Новогодний Сон

[Скрыть] Регистрационный номер 0511572 выдан для произведения:     I.
   Пятилетний Жоржик был большим лакомкой. Больше всего на свете он любил, конечно, всё сладкое, но не забывал, что кроме того существуют и другие разнообразные вкусные вещи, особенно куриные яички. Между прочим, он считал своим долгом каждое утро съедать по два яичка всмятку и находил, что это очень и очень неплохой обычай – кормить ими детей по утрам.
   
    Так как в году триста шестьдесят пять дней, а Жоржик съедал каждый день по два яйца, то стало ясно, что в течение года он умудрился съесть мно-о-го яиц, конечно, не считая тех яичниц, которые он иногда уплетал вместе с дедом... Вот какую уйму вкусняшек сумел уничтожить маленький лакомка. Тем не менее, в кладовой стояла корзинка, в ней были собраны еще сто с лишним хорошеньких белых и светло-коричневых яичек.
   
    Когда озорник в последний день Старого Года забежал в кладовую, он взял три яйца, быстро выпил их, а скорлупки спрятал в охотничьи сапоги, висящие на стенке…
    Вдруг ему почудилось, что из корзинки с яйцами раздался писк:
    — Ну, погоди ты, маленький обжора! Мы тебе покажем, что бывает с теми детишками, кто так бессердечно поедает нашего брата.
    Мальчик с испугом подбежал к корзинке, приподнял покрывало. Яйца, как и всегда, спокойно лежали на своём месте.
    — Нет, наверно это мне так почудилось! — подумал он.
    Выходя из кладовой, Жоржик не удержался и сделал корзинке с яйцами ужасную гримасу, словно желая сказать:
    — А ну-ка, попробуйте-ка теперь до меня добраться. Как там ни пищите, а всем вам быть у меня в желудке.
    А вернувшись в гостиную, где украшался стол, мальчик неожиданно спросил:
    — Бабуля, а бабуля! А что, разве могут яйца вдруг заговорить?..
    — Бог с тобой, Жоржичек! Не умеют они разговаривать! — ответила она.
    В это время бабушку позвали на кухню помочь нарезать салаты и долепить пельмени, поэтому разговор не был окончен.
   
    II.
   
    В последний день Старого Года Жоржик, как и всегда, лёг спать в восемь часов вечера.
   Уложив мальчика в кровать, мама его погладила по голове и прибавила:
    — Спокойной ночи, мой маленький шалун. Желаю тебе увидеть интересный Новогодний Сон, — и ушла...
    У Жоржика была хорошая привычка — засыпать тотчас, попадая в кровать.
   Так случилось и в этот раз, но ещё засыпая, он услышал снова пискливый-преписклив­ый­ хохот.
    — Хи-хи-хи! Ну, теперь он наш. Мы ему покажем хороший Новогодний Сон! Хи-хи-хи!
    — Пропал, совсем пропал! — Жоржик замер от ужаса.
    — Вот когда они отомстят мне за съеденных родственников, — мелькала мысль в голове. — И дедушки нет рядом, он шашлыки готовит к празднику; и бабуля с мамой и папой на кухне готовятся... Всем теперь не до меня, и заступиться совсем некому.
   
    Между тем, откуда ни возьмись, появился целый полк яиц. И, о чудо! У них выросли настоящие маленькие ножки, и эти ножки были обуты в красивые туфельки.
    Жоржик сразу узнал всех. Это были те самые яйца, которые лежали утром в корзинке — у одного так и осталось грязное пятно на левом боку, вероятно, оно не успело ещё умыться с тех пор.
    — Стой! — скомандовало яйцо, бывшее, по-видимому, старшим в отряде.
    — Ложки в-в-е-р-х!..
    И Жоржик увидал, что все они вооружены чайными серебряными ложками вроде той, которой он кушал по утрам свою пару яиц.
    — Возьмите этого маленького негодника, — пропищал, между тем, яйцо-старшина, — и… посадите в подставку, которую мы с собой захватили. Да привяжите покрепче, чтобы не сбежал! — прибавил он.
    — Ёлы-палы! — прошептал малыш по-дедовски. — Хоть бы мама вернулась, или деда, — пронеслось снова в голове у Жоржика, и он громко закричал:
    — Мама! Мама!
    Но в ответ раздалось только торжествующее:
    — Хи-хи-хи!
    Мальчика схватили, посадили в подставку для яиц и крепко-накрепко привязали.
    — Ты сажал сюда нас, посиди-ка теперь сам, — прибавил при этом один из яиц-солдат.
    — Теперь каждый по очереди подходите к нему, и бейте его по голове ложками, так, как разбивал он нас, бедных яиц по утрам. — Сказал яйцо-начальник, и тотчас сам подскочил к Жоржику с высоко поднятой для удара ложкой.
    — Не смей меня трогать! Я деда позову, он сразу придёт, где бы не был! И попрошу всех вас перебить! — Закричал в страхе мальчик... И проснулся.
   
    Светило яркое зимнее солнышко в первое новогоднее утро.
    Около кровати стояла мама и изумлённо смотрела на него.
    — Что это ты так кричишь, сынок? — спросила она. — Новый год уже наступил. Вставай скорей, я хочу сегодня завтракать с тобой вместе, да и яйца уже сварены и ждут тебя.
    — Я никогда не буду больше есть яйца. Вели поскорее убрать их из столовой, а то ни за что не пойду туда! Меня от них тошнит, — ответил Жоржик изумленной маме и прибавил:
    — Они заключили против меня заговор!
    — Заговор, говоришь? А может, сынок, ты их просто переел?..
   
    А вы что думаете об этом, детки?..