Девичник

В пятнадцати минутах езды от МКАД по Рублевскому шоссе находится деревня Раздоры. Когда-то в элитном посёлке жили Казимир Малевич, Иван Пырьев, Марина Ладынина и другие люди-легенды, а теперь здесь проживают небожители с не менее звучными фамилиями. Там на окраине в зоне лесного массива стоит любопытный дом. Постройка не соревнуется в роскоши с ренессансными дворцами соседей, но и обычной коробкой её не назовёшь. Железобетонные, то ли раковины устриц, то ли развивающиеся паруса накрывают зеркальные витражи, чем-то перекликаясь с образом Сиднейского оперного театра, внесённого ЮНЕСКО в список объектов всемирного наследия. Никому и в голову не придёт, что у австралийского и подмосковного сооружений один автор – знаменитый датский архитектор Йорн Утзон. Не каждый олигарх может себе такое позволить.

Особняк принадлежит Сергею Петровичу Ивлеву, мало кому известному бизнесмену, возглавляющему небольшую Звенигородскую фирму «Меркурий», занимающуюся производством программного обеспечения. А вот федеральной налоговой службе эта организация хорошо знакома – ежемесячные обороты провинциального предприятия составляют несколько миллионов долларов. Клиентами и партнёрами фирмы являются такие корпорации-гиганты, как Майкрософт, Эппл, Ай-Би-Эм и Оракл. Полученную прибыль «Меркурий» тут же пускает в инвестирование всевозможных проектов, что отражено отдельным пунктом в уставе предприятия. Учитывая специфику Звенигородской компании, её потенциальные возможности и новейшие сверхсекретные разработки, нетрудно предположить, что финансовое состояние владельца программной конторы несоразмерно выше, чем это отражено в официальных документах. Наверное, поэтому американский финансово-экономический журнал Форбс пока не заметил скромнягу миллиардера.

Брутальное здание Сергей Петрович построил втайне от жены, чтобы сделать благоверной сюрприз. После пяти лет бездетного брака супруга бизнесмена Ирина, наконец, забеременела. Перед этим она долго лечилась от бесплодия в лучших швейцарских клиниках. Туда же в лечебницу Женолье, расположенную на живописном берегу Женевского озера, женщина по настоянию супруга отправилась рожать. Под бдительным надзором лучших европейских гинекологов на свет появилась чудная девочка, которую назвали Анастасией. Удивительный стеклянно-каменный дом-фрегат, утопающий в сказочных джунглях соснового бора, был преподнесён заботливым мужем и отцом в качестве подарка своим любимым красавицам – супруге и долгожданной дочурке.

С Ириной Ивлев познакомился на международном симпозиуме по теоретической информатике в Париже. Сергей Петрович был профессором Московского финансово-промышленного университета «Синергия». Руководитель «Меркурия» таким образом, чего греха таить, готовил из лучших студентов вуза подрастающую смену для своей фирмы. Во Франции Ивлев выступал с докладом. Когда начались прения, он обратил внимание на привлекательную аспирантку из Твери, которая задавала не только конструктивные, но и провокационные вопросы. По окончании дебатов, когда люди начали расходиться, девушка подошла к докладчику и, извинившись, попросила уточнить несколько моментов, касающихся лично её. Аспирантка готовила диссертацию по схожей теме. Посмотрев на очаровательную тверянку, Сергей Петрович согласился, но предложил обсудить это за чашечкой кофе на летней площадке какого-нибудь уютного ресторанчика. Во время беседы на окружённом каштанами пятачке вблизи Эйфелевой башни Ивлев внимательно рассматривал собеседницу. Она была не только красива, но и довольно умна. Нестандартный ход мышления аспирантки заинтересовал профессора, и он дал девушке несколько дельных советов. По приезду в Россию зародившаяся за чашкой кофе обоюдная симпатия переросла в интернет-переписку.

Защитив кандидатскую диссертацию в Тверском государственном университете, Ирина получила от руководителя «Меркурия» такое предложение, от которого было трудно отказаться. Во-первых, очень интересная работа под руководством признанного корифея информатики, во-вторых, весьма приличная зарплата, в-третьих, от Звенигорода до Москвы всего сорок восемь километров – хоть ежедневные шопинги по столице устраивай, а, в-четвёртых, и это самое главное, креативный холостяк Ивлев ещё во Франции умудрился своей харизмой разбить сердце впечатлительной девушки. Ирина видела, что тоже нравится начальнику, но мужчина не торопился проявлять активность, он явно присматривался к подчинённой, проверяя свои чувства. Да и красоток, желающих окольцевать выгодного жениха было совсем не мало. Марш Мендельсона расставил точки над «и» лишь через два с половиной года.

Это был незабываемый день – море цветов и шампанского, воздушные шары, взмывающие в небо голуби, праздничный салют и духовой оркестр. Выводя супругу в нежно-голубом свадебном платье из лучшего в Москве Грибоедовского Дворца Бракосочетания, новоиспечённый муж ласково шепнул на ушко молодой жене:

– А теперь, моя любимая компьютерная мышка, загадывай любое желание, обещаю, что всё для тебя исполню. Хочешь, я подарю тебе звезду?

