Никогда ты не станешь братом мне

17 июля 2014 - Сергей Шевцов
article227336.jpg
         
          Смартфон был настроен на телеканал «Интер». С экрана мобильного телефона юная Анастасия Дмитрук с одухотворенным лицом читала свое стихотворение. Девушка в воздушном ситцевом платьице находилась на изуродованной бомбежкой улице разрушенного авианалетом города. Она стояла среди дымящихся развалин домов, обгоревших останков машин, валяющихся повсюду скрюченных трупов и парящих в кроваво-красном небе черных воронов. Контраст между хрупкой девчушкой и жуткой адской декорацией ярко иллюстрировал трагедию, происходящую сейчас на охваченном сепаратистскими настроениями непокорном Донбассе. Нереально сюрреалистический антураж был пронизан болью, страхом и предчувствием неминуемой катастрофы.
          Никогда мы не будем братьями
          Ни по родине, ни по матери.
          Духа нет у вас быть свободными –
          Нам не стать с вами даже сводными.
          Вы себя окрестили «старшими» – 
          Нам бы младшими, да не вашими.
          Вас так много, а, жаль, безликие.
          Вы огромные, мы – великие.
          Внизу экрана бегущая строка призывала патриотов Украины к активной гражданской позиции: «Поддержи армию, спаси страну! Армия с народом! Народ со своим войском!»
          Внимание Шевченко было отвлечено от просмотра видеоролика приближающейся кряжистой фигурой в камуфляже и балаклаве, закатанной на лоб, что делало ее функциональное предназначение абсолютно бессмысленным.  
          – Что, «Дончанин», балдеешь от вражеской пропаганды? – широкоплечий розовощекий верзила Семен Гунько подошел к командиру блокпоста и дружелюбно улыбнулся, небрежно закидывая на плечо реактивную телескопическую «Муху».
          – Ты бы меньше зубоскалил, а лучше б еще раз прошерстил «зеленку» своим «Селестроном», – командир заботливо поправил бант георгиевской ленточки, завязанной на бинокле здоровяка. – Я утром в лесополосе на повороте к Мариупольскому шоссе какой-то отблеск среди листвы заметил. Может, показалось, а может «кукушка» опрометчиво засветилась по неопытности. «Бандерлоги» набирают в свою гвардию всех подряд, даже молокососов вроде тебя. Не думаю, что это наемник-профессионал, у тех коршунов прицелы специальные антибликовые и маскируются гады безупречно, но проверить рощу надо. Тебе «штатовские» линзы выдали не для противовеса твоей пустой башки, а для того, чтобы ты вовремя мог засечь охотника за нашими «колорадскими» скальпами. В период временного перемирия от этих упырей можно ожидать любой западлянки.   
          А вы жмете… Вы все маетесь.
          Своей завистью вы подавитесь.
          Воля – слово вам незнакомое,
          Вы все с детства в цепи закованы.
          У вас дома «молчание – золото»,
          А у нас жгут коктейли Молотова,
          Да, у нас в сердце кровь горячая,
          Что ж вы нам за родня незрячая?
          – Не кипятись, Михалыч, сейчас просечем лесочек на предмет гнезда твоей «бандеровской» птички, – положив на землю свой противотанковый гранатомет РПГ-18, молодой ополченец прильнул прищуренным взглядом к трофейной американской оптике.
          А у нас всех глаза бесстрашные,
          Без оружия мы опасные.
          Повзрослели и стали смелыми,
          Все у снайперов под прицелами.
          Нас каты на колени ставили –
          Мы восстали и все исправили.
          И зря прячутся крысы, молятся –
          Они кровью своей умоются.
          Пятидесятилетний Егор Михайлович Шевченко получил свой позывной «Дончанин» из-за названия города, откуда приехал и который был тезкой мегаполиса, где сейчас воевал мужчина. Четверть века назад передовой шахтер из Донбасса по путевке комсомола уехал в соседнюю Ростовскую область для передачи опыта. Во времена СССР это было обычной практикой. Судьба распорядилась, чтобы молодой горняк осел в России. Город, где он женился и обустроился, назывался, как и его родной – Донецк. Но после распада Советского Союза, это была уже другая страна. Родители остались жить на Донбассе, который теперь входил в состав независимой Украины. 
          Вам шлют новые указания –
          А у нас тут огни восстания.
          У вас Царь, у нас – Демократия.
          Никогда мы не будем братьями.
          Крупный план выхватил гневно-решительное выражение лица поэтессы-патриотки. «Дончанин» с грустью всматривался в черты юной сторонницы Единой Украины, так похожей на его оставшуюся в ростовском Донецке старшую дочь.
          «Девочка, за что же ты так ненавидишь русских? Что они тебе сделали? Здесь нет солдат Российской армии, а лишь украинское гражданское население, местные ополченцы и приехавшие им на помощь немногочисленные иностранцы-добровольцы, вроде меня. Я родом из Донбасса. Моя фамилия исконно украинская, но так получилось, что дончане воспитаны на русской культуре, традиционной для этого региона. Хотя своего великого однофамильца я тоже люблю и знаю многие его стихи и песни "на мове" наизусть. Народ юго-востока защищает свои права, свободу и землю предков. Он ничего не захватывал - он у себя дома. Оккупантом как раз является украинская армия, прибывшая сюда навести Новый порядок. Но осчастливить насильно невозможно. Давно пора понять, что у востока и запада могут быть разные мнения, а доказывать свою правоту штыком нельзя».
          Тягостные размышления прервались ритмичным сопением вернувшегося Гунько:
          – Ты прав, Михалыч, там кто-то есть, – парня распирало от гордости за блестяще проведенную визуальную разведку, – кругом полный штиль, а среди ветвей я засек легкое шевеление. Собака так высоко забраться не могла, значит это снайпер.
          Вдруг внезапная догадка осенила задумавшегося Семена:
          – А может это большая кошка? – радостная улыбка быстро слетела с лица молодого бойца, – щас незаметно подползу через придорожный кустарник к месту и проверю.
          – Я тебе подползу! Я тебе проверю! – осадил пыл Гунько опытный командир. – Сиди тихо и не шуми. Остальных тоже предупреди, чтобы пока за бетонные блоки не высовывались. Может это кошка, а может, и нет, – Шевченко внимательно посмотрел на небо, где на горизонте проявилась темная настораживающая полоса. – Такое безветрие обычно перед грозой бывает. Я видел прогноз погоды: на нас движется циклон. Скоро здесь столпотворение с громом, молнией, шквальным ветром и ливнем начнется. Резко стемнеет и уровень видимости понизится. Самая, что ни на есть, хреновая погода для «кукушки», так что на какое-то время стрелок, если он есть, затаится, ослабит бдительность и, скорее всего, сползет на землю. Я на Афганской войне сержантом в разведвзводе служил, так что это моя охота. Вы еще желторотые «неотбитые» салаги, поэтому пока не вернусь, сидите тихо, как мыши. На прошлой неделе снайпер Васю Котова срезал,  теперь его двойняшки и молодая жена без кормильца остались. За все загубленные души на этой клятой точке мне перед вашими матерями и Богом ответ держать. Сам разберусь с «укропом», не впервой. 
