Безумный танец

11 января 2024 - Александр Джад
   Родителей своих Вероника не знала. Сначала дом малютки, потом детдом. Так и выросла. Себя не потеряла. Окончила универ и стала вести в колледже уроки математики. С жильём повезло. Довольно быстро, как сирота, получила из подменного фонда небольшую однокомнатную квартирку. Жила себе, как говорят, и никого не трогала. 
   Что в жизни видела? Работа — дом — работа. Коллектив в основном женский. Где с парнями знакомиться? Отпраздновала недавно двадцать пять лет. Четверть века как-никак. Пора уже личную жизнь устраивать. Но как это сделать, даже не представляла.
   Подросшие студенты наперебой рассказывали о тусовках, ночных клубах и вечеринках. Они в таких местах были если не постоянными клиентами, то посещали их довольно часто. Хотелось бы на всё это посмотреть своими глазами. Как же иначе?
   Никогда раньше Вероника ничего подобного себе не позволяла. Сначала учёба, потом работа, к которой относилась весьма ответственно. Некогда было отвлекаться, как считала, на всякую ерунду.
   Но теперь это осталось в прошлом. Словом, она наконец-то решила расслабиться. И что интересно, преследовала при этом самые разные цели, о которых, возможно, даже сама не подозревала. Ну и запланировала свой вояж в один из ночных клубов... 
 
   В этот раз мы с приятелем, с которым дружили с детства, решили отдохнуть в ночном клубе. Сидим себе, с ленцой обозреваем зал, изредка поглядываем на стриптизершу, обласкивающую пилон, и неспешно попиваем колу.
   Колу, потому что оба за рулём, причём каждый своего авто — мало ли что, кто и как подвернётся, можем и разбежаться. Так что позволить что-то более «горячительное» у нас не было ни возможности, ни желания. Правда-правда — и желания.
   Помню, как-то в новой компании, когда отказался от очередной порции алкоголя, ко мне обратился один из гостей:
   — Ты чё, больной?
   — С чего вы это взяли? — отвечаю находящемуся уже в изрядном подпитии новому знакомому.
   — Если не пьёшь, значит, либо больной, либо шпион, либо...
   — Ну-ну, — подначиваю.
   — Либо ты меня не уважаешь, — сделал он заключение.
   — Чтобы уважать, — парирую, — нужно как минимум человека знать. А мы с вами знакомы всего несколько минут.
   — Ну ладно, — тут же соглашается мой оппонент, — но ведь это приятно. Такой кайф ловишь.
   — Не могу с вами не согласиться, — говорю. — Только я получаю удовольствие от другого.
   — От чего же ещё? — он настолько искренне удивился, что вызвал некую жалость от своей узкой направленности и невольную улыбку. 
   — В жизни бывают иные радости, поверьте, — говорю, окидывая взглядом собравшихся.
   В это время малознакомые девчонки отплясывали свои бессмысленно-безумные и весьма откровенно-призывные танцы.
   — А-а, — поймав мой взгляд, согласился новый знакомый. — Бывает...
   Это было тогда. А сейчас... Нет, такого, признаться не видел никогда. Весьма откровенное и в тоже время неумелое, но довольно возбуждающее действие разворачивалось на пилоне.
   Девушка из зала в короткой юбке грубо отстранила штатную стриптизершу. Администратор тут же ринулся было к ней, дабы восстановить порядок. Но, видимо, кто-то из руководства подал ему знак, и он, кивнув, быстро ретировался, оставив гостью у снаряда.
   Она тем временем уже освоилась на сцене. Обхватила шест руками и ногами, как только что это делала стриптизерша и на какое-то мгновение замерла. Потом, видимо, вспомнив иные движения профессионалки, не спеша весьма откровенно прижалась губами к гладко отполированному металлу. Плавно извиваясь, попыталась чуть не слиться с ним в едином порыве. И следом принялась остервенело оглаживать его всеми возможными частями своего тела, да так, что редкий мужчина остался равнодушным к такому впечатляющему зрелищу.
   Мы с приятелем с огромным любопытством наблюдали за этим, как мы подумали, экспромтом. Хотя... устроители шоу огромные любители сюрпризов. А большинство экспромтов, известное дело — хорошо продуманные домашние заготовки. Так что это мог оказаться вполне запланированный маркетинговый ход. Но это, в общем-то, было уже не так важно.
