"Лорды с душой в полоску"

                                           «Лорды» с душой в полоску.

        Рабочее время давно закончилось, но в одном из служебных кабинетов ещё находились два старших офицера оперативного управления. Это были капитаны второго ранга Курдюков Степан Анатольевич и Копылов Григорий Трифонович. Один из них безразлично смотрел в окно, а второй сидел за рабочим столом в окружении вороха документов.

        Погода стояла дождливая и промозглая, под стать ей было и настроение. На столбах вспыхнули фонари. Под их светом асфальт начал переливаться тысячами мелких огоньков.

- Ты не знаешь, долго мы ещё здесь торчать будем и главное, по какому поводу? - спросил  Курдюков  сослуживца.

- Начальник управления по окончании совещания у Начальника штаба флота должен  тут появиться, - он посмотрел на часы, - уже с минуты на минуту. Проинструктирует нас и  отпустит. Завтра проверка эсминца «Проворный» перед боевой службой.

Курдюков увидел, как под окнами пробежала облезлая уличная дворняга. Рядом с ней, по тротуару, трусил такой же «Полкан», без роду и племени.

- Собак бездомных в городе развелось много, - произнёс он задумчиво. – Теперь к   известной поговорке: «В России две беды – дураки и дороги», к постоянным величинам можно добавить ещё и две переменные: «Собаки и автомобили».

Он посмотрел на другую сторону проезжей части, где в ряды были выстроены «разномастные» авто.

- Скоро собакам негде будет бегать, не то, что людям ходить. Ставят своих железных коней, где кому в голову взбредёт и даже на тротуары залезают, - с возмущением в голосе, озвучил он  проблему, последнее время сильно волнующую горожан.  

Копылов отложил в сторону документ, который до этого тщательно изучал и навалился на спинку кресла. Видно было, что на сегодня работой над служебными бумагами он уже «наелся» сполна.

- Животные на флоте, это отдельная тема, - на его лице появилась задумчивость. – Жил у нас на крейсере пёс по кличке Пират. Вырос любимец экипажа в матросском кубрике радиотехнической службы. Собака была шкодная, - Григорий Трифонович усмехнулся. – Тело продолговатое, ножки короткие, шкура рыжая с белыми пятнами. Когда он бежал, то создавалось впечатление, что  сосиска на коротких ножках катится. Пёс был довольно сообразительный и шустрый. В кубрике у него имелось своё место, спал в углу на дерюжке, но больше любил чужие койки. Когда Пират подрос, то кусок шинели, вместо матраса, его уже не устраивал. Каждый раз, при выходе корабля в море, ночью стал занимать освободившееся место того матроса, который находился в данный момент на вахте. Согнать собаку с койки было немыслимо. Пират начинал скалиться, рычать, мог даже перейти на лай, а если понадобилось бы, то и укусил не задумываясь. Чаще всего пса не трогали, чтобы матросы не проснулись, а то досталось бы не собаке, а хозяину койки сгонявшего его. Дело дошло до того, что все просто смирились с выкрутасами пса и ложились на место товарища, который в данный момент находился на дежурстве.

Копылов сделал паузу, он подошёл к отдельному столику в кабинете и включил электрочайник.

- Как-то раз на крейсер нагрянула комиссия из штаба дивизии, - продолжил он. – Флагманский специалист РТС проверял один из постов. Офицер, нужно сказать сразу, был  крайне дотошный и чересчур принципиальный. Мы заранее знали об этой проверке и постарались навести безупречный порядок. Матросы «вылизали» посты, всё ненужное спрятали, где надо подкрасили. Он долго и нудно проверял организацию, порядок и документацию, с пристрастием спрашивал обязанности, но замечания у него получались всё какие-то несерьёзные. В дверь позвонили,  подошло время смены вахты. Матрос открыл дверь. Впереди всех на пост влетел Пират. Он с деловым видом оббежал по кругу, присматриваясь и принюхиваясь. Проверяющий капитан третьего ранга смотрел на собаку с нескрываемым любопытством. В его взгляде читался вопрос: «А это что за чудо?». Пират подбежал к какому-то шкафу с аппаратурой, упал на бок, как в цирке, и выгреб лапой из-под него окурок. Матросы, вместе с командиром группы, сначала оторопели, а потом ахнули.

- Вот! – несказанно обрадовался проверяющий офицер, тыча пальцем в «бычок». – Вы на посту курите, оказывается?! Даже собаке это неприятно, - он ехидно хихикнул.

Офицер с большим удовольствием записал замечание в свой блокнот. Пират сидел на задних лапах, высунув язык, и переводил блестящие глазки с капитана третьего ранга на своих друзей. Его гордый вид выражал довольство собой.

- Я ведь молодец, правда? Нашёл мусор и помог вам сделать приборку.

Закипел чайник, Копылов встал из-за стола.

- Чай будешь? – спросил он товарища.

- Спасибо, не хочу.

Курдюков улыбнулся, очевидно, ещё осмысливая услышанный рассказ.