                                                    ***
          Село Бенёва Львовской области не на каждой карте найдешь. Затерялась деревенька в густых Карпатских лесах в километре от украинско-польской границы. Местных жителей в населенном пункте и шестидесяти человек не наберется, да и домишек всего чуть более десятка. В 1939 году через село по реке Сан пролегла граница между Германией и СССР. После Отечественной войны немецкая часть деревни отошла Польше, но в настоящее время она полностью обезлюдела. Однако на польской территории сохранились остатки кладбища и церковь, рядом с которой лежит большой камень с рисунком рыбы. Скорее всего, это осколок старой церковной купели.
          Златомира Полонская тайком от матери иногда пробиралась сюда, чтобы порисовать. Заброшенная церквушка была единственным во всей деревне сооружением достойным внимания художника. Правда, для этого нужно было переплыть на лодке речку, да и территория эта являлась польской, а не украинской. Но восемнадцатилетнюю бесшабашную любительницу живописи это совсем не смущало.
          Присев на камень с рыбой, девушка разместила у себя на коленях этюдник с бумагой и красками. Этот деревянный ящичек привез ей отец из Польши, куда нелегально мотался на заработки. Два года назад родитель уехал в Золоту Слободу и не вернулся. Злые языки болтали, что он завел себе там новую семью, променяв стареющую мать Златомиры на молодую польку.
          Еле слышные шаги за спиной заставили юную художницу слегка напрячься.
          – Отличный набор беличьих кистей. Прекрасный выбор для акварели. Но поспрашивай в магазине колонковые кисти, они лучше, и не так быстро истираются, – приятный бархатный баритон откуда-то сзади застал девушку врасплох, когда она подбирала толщину и форму рабочей части кисточки, чтобы нанести первый мазок.
          В заброшенном Богом и людьми уголке неожиданный мужской голос вызывал скорее удивление и любопытство, чем страх. Златомира обернулась, чтобы рассмотреть незнакомца.
          Парню было не более двадцати. Высокий, статный, широкоплечий, может, чуть-чуть худощавый. Искристые васильковые глаза в обрамлении веерных ресниц придавали бледному лицу с правильными чертами романтический вид. Длинные волнистые темно-русые волосы спадали до самых плеч, а несколько непослушных прядей подчеркивали высоту лба. Брови, словно крылья, взметнулись из небольшой ложбинки над гордым носом. От лучезарной улыбки, как в известной песне, становилось светлей. Одним словом красавчик.
          Сердце девушки неистово заколотилось. Златомира влюбилась раньше, чем юноша успел произнести:
          – Не пугайся, я здесь поживу несколько дней в палатке, места у вас тут уж больно красивые. Меня Богданом зовут.
          Собрав всю волю в кулак и приняв невозмутимый вид, девушка через минуту вышла из оцепенения:
          – А не боишься, что пограничники в гости наведаются?
         –  Я ничего не боюсь, –  улыбка Аполлона стала еще более ослепительной, – ты же не боишься переплывать сюда через границу?
          В этот момент в небесной канцелярии кто-то, перевернув страницу анкеты Златомиры Полонской, каллиграфическим почерком аккуратно вывел слово Любовь, и поставил двоеточие. Ни о каком рисовании больше не могло быть и речи, в свои права вступали всепоглощающие взрывные чувства.
          На следующий день Богдан принес к церквушке длинный, оббитый кожей футляр с ручкой.
          – Что это? – удивлено спросила девушка.
          Парень вытащил из коробки винтовку с оптическим прицелом:
          – Это американский «Ремингтон», серьезная игрушка для снайпера. Я за ним сюда специально из Львова приехал. Польский приятель за приличные «бабки» подогнал. Меня обещали принять в батальон «Азов», если я со своим «тромбоном» приду, в смысле с винтовкой. У меня разряд по стрельбе.
          – Зачем тебе это? – Златомира, сморщив красивый носик, взмахнула крылышками атласных ресниц.
          – Когда мою страну рвут на части, я не могу равнодушно смотреть на это и сидеть, сложа руки. Крым уже оттяпала Россия. Теперь она положила глаз на Донбасс. Москва прожорливый кровожадный хищник. Только с оружием в руках можно отстоять целостность Украины.
          – Насколько я знаю, жители этих регионов сами так решили на своих референдумах, – девушка успокаивающе погладила плечо юноши.
          – А меня они спросили? Это и моя страна! И твоя, между прочим, тоже, – парень заметно волновался.  – Кто им дал право решать за всех нас? Кто они такие?
          – Они живут там и считают, что вправе распоряжаться своей судьбой. Киевский Майдан показал: восток и запад не могут договориться между собой по многим принципиальным вопросам, нас слишком многое разъединяет. Мы стремимся приобщиться к европейскому порядку и культуре, нам нужна истинная демократия, а они хотят оставаться в союзе с архаичной Русью. Ну и пусть себе живут в каменном веке, а мы вступим в Евросоюз и будем, наконец, жить, по-человечески.
          – Ты ничего не понимаешь, Златка. Если сегодня мы отпустим Донбасс в Россию, якобы к своим корням, то завтра Польша, Румыния, Венгрия, да и Словакия потребуют свою часть пирога, ведь и они имеют на Украине большие диаспоры. Я уже молчу про саблезубые Беларусь и Молдову. И тогда всё – нет больше нашей Родины! Понимаешь, не будет больше ридной нэньки Украины!
                                                   ***
          – Название древнейшей индийской игры происходит от персидского «шах» и арабского «мат», означающего «умер». Вместе такое словосочетание дословно переводится, как «властитель умер». В этой логически-соревновательной забаве для ума слова смерть и победа превратились в синонимы. Весь смысл состязания сводится к планированию и убийству вражеского короля. В живых остается только один властелин из двух. Все остальные фигуры защищают своего господина и являются потенциальными палачами для вражеского монарха. Этими преданными гладиаторами можно жертвовать во имя великой конечной цели. Не кажется ли тебе, что подобная концепция очень символична для человечества и соответствует его пути эволюционного развития? - криво усмехнувшись, Дровосек с вызовом глянул на собеседника.
