Поле

                                                         Поле

                                                                                  Голос летнего соловья!..

                                                                                  В роще молодого бамбука

                                                                                  Он о старости плачет своей.

                                                                                                                Басе

   Нестерпимо белый цвет ослепил мальчика. В глазах потемнело, предметы стали расплываться, приобретая не свойственный им жемчужный оттенок. Мальчик закрыл глаза. Но темнота не хотела возвращаться. На черном фоне плясали разноцветные круги и пятна. Медленно открывая глаза, мальчик сквозь ресницы рассматривал распахнувшийся перед ним необычный мир.

   За чертою города начиналось поле. Маленький город, в котором жил мальчик, со всех сторон был окружен полями. Посевы кукурузы, пшеницы, хлопчатника завладели огромными пространствами. Как вампиры, они питались соками этого неприметного городка, который, напрягая все свои силы, поставлял для полей рабочие руки. Солнце, изнуряющее город, не причиняло вреда полям. Напротив, оно было с ними заодно. Объединившись, они словно сговорились извести город. И тот защищался, как мог. Он любовно лелеял посаженные повсюду деревья, которые, разрастаясь, окутывали город покрывалом из тени. Дома здесь были невысокими, улицы узкими, а площади - неуютными и сиротливыми. Жизнь людей здесь текла неторопливой медлительной волной. Она лениво перекатывалась через возникавшие препятствия. На минуту взволновавшись, она затем снова успокаивалась и обретала свойственные  ей снисходительность и доброжелательное равнодушие. Эта жизнь не была расцвечена какими- то особыми происшествиями.  И все- таки случавшиеся события, такие же маленькие, как и сам город, казались жителям весьма значительными и важными. Мальчику же город казался огромным. Открывая для себя новые места, где можно было играть, мальчик всякий  раз поражался тому, как разнообразен и чудесен был мир, в котором он жил. И все же город был знакомым и родным. А нашего героя тянуло в неизведанные места. За чертою города лежало огромное непознанное пространство, куда мальчик давно жаждал попасть. Нет, конечно, он уже бывал там. В воскресные дни вместе с родителями он выходил за город и шел мимо кукурузного поля, направляясь к маленькой речке. Эта речка начиналась от бетонного бассейна, в который поступала вода от находившегося неподалеку химического завода. Говорили, что вода загрязнена промышленными отходами. Однако купаться было негде, и люди приходили сюда, располагались на глинистых берегах, разворачивали газеты, раскладывали на них помидоры, огурцы, хлеб и купались, загорали, ели…  Особо отважные ныряли в бассейн, погружаясь с головой в бурлящую воду. Мальчик всегда с интересом наблюдал за этими подвигами, но повторить их не ре­шался.  Словом, наш герой уже бывал за городом. Но это были разрешенные вылазки, это были путешествия под бдительным присмотром. Сегодня же он впервые вышел за черту города один. Противоречивые чувства охватили его: страх смешался с чувством гордости, ощущение свободы - с жаждой приключений. Перешагнув черту, отделявшую город от полей, мальчик, вступил в не­ведомый мир. Он шел по узенькой тропинке. Слева от него журчала прозрачная вода, справа огромным полотном расстилалось кукурузное поле. Палящее солнце уже выжгло зелень, листья пожелтели и кое-где осыпались, обнажив спелые янтарные початки. Горячий воздух, подни­мавшийся от земли, смешивался с терпким запахом пыли и сухих листь­ев. Этот опьяняющий, душный запах трав, жары, неизвестности нахлы­нул на мальчика густой волной. Обострившиеся чувства заставили его сердце забиться гулко и неровно. Оглядевшись, он с наслаж­дением вдохнул горячий воздух свободы. Струящая свой колдовской жар истома помрачала сознание. Хотелось упасть и зарыться лицом в сухие колючие травы, обнять руками обожженную землю, еще и еще раз вдохнуть этот опьяняющий аромат поля. Мальчик опустился на ко­лени. Его пальцы перебирали сухие растрескавшиеся камни, которые впитали жар солнца. Эти камни были такими непрочными,- стоило толь­ко нажать посильнее, и они рассыпались, оставляя в ладонях белую го­рячую пыль. Мальчик прижался лицом к земле. Он услышал биение ог­ромного сердца, находившегося в глубине земли, он почувствовал, как тепло проникает сквозь его кожу и направляется к его маленькому сердцу, бившемуся громко и взволнованно. Эта сила, исходившая из самых недр Земли, обжигала мальчика сладким страхом, через мгнове­ние превращавшимся в восторг. Капли пота стекали по его лицу, стру­ились между пальцев, сжимавших сухие камни, и мгновенно высыхали. Кожа, покрытая кристаллами соли, дышала свободно и легко. Казалось, что она пульсирует в едином ритме с солнечными лучами. Тело мальчика приобрело необычайную легкость, оно стало как бы бесплотным и не­весомым. Мальчик встал и, испытывая чувство глубочайшего удовлетво­рения, огляделся. Огромное поле, раскинувшееся перед ним, звало его к себе. Сотни дорог, путей, тропинок, нехоженных и таинственных, лежа­ли перед ним. С  все возрастающим чувством уверенности и спокой­ствия, втайне гордый своим бесстрашием, мальчик, вошел в высокие за­росли.

