На недавно разминированных полях кипела работа. Бабы и подростки, по очереди впрягшись в плуг, тянули его по полю. Весна торопила. Ещё не успевшая потерять влагу земля готова была принять в свои объятья зёрна. Заколосится нива, как в былые мирные времена, и будет село с хлебом, и будет хлеб для фронта. А пока... обессиленные недоеданием женщины, перенесшие тяжёлые годы оккупации, а многие - потери близких, жили надеждой. Работали молча, экономя силы, не первый день до самых сумерек. Не роптали. Выкладывались по полной - лишь бы управиться в срок.
В селе оставались только немощные старухи да малые дети. Куховарила и помогала старухам приглядывать за детворой беременная Наталья. Глядя на её живот, многие бабы догадывались, что та должна со дня на день разродиться. С того дня, как девицу изнасиловал немецкий офицер и убил на её глазах мать, пытающуюся криком звать на помощь, она перестала разговаривать. Жила, не поднимая глаз. Все знали о произошедшем, но уста их были запечатаны молчаньем. Только неугомонная Тонька, известная в селе сплетница, пыталась завести на эту тему разговор, ей и словом, и взглядом затыкали рот. Бабы Наталью не осуждали. Избитую и бесчувственную Наталью нашли в хате рядом с мёртвым телом матери после отступления немцев. Омыли окровавленное тело, выхаживали, не задавая лишних вопросов. Думали, отойдёт девка со временем, забудет всё, но растущий день ото дня живот был постоянным напоминанием о произошедшем.
Наталья не по своей воле осталась в селе. Лучшей кандидатуры в связные для партизан было не найти - отлично знала немецкий, прикрытие - парализованная мать. На посылках у неё были местные мальчишки, Петька и Санька, по очереди относившие записки для партизан в тайник. Нет, не догадались немцы о связи Натальи с лесным воинством. Подвела её красота... Давно заглядывался на неё немецкий офицер и знаки внимания постоянно оказывал, да только девушка, где смехом, где уловками отшивала настойчивого ухажёра. Когда началось наступление по всему фронту, фашисты озверели. Подожгли село. Уцелели те, кто спрятаться успел. Наталью офицер застал возле матери и поглумился над ней. Как не отбивалась девушка, но силы были неравны. Война никого не щадила и всех проверяла на порядочность. Самые низменные чувства брали верх у тех, чьи души были с гнильцой.
К счастью село выгорело не всё. По несколько семей жило в уцелевших хатах. Всем миром решали жизненно важные проблемы, поддерживая друг друга. Неожиданно, да не одна, а с младенцем на руках в селе объявилась Катерина, ушедшая на фронт в первые дни войны. Никаких разъяснений не давала об отце. Коротко, чтобы раз и навсегда пресечь все вопросы, сказала:
- Ещё ни одна в селе появится с ребёнком. Кто рот откроет - будет дело иметь со мной!
Её поняли и вопрос об отцовстве не поднимали. Крепкая и жилистая Катерина работала наравне со всеми. Была она по природе своей резка и прямолинейна, но напрасно людей не обижала. К ней относились с уважением и прислушивались к мнению, когда решались общие дела. Ей приносили ребёнка прямо в поле. Покормит и опять за работу. Здоровьем бог не обидел. Молока для младенца хватало. Ещё издали её зоркий глаз увидел бегущих ребятишек.
- Ой, бабы, не случилось ли чего?
Она сорвалась им навстречу, а, встретившись с ними, рванула в село. Запыхавшиеся мальчишки долго не могли отдышаться. Наконец один из них выдохнул:
- Наталья повесилась.
Другой добавил:
- Из петли вынули. Живая она.
Не сговариваясь, женщины бросились в село.
Катерина вихрем ворвалась в хату, выставила за дверь суетящихся возле Натальи старух. Закрыла дверь на крючок и присела на край кровати.
- Ишь чё удумала... Сколько люду полегло, нам теперь рожать да рожать.
Наталья, лежащая лицом к стене, резко обернулась.
- Разве не знаешь?
- Как не знать! Да только запомни ты, дурья башка! Это только твой ребёнок! Твоя кровиночка! Бог жизнь даёт и не тебе её отнимать. У каждого свой срок отмерен и счастья, и испытания с лихвой. Всё по силам нашим отпускается. Так ещё моя бабка говаривала. Соберись и возлюби ближнего своего, то бишь младенца в утробе своей, как самою себя.
