И снова про любовь

[Скрыть] Регистрационный номер 0458817 выдан для произведения:     Приятно просыпаться рядом с любимым человеком. Смотреть на него, сладко посапывающего под боком, да и просто чувствовать рядом. Лиза погладила мужа по мускулистому плечу. Коснулась пальчиками обросшей за ночь щеки, провела по губам. А он, будто и не спал, отозвался и нежно, не открывая глаз, поцеловал, прижал к себе... 
    И так почти двадцать лет. Как в первый день. Как в первый раз...
    — Лёш, у нас скоро юбилей... — мечтательно прошептала Елизавета. — Кого позовём?
    Воскресенье. Спешить некуда. Сын гостит у бабушки. Можно расслабиться и поваляться.
    — Лёшка, шалун! — притворно возмутилась Лиза, отвечая на молчаливые ласки мужа. — Помнишь, как мечтали подзаработать и мир посмотреть?
    Лиза начала потихоньку заводиться.
    — Ты для меня весь мир... — не останавливаясь, выдохнул Алексей.
    Знал, стервец, что нравится жене. Был не навязчив, но настойчив.
    — О-о-х, — простонала от приятности Лиза.
    — А ещё машину хотели купить, — как ушат холодной воды вылил Алексей. — Помнишь?
    — Какая машина? Иди ко мне! — Лиза закрыла глаза, чтобы ничто не отвлекало от получения наивысшего наслаждения...
    Так было. Когда-то. Всего неделю назад. А кажется, совсем в другой жизни...
 
    Безжалостно и бесповоротно очередное утро пробивалось сквозь дрёму. Мысли засновали в голове беспощадно и безудержно. Не хотелось просыпаться. И вовсе не потому, что приятно поваляться, расслабленно нежась. События последних дней вообще не давали Елизавете покоя, потому и сон был разорванным, тревожным и неспокойным.
    Всё началось, как часто бывает, ни с чего, можно сказать, на ровном месте. Но место это оказалось совсем не ровным. Никогда бы не подумала... А тут мама позвонила:
    — Лизонька, как ты? Как Лёшенька?
    Уважала тёща зятя, трудолюбивого и заботливого. Но ещё больше за отношение к дочери — тёплое, отзывчивое, любящее. Скоро двадцать лет супружеской жизни, а всё как в первый день знакомства. Не то чтобы Алексей боготворил супругу, скорее, не видел некоторых её недостатков, а остальные считал достоинствами.
    «А может, простой мужской практицизм: жена — хуже не бывает, а лучше не найдёшь, — это теперь Лиза стала задумываться об этом. — Что говорить? Умный мужик...»
    — Всё хорошо, мам, — беззаботно ответила она тогда, — работает много. Ценит его начальство, каждый день просит остаться на сверхурочную.
    — Береги его, дочка, хороший он у тебя. Ужином вкусным корми, для мужиков это... сама знаешь.
    — Мам, приходит уставший, и сразу в душ. Из ванной тут же за стол...
    — Уставший, говоришь? Сразу мыться? — в раздумье повторила за дочерью умудрённая опытом женщина.
    Возникла пауза... 
    — Что-то не так, мам?
    — Нет-нет, доча! Что ты? Всё нормально. Вода, она всю усталость разом смывает...
    Ольга Петровна не высказалась вслух, но Лиза задумалась...
    И ведь точно. Стала подмечать за мужем некоторые не свойственные ему раньше привычки. Рубашки начал менять чуть не ежедневно. Носки каждый день только свежие. Вымывался по вечерам так, как будто грязи на нём пуд. А ведь не кирпичи на стройке таскал, ручка да карандаш его инструмент. Для кого так старался? На работе стал засиживаться допоздна. Сегодня одна причина задержаться, завтра другая. Приходит к ночи выжатый, как лимон. И так уже месяц. Что происходит? Женщина? Не может быть! Тогда что?
    Решение пришло как бы само собой. Нельзя же это оставлять в таком подвешенном состоянии. Пора всё выяснить. А там будь что будет: или... или.