   Сухие стебли, заканчивающиеся пушистыми метелками, приветливо зашелестели. Их верхушки легко вздрогнули и, когда мальчик зашел поглубже, скрыли его совершенно. Раздвигая пыльные стволы, острые листья которых больно вонзались в ладони, мальчик пробирался сквозь заросли. Перед лицом его покачивались кукурузные початки, обернутые в грубую зеленую упаковку. Мальчик срывал их, очищал от листьев и складывал голые початки за пазуху. Он двигался вглубь поля, стараясь найти самые большие и самые сочные плоды. Груда их вздулась под рубашкой буграми и при движении тяжело пе­рекатывалась, оттягивая шею. Мелькнувшее неясное опасение заста­вило было мальчика остановиться. Однако желание нарвать как можно боль­ше початков, это древнее, первобытное желание, издавна известное людям и именуемое алчностью, с внезапной силой овладело им. Задыхаясь от пыли, глотая неподвижный воздух, осевший в зарослях, мальчик рванулся вперед. Он шел прямо, поворачивал на­право, налево, с усилием раздвигал стволы, бросался за сверкнувшим вдалеке большим молочным початком.

   Наконец усталость и невыносимая жара заставили его остановить­ся. Лицо мальчика было исцарапано, одежда испачкана и кое-где ра­зорвана. Белая пыль покрывала его с головы до ног. Лишь глаза его взволнованно блестели и обшаривали окружающие заросли. Початки высовывались из-за ворота рубашки и больно вонзались в шею. Но, несмотря на усталость, мальчик был доволен и горд. Пора было воз­вращаться. Он повернулся и пошел назад. Не вдохновляемый азартом поиска, он двигался медленно и тяжело. Качавшиеся перед ним стволы были похожи друг на друга, от них пахло пылью и плесенью. Налитые свинцом руки с трудом раздвигали их. Мальчик шел вперед, но заро­сли никак не кончались. Затем он повернул налево, прошел еще не­сколько метров, остановился и снова пошел вперед. Сухие стволы глухо шелестели, листья цеплялись за одежду, корни выглядывали из-под земли и путались под ногами. Поле не хотело выпускать маль­чика.

   И тут мальчик понял, что заблудился. Он заметался, рванулся впе­ред, направо, налево, затем побежал назад. Одна и та же картина рас­крывалась перед ним, куда бы он ни бежал: пыльные сухие стволы и покачивающиеся на ветру метелки.  Это было ужасно!  В отчаянии маль­чик смотрел по сторонам, пытаясь найти хоть какую-то дорогу. Но все его усилия были напрасны. Тогда мальчик сел на землю и заплакал. Сле­зы струились по его пыльному лицу, прочерчивая светлые дорожки. Облизывая потрескавшиеся губы, мальчик рыдал, уткнувшись лицом в колени. Куда идти? Как найти дорогу, которая помогла бы ему осво­бодиться из этого плена. И поле уже не казалось ему добрым и при­ветливым. Нет, оно было коварным и страшным, оно заманило мальчика в свои заросли и не хотело его отпускать. Вот так он и умрет здесь, и никто не найдет его тела, ведь ни одна душа не знает, что он само­вольно ушел из города. При этих мыслях остановившийся было поток слез хлынул с новой силой. Мальчик шмыгал носом, вытирал слезы рука­вом, размазывая по лицу грязные полосы. Невыразимый ужас парализовал его мысли. Ч то ему делать? 0н был маленьким и слабым, а поле- огромным, сильным и жестоким. Наконец, выплакав весь имеющийся у него запас слез, мальчик затих. Ему стало немного легче.

   -Ну,- внезапно услышал он голос,- и долго ты будешь плакать?

Мальчик огляделся. Вокруг никого не было.

   -Да-да, я к тебе обращаюсь. Забавно было наблюдать, как ты здесь рыдал,- снова раздался голос.

Мальчик вскочил, раздвинул заросли справа, слева, сзади... Но нет, вокруг никого не было.

   -Ну что ты оглядываешься по сторонам?- ехидно спросил голос.

   И вдруг мальчик понял, что этот насмешливый голос находился внут­ри него самого. Это было странное и пугающее ощущение.  Мальчик как будто раздвоился. Одна его половина сидела на земле и всхлипывала. Дру­гая же наблюдала за первой, грязной и жалкой, и отпускала ироничес­кие реплики. Неведомая сила расщепила всегда бывшее цельным созна­ние мальчика на два, не похожих друг на друга, существа. Мальчик за­дрожал, на глазах его снова показались слезы.

   -Ну вот, опять перепугался,- заметил голос,- И до чего же у тебя жалкий вид, должен сказать. Противно на тебя смотреть.

   -Но я же заблудился,- охрипшим голосом прошептал мальчик.