– Нет, звезды не надо, хочу в Париж, где мы познакомились, в свадебное путешествие! – чмокнула супруга в щеку счастливая Ирина.

– Тогда завтра вылетаем. А чего ещё желает прекрасная Шахерезада?

– Хочу, чтобы мой Алладин подарил мне маленькую красавицу дочку.

– Почему дочку, а не сына?

– Сына я тоже хочу, но первой должна быть девочка, чтобы ты смотрел только в нашу сторону, не обращая внимания на других женщин.

Ивлев, как и обещал, свозил любимую в город вечного праздника на берегах Сены, но выполнение другого желания задержалось на пять лет. Доктор Майер, светило европейской гинекологии откровенно признался элитному клиенту: «То, что ваша супруга родила – величайшее чудо. Такие виды бесплодия, как правило, не лечатся. Нам пришлось применить новейшие, пока не зарегистрированные методики. Для сохранения функций жизнедеятельности матери и ребёнка были сделаны три сложные операции. Здоровью пациенток теперь ничто не угрожает, но у вашей жены никогда больше не будет детей».

Единственное чадо окружили такой любовью и заботой, что девочка просто нежилась в лучах абсолютного счастья. Ей ни в чём не было отказа, любое желание Насти сразу выполнялось. Но Сергей Петрович был прагматиком – он не хотел, чтобы его ребёнок вырос тепличным цветком, не способным противостоять ударам судьбы. Беззаботное детство обеспечивают родители, а потом нужно карабкаться по жизни самостоятельно. Шли годы и в какой-то момент из нескладного наивного бутона стали застенчиво пробиваться очертания прекрасной розы. Бизнесмен с интересом наблюдал за подрастающей дочерью и однажды спросил юную наследницу:

– Скажи, родная, вот ты и твои друзья сейчас находитесь в возрасте Ромео и Джульетты, это когда ещё не совсем взрослые, но уже не дети, а как вы представляете себе свою дальнейшую жизнь, чем хотите её наполнить? 

– Пап, я даже не знаю, что и ответить, – смутилась дочь. – Мы как-то не обсуждали это с ребятами. Главное, чтобы жить было весело и интересно.

– Понятно, – вздохнул Сергей Петрович. – Пока под защитой старших вы только играете в жизнь, но скоро придётся её самим конструировать по принципу забавы Лего.

– Это как?

– Кто хочет стать моряком, моделирует кораблики, будущие строители собирают подъёмные краны, готовящиеся в банкиры, учатся операциям с валютой, и так далее. Иными словами, чтобы стать владельцем заводов, газет, пароходов, мало это получить в наследство, нужно уметь всем этим управлять. В какой вуз, Настенька, собираешься поступать после школы?

– А у нас разве есть заводы, газеты и пароходы, папа? Вроде ничего этого нет, так зачем учиться всем этим управлять?

– Зато это есть у наших соседей, а вот управляют они своим хозяйством при моей помощи, точнее, разработанных нашей компанией программ. Информационно-вычислительный ресурс правит экономикой. Владеть всем миром нельзя, но им можно управлять, что в принципе, одно и то же.

– То-то я заметила, папа, с каким уважением к тебе относятся крутые бизнесмены и высокие начальники. Даже министр обороны Шойгу сам к тебе приезжал, хотя мог-бы пригласить тебя к себе в министерство, а вы потом, запершись с ним в твоём кабинете, целых два часа что-то обсуждали. Так что, папочка, пойду-ка я учиться к тебе в университет «Синергию» – продолжу, как говорится, семейную династию.

Сергей Петрович не столько радовался, что дочь пойдёт по его с супругой стопам, сколько тому, что девушка будет находиться под его бдительным отцовским присмотром. Юношеский возраст очень коварен – бунтарские порывы, первая любовь, неизбежный процесс самоутверждения. Неопытная девчонка под воздействием новых впечатлений, ярких эмоций и взрывных чувств может наделать много глупостей и ошибок.

На втором курсе университета чувства девушки действительно проснулись. Профессор заметил, что возле его дочери крутится рыжий парень. Это был Миша Зацепин, выпускник детского дома, привыкший сам всего добиваться. И надо отдать ему должное – юноша был лучшим студентом в области информатики. Правда, к не основным предметам он относился спустя рукава, что не позволило ему стать круглым отличником. Обладая лидерскими качествами, парень группировал возле себя сокурсников, практически подчиняя их своей воле. Этот факт беспокоил отца эмоциональной девушки, которая, скорее всего, уже попала в плен обаянию харизматичного заводилы. Будучи по натуре экстремалом, Зацепин подбивал ребят то к восхождению на вершины гор, то к сплаву на байдарках по бурным рекам.