    Никогда раньше Лиза себе этого не позволяла. Считала недопустимым и даже оскорбительным не доверять мужу. Никогда не проверяла карманы его брюк и звонки на сотовом. Верила как никому. Но сейчас ведь совсем другое дело. 
    Расположилась Лиза в кафешке напротив работы мужа. Взяла чашечку кофе и хотя маленькими глотками, но в одно мгновение её осушила.
    «Нервы. Надо успокоиться, — уговаривала она себя. — Всё будет хорошо. Просто отлично».
    Вот и очередная чашка оказалась пустой.
    «Всё. Время. Пора», — Лиза набрала номер мужа: 
    — Лёша, ты как? Сегодня будешь вовремя?
    — Лизунь, надо ещё разок остаться на сверхурочную. Без меня тут никак. Сама понимаешь, отказаться — себе дороже. А ты не жди, ужинай без меня, буду поздно.
    — Хорошо, дорогой. Как скажешь.
    — Люблю тебя!
    — Я тоже люблю. Приходи быстрей.
    И тут она увидела...
    Он, её Лёшенька, улыбающийся и счастливый, вышел из проходной рядом с длинноногой стервой. Идут рядышком и премило болтают.
    «Может, просто им по пути? — противный солёный комок подкатился к горлу Лизы. Но надежда всё ещё теплилась в распалённой переживаниями душе. — Чего это я так? Сейчас разбегутся в разные стороны... Хотя... Эта или та... Какая разница? Он соврал. Какая работа? Вон как левой-правой рассекает...»
    И тут всякие сомнения окончательно развеялись. Алексей и та длинноногая подошли к маленькой жёлтой машинке, уселись рядышком, и через мгновение, хрюкнув мотором, машина скрылась из вида.
    «Служебный роман. Сколько об этом сказано-пересказано, — слёзы градом покатились из глаз Елизаветы, щедро поливая израненную, обворованную и обманутую любовь. — Шалава! Свободная, раскованная, современная. Без предрассудков и комплексов. Доступная и необременительная. Что мужику ещё надо? Сволочи они все. Козлы». 
    Как добрела домой, вошла в квартиру, присела в прихожей — помнила плохо. Каждая вещь напоминала здесь о нём. Всё в доме сделано его руками.
    Не скрывала слёз, не сдерживалась. Перед кем? Его куртка. Уткнулась в неё лицом. Его запах, такой родной и волнующий. А он... Как он мог? Как посмел? Именно сейчас. Завтра юбилей. Двадцать лет совместной жизни... без одного дня. 
 
    Еле дождалась Лиза прихода мужа. Вся на нервах. И он пришёл. Усталый, вялый, а сегодня ещё какой-то вообще замученный. Или показалось?
    «Вот ведь как выжала, сучка! Конечно, чего его жалеть? Чужой ведь...»
    — Лёшенька, — собрав всю свою волю в кулак, проворковала Лиза, — опять срочное задание?
    — Точно. Голодный, как зверь, — Алексей попытался как всегда поцеловать, но Лиза увернулась.
    — Ты не ответил.
    — Как же? Сказал: точно, ты абсолютно права. Как начальству отказать? Глядишь, когда какую копейку подкинет.
    — Интересно, это только ты такой незаменимый? Шевелёв давно дома. Катерина звонила, накормила, сказала, своего, мол, теперь можно и поболтать...
    — Лизунь, давай оставим все выяснения до завтра. Просто валюсь с ног. Язык не ворочается, и мозги в кучу сбились.
    — Завтра... А завтра, между прочим, у нас юбилей. Или ты забыл?
    — Ничего я не забыл... — Алексей закрылся в ванной и пустил воду, так что дальнейший разговор потерял всякий смысл, всё равно не услышит... или сделает вид.
    Лиза сидела в кухне. Ждала. Минут через десять Алексей вышел привычно-разлохмаченный. Молча глянул в открытую дверь кухни.
    Лиза не отвела глаз.
    «Чужой? — в груди что-то больно кольнуло. — Как он мог? С какой-то там... Взгляд у него не виноватый, скорее потухший, потерянный», — отметила про себя.
