Без любви (Новое)

2 ноября 2023 - Irakli Khojashvili

Без любви

     Ольга не любила картошку. Нет, это мягко сказано…
     Она терпеть не могла картошку! Ни в каком виде!
     Ни в вареном в мундире, ни без мундира, ни печеном, ни жареном, ни в сыром! Особенно, сырую, если к тому же она попахивала сыростью. Этот запах, кажется, въелся в Ольгу, сидел, затаившись где-то в глубинах то ли носа, то ли мозга, а может, — и глаз, потому что стоило увидеть на базаре или (что хуже) в овощном магазине картофельные кучи, как ей становилось чуть ли не дурно.
Иногда Ольге даже снилось, что она опять маленькой девочкой сидит в погребе и перебирает огромную кучу картошки… картофелину за картофелиной, отбирая здоровые и целые от поврежденных при выкапывании, начинающих подгнивать, или уже гнилых. Здоровые и целые ссыпались в другой, очищенный угол погреба; от начинающих подгнивать здесь же отрезались негодные части, которые вместе с гнильем шли потом на корм свинье, а оставшиеся части картофелин вместе с поврежденными — на еду семье.
      А с едой, особенно с хлебом, у них, да и у других в деревне, было туго: донимали то заморозки весной, то жара или град летом, то ранние затяжные дожди, — в общем, часто были неурожайные для зерновых годы.
     Одна картощка выручала, вот и приходилось Ольге вместе с другими детьми чуть ли не всё свободное от школы время (а часто и пропуская занятия), то помогать сажать ее, то окучивать, то поливать, то выкапывать. А когда неизвестно откуда завелась у них новая напасть — колорадский жук, надо было еще и чуть ли не под каждый картофельный лист заглядывать, чтобы отловить этих тварей и не проглядеть кладки их яиц. И ведь не поможет просто давить их— надо сперва собирать всё в плотно закрывающуюся банку или бутылку (надёжней, конечно, с керосином, да где им напасешься-то!), а потом сжечь в костре. Так-то!
      В общем, можно сказать, что на вареной и печеной картошке Ольга и выросла. Жареную картошку первый раз в общежитии техникума попробовала. Девочки пожарили ее на каком-то жире, который вызвал у Ольги изжогу и отрыжку, так что новшество ей не понравилось.
       Короче говоря, были у Ольги свои причины, мягко говоря, не любить картошку.

      А Степан,— наоборот,— очень ее любил. Можно даже сказать — жареную просто обожал, хотя это «нежное» слово вроде никак не подходит такому здоровяку — косая сажень в плечах. Впрочем, несмотря на внешне грозный вид, он был из тех, про кого говорят «добродушный увалень».
     Как видно, ста’тью он пошел в своих предков — поморов. Он тоже, как и Ольга, с малых лет приобщился к труду — помогал плести и чинить сеть, разделывать рыбу, когда чуть окреп, — вытаскивать сети, управлять рулем сперва лодки, потом и баркаса. И вёслами приходилось махать, и паруса ставить, — так что прошел он полное «рыбацкое образование». И, естественно, рос, в основном, «на рыбе» во всех ее видах, на разных ягодах, которыми были богаты окрестности деревеньки. А вот хлеб и картофель были большой редкостью — не прижились на их каменистом островке, а с завозом были постоянные перебои.
     Потом, после гибели отца, они перебрались в город, где мать устроилась на рыбзавод, от которого как многодетная мать-одиночка получила комнату в коммунальной квартире. Там он и попробовал впервые жареную картошку, которой его угостила соседка, заметившая, что подросток крутится в коридоре, принюхиваясь к запаху, шедшему из общей кухни, и выяснившая, что он не знает, что это за блюдо.Румяные кусочки так аппетитно пахли и оказались такими вкусными, что Степан не заметил как опустошил тарелочку, даже не оставив ни кусочка младшим брату и сестре, еще не пришедшим из школы и детского сада, о чем потом со стыдом вспоминал всю жизнь.
       Впрочем, мама тоже быстро научилась у соседки не только вкусно и красиво жарить картошку, но и другим, непривычным для них, блюдам.
       А вот у Ольги почему-то это никак не получалось — то куски нарежет такие толстые, что не прожариваются, то, наоборот, такие тонкие, что быстро пригорают. Или начинает перемешивать картошку на сковородке так, что она чуть ли не в кашу превращается. А когда Степан как-то раз сам пожарил, так обиделась на него, что он больше и не пытался.
       Вот и сейчас: сидит Степан, ест через силу эту полусырую полупригоревшую мешанину, проталкивая ее солеными огурцами…А соленья Ольга делает хорошо!
     