          – Не забывай, в шахматах предусмотрен и ничейный результат: недостаточно фигур для постановки мата, троекратное повторение ходов или, например, пат, – не моргнув глазом, спокойно ответил Плотник.
          – Ты прав, с французского и итальянского пат так и  переводится «игра вничью». Но в истории матчей за звание чемпиона мира по шахматам был только один случай, когда игра закончилась патом: в 1978 году в Багио Карпов играл с Корчным. Какой смысл садиться играть, если не рассчитываешь на победу? В нашей с тобой партии ничьей не будет, – как бы в подтверждение этих слов, Дровосек передвинул по диагонали своего слона, напав на короля Плотника, – а для начала тебе шах.
                                                  ***
          Жена одного из бойцов батальона «Азов» давала интервью корреспонденту «5 канала»:
          – Даже если мой муж будет расстреливать весь мир, я буду стоять у него за спиной и подавать ему патроны.
          «Настоящая декабристка!» – с восхищением смотрела на женщину Златомира, стоя в толпе родственников гренадеров, отправляющихся на юго-восток для участия в антитеррористической операции. Официально Полонская не была замужем, но ее связывало с Богданом гораздо большее, чем формальный брак – испепеляющая до умопомрачения бабья любовь.
          Ее избранник, экипированный в черную униформу военного образца, стоял в шеренге таких же молодцов, готовых за идею порвать на части хоть черта. «Ремингтон» Богдана выделял юношу из общей массы новобранцев, вооруженных автоматами и ручными пулеметами Калашникова разных модификаций.
          Видеосъемка на смартфоне была сделана в день приема присяги рекрутами Национальной гвардии. Златомира за время многочисленных просмотров запомнила запись буквально покадрово. Казалось, что все это происходило в прошлой жизни.
          Ее любимый Богдан был убит в первом же бою, не успев сделать ни единого выстрела. Девушка узнала об этом лишь две недели спустя.
          Через месяц после трехдневного траура Полонская с американской винтовкой своего суженого уже находилась в рядах батальона «Азов», как штатный снайпер. Отец Златомиры был хорошим охотником, и свои навыки успел передать дочери. Демонстрация девушкой прекрасной стрелковой подготовки убедила призывную комиссию нацгвардии в целесообразности передачи Полонской должности и оружия ее погибшего жениха. Немаловажным аргументом послужила неистовая решимость Златомиры, во что бы то ни стало отомстить врагам за смерть любимого. Ярый фанатизм в украинской армии только приветствовался. 
          Во время выполнения боевой задачи снайпер не должен иметь при себе ничего, что могло бы идентифицировать его личность. Даже связь с командованием всегда односторонняя через крохотный наушник. 
          Приказ на первое самостоятельное задание был получен девушкой на третий день ее пребывания на Донбассе. Златомира разместилась в лесополосе за километр от блокпоста поселка Марьинка. Точка была выбрана не случайно. Кроме заградительного пункта и главных магистральных направлений на Донецк и Мариуполь отсюда хорошо просматривалось еще одно второстепенное ответвление, откуда могли подойти ополченцы.
          Движение на дорогах было вялым. Девушка больше интересовалась жизнью блокпоста. Ей никогда раньше не приходилось никого убивать. Она всеми силами пыталась настроить себя, что за баррикадой из бетонных блоков сидят не живые люди, а кровожадные враги. Но там находились обычные ребята. Такие же, как и везде.
          «Возьми себя в руки! Не будь тряпкой! Они убили твоего Богдана! Если даже это не они, то эти такие же убийцы, как и те. У этих ублюдков одна шайка», - прищуренный глаз у объектива прицела наполнился ненавистью. 
                                                 ***
          «Цугцванг!» – выругался про себя Дровосек. На шахматном языке это означало принуждение к невыгодному для тебя ходу. Кажется, у Плотника это получилось. Совсем недавно тактический перевес был на стороне черных, и вдруг такой перелом игры. Желая выиграть время, Дровосек предложил: – Может, перекурим?
          – Давай, – улыбнувшись, согласился Плотник. Он прекрасно понял причину этого таймаута. Но дополнительное время для обдумывания последующих ходов требовалось и ему. Слишком высоки были ставки в этой игре – человеческие судьбы и жизни.
                                                   ***
          Словно на приеме у терапевта, степь после длительной задержки дыхания, выдохнула во всю мощь своих гигантских легких. Сильный ураганный ветер взлохматил шевелюру придорожной лесополосы. В воздухе замелькали хлопья листьев, пучки соломы и ворох накопившегося мусора. Дикая стая приблудных грозовых туч с северо-запада стянулась к блокпосту донецких ополченцев возле Марьинки, погружая все вокруг в преждевременные сумерки.
          Шевченко решил, что пора идти охотится на «кукушку». Уходя на задание, Егор Михайлович отдавал на хранение свои личные вещи и документы оставшемуся за старшего Семену Гунько. Вдруг среди сдаваемых мелочей неожиданно зазвенел смартфон. Ополченцы переглянулись и уставились на мигающий экран. На потемневшем фоне стало проявляться бородатое мужское лицо.
          – Блин, я его знаю! – оживился Гунько, – это Леонид Корнилов. Знаешь, какие он классные стихи пишет! Не то, что та курица, которую ты недавно смотрел.
          – Семен, ты не прав. Девушка весьма талантлива, только ей показали нашу действительность через кривое зеркало фальшивой прозападной политики, вот она и делает неправильные выводы, как от нее и добиваются пришедшие к власти лжепатриоты, –  грустно улыбнулся «Дончанин».
          В верхнем углу экрана из дымки проявился портрет Насти Дмитрук и российский поэт начал с хрипотцой декламировать ее образу свои стихи.
          Мгновение поколебавшись, Шевченко сунул телефон в карман куртки:
          – По дороге прослушаю через наушник, а ты следи у себя за моими эсэмэсками. Что будет нужно, сообщу. Сам мне не звони, только пиши сообщения.
          Прижимая к себе «эсвэдэшку», снайперскую винтовку Драгунова, «Дончанин» пополз сквозь придорожный кустарник к большому камню. Дальше находился участок открытой местности, пересечь который незаметно было уже невозможно. До рощицы осталось метров триста, что соответствовало максимальной прицельной дальности стрельбы с ночным прицелом. Накрапывающий дождь стал усиливаться.