В тех сумасшедших мероприятиях Анастасия принимала самое активное участие, что очень не нравилось профессору – зачем молоденькой девчонке так рисковать собой? Явно под влиянием ухажёра у дочери начал портиться характер. Когда ей что-то не нравилось, она стала огрызаться, отстаивая свою точку зрения, чего никогда прежде не было. И частые походы с рыжим кавалером по ночным клубам тоже не радовали родителя – как проконтролируешь, чем они там занимаются, с кем и как после танцулек любимое чадо проводит время? Ивлев неоднократно в кругу семьи высказывал своё недовольство характером и поведением Зацепина. Сергей Петрович видел, что это раздражает дочь. Первое время девушка пыталась защищать парня, делая упор на его яркую неординарную личность, но Ивлев, как он считал, всегда находил неоспоримые аргументы не в пользу юноши. Кончилось тем, что Настя перестала реагировать на критику ворчливого отца, демонстративно пропуская её мимо ушей.

После защиты диплома родитель устроил дочь в «Меркурий». Зацепин, как специалист тоже мог-бы стать отличным приобретением для фирмы, но тогда парень превратится в «красную тряпку» для Анастасии, которая будет ежедневно с ним встречаться, а допустить это ни в коем случае нельзя, иначе под влиянием безродного авантюриста дочь испортится окончательно. Поэтому, используя свои знакомства и наработанные связи, Сергей Петрович сделал так, чтобы Михаил нигде в Москве не мог найти работу. А через два месяца юноше поступило заманчивое предложение из Санкт-Петербурга, на которое безработный Зацепин, не имеющий ни копейки за душой был вынужден согласиться, переехав в северную столицу, чем вызвал вздох облегчения у предприимчивого профессора.

Избавившись от «ухажёра-занозы», Ивлев стал наблюдать, кто займёт освободившееся место рядом с его дочерью. Анастасия была привлекательной девушкой и вокруг неё всегда крутилось немало красавцев, но знающая себе цену барышня, никого из них и близко не подпускала – «гусар» Миша являлся единственным исключением.

Если не считать одногруппников, у Насти было двое близких друзей, знакомых ещё с малолетства – это Тамара, дочь фармацевтического магната и Николай, сын известного банкира. Они вместе ходили в частный детский сад деревни Раздоры, потом учились в одном классе элитной школы того же посёлка. Получив аттестаты зрелости, их пути разошлись, поскольку появились новые компании – у Насти в «Синергии», у Томы в Российском химико-технологическом университете, у Коли в МГУ. Закончив вузы, неразлучная когда-то троица опять воссоединилась – Сергей Петрович отметил это с особым удовлетворением.

Ещё больше порадовало Ивлева, что Николай стал проявлять к Анастасии не только дружеское расположение – с его стороны наметилось явное ухаживание за девушкой. Они начали вместе ходить в кафе, на разные концерты и тусовки. Сергей Петрович ликовал от такой замены вместо неблагонадёжного Миши. Лучшего жениха для Насти и не найдёшь. Когда Коля попросил Сергея Петровича отпустить дочь вместе с ним в турпоездку по Европе, Ивлев, не раздумывая, согласился. Потом были Мальдивы, а чуть позже Япония. Спустя два месяца, как ребята вернулись из страны восходящего солнца, парадно одетый Николай с огромной корзиной экзотических цветов – колумбийских аквилегий явился просить руки Анастасии. Девушка не возражала, и родители дали своё благословление.

За четыре дня до свадьбы будущие молодожёны решили закатить традиционные мальчишник и девичник. При этом они посчитали, что одного дня им будет недостаточно. Родители, посовещавшись, согласились – пусть влюблённая пара, пока не обременённая семейными обязательствами, порезвится в последние деньки своей холостяцкой жизни. У жениха и невесты на руках было по золотой банковской карте с практически неограниченным кредитом, однако молодые люди потребовали, чтобы им была предоставлена полная свобода действий, без какого-либо вмешательства родителей. Они заявили, что на три дня уйдут в загул, а вернуться лишь на четвёртый для наведения марафета перед официальным ритуалом. Свои мобильники они положат в ячейку банка, чтобы никто не мог их потревожить и отследить местонахождение во время гулянки. Ребятам и это разрешили, ведь они уже взрослые, а скоро, вообще, будут жить самостоятельно. Компании парней и девушек подбирались небольшие из расчёта пассажиров одной легковушки. Ранним утром две крутые иномарки покинули территорию Раздоров, отправившись каждая по своему маршруту.

Конечно, родители не могли пустить на самотёк такое неординарное событие. Было нанято лучшее детективное агентство, чтобы незаметно от молодых проследить за их перемещением, отчитываясь за каждый шаг гуляк. Автомобили жениха и невесты до Москвы ехали почти впритирку друг к другу, выписывая на трассе замысловатые вензеля и перекликаясь по пути звуковыми сигналами, однако въехав в столицу машины сбавили скорость и разделились.

Вскоре у родителей появились первые отчёты с видеозаписями от нанятых тайных наблюдателей. Серебристый Бентли Николая припарковался возле Сандуновских бань, а ярко-красный Макларен Насти – рядом с салоном «Энни Холл».

– Да, с фантазией у наших молодых – не очень, – улыбнулся Сергей Петрович, – ребята действуют по традиционно-накатанной схеме.