- Да я себя ненавижу! Как жить?! Вернуться наши с войны, как в глаза им глядеть буду? Он навсегда немчурой будет, изгоем для всех. Не отмыться ни мне, ни ему от позора. Уж лучше не жить нам с ним...
- А в чём позор твой?! Что от сытого борова отбиться сил не хватило?! Это всё она виновата, война проклятая! С неё и спрос.
- Легко тебе говорить, ты же не от немца родила. Лучше б я тогда с вами ушла, да убедил парторг, что буду здесь нужнее.
- Везде хорошо, где нас нет. Знала бы ты, что такое быть женщиной на войне... Я бы папашу нашего прибила, если могла. Но так хотелось жить... Там и любовь случалась, и насилие... Как-нибудь расскажу... Видишь, бабы скоро дверь с петель снимут.
В дверь и впрямь колотили изо всех сил, призывая открыть. Катерина резко откинула крючок и загородила проход.
- Неможется Наталье. Пусть отдохнёт. А у меня к вам, бабы, разговор имеется серьёзный, который, чую, назрел и должен быть озвучен. Во дворе поговорим.
Столпившиеся во дворе бабы затихли, сгрудившись возле Катерины.
- Значит, так. Все согласятся, что война - зло великое и больше всего достаётся нам, бабам. Работаем на победу, не покладая рук. В оккупации перед врагом беззащитны. Тем, кто на фронте, тоже жизнь не сахар. Убитым порой калеки-фронтовички готовы завидовать. Одним словом, на войне случается такое, что в мирной жизни бывает редко. Начну с себя. Будем считать, что отец моего ребёнка пал смертью храбрых. Все запомнили?
Катерина грозно глянула в сторону Тоньки. Та сжалась и попятилась, спрятавшись за спины других.
- Ещё много девчат, таких как я, вернуться с фронта с детьми. Хоть слово плохое услышу о них или взгляд косой, пусть пеняет на себя. Насчёт Натальи. Сами знаете, как случилось. У ребёнка должен быть отец. Спишем всё на погибшего партизана. Есть в селе у кого погибшие, кто возьмёт это на себя?
Вперёд выступила сухонькая Матрёна. Смахнула набежавшую слезу, сказала.
- Сынок мой, Пашенька, в партизанах был. Погиб. На мужа недавно похоронка пришла. Одна я на всём белом свете, как перст. Приму Наталью, если согласная, как невестку с внуком.
- Вот и славно, бабы! Только о разговоре нашем ни мужьям, ни братьям, кои возвернуться; ни женихам, кои будут у тех, кому повезёт, ни слова, ни полслова. Договорились?
Мёртвая тишина была ей ответом. Катерина подытожила:
- Возражений нет! Единогласно! Елена Ивановна, скажите и вы слово!
- Права, Екатерина! Права во всём! Вы, женщины, настоящие герои невидимого фронта. На ваши плечи тяготы войны легли. Своих детей уберегли, чужих пригрели, которые родителей лишились. Совесть и доброту души не растеряли в столь суровое время. Надеждой друг друга питаете. Вот кончится война, заживём лучше прежнего. Я детям объясню твои слова, Катерина доходчиво, но и вы, женщины, отныне держите рот на замке. Что сегодня здесь озвучено, меж нами и останется. Пусть ваши дети растут, не ведая вражды, не зная больше войн. Страну восстановим и заживём счастливо, лишь бы войны не было.
Эхом ей откликнулись несколько голосов:
- Лишь бы войны не было...
- Айда, бабы в поле! Посевная не ждёт.
Катерина подняла голову, поправляя лямку на плече.
- Ой, бабы! Опять мальчишки бегут!
Все замерли, столпившись возле неё, не зная, что ещё ждать от сегодняшнего дня. Ещё издали услышали крик мальчишек:
Душа откликнулась на каждую строку. Правдоподобно!Сколько тяжестей вынесли на своих плечах наши русские женщины! Мороз по коже! Нет им равных во всем мире! Спасибо автору и успехов в конкурсе!
"На каждый роток не накинешь платок", но хочется верить, что сельчане не будут напоминать ребёнку, кто его настоящий отец. Ребёнок не виноват, как и Наталья. Замечательный рассказ.
Женщинам досталось и на фронте, и в тылу. А кто был в оккупации, тот ещё сильнее пострадал. А дочка это для матери счастье, радость и подмога, на будущее.
Помочь сайту
Поздравления