   -Очень ценное наблюдение. Оно делает честь твоему уму,- подтвер­дил голос,- а кто в этом виноват?

   -Это поле... -захныкал мальчик,- оно меня заманило...

   -Нет уж, дорогой мой. Не надо меня обманывать и лгать самому себе. Кто заставлял тебя, сломя голову, бросаться за этой кукурузой? Уж, на­верное, не поле. Можно подумать, у тебя дома нет таких же початков.  Жадность тебя погубила, дорогой мой,- ехидно заключил голос,- так вот и будешь теперь сидеть здесь. Кстати, где же твоя кукуруза?

   Мальчик глянул за пазуху. Действительно, когда он метался по полю, то растерял всё свое  собранное с таким трудом богатство. Наш герой заправил грязную рубашку в штаны и возмутился. В конце концов, этот наглый голос был лишь частью его самого! По какому праву он вел се­бя столь развязно?

   -Захочу и найду дорогу назад,- насупившись, ответил мальчик.

   -Да где уж тебе,- насмехался голос,- ты ведь только плакать умеешь_т  покоритель полей. Возомнил себя всемогущим и бесстрашным, а как нат­кнулся на препятствие, так и струсил.

   Мальчик нахмурился. Этот наглый голос говорил правду, а ее неприят­но слушать не только маленьким мальчикам, но даже и взрослым людям. Наверное, поэтому они никогда не прислушиваются к своему внут­реннему голосу. И все же голос был прав,- мальчик сам накликал на се­бя беду и вместо того, чтобы искать выход из создавшегося положения, расплакался, как девчонка. Это было унизительно.

   -Вот захочу и найду дорогу,- упрямо повторил он.

   -А ты захоти, захоти,- издевательски ответил голос,  - ну что, не можешь?- и он торжествующе рассмеялся.

   -Ты-то чему радуешься?- сердито спросил мальчик, - ведь если я здесь останусь, ты, между прочим, тоже далеко не уйдешь. Чем насмехаться, по­мог бы лучше. Тоже мне, внутренний голос называется...

   -Да я же просто так,- смутился голос,- я ведь тоже хочу отсюда вы­браться.

   -Ну ,вот и давай вместе думать,- заключил мальчик.

   И тут два его голоса, внешний и внутренний, объединились и стали напря­женно размышлять. Заросли тихо шелестели, мухи и пчелы, случайно за­летевшие в это темное царство, кружились вокруг головы мальчика и жужжали. Мальчик хмурил брови, грыз травинки и чертил на сухой земле какие-то знаки. Два его голоса то ссорились, то мирились. Они обвиня­ли друг друга в глупости и нерешительности, бранились, затем снова заключали перемирие. И вдруг мальчика осенило. Когда он вошел в поле, солнце находилось у него перед глазами, значит идти надо было, остав­ляя солнце за спиной. Испытывая облегчение, мальчик вскочил и побе­жал. И вновь заросли хлестали его по лицу, вновь соблазняли его, предлагая свои роскошные дары. Но мальчик упрямо шел вперед, хмуро поглядывая на спелые, заманчиво мерцающие в полутьме зарослей почат­ки. Наконец, впереди забрезжил свет. Заросли поредели, сквозь них уже можно было увидеть поблескивающую речку.

   Неохотно поле отпускало мальчика! В последнем всплеске ярости ли­стья вонзались в тело, резали ладони, рвали одежду. Стена пыли стара­лась закрыть возникший просвет. Но мальчик, обретя новые силы, рванул­ся вперед и, наконец, преодолел последние метры.

   Поле оборвалось. Перед ним лежала узкая дорожка, а впереди журчала прохладная вода. Наконец-то он свободен! Мальчик шагнул к речке и опу­стился на колени. Он заглянул в воду и увидел свое отражение, которое

приветливо ему улыбнулось. Скинув одежду, мальчик нырнул в речку. Прохладная влага нежно обняла его. Страшное поле осталось позади, он вырвался из его объятий и вновь обрел свободу! Шлепая ладонями по воде, мальчик громко закричал. Свобода была так прекрасна!

   Наку­павшись, мальчик выбрался на берег. Солнце светило  ласково и нежно. И вновь перед мальчиком расстилалось поле. Оно приветливо ше­лестело, вид его был так невинен, так безобиден. Но мальчик уже знал, какие опасности подстерегают здесь неосторожного путешественника. Он загадочно улыбнулся и вдруг заметил, что его внутренний голос замолчал. Более того, этот голос исчез, как будто его и не было. Маль­чик вновь обрел былую целостность.

   Насвистывая, мальчик пошел по тропинке, направляясь к городу. Приятная тяжесть, растекавшаяся теплой волной по телу, делала его движения медленными и плавными. Подойдя к домам, он оглянулся_. Широко раскинулось желтое поле, привет­ливо и приглашающе  шумело оно.

   Возможно, он когда-нибудь снова придет сюда,- подумал мальчик. Придет мудрым и знающим, сильным и смелым. Возможно, он придет сюда.  Когда-нибудь... Быть может в своих воспоминаниях?..