Андрей! Так понятны Ваши ощущения...А еще, давно, можно было набрать большую, насколько хватало обхвата рук, охапку кленовых ярко-желтых листьев и подбросить их вверх...И наблюдать, как они падают золотым дождем..
Да, и такое раньше бывало! Сейчас даже если и радуешься прежним радостям, то уже как-то не так, более блёкло, обычно... Благодарю за внимание и заинтересованное чтение!
Ольга, польщён высокой оценкой. А свобода, действительно, - штука опасная и нужен за ней глаз да глаз, чтобы не перестараться или, наоборот, недостараться. Насчёт же формы верлибра мне подумалось, что к рассказу о природе стихийный пафос метрических фраз подходит как нельзя лучше. Вообще, по-моему, очень точно сказал В. Бурич: "Рифменное доказательство, как одна из форм художественного доказательства, заключается в том, что смысл и звучание корреспондирующих по рифмам строк настолько слиты, настолько естественно выражена в них "чувствуемая мысль", что создаётся впечатление их нерукотворности, их изначального существования в языке, в природе. Рифменными стихами надо писать только в надежде на эффект нерукотворности произведения". Давно сказано, но чрезвычайно точно.
Осень не конец и не начало. Все идет обычным чередом. Ну, а если вдруг печально стало, Вы не прячьте сердце подо льдом. Пусть вокруг листва летит, кружится. Смело Вы вставайте в хоровод. А быть может нужно Вам влюбиться? Будет в жизни новый поворот...
Когда так душно, Грустно на душе - Влюбиться нужно! Да я вроде как уже... Надежда, спасибо за отклик и душевный экспромт. Стихи, наверное, вообще, без любви не пишут, любовь - это чернила любых стихов.
Дыхание опавших листьев Я чувствую, выходя в осенний сад. Как странно! Еще вчера они шуршали и звенели, А сегодня тревожно пахнут безнадежностью... Только один хрупкий листок Качается от ветра на осине. Последний...
Понравилось Ваше стихотворение и тот мудреный комментарий, в котором цитируется В. Бурич!))))
Елена, спасибо! А статья Бурича 1972 года из журнала "Русская литература" стала, по-моему, своего рода художественным манифестом русского верлибра. Во всяком случае чего-то оригинального после той работы мне не приходилось видеть - повторы, вариации, импровизации на тему, не более. В Вашем экспромте хорошо передано дыхание листвы, ветра. И очень точно, что речь идёт про осинку, дерево, которое в некоторых деревнях называют ещё деревом Иуды, потому что оно всё время дрожит.
Опять гнетёт какой-то рок. Ненастье только ли снаружи? Как важно пожалеть листок, Промокший в середине лужи! Как важно видеть, разглядеть Тот мир, где правый не осудит, Пускай же листьев прелых медь Хоть малость золотом побудет! Маргарита, мне понравился Ваш поворот темы!
Всё рядом - смерть, жизнь, новое, старое, конец, начало, грусть, радость... Причём, одно и то же может являться прямо противоположным для разных людей и обстоятельств. Поэтому вопрос "Что есть грусть?" в чём-то сродни вопросу "Что есть истина?". Спасибо, Лефара! Время грустить и время радоваться (ненужное зачеркнуть).
Особенно понравился эпизод с синицей, Андрей. Синички, они вообще очень оптимистичны, не наглые, как вороны, очень доброжелательные. Характер у них такой – не злой. Ориентируясь на выживание именно в тяжелых условиях, эти птицы очень дружны.
А если человек грустит по поводу того, что было когда-то, и теперь это стало невозможным – нельзя думать только о том, что теперь невозможно. И вот эта синица, как факт того, что удается рассмотреть что-то позитивное даже в осени – это правильно, и приятно. Спасибо!
Хорошо Вы, Татьяна, сказали про синичек. Хорошо и верно. Часто, вообще, создаётся ощущение что они что-то хотят нам рассказать и отлично понимают наши слова. Помню, как одна синичка летела за мной метров двести. Пролетит немного, присядет впереди, поглядит и опять летит, словно провожает. Кажется, я даже тогда догадался о том, что она собиралась сказать. А насчёт поиска позитива - куда ж без него, этого поиска! Благодарен за такое внимательное чтение!
Именно, Ивушка! Пусть осень и будет душевной и красивой! Поскольку, если мы этого не сделаем, но никто не сделает желаемое за нас самих. Всё - внутри, даже пейзаж, который мы видим, и который, вроде бы, находится вне нас.