Это волшебное утро

          -Ну, как я дал себя уговорить на эту рыбалку? - возмущался он про себя, - Ведь слово давал, что две недели буду отсыпаться, раньше двенадцати, чтобы никто и не подходил. И вот, надо же. На третий день сдался. Ну, братишка, я тебе устрою рыбалку.

Продолжая сердито бурчать, Володя откинулся на спинку сидения и стал разглядывать, пробегающий мимо окон, пейзаж. Рассвет только-только начинался. В серой предутренней дымке размытыми очертаниями проносились деревья, перелески,  придорожные дома.

          В вагоне было тихо. Немногочисленные пассажиры, в основном такие же неугомонные рыбаки, мирно подрёмывали, приберегая силы для главного действа - рыбалки. Напротив Володи, привалившись головой к стенке вагона, дремал виновник Вовкиного бодрствования, старший брат Александр.

          Резон в ворчании Володи был. Очень нелегко дался ему девятый класс. Не само обучение, а весь набор: школа, кружки, секции, репетиторы... Вовка был юношей целеустремлённым. Уже давно был выбран ВУЗ, который, наверно, с нетерпением ждал его появления у себя в аудиториях, уже давно были распланированы дополнительные занятия по ряду предметов, уже английский не казался совсем чужим языком и многие другие «уже», предусмотренные будущим абитуриентом. И  в то же время он не мог бросить свои занятия в секции рукопашного боя и в шахматном клубе. Володя и сам не всегда понимал, как он успевал тянуть весь этот воз. Конечно же, приходилось прихватывать и не малую часть ночи, и до школы ещё сбегать на тренировку, но он терпел, предвкушая наступление каникул.

          - Отосплюсь за весь год, да ещё и с запасом на будущий, - предупреждал он всех домашних и друзей. И вот, только третий день каникул, только июль начался, а он ни свет, ни заря опять на ногах и едет на какую-то «классную» рыбалку. Во всяком случае именно так её охарактеризовал брат.

          Электричка сбавила ход. Александр встрепенулся, глянул в окно и стал поторапливать брата:

          - Давай-давай. Хватит дремать. Хватай удочки и в тамбур. Электричка ждать не будет.

          Маленькая станция закончилась, не успев начаться. Только завернули за угол и сразу начался лес. Наезженная дорога свернула в сторону, а они пошли по еле заметной в утреннем полумраке тропинке. Впрочем, полумрак это сильно сказано. Уже достаточно рассвело, но кроны деревьев ещё не пропускали достаточно света, и от этого лес казался мрачным, таинственным и недружелюбным. Слегка поёживаясь, Володя топал вслед за братом, всё ещё ощущая в себе раздражение. Но вскоре ритм шагов, пьянящий воздух и тишина прогнали раздражение, и оно уступило место тихой радости.

Ах, какая это была тишина! Не мёртвая, как при объявлении темы контрольной, а могучая, наполненная посвистами не видимых птиц, скрипом старых деревьев, лёгким шелестом ветерка в ветвях - волшебная, утренняя, всепобеждающая тишина. Володя слушал её и ощущал бурный прилив сил. В его голове стали рождаться неясные строки каких-то возвышенных стихов, но они исчезали, не оставаясь в памяти, зато оставляя ощущение  радостного настоящего.

Брат сбавил шаг и вполголоса сказал:

          - Уже подходим. Теперь иди осторожно. Зашумишь - сразу рыбу распугаешь.  Говори только шёпотом. Понял?

          Володя кивнул головой и тут же переключил своё внимание на воздух, который ароматным, густым потоком проникал в него, принося все запахи леса и близкой реки, бодрил своей прохладой и обещал много удовольствия и здоровья.

          Тропинка вывела их к реке. Лес неожиданно закончился и перед братьями открылся бесконечный простор. Они стояли на пригорке, внизу тихо плескалась полноводная речка, а за ней, сколько хватало взгляда, тянулся густой лес. На краю неба алели облака, разукрашенные поднимающимся солнцем и его широкие расходящиеся лучи предвещали скорое начало нового дня.