     Со двора соседские дети позвали его — починить скамейку на площадке. Наверное, опять пацаны из соседней школы залезали на нее с ногами.Малыши любили Степана — чуть ли не ездили на нем, иногда по двое устраиваясь на широченных плечах.
     Своих же детей у них с Ольгой не было. Она говорила, что еще рано… успеют… С одной стороны, она понимала, что время уходит, но с другой, — хотелось еще пожить не привязанной к горшкам и детским хворям…
     Да и  что от себя скрывать!— боялась она. Всего боялась: беременности, с ее тошнотами и рвотами, болями при родах, грозящими осложнениями…Боялась располнеть потом… Боялась, что рухнет этот налаженный мир, — созданный ею пусть и не по большой любви к покладистому Степану, который запросто поднимал ее на руках по лестнице вместе с покупками, а ведь она не малышка какая… и довольно плотненькая…

Впрочем, что это я так расписался?
Надо было просто написать:
Без  любви  и  жареная  картошка   безвкусна…
И пусть каждый сам придумывает — почему?

© Copyright: Irakli Khojashvili, 2023

Регистрационный номер №0522193

от 2 ноября 2023

[Скрыть] Регистрационный номер 0522193 выдан для произведения:

Без любви

     Ольга не любила картошку. Нет, это мягко сказано…
     Она терпеть не могла картошку! Ни в каком виде!
     Ни в вареном в мундире, ни без мундира, ни печеном, ни жареном, ни в сыром! Особенно, сырую, если к тому же она попахивала сыростью. Этот запах, кажется, въелся в Ольгу, сидел, затаившись где-то в глубинах то ли носа, то ли мозга, а может, — и глаз, потому что стоило увидеть на базаре или (что хуже) в овощном магазине картофельные кучи, как ей становилось чуть ли не дурно.
Иногда Ольге даже снилось, что она опять маленькой девочкой сидит в погребе и перебирает огромную кучу картошки… картофелину за картофелиной, отбирая здоровые и целые от поврежденных при выкапывании, начинающих подгнивать, или уже гнилых. Здоровые и целые ссыпались в другой, очищенный угол погреба; от начинающих подгнивать здесь же отрезались негодные части, которые вместе с гнильем шли потом на корм свинье, а оставшиеся части картофелин вместе с поврежденными — на еду семье.
      А с едой, особенно с хлебом, у них, да и у других в деревне, было туго: донимали то заморозки весной, то жара или град летом, то ранние затяжные дожди, — в общем, часто были неурожайные для зерновых годы.
     Одна картощка выручала, вот и приходилось Ольге вместе с другими детьми чуть ли не всё свободное от школы время (а часто и пропуская занятия), то помогать сажать ее, то окучивать, то поливать, то выкапывать. А когда неизвестно откуда завелась у них новая напасть — колорадский жук, надо было еще и чуть ли не под каждый картофельный лист заглядывать, чтобы отловить этих тварей и не проглядеть кладки их яиц. И ведь не поможет просто давить их— надо сперва собирать всё в плотно закрывающуюся банку или бутылку (надёжней, конечно, с керосином, да где им напасешься-то!), а потом сжечь в костре. Так-то!
      В общем, можно сказать, что на вареной и печеной картошке Ольга и выросла. Жареную картошку первый раз в общежитии техникума попробовала. Девочки пожарили ее на каком-то жире, который вызвал у Ольги изжогу и отрыжку, так что новшество ей не понравилось.
       Короче говоря, были у Ольги свои причины, мягко говоря, не любить картошку.