   — Вася, фоткай всё! — сквозь оглушительную музыку мы услышали голос одного парня из компании, расположившейся недалеко от нас. — Видео включил?
   — А то! — не отрываясь от экрана, прокричал приятель. — А ты, Жига, говорил, не подействует.
   — Зато ты твердил, что колу в подарок не примет.
   — Да ладно, — сказал Вася, — было сразу видно, девушка из Сгукореевки. Всё за чистую монету приняла.
   — Ну и чего ты ей наплёл?
   — Не помню точно. Что-то типа «вы какой-то там юбилейный клиент. Получите приз от заведения».
   — Ну ты и жучара... — покачал головой Жига. — Значит, подействовало. Класс! Только, видно, с дозой чуток переборщили.
   — Что подействовало? С какой дозой? — так же перекрикивая музыку, заинтересованно спросил мой товарищ.
   — Неважно, — косясь на приятеля, сказал Жига.
   — Чего это неважно? — продолжая снимать, сказал Вася. — Есть одно средство. Хочешь попробовать? За бабки, конечно.
   Ответить мой приятель не успел.
   — Смотри, чё вытворяет! — ухмыльнулся Вася.
   В этот момент девушка слегка отстранилась. Двумя руками крепко ухватилась за шест. Резко оттолкнулась. Перевернулась, оказавшись таким образом вниз головой. И обвила ногами в чёрных колготках шест.
   Юбка при этом, вполне ожидаемо, задралась и открыла взорам обалдевших зрителей ажурные красные трусики под колготками. Зал буквально взорвался аплодисментами, смешавшимися с одобрительным свистом и соответствующими выкриками обезумевших зрителей.
   Девушка медленно, словно у неё уже не было сил, сползла в самый низ и оказалась спиной на полу. Ноги при этом продолжали обласкивать шест, то раздвигаясь до шпагата, то плотно обвивая пилон.
   Зрители, уже плохо контролируя себя, бросились к сцене и возгласами как могли поддерживали неожиданную стриптизёршу. То ли от этого возбуждённого ора, то ли поймав кураж, девушка вскочила на ноги, ухватилась руками за шест, слегка подпрыгнула и в одно мгновение буквально взлетела вверх. Как ей только сил на это хватило?
   На секунду она застыла на самой верхней точке, затем встряхнула длинными чёрными волосами и уже через мгновение, отпустив шест, без сил рухнула вниз.
   Послышался характерный шлепок, будто огромный кусок мяса со всего маху шмякнулся на пол.
   Крики на секунду стихли. Все в ужасе замерли. Словно неумелый пловец, девушка принялась загребать руками в безуспешных попытках подтянуться и привстать. Но это ей никак не удавалось.
   Наконец она приподняла голову, обвела присутствующих обезумевшим взглядом. И тут же под оглушительные крики и аплодисменты зрителей, без чувств распластавшись по полу, замерла.
   Что-то здесь было не так. Не похоже это было на запланированное выступление. А тут ещё этот Вася со своей съёмкой и непонятным, очевидно психотропным средством.
   В этот момент пара мускулистых охранников подхватили обездвиженную девушку и отнесли за кулисы.
   — Пойду гляну, — сказал я приятелю. — Что-то здесь не сходится.
   — Тебе это надо? — сказал друг детства. — Отдыхай. Мы же за этим сюда приехали. Вон сколько возбуждённых, готовых если не на всё, то на многое девиц. Забей!
   — Если не я, то кто? — тяжёлое предчувствие никак не покидало меня.
   — Ну да, ну да... — с придыханием сказал приятель. — Кто, если не ты? — хмыкнул он. — Так надо было ответить, как в том кино?
   — Плохая шутка, — сказал я. — Всё же пойду посмотрю.
   — Запал на неё, что ли? — усмехнулся приятель.
   Вот как он это определил? Одно слово — друг. Всегда всё без слов понимал. «Но тут, — думаю, — он глубоко ошибается».
   — Дурак, — беззлобно ответил я и направился за кулисы.