– Не делай скоропостижных выводов, – скептически ухмыльнулась Ирина. – По поводу Коли я бы с тобой согласилась – он мальчик хороший, домашний, без бзиков в голове, но Настя после общения с рыжим чёртом стала полной оторвой. Не думаю, что ты забыл, как в студенческие годы девчонку дважды задерживала полиция в ночных клубах, где наша «тихоня» была зачинщицей драк. Заметь, не парни начинали бойню, а именно профессорская дочка, что чёрным по белому отражено в полицейских протоколах.

Ивлев решил не спорить с супругой, он переключал сюжеты на своём ноутбуке, чтобы быть в курсе всех событий – и в Сандунах, и в «Энни Холл». На экране сейчас показывалась раздевалка в бане, где пять знакомых юношей снимали с себя одежду перед посещением комнаты-парилки.

– Что они себе позволяют? – возмутилась Ирина.

– Пацаны? – удивился Ивлев. – Как что? Раздеваются. Если ты забыла, в парную принято входить голыми.

– Причём здесь пацаны? – нахмурилась женщина. – Какого беса твои «пинкертоны» снимают этот интим.

– Ты же сама настаивала, чтобы мы были в курсе каждого шага жениха и невесты.

– Но не настолько же! А сейчас, что переключишь на стриптиз пяти безмозглых девиц?

– Но они же не в бане.

– В этом салоне есть такие процедуры, мой дорогой, что приходится оголяться ничуть не меньше, чем в твоей сауне. А представляешь, если эта эротика попадёт в интернет?

– Не попадёт. Эксклюзивные записи можем смотреть только мы.

– И это говорит мне профессиональный хакер? – саркастично скривилась Ирина.

Сергей Петрович, изменившись в лице, схватился за мобильный телефон:

– Слушай, Игнат Викторович, не перегибай палку. Не нужно таскаться за ребятами по всем закоулкам бани и салона. Проводил до холла и сиди жди, когда они обратно выйдут. Я тебе не порнуху заказывал, а предсвадебную летопись. Нечего твоим архаровцам на голый молодняк таращиться. Мне нужна общая информация без интимных подробностей.

– Как скажете, Сергей Петрович, – ответила трубка.

После этого разговора экран ноутбука показывал только вестибюль Сандуновских бань и холл салона красоты. Лишь через несколько томительно-нудных часов в «Энни Холл» наметилось движение. Пять девушек в солнцезащитных очках и широкополых шляпах покидали косметический рай. Они сели в свой Макларен и уехали. Автомобиль сыщиков тут же двинулся за подконтрольным объектом. Дальше наблюдать за событиями стало не интересно. Парни вышли из Сандунов только поздно вечером, а девичья машина, проехав пол-Москвы, нырнула за город и подалась в направлении юга. По пути девушки останавливались возле придорожных кафе, чтобы перекусить, а потом двигались дальше. Родители, увидев первые кадры разошлись досматривать отчёты каждый в свою комнату.

В одиннадцать вечера Ирина неожиданно ворвалась в кабинет мужа:

– Это не они!

– Кто не они? – чуть не подпрыгнул Сергей Петрович.

– Это не наши девчонки!

– В каком смысле, не наши?

– Когда я пересматривала съёмку в салоне, что-то мне показалось не так. Зачем девушки нацепили в помещении тёмные очки и большие пляжные шляпы, в которых неудобно садиться в машину? И походки у них были какие-то незнакомые. Я настроила программу по уникальности движений, вставила туда параметры наших девочек, взятые со старых съёмок, а потом прогнала через неё запись из «Энни Холл». В Настину машину садились какие-то посторонние загримированные женщины, а наши девушки, переодетые не в свою одежду с небольшим временным интервалом, вышли поодиночке из салона, сели в чужие припаркованные автомобили и уехали.

В воздухе повисла тревожная пауза, даже было слышно, как Ивлев нервно скрежещет зубами.

– Ты хочешь сказать, что Настя с подругами всё заранее подготовили, предугадав наши действия и в нужный момент банально обдурили сыщиков, а заодно и нас? – собрался с мыслями профессор.

– Да. Теперь мы их не найдём. Даже если начать отслеживать по видеокамерам эти пять автомобилей, скоро выяснится, что в каких-то местах девушки, виляя проходными дворами, пересели на другие машины – чёртов каршеринг позволяет это делать сколько угодно раз.

– Просто детективный триллер какой-то! – вскочил Сергей Петрович. – Что затеяли эти пигалицы, а главное, зачем?

– Меня сейчас волнует, что ты собираешься делать?

– Что собираюсь делать? Влезу во все видеокамеры Москвы, включая дороги, квартиры, стадионы, общественные туалеты и даже собачьи питомники – буду искать девчонок по программам уникальности движений, мимике, случайному покашливанию и характерным поворотам головы. Мне уже приходилось заниматься подобной незаконной дребеденью по личной просьбе Саши Бортникова – директора ФСБ.