    Так и не произнеся ни слова, он прошёл в комнату. Долго там с чем-то копошился. К ужину так и не вышел. Лиза заглянула в зал. Укрывшись пледом, Алексей сладко посапывал на диване. Такой до боли родной. И вот так, враз потерять его? Ну почему именно сейчас?!
    — Ужинать будешь? — тихонько спросила Лиза.
    — Завтра. Всё завтра. Я тебя люблю, — не открывая глаз, едва слышно пробормотал Алексей.
    Знала уже, больше он не скажет ни слова. Двадцать лет всё-таки. Они прожили двадцать лет. Каждый день. Бок о бок. Вместе. Всегда. А теперь? Всё? Конец? Двадцать лет коту под хвост?
    «Может, это кризис в отношениях? — глядя на уснувшего Алексея, размышляла Лиза. — Все твердят о таком кризисе. Проходит сколько-то лет, у кого как, и всё, кризис. Вплоть до развода. Правда, потом, говорят, он проходит — это если его благополучно пережить. А тут... Какое благополучно? Ну чего ему не хватало? Все мужики — кобели. Но Лёшенька... он не такой...»
    А Алексей мирно посапывал на диване. Измотанный. Уставший. Чужой. Нет! Родной, уставший и измотанный.
 
    Лёжа в супружеской постели, Елизавета так и не сомкнула глаз. Не шёл сон. Тупо уставившись в потолок, она лишь изредка вытирала слёзы и всё пыталась понять, что делала не так, где недосмотрела, что упустила?
    Циферблат светящихся часов показал нули. Безвременье. Наступил новый день. День их юбилея.
    Алексей тихо вошёл. Присел на край кровати. Включил ночник. Лиза затаила дыхание. Вот сейчас он скажет ей всё. Они должны расстаться. Он полюбил ту, длинноногую стерву. Что ему ответить? Пожелать счастья? Любви? Радости? С другой? Как можно?
    «Только бы не расплакаться. Нельзя показывать свою слабость. Сильная. Должна всё выдержать. И выдержу! Только бы не увидел слёз...»
    — Лизонька, должен тебе признаться...
    Вот. Началось. До боли сжала губы. Слёзы помимо воли потекли из глаз. Не заметила. Лежала, затаившись, словно мышка перед взором голодного и беспощадного кота. Сглатывала горько-солёную влагу и ждала. Быстрее бы. Чего он тянет?
    — Весь этот месяц тебя обманывал. Прости...
    Не смогла ответить. Лишь кивнула.
    «Простить? Нет. Ни за что!»
    — Мои поздние возвращения домой... Это не было сверхурочной работой...
    «Зачем он это говорит? Хочет оправдаться, покаяться? Зачем? Отпускаю. Конечно, отпускаю. Насильно мил не будешь...»
    — Вот, — Алексей положил перед ней конверт. — Смотри!
    Приподнялась. Взяла конверт.
    «Что там? Деньги? Отступные? Что ещё?»
    Из конверта выпали билеты, ваучеры, страховка. Ещё какие-то бумаги. 
    — Нашёл подработку. Муж моей коллеги по работе подсуетил. По строительству. На районе. Он взял объёмы, а сам не справлялся к сроку.  Хорошо, у Вики машина, а то или отказываться, или на ночь там оставаться. Уж очень хотелось нам на отпуск денег подсобрать.
    «Так это всё ради... нас? Подарок к юбилею? Мечты сбываются? А все мои страхи — это всего лишь...» — сумбурные мысли в голове Елизаветы мелькали одна за другой.
    — Хотел тебе сюрприз сделать. Поедем в Турцию на две недели. Ты рада?
    «Дура. Какая же глупая. Как могла усомниться? Мой. Мой Лёшка. Любимый!»
    — Сюрприз удался. Лёшенька... — только и смогла выдавить из себя Лиза. Прижала его к себе и долго-долго, не скрывая слёз, гладила по голове, покрывала поцелуями и приговаривала: — Никому. Никогда. Слышишь? Ни за что!
    Он шутливо отбивался и никак не мог понять — что означает этот её еле слышный сумбурный речитатив...