   Девушка полулежала в подсобке на стуле и была по-прежнему без сознания. Глаза закрыты. На лице нездоровая бледность. Дыхание частое, как после хорошей пробежки.
   В то время я был холостым и свободным как в своих чувствах, так и в действиях тридцатилетним мужчиной. По профессии врач. Хирург. Так что у меня был в этой ситуации профессиональный интерес. Как известно, клятву Гиппократа никто не отменял. Скажите, как можно было пройти мимо человека, которому нужна помощь? Ну и не прошёл. А тут ещё такая темпераментная и хорошенькая девушка.
   «Правда запал на неё, что ли? — подумал, придирчиво разглядывая её. — Глупости! — решил. — Любви с первого взгляда не бывает. Чушь! Человеку нужна помощь. Вот и помогаю по мере сил, знаний и возможности».
   — Да бросьте вы, — сказал пробегающий мимо официант. — Хмель выветрится и оклемается. У нас таких девиц на дню по дюжине бывает. Меры не знают, а туда же.
   Проверил пульс. Строчит как скорый поезд. Грудь вздымается часто-часто. Зрачки расширены. Бледность.
   «Нет, алкоголем не пахнет, — вспомнил слова того самого Васи-оператора о каком-то средстве. — Тут нужны меры».
   Набрал номер скорой. Неохотно они откликнулись на призыв. По-видимому, думали, как и официант: «Что с пьяной взять? Только время на неё зря тратить». Но после моих настойчивых требований не устояли.
   — Случай не из лёгких, — констатировал приехавший на вызов врач. — Налицо отравление каким-то препаратом. А ещё возможны переломы и сотрясение мозга. В общем, забираем в больницу, там разберутся. Молодая. Организм крепкий, оклемается. Через пару недель, а может, и раньше выйдет.
   Так Вероника оказалась в больнице. Но на этом история не закончилась, а имела совсем неожиданное продолжение, точнее, последствия...
 
   Пусть говорят что угодно, но не смог я оставить пациента, точнее, пациентку без своего внимания. Вот и доставила её скорая по моей просьбе в больницу, где работал.
   К счастью, Вероника не помнила подробностей того вечера в ночном клубе.
   — Вы кто? — когда ей стало лучше, в первую же нашу встречу спросила она меня. — Вы не мой лечащий врач.
   — Мы с вами были в ночном клубе...
   — Мы? — перебила она. — Не помню.
   — Вы и не можете этого помнить, — сказал я. — Мы были каждый сам по себе. Я отдыхал с другом, а вы...
   — Была одна, — припоминая, продолжила Вероника. — Просто хотела узнать, как мои студенты в свободное от занятий время расслабляются.
   — Вот и узнали, — с лёгкой грустинкой сказал я. 
   — Да уж... — вздохнула Вероника. — А почему оказалась здесь? Что случилось? 
   — В зале было душно. Вы потеряли сознание, — не сильно лукавя, принялся пояснять. — Мне, как врачу, оказавшемуся рядом, пришлось оказать вам первую медицинскую помощь.
   — Понятно. Странно... — словно пытаясь восстановить события, в раздумьях произнесла Вероника. — Никогда раньше со мной такого не случалось.
   — Всегда когда-то бывает первый раз.
   — С этим трудно не согласиться, — улыбнулась она. — Главное — всё обошлось. А вы? Теперь мне ничего не угрожает. Почему вы здесь? 
   Как у молоденького пацана, у меня запылали щёки. Сам не знал ответа на этот вопрос. Что мне было ей сказать?
   Вероника внимательно посмотрела на меня. Увиденное, по всей вероятности, ей понравилось. Во всяком случае, я промолчал, а она больше подобных вопросов не задавала.
   С тех пор, выкраивая хоть пару свободных минут, не чувствуя под собой ног, мчался к ней. Приносил фрукты, сладости, цветы.
   — Спасибо большое! — принимая подарки, каждый раз смущённо говорила она, и лёгкий румянец заливал её бледное личико. — Зачем вы так тратитесь? Мне всего хватает.
   При виде её смущения моё сердце таяло как снежок на солнце. Тепло делалось внутри. Хотелось смотреть на неё, слушать и даже просто возле неё молчать. Похоже, и она чувствовала ко мне нечто подобное.
