудет.
- Маманя, а мы что не люди?! Где хлеб, соль и радость от встречи? Сгоняй-ка в магазин за горючим, да хавчика захвати. Вишь, закончилось всё.
- Нет больше ничего. Всё выжрали. как земля вас носит! Чтоб вы захлебнулись поскорей!
Выкрикнула в сердцах то, что накипело, и съёжилась под грозным взглядом мужа. Расправа была неизбежна. Удары сыпались со всех сторон. Она не защищалась. Хотелось умереть, чтоб не видеть больше ненавистные лица мужа и старшего сына. Пришла в себя и не поверила, что жива. Поднялась, но не с первой попытки. Посидела немного на полу, пока шум в ушах немного стих и голова уже не так кружилась. Во рту ощущался стойкий вкус горечи. Гостей в доме не было. Сын, развалившись на диване в сапогах, громко храпел. Супруг уткнулся лицом в пустую тарелку и, причмокивая, посапывал. Елизавета подошла к зеркалу, равнодушно глянула на своё отражение. Левый глаз полностью заплыл. Распухшие нос и ухо лилового цвета. Что-то мешало во рту. Сплюнула на ладонь выбитые зубы. При каждом вдохе испытывала жуткую боль в области грудной клетки. Каждое движение умножало мучения. Еле передвигая ногами, прошлёпала в коридор. Нащупала в ящике для инструмента деревянную рукоять топора. Безучастная ко всему вернулась в комнату. Постояла возле спящих, словно прощалась с ними. Превозмогая боль, взмахнула топором и нанесла сокрушительные удары по головам.
Позднее на суде она давала невразумительные ответы на задаваемые вопросы, но вину свою не отрицала. Тюрьма её не страшила. В минуты прояснённого сознания думала о судьбе младшеньких.
Анна добилась свидания с сестрой. С трудом она узнала в высохшей седой старушке сестру. Обнялись.
- Ну как тут тебе? Могу чем-то помочь?
- Ты не поверишь, но мне здесь так хорошо, спокойно. Нет унижений и побоев. Здесь кругом цветы - на клумбах, в комнатах. Такая красота, как в раю. Я чувствую себя как дома, среди своих. Нет осуждения. Каждый свой крест несёт молча. Мне ничего не надо. Помоги моим детям. При тебе они людьми вырастут. Ты сможешь! Обещай!
Пытаясь сдержать нахлынувшее волнение и подступившие слёзы, Анна только кивнула головой.
Помочь сайту
Поздравления