      А Степан,— наоборот,— очень ее любил. Можно даже сказать — жареную просто обожал, хотя это «нежное» слово вроде никак не подходит такому здоровяку — косая сажень в плечах. Впрочем, несмотря на внешне грозный вид, он был из тех, про кого говорят «добродушный увалень».
     Как видно, ста’тью он пошел в своих предков — поморов. Он тоже, как и Ольга, с малых лет приобщился к труду — помогал плести и чинить сеть, разделывать рыбу, когда чуть окреп, — вытаскивать сети, управлять рулем сперва лодки, потом и баркаса. И вёслами приходилось махать, и паруса ставить, — так что прошел он полное «рыбацкое образование». И, естественно, рос, в основном, «на рыбе» во всех ее видах, на разных ягодах, которыми были богаты окрестности деревеньки. А вот хлеб и картофель были большой редкостью — не прижились на их каменистом островке.
     Потом, после гибели отца, они перебрались в город, где мать устроилась на рыбзавод, от которого как многодетная мать-одиночка получила комнату в коммунальной квартире. Там он и попробовал впервые жареную картошку, которой его угостила соседка, заметившая, что подросток крутится в коридоре, принюхиваясь к запаху, шедшему из общей кухни, и выяснившая, что он не знает, что это за блюдо.Румяные кусочки так аппетитно пахли и оказались такими вкусными, что Степан не заметил как опустошил тарелочку, даже не оставив ни кусочка младшим брату и сестре, еще не пришедшим из детского сада, о чем потом со стыдом вспоминал всю жизнь.
       Впрочем, мама тоже быстро научилась у соседки не только вкусно и красиво жарить картошку, но и другим, непривычным для них, блюдам.
       А вот у Ольги почему-то это никак не получалось — то куски нарежет такие толстые, что не прожариваются, то, наоборот, такие тонкие, что быстро пригорают. Или начинает перемешивать картошку на сковородке так, что она чуть ли не в кашу превращается. А когда Степан как-то раз сам пожарил, так обиделась на него, что он больше и не пытался.
       Вот и сейчас: сидит Степан, ест через силу эту полусырую полупригоревшую мешанину, проталкивая ее солеными огурцами…А соленья Ольга делает хорошо!
     
     Со двора соседские дети позвали его — починить скамейку на площадке. Наверное, опять пацаны из соседней школы залезали на нее с ногами.Малыши любили Степана — чуть ли не ездили на нем, иногда по двое устраиваясь на широченных плечах.
     Своих же детей у них с Ольгой не было. Она говорила, что еще рано… успеют… С одной стороны, она понимала, что время уходит, но с другой, — хотелось еще пожить не привязанной к горшкам и детским хворям…
     Да и  что от себя скрывать!— боялась она. Всего боялась: беременности, с ее тошнотами и рвотами, болями при родах, грозящими осложнениями…Боялась располнеть потом… Боялась, что рухнет этот налаженный мир, — созданный ею пусть и не по большой любви к покладистому Степану, который запросто поднимал ее на руках по лестнице вместе с покупками, а ведь она не малышка какая… и довольно плотненькая…

Впрочем, что это я так расписался?
Надо было просто написать:
Без  любви  и  жареная  картошка   безвкусна…
И пусть каждый сам придумывает — почему?
 