   Время шло. С каждым днём взаимная симпатия возрастала. Что удивительно, появилось такое ощущение, будто мы знали друг друга целую вечность.
   Приходил к Веронике, конечно же, как врач. Брал её руку, вроде бы проверить пульс. Кожа была очень нежная, тёплая и...
   Даже представить себе не мог, что мне, старому холостяку, к тому же врачу-хирургу, будет так волнительно прикасаться к Веронике. Сказал бы кто-нибудь об этом пару месяцев назад, рассмеялся бы в глаза. Но, тем не менее, всё так и было.
   Со своей стороны Вероника воспринимала это, как должное. Мало ли что лечащий врач другой. Зато... Зато ей было хорошо и приятно видеть меня. Даже мой голос магически и благоприятно действовал на неё — сама так говорила.
   Однажды, как всегда вошёл в её палату. Кажется, она дремала. Хотел было уйти, но... Не открывая глаз, Вероника протянула ко мне руки, будто призывая.
   Подошёл. Присел на кровать. Она взяла мои ладони и, неожиданно поднесла к губам и очень нежно, ну мне так показалось, очень нежно поцеловала.
   В груди у меня, как у желторотого пацана, словно бомба взорвалась. Лавина чувств захлестнула, подхватила и понесла, сметая на своём пути все преграды и условности.
   Наклонился. Поцеловал её локоток. Она напряглась, прижала мою голову к себе, прерывисто и глубоко задышала. Сквозь её плотно сжатые губы вырвался стон. 
   Поначалу я даже испугался. Врач рядом, а пациент чуть не умирает. Поднял голову. По её щекам ручьём катились слёзы.
   — Тебе плохо? — едва слышно спросил её.
   — Мне хорошо, — шепча, произнесла Вероника. — Мне так хорошо... Никогда... Никто... Детский дом... А сейчас... Только не уходи. Слышишь, никогда! 
   Не уверен, кто кому подвернулся в нужное время, хотя и в не очень нужном месте — она мне или я ей. Скорее всего, как в той песне: просто встретились два одиночества. Словом, мы нашли друг друга.
   Потом события разворачивались бурно и скоро. После её выписки из больницы мы стали жить вместе. И всё было бы хорошо...
 
   Придя после вышеупомянутых событий на работу, Вероника обратила внимания на какие-то липкие усмешки за спиной. Ученики только что пальцем на неё не показывали. Это было неприятно и непонятно.
   Спросить у них? Глупо. Узнать самой? Хотелось бы. Но как? Она даже предположить не могла, с какой стороны ветер дует.
   Действительность подстерегала её не из-за угла, а напрямую в лицо трагически и безысходно. Через несколько дней Веронику пригласил директор колледжа, Иван Степанович.
   — Вы догадываетесь, зачем вас пригласил? — начал издалека руководитель.
   — Не совсем, — призналась Вероника. — Может быть, предложите вести дополнительные занятия?
   — Не будьте такой наивной, — сказал Иван Степанович. — Вы прекрасно понимаете, о чём речь. Весь колледж которую неделю буквально на ушах стоит, простите за сленг. А вы тут прикидываетесь бедной овечкой.
   — О чём вы? —  пожала плечами Вероника.
   — Видел в интернете ваше выступление на пилоне. Безусловно, оно заслуживает внимания и поощрения... в определённых кругах. Но вы наставник. Чему можете научить своих подопечных? Это... это... — накручивал себя директор. — Такое поведение... Оно несовместимо с почётным званием преподавателя колледжа.
   — Что в интернете? На каком пилоне?
   — Это уж вам виднее, — сказал директор. — Больше сотни тысяч просмотров этого ролика. Сейчас, наверняка, ещё больше. Забыли? Смотрите сами, — Иван Степанович повернул к ней ноутбук и нажал клавишу пуска.
   Вероника смотрела на экран во все глаза и ничего не понимала. Неужели это произошло с ней? Но сомнений не было. Она узнала себя. Узнала и ужаснулась. 
   — Мне об этом ничего неизвестно, — заливаясь краской, сказала Вероника. — И очень стыдно. Но вины моей нет, — она нахмурила брови пытаясь восстановить события того вечера. — Нет, ничего не помню. 