          Шевченко решил немного выждать, прежде чем начать осмотр леса, в котором могло находиться «гнездо кукушки». Камень, который ополченец издалека принял за бетонный фундаментный блок, оказался обычным «дикарем» правильной формы. Булыжник явно обрабатывали вручную. На боковой поверхности проглядывал какой-то рисунок. Потерев мшистый камень тыльной стороной шершавой беспалой перчатки, «Дончанин» разглядел изображение рыбы.
          «Откуда здесь этот «инопланетянин»? – пронеслось в голове командира блокпоста. – Кроме половецких каменных баб в этих местах никогда ничего подобного не находили из разряда «народного творчества» степных аборигенов».
          Археологические размышления ополченца прервались взрывом света, потом еще одним, а затем уже целой серией световых атак. Небесные венозные системы молний хаотично заметались в поисках случайных наземных целей. Через минуту к обстрелу присоединилась громовая артиллерия Зевса, да так, что барабанные перепонки приготовились к эвакуации через ушные раковины. Светопреставление началось. Перестав стесняться, проливной дождь с шумом трансформировался в ливень. Выиграв последний поединок с ветром, поток воды своим гребнем начал расчесывать успокоившиеся кудри деревьев.
          «Пора», – Шевченко начал просматривать лесополосу через оптику своего снайперского винтореза. Сквозь обойму линз глаз охотника выискивал дичь. Верхний ярус рощи оказался чистым, два средних слоя тоже. По нижнему ярусу, уплотненному кустарником, «Дончанин» прошелся особо тщательно.
          «Есть!» – сердце и дыхание мгновенно остановились. Зеленая матовая поверхность каски не была столь идеальной маскировкой, как камуфляж. Мокрый, блестящий прямой ствол снайперской винтовки тоже выделялся на фоне кривых опавших сучьев. Шевченко засек «кукушку».
                                                   ***
          Глядя в глаза противнику, Дровосек глубокомысленно произнес:
          – Трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно, если ее там нет.
          – Ты хочешь сказать, что все просчитал и мне не стоить тратить силы? – перенеся взгляд на шахматные клетки, Плотник прищурился, – не торопись, у Конфуция есть еще и другие мудрые изречения. Как тебе такое: очевидное редко бывает истинным.
          Разозленный Дровосек, молча, взял своего короля и демонстративно резко сделал ход. От сильного удара по доске у фигуры отвалился пьедестал, на котором было выгравировано изображение рыбы.
          – Вот видишь, это тебе знак, – ухмыльнулся Плотник, указывая пальцем на маленький отбитый кубик, – в славянской мифологии рыба является опорой земли.
                                                   ***
          Через окуляр прицела Златомира следила за действиями розовощекого парня. Ополченец поднял голову над стеной из бетонных блоков. Своим биноклем он стал прочесывать деревья выше залегшей в кустарнике Полонской. Даже в такую отвратительную погоду девушка легко могла попасть в глаз бедолаге.
          В наушнике раздался слабый треск. Златомира напряглась. Ей запросто могли отдать приказ передислоцироваться в другую точку. Карта местности лежала в кармане. Переспросить что-либо из-за отсутствия микрофона было невозможно. Нужно просто ждать. Вдруг в эфире какой-то мужчина, представившийся Леонидом Корниловым начал читать стихи, посвященные Анастасие Дмитрук:
          Да, вы – крайние, мы – бескрайние.
          Но я рядом с тобой стою.
          И я знаю, моя украинка,
          Каково тебе на краю.
          То бросаться на поле дикое,
          То – под свастичную броню…
          Если хочешь быть – будь «великою»,
          Только дай сперва заслоню.
          Смартфон «Дончанина» работал в режиме приема СМС, поэтому мелодия Аппассионаты в наушнике несколько озадачила Шевченко, но когда ополченец услышал хриплый голос Леонида Корнилова, то решил, что заботливый Сеня Гунько таким образом подбадривает своего командира.
          Ты напугана и растеряна
          И не те говоришь слова;
          Только грудью своей простреленной
          Дай прикрою тебя сперва.
          Я всегда это делал вовремя.
          Но теперь времена не те.
          И в когтях полосатых воронов
          Ты не чувствуешь их когтей.
          Удивленная Полонская не могла понять, что означают эти поэтические чтения во время проведения спецоперации. Возможно это какой-то сбой из-за грозы. Но отмены приказа не было. Рамка оптического прицела сфокусировалась на голове розовощекого парня, а палец мягко лег на спусковой крючок. В последний момент угловое зрение уловило какое-то испарение из-за кустарника слева. Оптический прицел был резко перенаправлен в ту сторону.   
          И забыла про наших пращуров.
          И кричат в тебе боль и страх.
          Мы с тобою – «родня не зрячая»,
          Потому что глаза в слезах.
          Но, обиду смахнув украдкою,
          Я тебя к груди притяну,
          И за счастье твое, украинка,
          Я пойду на твою войну.
          Изображение рыбы на камне вдруг начало нагреваться. «Дончанин» ощутил  резкое потепление, но не придал этому значения, списав все на счет нервного перенапряжения. Голова вражеского снайпера в каске стала поворачиваться. Скоро в объективе прицела должно показаться незащищенное лицо противника.
          Ты нашла во мне виноватого.
          Я желаю тебе добра.
          Никогда ты не станешь братом мне,
          Потому что ты мне – сестра.
          Глаза двух враждующих стрелков встретились через объективы снайперских прицелов.
          «Как ты здесь оказался? Папа, ты, что вернулся из Польши к нам с мамой?»
          «Дочь, на кого ты оставила сестренку и брата в Донецке? Неужели ты подумала, что я сам не смогу помочь бабушке с дедушкой?»
                                                   ***
         –  Невероятно, но ты действительно смог залезть в пат. Поздравляю, Плотник, у тебя получилось вытянуть ничью из заведомо проигрышной ситуации, – Дровосек с сожалением прикусил губу.
          – Просто у тебя вовремя отвалился кусочек с изображением рыбы от фигуры твоего короля. Ты расстроился и занервничал, а я воспользовался ситуацией. Вспомни своего любимого Конфуция: в погоне за счастьем иногда нужно просто остановиться и быть счастливым, – Дровосек, наконец, мог расслабиться.
          – Эта партия пока не выявила сильнейшего. А коль ты заговорил о Конфуции, приведу еще одно его изречение: если долго сидеть на берегу реки, можно увидеть трупы проплывающих врагов. Посмотрим, что покажет следующая игра, – Дровосек в задумчивости взял в руку отвалившийся от короля маленький кубик с изображением рыбы.