Экран монитора был разбит на пять зон, в каждой из которых отслеживалась одна из участниц девичника. Ирина оказалась права – девушки, словно киношные шпионки по пути меняли автомобили, макияж и даже одежду. От «Энни Холл» они разъехались в разные стороны, но их конечным пунктом был аэропорт Внуково. Там они примерно полтора часа гуляли в кафешке, а потом компания разделилась. Настя и Тамара пошли оформляться на посадку в самолёт, а три другие девушки, покинув аэропорт, на такси приехали в подмосковную гостиницу «Коломна», где, как выяснилось, у них заранее были забронированы номера. А самолёт с Настей и Томой улетел в Варшаву.

– Ты что-нибудь понимаешь? – Ирина пристально посмотрела мужу в глаза.

– Пока нет.

– Что будем делать?

– Теми тремя девчонками пусть занимается Игнат со своими сыщиками, а вот с Польшей придётся покумекать. Это в России меня прикрывают наши силовики, так сказать, на основании «бартерной сделки», а вот за границей будет сложнее. Нужно так замести следы, чтобы никто не понял, из какой страны ведётся наблюдение.

Когда Ивлев разобрался с программами, монитор показал приземление лайнера в польском аэропорту Модлин. Поскольку багажа у подруг не было, они сразу отправились на стоянку такси. Машина отвезла девушек в другой аэропорт имени Шопена. Там они приобрели билеты до Лиссабона и отправились гулять по Варшаве, коротая время до назначенного вылета. Сергей Петрович созвонился с детективным агентством, поручив им слежку за подмосковной гостиницей. После этого он вернулся к жене, просматривающей польские события на своём ноутбуке.

– Слушай, Серёжа, а за нашими девчонками увязался какой-то извращенец, – нахмурившись, сказала Ира.

– Ты ничего не путаешь?

– Да нет. В аэропорту Модлин этот тип долго пялился на наших красоток. Я подумала: возможно, это обычный мужской интерес, ведь девчонки довольно эффектные. Глазеть-глазел, но знакомиться не подошёл – я решила: робкий какой-то мужичок. Потом он сел в такси и поехал за машиной Насти и Томы. И сейчас он ходит за ними, отставая буквально на несколько метров. А ещё у меня такое ощущение, что я его уже раньше где-то видела. Наверное, потому и обратила на него внимание.

– А покажи-ка мне его.

– Да вот он, – Ирина ткнула пальцем в экран монитора.

– Чёрт возьми, не может быть! – Ивлев нервно схватился за подбородок. – Это Иржи Подгаецкий.

– Кто?

– Иржи Подгаецкий, пронырливый польский коммерсант, а по совместительству тайный агент ЦРУ и британской СИС. А видела ты его у нас в «Меркурии». Этот авантюрист приходил ко мне с заказом проследить за его зазнобой, отдыхающей в Венесуэле. Девушка, якобы, талантливо умеет перевоплощаться, да так, что её и не узнаешь. А про меня, по его словам, в хакерском мире ходят легенды, будто я могу найти человека лишь по уникальному цвету волос или глаз. Предлагал, между прочим, большие деньги. Показывал фото своей подружки. Однако прохиндей не знал, с кем имеет дело. Пока этот тип долго и красочно заливал о своей проблеме, я, используя экран-крышку ноутбука, как ширму, огораживающую от сидящего напротив человека, прогнал физиономию бизнесмена через свои наработки, включающие аналитические прогнозы. Не буду мучить тебя подробностями, но одна серьёзная организация хотела привлечь меня для проведения хакерской атаки в Латинской Америке, после которой произойдут весьма ощутимые сдвиги на мировой политической арене. Естественно, я отказался, сославшись на катастрофическую нехватку времени. Подгаецкий ушёл, попросив меня ещё раз подумать, намекая, что гонорар можно увеличить. После его ухода, я созвонился с нашими спецслужбами и всё им рассказал. Оказалось, что разведчики предполагали подобный заход ко мне. Они попросили быть осторожным, потому что те ребята просто так не отстают.

– А почему ты мне ничего не рассказал об этом? – спросила Ирина.

– Родная, если бы я рассказывал тебе обо всех своих проблемах, ты бы давно сошла с ума.

– Но этот твой Подгаецкий, наверняка, видел в офисе Анастасию. А теперь столкнувшись с ней в польском аэропорту, мог сообщить об этом своим хозяевам. Не боишься, что твою дочь могут использовать в грязной игре, чтобы склонить тебя к сотрудничеству?

– Если-бы ты только знала, как боюсь!

Несмотря на позднее время, Ивлев созвонился с полковником Градским из Службы внешней разведки, обрисовав ему картину событий в Польше. Как ни странно, тот воспринял всё довольно спокойно.

– Не переживай, Сергей Петрович, – сказал полковник, – после твоего сообщения про «заманчивый заказ» польского бизнесмена мы взяли его в разработку и ведём. Наши люди в Варшаве должны кое-что уточнить, а потом мы сделаем твоему Иржику такое предложение, от которого он точно не откажется. Возможно, уже сделали – просто я сегодня из-за выездной операции не успел прочитать польские сводки. 

