Под стук колёс

Наступило  долгожданное лето. Поезд уходил на юг. Купе оказалось заполненным. На нижней полке сидела дородная дама примерно пятидесяти лет с небольшим «хвостиком». На противоположной нижней полке мужчина интеллигентного вида неопределённого возраста. Верхние полки заняли две молодые девушки. Попутчики не были знакомы друг с другом. Ехать вместе предстояло долго. Как выяснилось, и конечный пункт был один – Сочи. Первое впечатление друг о друге, очевидно, составилось не совсем приятное, поэтому почти час после отправления поезда в купе стояла напряжённая тишина. Постепенно все задвигались, занимаясь своими делами. Кто приводил в порядок  спальное место, кто определял чемоданы, кто занялся личной гигиеной, а кто просто читал.

         Единодушное молчание прервала проводница. Она пришла проверить билеты. После проверки хозяйка вагона предложила чай. К чаю каждый начал доставать то, что взял в дорогу. Получился очень красивый аппетитный натюрморт. На столике появились огурцы и помидоры, колбаска, сало, курочка, варёные яички. Но самое смешное было в том, что хлеба ни у кого не оказалось. Только дородная дама взяла с собой пирожки с капустой.

Пришлось отправить гонца в вагон – ресторан. В виде гонца были две девушки, которые нашли быстро общий язык. Как только все снова собрались вместе, началось настоящее знакомство. Мужчине было сорок девять лет, и он совсем не был интеллигентом. Звали его Егор Семёнович. Солидности добавляли очки в красивой золотистой оправе. По роду деятельности мужчина был автомехаником. Дородная дама не стала уточнять, какой длины «хвостик», только подтвердила что ей немного за пятьдесят. Представилась она Евгенией Борисовной – просто учитель математики. Девушка с левой полки назвалась Ириной, ей двадцать пять лет, и она недавно закончила университет. На работу ещё не устроилась. Решила отдохнуть после учёбы. Девушка с правой верхней полки – Светлана. Она рассказала, что едет в гости к жениху, с которым познакомилась в интернете. Ей двадцать три года и она счастлива, что любит и любима. Поезд плавно покачивал, еда насытила. А разговор приобрёл единую тему. Начала её Евгения Борисовна.

Наказание за жадность

- Знаете, вот мы сегодня остались без хлеба. Вернее не подумали о нём. А я помню, когда была маленькой, то видела, как моя бабушка бережно нарезала хлеб. Потом собирала со стола все крошки, крестила их и ела. Мне это было не понятно. Хлеба полно, что же его так боготворить? Так я думала достаточно долго. Но однажды мне «повезло» попасть в больницу с ревматизмом. Это случилось, когда мне было двенадцать лет. Родители мои жили в селе, и поэтому приезжать ко мне каждый день не могли. Очень часто я ощущала страшный голод. Не знаю почему, но больничной еды не хватало. Особенно я тосковала по горбушке домашнего хлеба, по бабушкиным булочкам с маком. Только тогда я начала понимать свою бабушку.

Однажды на полдник санитарка принесла шесть стаканов с соком (по числу лежащих в палате) и столько же румяных булочек. И мне показалось, что одна булочка попышнее и потолще других. Как я рванула за ней! Никогда я не была жадной, а тут словно бес попутал. Наказание настигло мгновенно. Со всей силы я налетела правой ногой на ножку вкрученной в пол кровати. Искры посыпались из глаз.  Я еле сдержалась, чтобы не закричать. Потом оказалось, что эта ножка  сломала мне мизинец на ноге. Но самое удивительное было в том, что именно та булочка мне и досталась, которую я так вожделела. При всей моей любви к булочкам и голоде, ту булочку я еле одолела – настолько она была невкусной.

Под одеялом

- У меня тоже был интересный случай, связанный с булочкой. – Это вступила в разговор Светлана. – Тогда мы с группой были на уборке пшеницы. Целый день на току выматывал. Кормили нас неплохо, но странно. Ужин, например, начинался в семь вечера. На работу мы выходили в пять вечера и до двенадцати ночи. Приходили с тока голодные, как волки. В деревне к этому времени уже продуктов купить было нельзя. А в маленьком деревенском магазинчике кроме кильки в томате не было ничего достойного нашего внимания даже, когда он работал. Как-то ночью мы открывали  банку с килькой. Скажу вам трудное это занятие открывать алюминиевой ложкой банку. Мы выбились из сил и только погнули единственный столовый прибор.  Надежда – моя однокурсница, предложила сделать в банке дырку, а потом её увеличить. Вы не поверите, но дырку в банке мы делали огромным крючком, что висел на дверях. Но без хлеба килька не утолила нашего голода. Мы с Надеждой, взламывая банку, считали, что находимся одни. Дело происходило в предбаннике, а в спальню мы не заходили. Мы честно разделили содержимое банки на троих – ещё одна наша подруга не пришла с тока, а потом отправились спать. И тут увидели, что работница не только вернулась, а уже даже спит, укрывшись с головой. Очевидно, мы сильно стучали и не давали заснуть. Перед тем, как лечь Надежда вдруг меня спросила: «Светка, а как ты относишься к Татьяне?» - речь шла о нашей спящей красавице. «Да, никак! Хитрая она какая-то! Мне так кажется!» - ответила я и легла, ничего не подозревая. А оказывается, Надежда поняла, что Татьяна не просто так укрылась с головой. Та в это время уплетала булочку, не желая делиться с нами. Надежда очень хотела, чтобы Татьяна устыдилась своего поступка. Только ей это не удалось.