 

© Copyright: Сергей Шевцов, 2014

Регистрационный номер №0227336

от 17 июля 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0227336 выдан для произведения:

Смартфон был настроен на телеканал «Интер». С экрана мобильного телефона юная Анастасия Дмитрук с одухотворенным лицом читала свое стихотворение. Девушка в воздушном ситцевом платьице находилась на изуродованной бомбежкой улице разрушенного авианалетом города. Она стояла среди дымящихся развалин домов, обгоревших останков машин, валяющихся повсюду скрюченных трупов и парящих в кроваво-красном небе черных воронов. Контраст между хрупкой девчушкой и жуткой адской декорацией ярко иллюстрировал трагедию, происходящую сейчас на охваченном сепаратистскими настроениями непокорном Донбассе. Нереально сюрреалистический антураж был пронизан болью, страхом и предчувствием неминуемой катастрофы.

Никогда мы не будем братьями

Ни по родине, ни по матери.

Духа нет у вас быть свободными –

Нам не стать с вами даже сводными.

Вы себя окрестили «старшими» -

Нам бы младшими, да не вашими.

Вас так много, а, жаль, безликие.

Вы огромные, мы – великие.

Внизу экрана бегущая строка призывала патриотов Украины к активной гражданской позиции: «Поддержи армию, спаси страну! Армия с народом! Народ со своим войском!»

Внимание Шевченко было отвлечено от просмотра видеоролика приближающейся кряжистой фигурой в камуфляже и балаклаве, закатанной на лоб, что делало ее функциональное предназначение абсолютно бессмысленным.  

- Что, «Дончанин», балдеешь от вражеской пропаганды? - широкоплечий розовощекий верзила Семен Гунько подошел к командиру блокпоста и дружелюбно улыбнулся, небрежно закидывая на плечо реактивную телескопическую «Муху».

- Ты бы меньше зубоскалил, а лучше б еще раз прошерстил «зеленку» своим «Селестроном», - командир заботливо поправил бант георгиевской ленточки, завязанной на бинокле здоровяка. - Я утром в лесополосе на повороте к Мариупольскому шоссе какой-то отблеск среди листвы заметил. Может, показалось, а может «кукушка» опрометчиво засветилась по неопытности. «Бандерлоги» набирают в свою гвардию всех подряд, даже молокососов вроде тебя. Не думаю, что это наемник-профессионал, у тех коршунов прицелы специальные антибликовые и маскируются гады безупречно, но проверить рощу надо. Тебе «штатовские» линзы выдали не для противовеса твоей пустой башки, а для того, чтобы ты вовремя мог засечь охотника за нашими «колорадскими» скальпами. В период временного перемирия от этих упырей можно ожидать любой западлянки.   

А вы жмете… Вы все маетесь.

Своей завистью вы подавитесь.

Воля – слово вам незнакомое,

Вы все с детства в цепи закованы.

У вас дома «молчание – золото»,

А у нас жгут коктейли Молотова,

Да, у нас в сердце кровь горячая,

Что ж вы нам за родня незрячая?

- Не кипятись, Михалыч, сейчас просечем лесочек на предмет гнезда твоей «бандеровской» птички, - положив на землю свой противотанковый гранатомет РПГ-18, молодой ополченец прильнул прищуренным взглядом к трофейной американской оптике.

А у нас всех глаза бесстрашные,

Без оружия мы опасные.

Повзрослели и стали смелыми,

Все у снайперов под прицелами.

Нас каты на колени ставили –

Мы восстали и все исправили.

И зря прячутся крысы, молятся –

Они кровью своей умоются.

Пятидесятилетний Егор Михайлович Шевченко получил свой позывной «Дончанин» из-за названия города, откуда приехал и который был тезкой мегаполиса, где сейчас воевал мужчина. Четверть века назад передовой шахтер из Донбасса по путевке комсомола уехал в соседнюю Ростовскую область для передачи опыта. Во времена СССР это было обычной практикой. Судьба распорядилась, чтобы молодой горняк осел в России. Город, где он женился и обустроился, назывался, как и его родной - Донецк. Но после распада Советского Союза, это была уже другая страна. Родители остались жить на Донбассе, который теперь входил в состав независимой Украины. 

Вам шлют новые указания –

А у нас тут огни восстания.

У вас Царь, у нас – Демократия.

Никогда мы не будем братьями.

Крупный план выхватил гневно-решительное выражение лица поэтессы-патриотки. «Дончанин» с грустью всматривался в черты юной сторонницы Единой Украины, так похожей на его оставшуюся в ростовском Донецке старшую дочь.

«Девочка, за что же ты так ненавидишь русских? Что они тебе сделали? Здесь нет солдат Российской армии, а лишь украинское гражданское население, местные ополченцы и приехавшие им на помощь немногочисленные иностранцы-добровольцы, вроде меня. Я родом из Донбасса. Моя фамилия исконно украинская, но так получилось, что дончане воспитаны на русской культуре, традиционной для этого региона. Хотя своего великого однофамильца я тоже люблю и знаю многие его стихи и песни наизусть. Народ юго-востока защищает свои права, свободу и землю предков. Он ничего не захватывал – он у себя дома. Оккупантом как раз является украинская армия, прибывшая сюда навести Новый порядок. Но осчастливить насильно невозможно. Давно пора понять, что у востока и запада могут быть разные мнения, а доказывать свою правоту штыком нельзя».

Тягостные размышления прервались ритмичным сопением вернувшегося Гунько:

- Ты прав, Михалыч, там кто-то есть, - парня распирало от гордости за блестяще проведенную визуальную разведку, - кругом полный штиль, а среди ветвей я засек легкое шевеление. Собака так высоко забраться не могла, значит это снайпер.

Вдруг внезапная догадка осенила задумавшегося Семена:

- А может это большая кошка? - радостная улыбка быстро слетела с лица молодого бойца, - щас незаметно подползу через придорожный кустарник к месту и проверю.

- Я тебе подползу! Я тебе проверю! - осадил пыл Гунько опытный командир. - Сиди тихо и не шуми. Остальных тоже предупреди, чтобы пока за бетонные блоки не высовывались. Может это кошка, а может, и нет, - Шевченко внимательно посмотрел на небо, где на горизонте проявилась темная настораживающая полоса. - Такое безветрие обычно перед грозой бывает. Я видел прогноз погоды: на нас движется циклон. Скоро здесь столпотворение с громом, молнией, шквальным ветром и ливнем начнется. Резко стемнеет и уровень видимости понизится. Самая, что ни на есть, хреновая погода для «кукушки», так что на какое-то время стрелок, если он есть, затаится, ослабит бдительность и, скорее всего, сползет на землю. Я на Афганской войне сержантом в разведвзводе служил, так что это моя охота. Вы еще желторотые «неотбитые» салаги, поэтому пока не вернусь, сидите тихо, как мыши. На прошлой неделе снайпер Васю Котова срезал - теперь его двойняшки и молодая жена без кормильца остались. За все загубленные души на этой клятой точке мне перед вашими матерями и Богом ответ держать. Сам разберусь с «укропом», не впервой. 

