ХОЗЯЮШКА

     По пути на дачу, идя с автобусной остановки, мы с мужем  всегда останавливались у домика сторожа, чтобы поговорить о житье-бытье с его женой, тётей Люсей. Полная, маленького роста женщина охотно рассказывала, что происходило не только на дачах, но и в посёлке, который располагался рядом с дачным массивом. «Я вот гляжу, вы тут курей, гусей держите», - начала свой разговор, опираясь  на палку и щурясь от солнца, сторожиха, -«А что, в поселке не хотели бы жить? Тут, слыхала, домик один продается. Неплохой домик». «Да, мы как-то, об этом не думали» - ответил мой муж, взяв на вооружение её слова. Ну, смотрю, пропал мужик: глаза загорелись, только и разговоров о том, что не плохо бы и своим домом обзавестись, дочь замуж выйдет – внуки пойдут, молоко своё будет.  «Дурак думкой богатеет» -  думала я, да, не тут то было…

     Купили мы, таки, этот домик. Перевозя с дачи своё хозяйство (за ненадобностью продали), мы сново остановились возле дома сторожа попрощаться, да отблагодарить тётю Люсю за совет. Домик на самом деле был хороший, земли вокруг было предостаточно. «А вам собака не нужна в свой то дом? Тут по дачам бегала, видать кто-то выкинул. А нам куда? У самих три», - начала из далека, как сваха, женщина. Возле забора лежала рыжая дворняжка, положив мордочку на вытянутые передние лапки. Она посмотрела на нас такими глазами, понимаяя, что речь идет о ней, что невозможно было отказаться. «Она не кусается?» -  словно уже знала, что это девочка, спросила я. «Нет. Собака ласковая. А умная!» - начала нахваливать тётка, боясь, что мы передумаем. «Ну что? Пойдёшь к нам жить?» - спросила я у животного, как у человека. Она поднялась, завиляв хвостом, минуя меня, подошла к моему супругу. Обнюхав его ноги, села напротив меня, ловя головой каждое моё движение. Через некоторое время поднялась и подошла ко мне вплотную, улеглась около моих ног, доверчиво положив свою голову на них. «Ну, тогда пошли домой» -  погладив доверившуюся мне собаку, сдерживая слёзы, сказала я. «Её Пальмой зовут» -  крикнула нам вслед сторожиха, довольная, что пристроила животину. А я то о кличке и не подумала. Это потом у нас появились корова Февралька, свинья Машка, кот Мурзик, даже петуха мы называли Петенькой.

     Дома, обработав нашего питомца (гуляя по дачам, на неё нацеплялись клещи), искупав, надели ошейник и посадили на цепь. Загрустила наша Пальма, от воды и еды отказывается, из будки не выходит. Переждав пару деньков, решили обратиться к ветеринару, подумав, что как-то не правильно мы её лечили. Долго тот осматривал нашу больну, а потом, как-то по смешному расставив ноги, подбоченясь левой рукой, а правой почесывая затылок, произнёс: «У вас вполне здоровая собака. Дело, видите ли в чем: она не хочет быть на привязи. Очень умная собака… Очень». Не взяв у нас деньги за вызов, мотая головой, как бы, разговаривая сам с собой,  «собачий доктор» вышел за калитку.

     Прислушавшись к словам ветеринара, мой муж снял с Пальмы ошейник, кинув его тут же, возле будки. «Прости ты меня дурака», - говорил он собаке, гладя её по голове: «Прости. Это я, чтобы ты не убежала. Но, если тебе не нравится у нас, иди. Значит не ко двору». Оставив животное в покое, он стал заниматься своими делами по хозяйству. Поставив свежей воды, я направилась в дом, чтобы принести еды для собаки, но меня, знаками остановил муж, показывая пальцем в сторону будки. Пальма взяла зубами цепь с прицепленным к ней ошейником и утащила всё «это хозяйство» за будку. Убедившись в том, что мы видели происходящее, она подошла к чашке с водой и стала  жадно пить. С той поры наша собачка стала для нас и сторожем, и пастухом, а когда родился и подрос внук  -нянькой.

     Я могла без опаски оставлять малыша одного во дворе, не беспокоясь, что он может уйти за калитку. Наша  Хозяюшка, как мы её потом стали называть, не разрешала ему этого делать. Уляжется у выхода и, помахивая хвостом, не позволяла настырному карапузу перешагнуть через неё. Всё, что давалось внуку поесть на улице: конфеты, печенье, скармливалось Пальме. А та и рада за такие лакомства быть нянькой.

     Как то затеяла я биляши готовить. Сняв со сковороды первую партию, пошла на улицу угощать своего ребятёнка. Тот бегал по двору с прутиком, гоняя курей. Хозяйка двора спокойно лежала в тени под домом, наблюдая за происходящим.  Убедившись, что всё впорядке, вручив своему чадушке биляш, пошла в дом дальше хлопотать на кухне. Буквально следом за мной заходит внук и просит еще поесть. Обрадовавшись, что он с удовольствием ест мою стряпню, сунула ему в руки еще один пирожок, наполовину обернув его бумажной салфеткой. Через пару минут наш сорванец сново пришел за съестным. «А где пирожок?» - спросила я. «Ма!» - ответил тот, разведя в сторону рученки и хитро улыбаясь. «Как ма? Куда ты его делл так быстро?» -  не унималась я. «Тяма ням ням!» -  лепетал внук. Дала ему еще один беляш и пошла следом за ним, посмотреть, что там происходит. Пальма сидела у ступенек крыльца и ждала своего подопечного с лакомством. Завидя малыша, замотала хвостом, но с места не тронулась. Подошел он к своей няньке и протянул рученку с теплым пирожком прямо к её мордочке. Та нежно, стараясь не причинить никакий неудобств ребёнку, взяла почти губами, с ладони внучка вкуснятину и тут же слопала. Облизываясь, снова заняла исходную позицию. Наше чадушко обеими руками начал открывать ей рот, чтобы убедиться, съела она или куда еще он делся. Собака не сопротивлялась. «Ням-ням?» -  спросил он у Пальмы, заглядывая ей в глаза.  Увидав меня и поняв, что больше ничего ей не достанется, наша хозяюшка пошла и улеглась под домом в теньке.

     Прошло время. Наш посёлок снесли. Мы давно уже живём в благоустроенной квартире. Внук со своими родителями уехал в другую страну. Когда он первый раз приехал к нам в гости после отезда, то первое, что он сказал, рассматривая нашу квартиру: «А вы ведь не здесь жили… В вашем доме было много комнат… Ванной там не было с туалетом… А еще… Я помню собаку… Ласковую и добрую собаку… И её глаза…»

                       07.06.2012 года

                         ГЯХДП