Смогу ли я?..
За что я не люблю ноябрьские дожди
Рейтинг: +17 261 просмотр
Комментарии (16)
Александр Джад # 2 ноября 2023 в 20:40 +6
Прекрасно написано. Замечательный слог. Да и сам рассказ неплох.
Удачи автору!
Сергей Шевцов # 3 ноября 2023 в 15:49 +8
Прочитал и сделал однозначный вывод: моя жена меня любит.
Дмитрий Милёв # 4 ноября 2023 в 13:51 +8
Видимо, еда тоже показатель любви и нелюбви)
Пётр Великанов # 5 ноября 2023 в 08:00 +8
Без любви, конечно, можно, но лучше с ней!
Кулинарная нелюбовь связана с сердечной узами крепко.
В этой семье показательна именно такая нелюбовь.
Виктория Джура # 5 ноября 2023 в 09:14 +5
Отличный рассказ! Как говорится, стерпится - слюбится! Дай Бог, Степану терпения. Но здесь, получается. однобокая любовь. долго ли она продержится Вопрос.
Автору - удачи и дальнейшего вдохновения!
Тая Кузмина # 5 ноября 2023 в 09:32 +7
Понравился рассказ. В небольшом по объёму сюжете заложены важные мысли.
Нелюбовь к картошке у героини лежит на поверхности, а если копнуть глубже, то у неё нет любви к мужу.
Вот о чём героям надо бы думать.
Инна Симхович (Крыжановская) # 6 ноября 2023 в 14:22 +5
Замечательный рассказ!
По-моему, любовь и нелюбовь - это то что определяет нашу жизнь... И это так хорошо показал автор в своём рассказе.
Успеха автору!
Инна Симхович (Крыжановская) # 6 ноября 2023 в 14:22 +3
Замечательный рассказ!
По-моему, любовь и нелюбовь - это то что определяет нашу жизнь... И это так хорошо показал автор в своём рассказе.
Успеха автору!
Татьяна Белая # 7 ноября 2023 в 14:29 +3
Вот интересно, а кто в этом рассказе несчастнее? Степан, который глотает непрожаренную картошку и заедает её солёными огурцами, или женщина, которая всего на свете боится? А, в конечном итоге, боится разрушить свой, придуманный мир и спокойствие. В один прекрасный момент, сбросит её Степан с рук и уйдёт к той, которая не боится, хотя бы детей родить. И останется она одна одинёшенька. Старая, толстая и никому ненужная. Человек, который не умеет любить, обречён на одиночество.
Светлана Казаринова # 7 ноября 2023 в 18:47 +4
Да, пожалуй любовь тут и есть, раз боялась потерять Степана, но нелюбовь к картошке оказалась сильнее. Автор удачи вам.
Аркадий Лейфер # 9 ноября 2023 в 00:35 +5
Хороший рассказ, заставляющий подумать и поразмышлять о превратностях семейных отношений, любви и нелюбви... Искренне сопереживаешь героям рассказа в процессе чтения, каждому хочется пожелать быть счастливыми и ничего не бояться, а, главное, уметь любить... Удачи в конкурсе автору!
Анатолий Ланцман # 12 ноября 2023 в 04:06 +5
В жизни бывают разные случаи. И такие, когда поженившись без любви, супруги счастливы вместе много лет. Рассказ хороший. Удачи автору!
Андрей Углов # 12 ноября 2023 в 20:10 +5
Реалии сегодняшних дней. Здесь герои приспособились жить без любви.
София Даль # 16 ноября 2023 в 08:12 +3
Так жить проще обоим героям. Не надо ничего выяснять и думать ни о чем особо. Хорошая выписка рассказа.
Сергей Якунин # 17 ноября 2023 в 13:51 +3
Удачи автору. Рассказ понравился!
Людмила Комашко-Батурина # 25 ноября 2023 в 00:21 0
Интересное видение темы тура.Рассказ заставляет задуматься. Как долго протянуться эти отношения? Изменится ли что-то, если супруга научится жарить картошку? Вариантов может быть великое множество. Видимо автор преднамеренно завершил всё недосказанностью. Пусть каждый увидит своё... Удачи автору!