|
Так- то оно так, Татьяна..., но "меня терзаю смутные сомнения", у хохлов даунбас, у грузин- квайсас... Я, тоже вор со стажем (правда завязал в силу возраста), но всегда чтил законы отца, одним из которых- лучше "кататься" по 158-9, чем 161-2, а 105-я ук рф- самоубийство. С такими темпами развития событий придётся Вам, Татьяна- краса примеривать полевую сумку с бинтами и фасон милитари, как у дуры ведущей на 1- ом. Если не утомил, то к Вашему вниманию стих о НАСТОЯЩЕЙ войне, а не "ментовской" Веснушки Чума Чедчий мой взводный, вечно хмурый, словно чёрт, вдруг ухмыльнулся и сказал устало: «сегодня ночью делаем проход на минном поле, чтоб оно пропало. пойдём: я, ты и тот рябой боец, что к нам из окруженья вышел с боем. гутарят – он по этой части спец, ну, а покуда – отдыхать обоим». ночь задалась – ни месяца, ни звёзд, на радость всем троим, как по заказу, и этот, что прорвался, – вот прохвост! – на первую из мин наткнулся сразу. он разобрался с нею в чёрной мгле как ювелир, вооружённый лупой, и поползли мы дальше, по Земле, не веря в то, что смерть бывает глупой. работа как работа... тут, браток, знай не зевай, но делай всё без спешки, иначе, стоит дёрнуться чуток, достанется всем сразу «на орешки». уж сколько я «перепахал» полей, напичканных довольно разной дрянью, но этот, что стал третьим, дуралей, похоже – к нам прибился по призванью. ночь на исходе... вроде всё «зер гуд», и взводный сделал знак: «идём обратно». ну что же, поживём ещё... и тут тот, незнакомый, прохрипел: «ребята... ещё одна... придётся попотеть... здесь механизм... мне не понятный что-то... вы возвращайтесь... скоро буду, ведь фартовый я... шуруй домой, пехота». и мы «ушли», утюжа мокрый снег озябшими от сырости телами. там, позади, обычный человек, скорей всего, уже простился с нами. он просто ждал, когда мы уползём подальше от проклятой этой мины, а мы с тоскою думали о нём – о прикрывавшем грудью наши спины. как ни смотри – всё просто на войне: любой из нас готов к смертельной сечи. раздался взрыв и в мрачной вышине вдруг загорелись звёзды, словно свечи. и через час, голодный и сырой, цедя холодный спирт из мятой кружки, подумал я о том, что звёздный рой не что иное, как его веснушки.
|