На мониторе ноутбука показывался ещё день, когда самолёт приземлился в Лиссабонском аэропорту «Портела». Настя и Тамара сразу пошли на стоянку такси. В толпе выходящих пассажиров был и Иржи Подгаецкий, который тоже направился искать машину. Автомобиль с девушками выехал из Лиссабона и прибыл в город Фару, где на окраине размещался ещё один португальский аэропорт. А вот такси Подгаецкого долго виляло по улицам, пока не затерялось в мрачных закоулках криминального района Челас, где коммерсанту, скорее всего, было сделано «заманчивое предложение».

В аэропорту Фару девушек поджидал небольшой самолёт, нанятый для чартерного рейса в Египет. Кроме Насти и Тамары других пассажиров не было. Как только подружки заняли свои места, лайнер взлетел. Ивлев с супругой впились в монитор. В небе видеокамер нет, поэтому на экране появилась карта мира с двигающейся точкой – так отслеживался путь самолёта с космических орбитальных спутников. В какой-то момент, пролетая над Атлантикой, объект перестал мигать.

– Что произошло? – испугалась Ирина.

– Не знаю, – взволнованно ответил супруг.

– Они что, разбились?

– Не паникуй. Если-бы это произошло, хоть какие-нибудь, даже слабые следы, но остались. Я зарядил в компьютер аналитические программы, реагирующие на все форсмажорные обстоятельства. Спутники, радары и электронная система самолёта непременно отреагировали-бы на такое событие. А если бы был взрыв в воздухе, это бы зафиксировало множество наблюдателей.

– Но точка не мигает.

– Вижу. В углу монитора высвечивается время – двадцать один ноль три, а сейчас уже утро, почти восемь часов по Москве. Надо перемотать запись вперёд.

Однако монитор по-прежнему ничего не показывал.

– Серёжа, сделай что-нибудь! – с мольбой сложила руки Ирина.

Пальцы Ивлева забегали по клавиатуре:

– Программа-аналитик на мой запрос ответила, что кто-то целенаправленно глушил все сигналы самолёта. Иными словами, какой-то хакер сделал его невидимым для электроники. Космические спутники могут фиксировать объект визуально, но и их сигналы тоже блокировались.

– И что делать?

– Если на побережье есть видеокамеры, то любой подлетающий самолёт обязательно было видно и без электроники. Сейчас посмотрю.

Монитор показал несколько подлетающих лайнеров, но нужного среди них не было.

– А если самолёт изменил маршрут и подлетел не там, где его ожидали? – с надеждой спросила женщина.

– Не фантазируй, Ириша, самолёты как попало не летают, иначе они-бы друг с другом сталкивались. Все маршруты давно проложены, а тысячи диспетчеров бдительно следят за соблюдением правил. Но для очистки совести я попробую найти какой-нибудь пограничный катер, оснащённый эхолокацией для обнаружения подводных лодок. Подделать приказ о проведении внепланового рейда сложно, но я попытаюсь. Если в течение прошлого дня или этой ночью в океан что-то упало, это будет зафиксировано чувствительными радарами.

На хакерскую атаку марокканского военного судна ушло несколько часов, после чего Сергей Петрович с нескрываемым удовлетворением сказал:

– Весь нужный участок океана я прошерстил и сверил его с предыдущей картой дна. Никаких новых объектов не появилось, значит катастроф не было.    

Бессонная ночь давала о себе знать, но об отдыхе не было и речи. Ивлев попросил супругу сделать кофе и какие-нибудь бутерброды. Женщина вышла из кабинета, но вскоре вернулась с подносом, на котором стояли тарелки с нарезанным хлебом, колбасой и сыром, а также кофейник и чашки.

– А знаешь, Ирина, похоже, ты права, – задумчиво сказал Сергей Петрович, помогая жене расставить на столе принесённую еду.

– В чём права?

– В том, что самолёт мог изменить маршрут. Вот смотри – подлетая к Африке, он должен был повернуть на восток, ведь именно там находится Египет. Возможно, я и ошибаюсь, туда-сюда миллиметр-два в таком масштабе глаз не уловит, но, мне кажется, никакого поворота не было, то есть лайнер продолжал двигаться в сторону западного побережья континента, а не северного.

– Да запросто! Девчонки и здесь могли нас обмануть – оформили бумаги на Египет, а сами полетели в другую страну. Какая разница?

– Большая! Топлива у летающей крохи не очень много, так что далеко полететь она не могла. Меня изначально мучил вопрос: какого чёрта эта парочка отправилась в Египет таким сложным окольным путём, ведь на тот курорт имеются прямые рейсы из Москвы. Тебе не кажется это странным?

– Кажется. И к какому выводу ты пришёл?

– Дочка зачем-то хочет нас запутать, делая много отвлекающих манёвров. Но когда я заметил, что самолёт, скорее всего, направляется к западной части Африки, меня осенило. Наша хакерша сначала нас с тобой дезориентировала в каком-то ложном направлении, а потом, вообще, решила надеть шапку-невидимку. Вглубь материка лайнер не двинется – там его сразу засекут, но вот к побережью примыкают государства, где практически нет интернета. Понимаешь?