- У нас на СКРе (сторожевом корабле) тоже был корпёс, только по кличке Бравый, - начал свои воспоминания Степан Анатольевич. – Длинный и худой, шкура серая, как раз в аккурат  под шаровую краску. Не собачья шубка, а прямо корабельный камуфляж. Есть в этом свой плюс, грязи на нём не было видно. Я даже как-то ночью на нашу собаку чуть не наступил, выйдя на  верхнюю палубу. После света, сразу ничего не видно, пока не адаптируешься, а он разлёгся у комингса и слился с окружающей средой. Не смотря на то, что пёс был худой, жрал как лошадь. Народ смеялся и шутил: «Куда в эту раму столько лезет?». Вернулись мы однажды с боевой службы. На причале полный аншлаг, - Курдюков прошёл не спеша к столу и сел напротив Копылова, с превеликим удовольствием прихлёбывавшего горячий чай из кружки. - Гремит духовой  оркестр, штаб бригады выстроился во главе с комбригом. В стороне жёны, дети, родные и близкие, стоят нарядные и весёлые. Настроение мажорное, слезу от гордости вышибает - прибыли герои с боевой службы. Стали мы подходить к причалу кормой. Швартовая команда на берегу приняла с корабля концы и завела их на кнехты. Бравый сидел с гордо поднятой головой на юте и спокойно смотрел на всё, что делается вокруг. Он ведь тоже чувствовал себя моряком и героем. Подумаешь, что без тельника, но душа-то морская. Вдруг откуда ни возьмись, вынырнула болонка и, семеня короткими ножками, не обращая абсолютно никакого  внимания на всю эту суету, бежала мимо нашего корабля по своим собачьим делам. Бравый от неожиданного подарка замер и сразу же потерял интерес к происходящему официозу. У него тоже появился, своего рода, повод к радости до слёз. Пёс подался вперёд, тело напряглось, словно струна, он, не отрываясь, смотрел на «богиню». До пирса оставалось два метра. Наш пёс сиганул на причал и в три прыжка настиг местную красавицу. Он вмиг зажал её между передних лап, времени для обходительных манер абсолютно не было, и выгнулся дугой. Болонка дёрнулась пару раз, но быстро поняла, что вырваться из лап изголодавшегося моряка, дело нереальное. Она успокоилась и восприняла всё как неизбежность. Глаза всех присутствовавших сошлись на счастливой паре. Боцман, пожилой мичман, покачал головой и  буркнул:                                                       

- Красавец! – сделав ударение на букве «е». – Как всегда поматросит и бросит.

Даже музыканты духового оркестра смотрели не в ноты, а на собак. В пору было играть «Собачий вальс».                                                                                                                               

       Первым опомнился комбриг. По его команде, с соседних кораблей прибежали дежурные с выпученными глазами. Они налетели, словно коршуны и подручными средствами быстро разогнали собачью свадьбу, так и не дав им, полюбить друг друга. Командир СКРа и капитан ВТНа (военный транспорт), к чьему камбузу была приписана  «барышня», получили тут же устный «втык». В тот раз пришлось не на шутку поволноваться на счёт Бравого, думали, что комбриг прикажет утопить его, но ничего, всё обошлось. Для командиров собака, как «красная тряпка», а для экипажа психологическая отдушина.

        В кабинет вошёл начальник управления капитан первого ранга Симонов.

- Так «орлы», завтра встречаемся на Минной стенке в 08.00. Не опаздывать, так как катер вас ждать не будет. Идём на проверку корабля в составе группы Начальника штаба флота. Офицеры разошлись по домам.

       На следующий день, на борт эскадренного миноносца, который через пару недель должен был отправиться на боевую службу, поднялась серьёзная комиссия во главе с вице-адмиралом. В общей массе проверявших корабль, находились и Курдюков с Копыловым. Степан Анатольевич обратил внимание на то, что на левом шкафуте мелькнула собака, которую за ошейник поймал матрос и потащил в трюм. Это была небольшая шавка, которая упиралась и мотала головой из стороны в сторону. Ей явно не понравились беспардонные манеры, и как с ней обращаются. Курдюков отделился от группы офицеров и подошёл к дежурному по кораблю, белобрысому капитан-лейтенанту. Тот при виде старшего по званию вытянулся, словно тополь.

- Как кличут вашего пса? – непринуждённо обратился капитан второго ранга к  младшему офицеру.

- Лорд.

- А зачем так сложно? Почему не как принято на флоте, Кнехт или Ватервейс, к примеру? – спросил он с усмешкой.

- Понятия не имею, - пожал плечами дежурный по кораблю. – Я здесь недавно, переведён с другого эсминца. Одно знаю, что надо следить за своими ботинками, когда этот зверь где-то поблизости.

На лице Курдюкова появилось вопросительное удивление.

- Матросы научили его по-тихому развязывать шнурки всем, кто не с нашего корабля.

- Надо же! Ну и назвали бы его Шнурок, а то как-то не в тему – Лорд, – усмехнулся Степан Анатольевич и пошёл догонять инспекторскую группу.

      Проверка закончилась и весь офицерский состав, для оглашения результатов, собрали в кают-компании. В течение получаса произвели разбор проверки, а итог авторитетно подвёл Начальник штаба флота. После этого, все кто уходил на катере обратно в главную базу, направились в сторону причала. Степан Анатольевич подошёл к трапу, единственному связующему звену боевого корабля с землёй. В стороне, присев с раскрасневшимся лицом, завязывал шнурки тучный Копылов. Он остановился и посмотрел на свои ботинки. На одном из них безвольно болтался развязанный шнурок. Курдюков оглянулся за спиной командира корабля, провожавшего официальных лиц, стоял, приложив руку к козырьку форменной фуражки, и улыбался дежурный по кораблю. Глаза их встретились. Капитан-лейтенант, извиняясь, пожал плечами.

- Надо же, а я всё гадал, что это там под столом в кают-компании шуршит! –  ухмыльнувшись, вспомнил Курдюков. – Вот тебе и отдельная флотская тема.

                                                                                   Ю.Таманский

                                                                                   г. Севастополь    2012г.