Полюбовались и осторожно стали спускаться к реке.

          Закинув удочки под развесистым кустом и удобно усевшись на раскладной стульчик, Володя осмотрелся. Противоположный берег порос густым лесом и, почти сразу от воды, ступенями круто поднимался. Вода там казалась чёрной, малоподвижной массой, скрывавшей что-то пугающее в своей глубине. Ближе  середине реки  она светлела, и становились видны мелкие волны. То тут, то там на воде появлялись круги - это ранние стрекозы цеплялись лапками за водную гладь. Наверно, так они умывались. Вокруг рыбака разрослись кусты тальника, которые местами спускались к самой кромке реки. Из-за недостатка света они казались тёмно зелёными и очень густыми.

          Пока Володя разглядывал окрестности, поплавок на его удочке качнулся, потом лёг на бок. Однако рыбак не видел этого. Вдруг поплавок резко ушёл под воду, леска натянулась, и удилище повернулось вслед за ней. Только тут Володя спохватился и резко рванул удилище на себя. Оно, как живое, сопротивлялась, выгнулось в дугу, а натянувшаяся леска тонко свистела. Мощная рыба совсем не желала покидать свой водный мир. Она изо всех сил рвалась к кустам, инстинктивно чувствуя в этом своё спасенье. Понимая это, Володя старался увести её на чистую воду. Он впервые выводил такую крупную добычу, и азарт охватил его. Даже пот прошиб. Подбежал брат, услышавший шум борьбы. Громким шёпотом он стал давать указания,  но Володя даже не слышал его, полностью отдавшись поединку. Брат махнул рукой и побежал за подсаком.

          Почти двадцать минут продолжалась эта борьба. Но вот рыба устала. Её рывки стали менее сильными. Она позволила подтянуть себя к поверхности воды и рыбаки наконец увидели мощную голову рыбы. Глотнув обжигающего воздуха, рыба сдалась, и, уже через минуту, билась в сачке, ловко подставленном Александром.

          - Саш, а Саш, - дёргал Володя брата, - Это что за рыба? Как называется?

          - Белый амур, это, Вовка. И не маленький. Вот уж повезло тебе, братишка. Его и килограммового-то замучаешься выводить, а здесь на все четыре потянет. Раньше про таких как ты говорили - «фартовый».

          Улов аккуратно переложили в садок, опустили его в воду и вновь вернулись к своим удочкам. Азарт ещё не оставил «фартового». Он постарался закинуть удочку на то же место,  где его посетила удача, будто надеялся, что там стоит целая очередь таких же рыбин. Но надежды были тщетны. Клёва больше не было. Володя слышал, что брат что-то поймал и не один раз, а у него поплавки безжизненно колыхались на слабой речной волне. Он успокоился и вновь огляделся.

          За время его схватки с рыбой всё вокруг преобразилось. Лучи утреннего солнца, наконец, пробились сквозь листву деревьев. Они принесли с собой такое богатство красок, что у Володи перехватило дыханье.  Вовсе не чёрной оказалась вода, а серебристой с зеленоватым оттенком, и золотыми зеркальцами вспыхивала мелкая рябь, отражая солнечный свет и разнося его по прибрежным кустам. Те, вдруг, засверкали такими оттенками зелени, которых восхищённый юноша не видел никогда. А у излучины реки появилось лёгкое туманное облачко, которое недолго клубилось и быстро растаяло в набиравшем силу утреннем свете. Небо из серо-розового приобретало глубокий голубой цвет, который падал на воду, и та менялась на глазах, превращаясь в лазурную струю посреди зелёного моря.

          Подошёл Александр. Постоял рядом. Помолчал. Потом негромко сказал.

          - Ну, всё, рыбачок. Давай потихоньку сворачиваться. Позавтракаем и к дому поближе.

          Спустя час братья стояли на пригорке, на тропинке. Они одновременно повернулись к реке и теперь смотрели на неё, подарившую им это волшебное утро.

          - Саш, - Володя обнял брата за плечи, - давай в следующий выходной опять сюда приедем.

          И они негромко рассмеялись.