   — Помните или нет — это уже неважно, — сказал Иван Степанович. —  Вы в состоянии что-то изменить? Можете сделать так, чтобы все напрочь забыли об этой вашей выходке?
   — Как? — тихонько пролепетала Вероника. — Это нереально.
   — Хорошо, что вы это понимаете, — удовлетворённо заключил директор.
   — Что же мне теперь делать? — всхлипнула Вероника.
   — Ой, только не надо разводить здесь мокроту. Не можете, — довольно грубо и безапелляционно сказал Иван Степанович, — пишите заявление по собственному желанию.
   — А если этого не сделаю? — ухватилась Вероника за соломинку.
   — Уволю вас за аморальное поведение, несовместимое с высоким званием учителя, — непререкаемо заключил директор. — Хотите этого?
   — Нет, — прошептала Вероника.
   — Кстати, — сказал директор, — не пытайтесь устроиться в любое учебное заведение, во всяком случае в нашей области. В преподаватели вам путь заказан.
   — Но я же не умею больше ничего делать.
   — Думать, милочка, надо было раньше, — усмехнулся директор, — когда шест оседлали.
   — Я вам не милочка! — вспыхнула Вероника. — Заявление оставлю в приёмной.
   И, хлопнув дверью, она выскочила из кабинета.
   Такой прекрасный и светлый мир рушился на глазах. Ещё несколько дней назад всё было чудесно и безоблачно. А теперь...
   Вероника пришла в свою ставшую вдруг холодной и пустой квартиру. Скинула туфли. Присела на диван.
   «Пустота. Вакуум, — подумала. — Солнечная и счастливая жизнь, о которой грезила с детства, только начавшись, бездарно оборвалась. У этой сказки нет продолжения».
   Духота наполнила помещение. Стало трудно дышать. Вероника расстегнула блузку. Попыталась вдохнуть полной грудью, но не смогла. Мешал тугой липкий сгусток в груди.
   Превозмогая слабость, встала. Открыла форточку. Свежий воздух устремился в комнату.
   «Как тут бороться? С кем? — подставив лицо врывающейся прохладе, подумала Вероника. — Всё равно изменить уже ничего нельзя». 
   Понемногу отпустило. Дыхание выровнялось. Но на душе легче не стало. Принять действительность такой, какая есть было трудно, нет, скорее невозможно, а не то что дышать.
   «С детства в детдоме воспитывали, — продолжила диалог с собой Вероника. — Приучали к хорошим манерам. Как прилежная ученица старалась. И что в результате? Ночной клуб. Пилон. И позор на всю страну!»
   Она с силой захлопнула форточку, будто именно та была причиной всех её бед, и вернулась к дивану. Присела. Сняла с руки колечко подаренное любимым. Покрутила. Какое-то время с нежностью наблюдала, как яркие звёздочки переливались на гранях небольшого бриллианта.
   «Пашка... — подумала она. —  Он такой хороший. Но всё равно меня бросит. И правильно. Так мне и надо! Кому нужна скомпрометировавшая себя подруга? Никому. Вообще. Даже родителям. А ведь я их кровиночка. Выкинули на помойку как ненужный хлам. Для чего жить, зная, что любимый человек будет меня стыдиться и призирать?»
   — Пропади всё пропадом! — сквозь сжатые губы, наконец, изрекла Вероника. — Значит, так тому и быть.
   И она приняла решение...
 
   Ванна набиралась горячей водой довольно долго. Струйка беззаботно вытекала из крана и, падая, разбрызгивала по сторонам почти невесомые хрустальные капельки.
   Вероника смотрела на эту такую обычную в привычной жизни феерию и чувствовала, как вместе с каждой падающей капелькой из неё уходит бессмысленная и бесполезная теперь жизнь.
   Она не спеша скинула блузку, юбку и даже усмехнулась.
   «Для полной картины стриптиза не хватает ещё музыки, — подумала. — Ну и пилона до кучи».
   Не торопясь сняла колготки, трусики, лифчик. Попробовала пальчиками воду. Горячая. Нормально. Погрузилась.