                                                    ***

Село Бенёва Львовской области не на каждой карте найдешь. Затерялась деревенька в густых Карпатских лесах в километре от украинско-польской границы. Местных жителей в населенном пункте и шестидесяти человек не наберется, да и домишек всего чуть более десятка. В 1939 году через село по реке Сан пролегла граница между Германией и СССР. После Отечественной войны немецкая часть деревни отошла Польше, но в настоящее время она полностью обезлюдела. Однако на польской территории сохранились остатки кладбища и церковь, рядом с которой лежит большой камень с рисунком рыбы. Скорее всего, это осколок старой церковной купели.

Златомира Полонская тайком от матери иногда пробиралась сюда, чтобы порисовать. Заброшенная церквушка была единственным во всей деревне сооружением достойным внимания художника. Правда, для этого нужно было переплыть на лодке речку, да и территория эта являлась польской, а не украинской. Но восемнадцатилетнюю бесшабашную любительницу живописи это совсем не смущало.

Присев на камень с рыбой, девушка разместила у себя на коленях этюдник с бумагой и красками. Этот деревянный ящичек привез ей отец из Польши, куда нелегально мотался на заработки. Два года назад родитель уехал в Золоту Слободу и не вернулся. Злые языки болтали, что он завел себе там новую семью, променяв стареющую мать Златомиры на молодую польку.

Еле слышные шаги за спиной заставили юную художницу слегка напрячься.

- Отличный набор беличьих кистей. Прекрасный выбор для акварели. Но поспрашивай в магазине колонковые кисти - они лучше, и не так быстро истираются, - приятный бархатный баритон откуда-то сзади застал девушку врасплох, когда она подбирала толщину и форму рабочей части кисточки, чтобы нанести первый мазок.

В заброшенном Богом и людьми уголке неожиданный мужской голос вызывал скорее удивление и любопытство, чем страх. Златомира обернулась, чтобы рассмотреть незнакомца.

Парню было не более двадцати. Высокий, статный, широкоплечий, может, чуть-чуть худощавый. Искристые васильковые глаза в обрамлении веерных ресниц придавали бледному лицу с правильными чертами романтический вид. Длинные волнистые темно-русые волосы спадали до самых плеч, а несколько непослушных прядей подчеркивали высоту лба. Брови, словно крылья, взметнулись из небольшой ложбинки над гордым носом. От лучезарной улыбки, как в известной песне, становилось светлей. Одним словом - красавчик.

Сердце девушки неистово заколотилось. Златомира влюбилась раньше, чем юноша успел произнести:

- Не пугайся, я здесь поживу несколько дней в палатке, места у вас тут уж больно красивые. Меня Богданом зовут.

Собрав всю волю в кулак и приняв невозмутимый вид, девушка через минуту вышла из оцепенения:

- А не боишься, что пограничники в гости наведаются?

- Я ничего не боюсь, - улыбка Аполлона стала еще более ослепительной, - ты же не боишься переплывать сюда через границу?

В этот момент в небесной канцелярии кто-то, перевернув страницу анкеты Златомиры Полонской, каллиграфическим почерком аккуратно вывел слово Любовь, и поставил двоеточие. Ни о каком рисовании больше не могло быть и речи, в свои права вступали всепоглощающие взрывные чувства.

На следующий день Богдан принес к церквушке длинный, оббитый кожей футляр с ручкой.

- Что это? - удивлено спросила девушка.

Парень вытащил из коробки винтовку с оптическим прицелом:

- Это американский «Ремингтон» - серьезная игрушка для снайпера. Я за ним сюда специально из Львова приехал. Польский приятель за приличные «бабки» подогнал. Меня обещали принять в батальон «Азов», если я со своим «тромбоном» приду, в смысле - с винтовкой. У меня разряд по стрельбе.

- Зачем тебе это? – Златомира, сморщив красивый носик, взмахнула крылышками атласных ресниц.

- Когда мою страну рвут на части, я не могу равнодушно смотреть на это и сидеть, сложа руки. Крым уже оттяпала Россия. Теперь она положила глаз на Донбасс. Москва - прожорливый кровожадный хищник. Только с оружием в руках можно отстоять целостность Украины.

- Насколько я знаю, жители этих регионов сами так решили на своих референдумах, - девушка успокаивающе погладила плечо юноши.

- А меня они спросили? Это и моя страна! И твоя, между прочим, тоже, - парень заметно волновался. - Кто им дал право решать за всех нас? Кто они такие?

- Они живут там и считают, что вправе распоряжаться своей судьбой. Киевский Майдан показал: восток и запад не могут договориться между собой по многим принципиальным вопросам, нас слишком многое разъединяет. Мы стремимся приобщиться к европейскому порядку и культуре, нам нужна истинная демократия, а они хотят оставаться в союзе с архаичной Русью. Ну и пусть себе живут в каменном веке, а мы вступим в Евросоюз и будем, наконец, жить, по-человечески.

- Ты ничего не понимаешь, Златка. Если сегодня мы отпустим Донбасс в Россию, якобы к своим корням, то завтра Польша, Румыния, Венгрия, да и Словакия потребуют свою часть пирога, ведь и они имеют на Украине большие диаспоры. Я уже молчу про саблезубые Беларусь и Молдову. И тогда: всё - нет больше нашей Родины! Понимаешь, не будет больше ридной нэньки Украины!

                                                   ***

- Название древнейшей индийской игры происходит от персидского «шах» и арабского «мат», означающего «умер». Вместе такое словосочетание дословно переводится, как «властитель умер». В этой логически-соревновательной забаве для ума слова смерть и победа превратились в синонимы. Весь смысл состязания сводится к планированию и убийству вражеского короля. В живых остается только один властелин из двух. Все остальные фигуры защищают своего господина и являются потенциальными палачами для вражеского монарха. Этими преданными гладиаторами можно жертвовать во имя великой конечной цели. Не кажется ли тебе, что подобная концепция очень символична для человечества и соответствует его пути эволюционного развития? - криво усмехнувшись, Дровосек с вызовом глянул на собеседника.

- Не забывай, в шахматах предусмотрен и ничейный результат: недостаточно фигур для постановки мата, троекратное повторение ходов или, например, пат, - не моргнув глазом, спокойно ответил Плотник.

