Серебристый, серебристый тополь рвётся к вышине,
Одержимо колыхает его листья круговерть.
Жарким летом изнывая, ищет тополь в глубине
Недр
живительную влагу, разрывая тщетно твердь.
Под шумящею листвой в блеске глянца бьётся тень,
Словно рыцарь, защищая в пекло, спекшуюся твердь.
Разомлев, присела я под серебряную сень,
Где вдыхая и
вздыхая, поняла, как много жертв
Лета знойного. Жара! Стонут тело и душа!
Каждой клеточкою тела жду ненастья и дождя.
Заревев, чтоб сбили жар, тучи слёзами туша
Обезумевшее пекло, осень хладную родя.
Но сливаясь в
ручейки, пот струится по лицу.
Липнет платье. Влажен волос. И дышать я не могу:
Ветер поднял в воздух вновь от амброзии пыльцу!
Я и тополь
жизни рады! Даже знойному деньку!
[Скрыть]
Регистрационный номер 0219207 выдан для произведения:
Серебристый, серебристый тополь рвётся к вышине,
Одержимо колыхает его листья круговерть.
Жарким летом изнывая, ищет тополь в глубине
Недр
живительную влагу, разрывая тщетно твердь.
Под шумящею листвой в блеске глянца бьётся тень,
Словно рыцарь, защищая в пекло, спекшуюся твердь.
Разомлев, присела я под серебряную сень,
Где вдыхая и
вздыхая, поняла, как много жертв
Лета знойного. Жара! Стонут тело и душа!
Каждой клеточкою тела жду ненастья и дождя.
Заревев, чтоб сбили жар, тучи слёзами туша
Обезумевшее пекло, осень хладную родя.
Но сливаясь в
ручейки, пот струится по лицу.
Липнет платье. Влажен волос. И дышать я не могу:
Ветер поднял в воздух вновь от амброзии пыльцу!
Я и тополь
жизни рады! Даже знойному деньку!