– Кажется, да. Она таким образом связывает тебе руки, отсекая от всемирной паутины. А ещё я думаю, что у неё есть сообщник, работающий где-то за столом, потому что проделывать такие махинации на ходу очень проблематично.

– Наверное, и здесь ты права. Поступим так: я ещё немного повожусь с программами, а ты иди заниматься своими делами. Как только хоть один след девушек будет найден, компьютер подаст звуковой сигнал.

Если первые сутки девичника вызвали недоумение, то вторые чуть не довели родителей до паники. Уже заканчивался третий день, а ясности так и не появилось. Вчера Ивлев побывал в Подмосковье и переговорил с оставшимися в России девушками, но те заявили, что всё идёт по плану – трое должны догуливать дома, а невеста и свидетельница рванули в Польшу за какими-то свадебными прибамбасами. Однако послезавтра девичья компания встретится во дворце бракосочетания.

– А зачем был устроен спектакль с переодеванием, подставными лицами и сменами автомобилей? – спросил подружек Сергей Петрович.

– Это Настя придумала такую забаву. Она сказала, что вы можете найти иголку в стоге сена, не то, что загримированного прячущегося человека в Москве. Настюша поспорила с нами, что вы разыщете нас на второй день, а её с Тамарой вычислите в Польше не позднее третьего. Всё примерно так и вышло.  

Слава богу, хоть мальчишник проходил без эксцессов.

Вечером Ирина зашла в кабинет мужа:

– Серёжа, а ведь Настя даже подруг обманула, в свои планы она посвятила лишь Тамару.

– Это я понял.

– А что она затеяла понял?

– Нет.

– Как думаешь, завтра она вернётся?

– Очень на это надеюсь. При всех своих недостатках я не помню, чтобы Настя хоть раз нарушила своё слово.

Ивлев прокручивал на ноутбуке последние записи с Настей и Тамарой, пытаясь подметить что-то имеющее значение, но чему не было уделено должного внимания. Супруга тоже смотрела на экран. Тревожные мысли не оставляли в покое обоих. Вдруг из ноутбука раздался марш Мендельсона.

– Что ты делаешь? – дёрнулась от неожиданности Ирина.

– Ничего я не делаю, – ответил Ивлев, – музыку включил не я, а кто-то посторонний, нахально влезший в мой компьютер.

На мониторе пошла рябь, а потом появилось улыбающееся лицо Насти:

– Пап, мам, привет!

Шокированные родители с округлившимися глазами уставились на экран.

– Ты где? – с нескрываемым волнением почти выкрикнула Ирина.

– Мама, что за тон? – недовольно пробурчала дочь. – Вы же обещали мне полную свободу действий, поэтому я ею и воспользовалась.

– Надеюсь, ты хоть вернёшься завтра? – более спокойно, чем супруга произнёс Сергей Петрович.

– Странный вопрос. Конечно, папа, я же обещала! Вот только в сценарий свадьбы будут внесены некоторые коррективы.

– Какие? – судорожно сглотнув слюну, спросил отец.

– Невеста и свидетельница поменяются местами.

– Что?

– По российским законам у нас в стране запрещено двоемужество, а я несколько часов назад уже вступила в законный брак.

– С кем? – почти хором воскликнули супруги Ивлевы.

– Со мной, – подошедший откуда-то сбоку Михаил Зацепин присел рядом с Настей, положив руку на её ладонь. – Здравствуйте, Ирина Львовна и Сергей Петрович!

– Ты? – вскочил со стула взбешённый Ивлев. – Что там у вас происходит? И где вы, чёрт возьми, вообще, находитесь?

– Ну вот, – улыбнулся Зацепин, – именно такую реакцию мы от вас и ожидали, поэтому и сбежали сюда.

– Куда это «сюда»? – спросил, покрываясь пятнами, Ивлев.

– В Либерию, – спокойно ответил Михаил. – Да вы об этом, Сергей Петрович, наверное, уже и сами догадались. За вашим детективным расследованием я наблюдаю из Африки с большим интересом.

– Ты влез в мой компьютер?

– Конечно. Согласитесь, профессор, я, всё-таки, неплохой ваш ученик.

– Иржи Подгаецкий тоже твоих рук дело?

– Да моих. Надо же было пустить вас по ложному следу.

– А в Португалии находится европейское отделение ЦРУ, завербовавшее польского пройдоху. Хотел, чтобы я и дальше придерживался американской версии?

– Именно так!

– Но зачем весь этот цирк? Что и кому ты хотел таким образом доказать, мальчишка?