Умная ворона и глупый кот

Наступила пауза после рассказа Светланы. Но её быстро прервал Егор Семёнович.

- Не только люди ценят хлеб! Многие животные и птицы готовы драться за кусочек этого лакомства! Прошлой зимой видел интересную картину. Иногда пожалеешь, что нет под рукой камеры. Ворона где-то добыла кусочек хлеба. Она долго кружила над огромным снежным ровным покровом, что образовался под нашим окном. Я всё это отлично видел с балкона второго этажа. И смотрел за вороной не я один. Кот, притаившись в палисаднике, следил за её действиями. Ворона словно чувствовала это. Она долго кружила над одним местом. Потом приземлилась прямо на снег и стала оглядываться, проверяя, нет ли кого поблизости. Потом копнула лапой раз, и снова стала оглядываться, потом второй и снова завертела головой. Так она себя вела, пока не сделала достаточно большое углубление. Затем с теми же предосторожностями, закопала хлеб. Недолго покружив над захоронкой, птица улетела. Тут пришла очередь появиться на сцене нашему коту. Он вразвалочку подошёл к месту, куда ворона закопала хлеб, и стал лапами разгребать ямку. Очевидно ворона издали следила за местом захоронения хлеба. Увидев кота рядом со своей ямкой, она стала низко кружить над ним. Однако кот упорно рыл, опасно приближаясь к ценности. Ворона его била крыльями, но кот только тряс головой, да отмахивался лапой от надоедливой птицы. Тогда ворона поднялась ввысь и упала камнем с высоты, при этом так ударила кота клювом по макушке, что он несколько раз перевернулся в воздухе. Придя в себя, кот совсем забыл о том, что покушался на чужое и отправился домой. Но возможно  просто сделал вид, что забыл.

Равновесие

Все посмеялись над рассказом и теперь ждали чего-то от Ирины. Ожидание оправдалось.

- В прошлом году мы с мамой ездили в санаторий на Урал, – начала Ирина 

- До чего там было красиво! И погода радовала – днём припекало, а ночью лил дождь. По аллеям благоухал шиповник, скрещенный с розой. Мама отдыхала по путёвке,  а я жила в съёмной комнате, но могла приходить в столовую санатория на завтраки, обеды и ужины. Лечение мне было не нужно. Получается, я отдыхала полудикарём – с едой, но без процедур и комнаты.

В тот день мы с мамой пришли на обед пораньше. В столовой уже начинали собираться отдыхающие. Было жарко, и поэтому открыли все окна. Столики были пронумерованы по диетам. На столиках пока ничего кроме тарелочек  с хлебом не было. В зал столовой вошла очень красивая женщина. Я, если встречала её на аллеях санатория или на пляже, то невольно любовалась ею. Она гордо себя несла, позвякивая золотыми украшениями. Кому другому это могло бы и не пойти, но эта дама умело носила все свои драгоценности.

Дама прошла через весь зал, понимая, что является центром всеобщего внимания, и села за свой столик. Через мгновение на её лице промелькнула тень недовольства. Она провела руками по своим карманам, но они оказались пусты, затем заглянула в сумочку, и снова осталась недовольна. Сначала не было понятно, что она ищет и что её смущает. А потом выяснилось – столик стоял неровно. Он заметно покачивался. Очевидно, дама искала, чем его уравновесить. Не найдя ничего подходящего, она разломила пополам корочку хлеба и подставила половинку под ножку. Столик выровнялся и больше не качался. В зале наступила просто звенящая тишина. В этот момент поднялась женщина, что сидела за столиком у самого окна. Эта женщина видом своим мне напоминала сельскую учительницу – худенькая, опрятная, в роговых очках и уже в преклонном возрасте. Женщина прошла через весь зал, поравнялась со столиком дамы, которая как ни в чём не бывало, изучала меню, вытащила из-под ножки столика хлеб и на глазах у всех, молча, его съела. Затем также, молча, она вернулась к своему столу. Дама оглядела весь зал, увидела молчаливое осуждение, густо покраснела, а затем стремительно покинула столовую санатория. Больше мы её ни в столовой, ни в санатории после этого  не встречали!

После рассказа Ирины все замолчали. Ничего не хотелось говорить. Каждый по-своему размышлял о том, что услышал. А поезд стучал колёсами, увозя своих пассажиров всё дальше.