   Обволакивая, приятное тепло расслабило. Она подхватила ладошками струйку воды. Журча, вода стекала, просачиваясь между пальцев. На глаза навернулись слёзы. Не хотелось покидать этот мир. Здесь так хорошо... было. Вот оно — было! А теперь всё потеряно: работа, любимый, да и сама жизнь.
   Раскрутила старый бритвенный станок, доставшийся ей в наследство от прежних хозяев. Достала оттуда острое лезвие. Примериваясь, долго вертела его в руках — куда спешить? Теперь торопиться вообще было некуда. Не к кому. Никогда.
   С лёгким нажимом провела острой кромкой по подушечке указательного пальца. Выступили небольшие алые капельки и, падая, обесцвечивались, растворяясь в воде.
   «Совсем не больно, — подумала. — Чик и всё. Жизнь постепенно уйдет, покинув этот мир».
   Вероника поднесла лезвие к запястью, прикрыла глаза и что есть силы резанула. 
   Вода журча по-прежнему лилась из крана. Падая, капельки всё так же беззаботно разлетались по сторонам, постепенно окрашиваясь в алый цвет.
   Но Вероника уже ничего не видела, не слышала и не чувствовала. Сознание постепенно покидало её.
 
   Успел я весьма вовремя. Открыл дверь своим ключом. Слышу, любимая в ванной. Но что-то мне показалось неправильным. Не сразу понял что именно, но как кто в бок толкнул.
   Вихрем влетел в ванную комнату. Смотрю — вода окрашена в алый цвет. Выхватил Веронику из ванны. Увидел окровавленную рану на руке. Понял всё. Размышлять особо времени не было. Схватил полотенце, туго перетянул рану.
   В этот момент Вероника открыла глаза. Посмотрела на меня. Сделала попытку улыбнуться. Опустила взгляд, увидела пятна крови.
   — А-а! — нечеловеческим голосом до звона в ушах закричала она. — Пашенька, миленький, помоги! Ты же доктор. Спаси меня! — затараторила, обливаясь слезами. — Не хочу умирать! — она судорожно вцепилась мне в руку. — Сделай что-нибудь! — принялась трясти меня за плечи. — Хочу жить!
   И, вдруг внезапно сникнув, едва шевеля губами, прошептала:
   — Пашенька, пожалуйста.
   Будто вложив все свои последние силы в этот крик и мольбу, она потеряла сознание.
   Первая мысль была вызвать скорую. Но, как врач, прекрасно понимал — это будет однозначно психушка. Решил сначала остановить кровь, а потом уже подумать о душе и о последствиях.
   Осторожно раскрутил наложенный мной пару минут назад жгут. На удивление, кровь не хлынула, хотя, по логике, могла.
   Промыл рану. Вот оно. Слава Всевышнему! Она промахнулась, вена не повреждена. А шок, скорее всего, психологический, а не от потери крови.
   «Вот и чудесно, — подумал. — Главное — чтобы всё обошлось без последствий».  
 
   Пробуждение Вероники было спокойным.
   — Ты ангел? — глядя на меня, видимо, решив, что она уже в другой жизни, прошептала Вероника.
   — Нет, — пришлось её несколько разочаровать. — Это твой Пашка. Надеюсь, всё ещё любимый.
   — И ты здесь! — по-своему поняла своё видение Вероника.
   — Да нет же, — улыбнулся я. — Это ты здесь, — и поцеловал любимую крепко. Продолжительно. В губы.
   А она, как та спящая красавица из сказки, очнулась. Осмотрелась. Всё вспомнила. И горько зарыдала.
   — Что я наделала, — сквозь слёзы причитала она. — Как теперь жить дальше? Ты меня бросишь?
   Немного успокоившись, она вкратце поведала о малоприятном разговоре с директором. Рассказала, в каком жутком состоянии пришла домой. И как потом решилась на отчаянный шаг.
   «Бли-и-н, — подумал, — нашлись всё же «добрые» люди. Доложили начальству». 
   — Паша, ты же там был. Скажи, что со мной произошло на самом деле? — Вероника попыталась найти логическое объяснение событиям. — Не могла же сама... от жары...
   — Сама, да не сама, — вздохнул я. — Нашлись выродки. Подсыпали тебе в колу психотроп. Потом ты себя уже не контролировала.