– Вам, уважаемый Сергей Петрович. Конечно, вам! Вы считали меня разгильдяем и удалили подальше от своей дочери. Теперь вы знаете, что в профессиональном плане я кое чего стою. Ответьте себе честно: многие ли ваши коллеги способны провернуть такое? А ещё поинтересуйтесь у министра обороны Шойгу – как ему понравилась моя разработка с кодовым названием «Защитная панама», делающая невидимым один самолёт из летящей группы. Американский «Стелс» теперь можно выбросить в мусорную корзину. Кстати, я сейчас довольно богатый человек – питерская фирма, куда вы меня сослали из Москвы теперь на семьдесят процентов принадлежит мне. Но не только по этой причине был разыгран, как вы выразились, этот цирк. Мы с Настей любим друг друга ещё с университетской скамьи, а вам наши чувства встали поперёк горла. Вот мы и решили тайно пожениться. Почему в Либерии? Это закрытое государство и здесь можно спрятаться от всего мира. Я купил на побережье усадьбу с парком и красивым коттеджем – вид из окон просто потрясающий. В стране интернет запрещён, но у меня он есть, правда, кроме моей персоны никому не доступный. Получается, что я могу дотянуться до любой точки планеты, а вот проникнуть ко мне не может никто.

После этого монолога супруги Ивлевы некоторое время переваривали полученную информацию.

– Настенька! – профессорша решила переключиться на дочь. – А как же бедный Коля? У вас с ним послезавтра должна состояться свадьба.

На экране монитора появился ещё один участник – как раз тот человек, за судьбу которого переживала женщина.

– Здравствуйте, Ирина Львовна и Сергей Петрович! – помахал рукой Коля. – Свадьба непременно состоится – только невестой будет Тома, а Настя на этой церемонии – свидетельницей.

– Как ты там оказался, Коля? – лицо Ивлева вытянулось от удивления. – Мне полчаса назад сообщили, что ты с приятелями ловишь линя на Клязьминском водохранилище.

– Всё правильно, Сергей Петрович. Только вместо меня там рыбачит загримированный выпускник «Щуки», который целую неделю усердно тренировался ходить моей походкой.

Ирина растерянно смотрела на экран монитора:    

– Что-то я окончательно запуталась. Как это невеста и свидетельница поменяются местами?

Ноутбук показал, как к Либерийской троице присоединилась последняя участница интриги – Тамара:

– Здравствуйте, Ирина Львовна и Сергей Петрович! Сейчас я всё объясню. Нас с Колей ещё с детского сада дразнили женихом и невестой. Все постоянно подшучивали над нами, а Настюша – единственная, кто стала на нашу защиту. Так родилась неразлучная троица. Потом в жизни Насти появился Миша. Образовались уже две пары. Вот только мы с Колей никому не резали глаза, а Миша находился у вас, Сергей Петрович и Ирина Львовна, в опале. И как быть? Михаил из Питера постоянно мотался в Москву, чтобы увидеться с Настей, но приводить девушку на свидание должен был Коля, чтобы вы ничего не узнали – в противном случае Мишу, при ваших-то связях, Сергей Петрович, выперли-бы куда-нибудь на Дальний восток. Кстати, во все поездки за рубеж мы летали вчетвером – двумя парами. За время «подпольной» любви Миша сумел крепко стать на ноги, обзавестись полезными знакомствами и был уже не рядовым сотрудником, а совладельцем питерской фирмы «Сатурн». Зная это, Настя решила подготовить почву для его возвращения, однако вы, Сергей Петрович, как только слышали фамилию Зацепин, приходили в ярость. Тогда Миша и Настя решили тайно пожениться. Но Михаил не хотел быть «прОклятым зятем» – он предложил такую схему, которая позволила-бы вам, Сергей Петрович и Ирина Львовна, на всё взглянуть со стороны, трезво оценить обстановку и принять правильное решение.

– Лечебно-шоковую терапию решил, значит, применить! – вспылив, прервал девушку Ивлев.

– Вроде того, – подключился Зацепин. – Мы с Настей уже официальные муж и жена – это факт. А вот будут ли внуки к деду с бабушкой летать самолётом или переходить через дорогу – придётся всё-таки решать вам. Кроме Либерийской фазенды, я на прошлой неделе в Раздорах у футболиста Фролова купил его особняк, который расположен как раз напротив вашего «летучего голландца». Это, конечно, не Йорн Утзон, как у вас, но архитектура вполне приличная.

– Так это ты купил соседний дом? – явно смягчившимся тоном спросил профессор.

– Я, – улыбнулся Зацепин.

Сергей Петрович вышагивал возле стола, а в его голове шла мучительная борьба мыслей. Ирина Львовна тоже молчала, механически теребя на пальце обручальное кольцо. Вдруг из ноутбука полился марш Мендельсона. Ивлев вернулся в своё кресло. Под бравурную музыку немецкого композитора экран ноутбука показывал сказочный закат на африканском побережье Атлантического океана. Незнакомый экваториальный пейзаж гипнотизировал. На террасе деревянного дома в викторианском стиле, утопающего в ласковых лучах заходящего солнца стояли две пары. Тамара была в абсолютно белоснежном свадебном платье, а Настя в нежно-голубом, как когда-то её мать в Грибоедовском Дворце Бракосочетания. Николай и Михаил, одетые в смокинги с бабочками держали за руки своих избранниц.

– До чего же они все красивые, словно ангелы! – в умилении всплеснула руками Ирина Львовна.

Ивлев со вздохом махнул рукой:

– Чёрт с вами, завтра договорюсь в загсе, чтобы расписали две пары. Для меня басурманские бумажки не авторитет – в паспортах должны стоять наши российские печати.