- Ты прав, с французского и итальянского пат так и  переводится - «игра вничью». Но в истории матчей за звание чемпиона мира по шахматам был только один случай, когда игра закончилась патом: в 1978 году в Багио Карпов играл с Корчным. Какой смысл садиться играть, если не рассчитываешь на победу? В нашей с тобой партии ничьей не будет, - как бы в подтверждение этих слов, Дровосек передвинул по диагонали своего слона, напав на короля Плотника, - а для начала тебе шах.

                                                  ***

Жена одного из бойцов батальона «Азов» давала интервью корреспонденту «5 канала»:

- Даже если мой муж будет расстреливать весь мир, я буду стоять у него за спиной и подавать ему патроны.

«Настоящая декабристка!» - с восхищением смотрела на женщину Златомира, стоя в толпе родственников гренадеров, отправляющихся на юго-восток для участия в антитеррористической операции. Официально Полонская не была замужем, но ее связывало с Богданом гораздо большее, чем формальный брак - испепеляющая до умопомрачения бабья любовь.

Ее избранник, экипированный в черную униформу военного образца, стоял в шеренге таких же молодцов, готовых за идею порвать на части хоть черта. «Ремингтон» Богдана выделял юношу из общей массы новобранцев, вооруженных автоматами и ручными пулеметами Калашникова разных модификаций.

Видеосъемка на смартфоне была сделана в день приема присяги рекрутами Национальной гвардии. Златомира за время многочисленных просмотров запомнила запись буквально покадрово. Казалось, что все это происходило в прошлой жизни.

Ее любимый Богдан был убит в первом же бою, не успев сделать ни единого выстрела. Девушка узнала об этом лишь две недели спустя.

Через месяц после трехдневного траура Полонская с американской винтовкой своего суженого уже находилась в рядах батальона «Азов», как штатный снайпер. Отец Златомиры был хорошим охотником, и свои навыки успел передать дочери. Демонстрация девушкой своей стрелковой подготовки убедила призывную комиссию нацгвардии в целесообразности передачи Полонской должности и оружия ее погибшего жениха. Немаловажным аргументом послужила неистовая решимость Златомиры, во что бы то ни стало отомстить врагам за смерть любимого. Ярый фанатизм в украинской армии только приветствовался. 

Во время выполнения боевой задачи снайпер не должен иметь при себе ничего, что могло бы идентифицировать его личность. Даже связь с командованием всегда односторонняя через крохотный наушник. 

Приказ на первое самостоятельное задание был получен девушкой на третий день ее пребывания в Донбассе. Златомира разместилась в лесополосе за километр от блокпоста поселка Марьинка. Точка была выбрана не случайно. Кроме заградительного пункта и главных магистральных направлений на Донецк и Мариуполь отсюда хорошо просматривалось еще одно второстепенное ответвление, откуда могли подойти ополченцы.

Движение на дорогах было вялым. Девушка больше интересовалась жизнью блокпоста. Ей никогда раньше не приходилось никого убивать. Она всеми силами пыталась настроить себя, что за баррикадой из бетонных блоков сидят не живые люди, а кровожадные враги. Но там находились обычные ребята. Такие же, как и везде.

«Возьми себя в руки! Не будь тряпкой! Они убили твоего Богдана! Если даже это не они, то эти такие же убийцы, как и те. У этих ублюдков одна шайка», - прищуренный глаз у объектива прицела наполнился ненавистью. 

                                                 ***

«Цугцванг!» - выругался про себя Дровосек. На шахматном языке это означало принуждение к невыгодному для тебя ходу. Кажется, у Плотника это получилось. Совсем недавно тактический перевес был на стороне черных, и вдруг такой перелом игры. Желая выиграть время, Дровосек предложил: - Может, перекурим?

- Давай, - улыбнувшись, согласился Плотник. Он прекрасно понял причину этого таймаута. Но дополнительное время для обдумывания последующих ходов требовалось и ему. Слишком высоки были ставки в этой игре - человеческие судьбы и жизни.

                                                   ***

Словно на приеме у терапевта, степь после длительной задержки дыхания, выдохнула воздух во всю мощь своих гигантских легких. Сильный ураганный ветер взлохматил шевелюру придорожной лесополосы. В воздухе замелькали хлопья листьев, пучки соломы и ворох накопившегося мусора. Дикая стая приблудных грозовых туч с северо-запада стянулась к блокпосту донецких ополченцев возле Марьинки, погружая все вокруг в преждевременные сумерки.

Шевченко решил, что пора идти охотится на «кукушку». Уходя на задание, Егор Михайлович отдавал на хранение свои личные вещи и документы оставшемуся за старшего Семену Гунько. Вдруг среди сдаваемых мелочей неожиданно ожил смартфон. Ополченцы переглянулись и уставились на мигающий экран. На потемневшем фоне стало проявляться бородатое мужское лицо.

- Блин, я его знаю! – оживился Гунько, - это Леонид Корнилов. Знаешь, какие он классные стихи пишет! Не то, что та курица, которую ты недавно смотрел.

- Егор, ты не прав. Девушка весьма талантлива, только ей показали нашу действительность через кривое зеркало фальшивой прозападной политики, вот она и делает неправильные выводы, как от нее и добиваются пришедшие к власти лжепатриоты, -  грустно улыбнулся «Дончанин».

В верхнем углу экрана из дымки проявился портрет Насти Дмитрук и российский поэт начал с хрипотцой декламировать ее образу свои стихи.

Мгновение поколебавшись, Шевченко сунул телефон в карман куртки:

- По дороге прослушаю через наушник, а ты следи у себя за моими эсэмэсками. Что будет нужно, сообщу. Сам мне не звони - только пиши сообщения.

Прижимая к себе «эсвэдэшку» - снайперскую винтовку Драгунова, «Дончанин» пополз сквозь придорожный кустарник к большому камню. Дальше находился участок открытой местности, пересечь который незаметно было уже невозможно. До рощицы осталось метров триста, что соответствовало максимальной прицельной дальности стрельбы с ночным прицелом. Накрапывающий дождь стал усиливаться.

Шевченко решил немного выждать, прежде чем начать осмотр леса, в котором могло находиться «гнездо кукушки». Камень, который ополченец издалека принял за бетонный фундаментный блок, оказался обычным «дикарем» правильной формы. Булыжник явно обрабатывали вручную. На боковой поверхности проглядывал какой-то рисунок. Потерев мшистый камень тыльной стороной шершавой беспалой перчатки, «Дончанин» разглядел изображение рыбы.

