Стихи о маме

              М  А  М  А

Мама нагладит свой белый халат,

Шапочку белую… Мама – врачиха.

Снова дежурит. Который подряд

День выходной! Это что же за лихо?

Не за себя – за другого врача.

Не отказала. Она не умеет.

«Скорая помощь», пыхтя и рыча,

Словно карета, прикатит  за нею.

Днём, да и ночью примчит из дворца –

Из гаража поселковой больницы.

Ждать её будут, встречать у крыльца,

Жизни охранницу, а не царицу.

Мама поможет, беду отведёт,

Вникнет, расспросит, утешит и прочее…

Завтра народ на приём к ней придёт.

К ней в кабинет всех длинней будет очередь.

Всё сокровенное, тайны семей,

Личные тайны болезные жители

Завтра поведают маме моей -

Доктору, а не священнослужителю.

Так и живёт – всю себя отдаёт

Людям,

              с болезнями злыми воительница.

Как же порою она устаёт,

Мама моя, медицины отличница!

Я и жалею её, и горжусь.

Сердце сжимается горько и сладко.

Может, когда-то и я пригожусь

Людям,

              отдав им себя без остатка?

                                                   1963г.

             *      *       *

О  женщины моей России!

Смотрю всегда, смущён и тих,

На лица добрые, простые,

На руки праведные их.

С шитьём, со стиркою, с  кошёлками

Знакомы с детства и не вдруг,

И потому давно не шёлкова –

Шершава кожа женских рук.

Простые женщины России,

Высокий свет моей земли,

Вы столько горестей осилили,

Вы столько бед перемогли!

Вы шли нелёгкими дорогами.

Нашла вас рано седина.

Но, как и в юности далёкой,

 В глазах  всё та же синева.

Простые женщины России!

Вы, забывая о себе,

Нас, сыновей своих, растили

Назло разрухе и судьбе.

Нет, вы не сломлены невзгодами.

И я склоняюсь до земли

Пред вашим ежедневным подвигом,

Пред тем, что вы свершить смогли.

И, затаив любовь большую,

Любовь чистейшую свою,

Я руки мамины целую

И ничего не говорю.

                                 1964г.

           *                *               *

Сначала – бабка. А теперь вот мать

Прикована беспомощно к постели.

И, значит, снова обречённо ждать

Какой-то даты с траурной мистерией,

Какого-то неведомого дня,

Весеннего ли, праздничного, буднего,

Который станет чёрным для меня

Скорей не в дальнем –

                      в близком уже будущем.

А мама день тот всё сильнее ждёт.

Измучилась, хотя и терпелива.

«О Господи, когда же смерть придёт?» -

Вздыхает безнадёжно и тоскливо.

Ни радио, ни телепередачи

Ей не нужны. Не хочет и читать.

Часами смотрит в стену. Нет, не плачет.

Но и улыбку больше не видать.

Портрет красивой девушки на стенке.

Её портрет. Ей, может, двадцать пять.

В заброшенной мордовской деревеньке

В те годы начинала врачевать.

С подругами воскресным летним утром

Свой день рожденья встретить собралась.

Стол накрывала. А из репродуктора

Речь Молотова грозно полилась.

Но фронтовая и послевоенная

Поэм достойна мамина судьба.

А вот сейчас – лишь горе ежедневное,

Сплошная еженощная беда.

День прожит. Как боец из окружения,

Он вынесен, спасён от пуль и ран.

А завтра – День Победы. И Шульженко я

Включу для мамы про однополчан…

                                                              2001 г.

              *                 *               *

В желаньях, в движеньях,

                               в словах своих скованна,

За  чем-то, одной ей понятным, следя,

Двенадцатый месяц к постели прикована,

Беспомощна мама моя, как дитя.

Сжимай не сжимай свои пальцы до хруста –

Уходит из тела её с каждым днём

Невидимый, неосязаемый сгусток

Того вещества, что мы жизнью зовём…

                                                        2002 г.              

     С О Р О К       Д Н Е Й

Сорок  дней и сорок ночей.

Сорок сроков, пустынных и горьких.

Душу выклюют сорок грачей,

Словно хлеба засохшую корку.

Снова несовпаденье, увы,

Серой слякоти в сердце и стужи

С нежной зеленью юной травы,

С половодьем, со всходами дружными.

Ты отмучилась, мама моя.

Для тебя теперь – ложе земное.

А душа, ни о чём не моля,

Улетела в небо ночное.

В кружевах апрельской листвы

Радость солнечным зайчиком скачет.

Сорок дней сиротливо-мертвы,

Как деревья заброшенной дачи.

                                               2003г.                          

                     СЕМЬ ЛЕТ

Этой лунною ночью проснулся, прислушался:

Показалось, что звал меня издалека

Голос очень родной, и вихры непослушные

(Те, что в детстве имелись) ласкала рука.

Я потом ещё долго не спал и ворочался,

Всё ходил где-то в прошлом, версту за верстой.

Этой ночью – семь лет, как вошло одиночество

В мою душу сыновью: я стал сиротой.

                                                                   2010г.