   — Ну надо же, — с горечью сказала Вероника. — Скажи, их нашли? Они понесут наказание? Или...
   — Никаких или! Сидят как миленькие в сизо и тюремную баланду хлебают. Сейчас не о них надо думать.
   — Это правда... — вытирая слёзы, сказала Вероника. — Пашенька, что же теперь делать? Математика — единственное, на что училась.
   — Это вопрос, — сказал я. — Надо подумать...
   Не знаю людей, у которых нет или хотя бы не было проблем. Есть только те, надеюсь, немногие, которые на этом зацикливаются и, вместо того, чтобы искать выход, сдаются и опускают руки.
   — Значит, так, — поразмышляв, принял решение. — Китайская пословица гласит: «Если человек почувствовал ветер перемен, то ему нужно строить не щит от ветра, а ветряную мельницу». Вот этим и займёшься.
   — Как же мне её, эту мельницу, строить? — спросила Вероника.
   — Очень даже просто. Про тебя узнали из интернета, — скорее утвердительно, чем спрашивая, сказал я.
   — Директор говорил больше сотни тысячи просмотров, — кивнула Вероника.
   — Этим моментом и нужно воспользоваться. Интернет тебя погубил, он тебя и возродит. Как говорится, чем заболел, тем и лечись.
   — Но как? — удивилась Вероника. — Все уже всё увидели.
   — Вот и прекрасно. Тебя запомнили. Наверняка захотят какого-то продолжения. Подписчиков будет хоть отбавляй. 
   — Ты предлагаешь вести в интернете блог?
   — Ну да. Станешь блогером. А там поглядим.
   — Какой блог? О чём?
   — Это надо продумать. Ты у меня умная, красивая, начитанная — всё в одном флаконе. Так что вариантов сотни, — сказал я. — Вот и выберем один из них.
   — Жизнь продолжается? — воспрянув духом, улыбнулась Вероника.
   — Ещё как! — воскликнул я. — Ты даже не представляешь, какие перспективы для тебя открываются. Многие блогеры позавидовали бы. Всем надо начинать с нуля, а тебе определённый круг подписчиков уже гарантирован.
   — Какой ты умный!
   Вероника бросилась ко мне в объятия. Потом слегка отстранилась. Заглянула в глаза. И совсем тихо спросила:
   — Ты меня не бросишь?
   — Главное — чтобы ты меня, старого холостяка, не бросила, — нежно обняв, сказал я.
   — А как же пилон? — напомнила Вероника.
   — Пусть завидуют, — мне на самом деле было всё равно, кто и что об этом думает. 
   — Хик, — прыснула Вероника.
   И тут раздался звонок её телефона.
   — Не буду брать трубку, — отмахнулась она. — Ты здесь. Больше мне звонить некому.
   — Как знаешь, конечно, — мне было приятно её решение. — Но мало ли что? Может, стоит ответить?
   — Хорошо, — сказала Вероника и, нажав клавишу ответа, поднесла трубку к уху. — Не буду с тобой спорить... Алло!
   Она слушала и лишь иногда бросала короткие: да, хорошо и угу. Понять, о чём идёт речь, было совершенно невозможно. На лице Вероники в одно мгновение сменялась целая гамма чувств — от непонимания до смущения.
   Наконец она тихо произнесла:
   — Подумаю! — и отключила телефон.
   — Что там? — не выдержал я.
   — В городе открывается новая фирма по продаже какой-то суперкосметики... — Вероника вновь замолчала.
   — Ну и... — терпение моё готово было вот-вот лопнуть.
   — Они видели в интернете то самое видео из клуба... — и вновь Вероника взяла паузу.
   — Что ж ты со мной делаешь? — не в силах больше терпеть, возмутился я. — Что дальше?
   — Предлагают стать лицом фирмы.
   — Ничего себе! — воскликнул я. — Как говорил известный турецкоподданный Остап Бендер: «Лёд тронулся, господа присяжные заседатели!» 
   — Только непонятно, — сказала Вероника, — где фирма и где я? Что они во мне такого нашли?
   — Тут как раз всё ясно, — сказал я. — Фирма новая, не раскрученная. Денег на рекламу особых нет. Им нужно лицо, желательно незаезженное, но узнаваемое и хорошо бы без особых претензий на гонорар. Вот вы вместе и начнёте подниматься. Они — на твоей популярности. Ты — на их пиаре. Так что всё взаимно и нормально.
   — Но ведь это как-то...
   — Что, как-то? — перебил я. — Учительница и стриптиз, конечно, несовместимы. А по жизни танец на пилоне — это искусство, мастерство и сексуальность. Многим это нравится.
   — Ты так считаешь?
   — Не я, а те, кто поставил под твоим видео лайк.
   — Тогда соглашаться?
   — Конечно! Симпатичная девушка, много подписчиков. Я их понимаю.
   — Несмотря ни на что, жизнь продолжается? — улыбнулась Вероника.
   — Несомненно! — целуя ей лицо, сказал я. — Как бы ни было безысходно сейчас, всегда ещё остаётся будущее.
   Вероника, словно ласковый котёнок, прижалась, крепко обняла меня и, чуть не мурлыча, принялась осыпать поцелуями.
   А потом... Если честно, сам не помню что было потом. Помню только, что нам было очень и очень хорошо.
   Ну а впереди нас уже с нетерпением ждало наше порой весьма непредсказуемое, но непременно светлое будущее. 

© Copyright: Александр Джад, 2024

Регистрационный номер №0524353

от 11 января 2024

[Скрыть] Регистрационный номер 0524353 выдан для произведения: Безумный танец   Родителей своих Вероника не знала. Сначала дом малютки, потом детдом. Так и выросла. Себя не потеряла. Окончила универ и стала вести в колледже уроки математики. С жильём повезло. Довольно быстро, как сирота, получила из подменного фонда небольшую однокомнатную квартирку. Жила себе, как говорят, и никого не трогала. 
   Что в жизни видела? Работа — дом — работа. Коллектив в основном женский. Где с парнями знакомиться? Отпраздновала недавно двадцать пять лет. Четверть века как-никак. Пора уже личную жизнь устраивать. Но как это сделать, даже не представляла. 
 
Маршрутка
Поступок
Рейтинг: +9 238 просмотров
Комментарии (7)
Алекс Mari # 12 января 2024 в 22:06 +3
Танец сам по себе очень красиво. А если ещё исполняется профессионально, то глаз не оторвать. Моя сестра ведёт кружок - учит танцевать на пилоне. Так вроде звучит. И, надо сказать, её группа уже взяла много призов по хореографии. Рассказ очень увлекательный, интересный и живой. Желаю удачи!
Галина Сотникова # 16 января 2024 в 14:34 +4
Читается с интересом,что же дальше?А это - главное.
"Сердце таяло,как снежок на солнце'- просто обалденное сравнение и такое нежное.Это для меня,конечно,каждый находит что-то свое.И таких сравнений в рассказе много.Опять же... рассказ учит не отчаиваться в любых жизненных ситуациях. Спасибо автору и удачи!
Светлана Казаринова # 22 января 2024 в 18:57 +2
Прекрасно написанный рассказ, читается легко. Автору удачи.
Людмила Комашко-Батурина # 26 января 2024 в 08:46 +1
Вполне реальная история. Автору удачи!
Татьяна Белая # 26 января 2024 в 12:11 +1
Да, жизнь непредсказуема. Хотя, история вполне реальная. Удачи автору.
Сергей Шевцов # 29 января 2024 в 18:05 +1
У читателя, наверняка, возникнет вопрос: а могло ли подобное произойти со мной? Или: а как-бы я поступил в подобном случае?
Валентин Воробьев # 30 января 2024 в 13:21 +1
Написано хорошо, но... то, о чем рассказал писатель, - плохо. Даже не плохо, а гадко, противно, отвратительно. Я имею ввиду то, что произошло в кафе. Мне стыдно, что я живу в этом обществе, где такие слова как совесть, мораль, ответственность за свои поступки ничего не значат, потому что жизнь для многих, особенно для молодых людей, ассоциируется с одним словом - наслаждение. Нет ничего святого, благородного, высокого... только НАСЛАЖДЕНИЕ. Люди перестали быть людьми, а превратились в животных.
Правда, один человек, может быть, из тысячи, из миллиона, все же остался ЧЕЛОВЕКОМ. И это радует.