«Откуда здесь этот «инопланетянин»? - пронеслось в голове командира блокпоста. - Кроме половецких каменных баб в этих местах никогда ничего подобного не находили из разряда «народного творчества» степных аборигенов».

Археологические размышления ополченца прервались взрывом света, потом еще одним, а затем уже целой серией световых атак. Небесные венозные системы молний хаотично заметались в поисках случайных наземных целей. Через минуту к обстрелу присоединилась громовая артиллерия Зевса, да так, что барабанные перепонки приготовились к эвакуации через ушные раковины. Светопреставление началось. Перестав стесняться, проливной дождь с шумом трансформировался в ливень. Выиграв последний поединок с ветром, поток воды своим гребнем начал расчесывать успокоившиеся кудри деревьев.

«Пора», - Шевченко начал просматривать лесополосу через оптику своего снайперского винтореза. Сквозь обойму линз глаз охотника выискивал дичь. Верхний ярус рощи оказался чистым, два средних слоя - тоже. По нижнему ярусу, уплотненному кустарником, «Дончанин» прошелся особо тщательно.

«Есть!» - сердце и дыхание мгновенно остановились. Зеленая матовая поверхность каски не была столь идеальной маскировочной защитой, как камуфляж. Мокрый, блестящий прямой ствол снайперской винтовки тоже выделялся на фоне кривых опавших сучьев. Шевченко засек «кукушку».

                                                   ***

Глядя в глаза противнику, Дровосек глубокомысленно произнес:

- Трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно, если ее там нет.

- Ты хочешь сказать, что все просчитал и мне не стоить тратить силы? - перенеся взгляд на шахматные клетки, Плотник прищурился, - не торопись, у Конфуция есть еще и другие мудрые изречения. Как тебе такое: очевидное редко бывает истинным.

Разозленный Дровосек, молча, взял своего короля и демонстративно резко сделал ход. От сильного удара по доске у фигуры отвалился пьедестал, на котором было выгравировано изображение рыбы.

- Вот видишь, это тебе знак, - ухмыльнулся Плотник, указывая пальцем на маленький отбитый кубик, - в славянской мифологии рыба является опорой земли.

                                                   ***

Через окуляр прицела Златомира следила за действиями розовощекого парня. Ополченец поднял голову над стеной из бетонных блоков. Своим биноклем он стал прочесывать деревья выше залегшей в кустарнике Полонской. Даже в такую отвратительную погоду девушка легко могла попасть в глаз бедолаге.

В наушнике раздался слабый треск. Девушка напряглась. Ей запросто могли отдать приказ передислоцироваться в другую точку. Карта местности лежала в кармане. Переспросить что-либо из-за отсутствия микрофона было невозможно. Нужно просто ждать. Вдруг в эфире какой-то мужчина, представившийся Леонидом Корниловым начал читать стихи, посвященные Анастасие Дмитрук:

Да, вы – крайние, мы – бескрайние.

Но я рядом с тобой стою.

И я знаю, моя украинка,

Каково тебе на краю.

То бросаться на поле дикое,

То – под свастичную броню…

Если хочешь быть – будь «великою»,

Только дай сперва заслоню.

Смартфон «Дончанина» работал в режиме приема СМС, поэтому мелодия Аппассионаты в наушнике несколько озадачила Шевченко, но когда ополченец услышал хриплый голос Леонида Корнилова, то решил, что заботливый Сеня Гунько таким образом подбадривает своего командира.

Ты напугана и растеряна

И не те говоришь слова;

Только грудью своей простреленной

Дай прикрою тебя сперва.

Я всегда это делал вовремя.

Но теперь времена не те.

И в когтях полосатых воронов

Ты не чувствуешь их когтей.

Удивленная Полонская не могла понять, что означают эти поэтические чтения во время проведения спецоперации. Возможно это какой-то сбой из-за грозы. Но отмены приказа не было. Рамка оптического прицела сфокусировалась на голове розовощекого парня, а палец мягко лег на спусковой крючок. В последний момент угловое зрение уловило какое-то испарение из-за кустарника слева. Оптический прицел был резко перенаправлен в ту сторону.   

И забыла про наших пращуров.

И кричат в тебе боль и страх.

Мы с тобою – «родня не зрячая»,

Потому что глаза в слезах.

Но, обиду смахнув украдкою,

Я тебя к груди притяну,

И за счастье твое, украинка,

Я пойду на твою войну.

Изображение рыбы на камне вдруг начало нагреваться. «Дончанин» ощутил  резкое потепление, но не придал этому значения, списав все на счет нервного перенапряжения. Голова вражеского снайпера в каске стала поворачиваться. Скоро в объективе прицела должно показаться незащищенное лицо противника.

Ты нашла во мне виноватого.

Я желаю тебе добра.

Никогда ты не станешь братом мне,

Потому что ты мне – сестра.

Глаза двух враждебных стрелков встретились через объективы снайперских прицелов.

«Как ты здесь оказался? Папа, ты, что вернулся из Польши к нам с мамой?»

«Дочь, на кого ты оставила сестренку и брата в Донецке? Неужели ты подумала, что я сам не смогу помочь бабушке с дедушкой?»

                                                   ***

- Невероятно, но ты действительно смог залезть в пат. Поздравляю, Плотник, у тебя получилось вытянуть ничью из заведомо проигрышной ситуации, - Дровосек с сожалением прикусил губу.

- Просто у тебя вовремя отвалился кусочек с изображением рыбы от фигуры твоего короля. Ты расстроился и занервничал, а я воспользовался ситуацией. Вспомни своего любимого Конфуция: в погоне за счастьем иногда нужно просто остановиться и быть счастливым, - Дровосек, наконец, мог расслабиться.

 

 
Два письма из Славянска
Славянская Троица, восьмое июня 2014 года
Рейтинг: +27 1511 просмотров
Комментарии (29)
Серов Владимир # 18 июля 2014 в 00:30 +5
Хорошая работа! Удачи автору!
Галина Карташова # 18 июля 2014 в 19:41 +6
В литературном плане - отлично. Рассказ, подтверждающий истину, что реальность страшнее любой фантастики.
Елена Абесадзе # 19 июля 2014 в 09:09 +4
очень серьёзная и неоднозначная тема.автор заставляет думать и переживать,а это-дорогово стоит.спасибо,зацепило.удачи в конкурсе!
Необходимо восстановить 4354 # 24 июля 2014 в 10:51 +3
Работа неординарная. Политика переплетена с фантазией автора и игра "по правилам или без"?
Сообразно нашему психическому типу, мы воспринимаем мир через призму нашего главного, более для нас удобного - через логические идеи или через образы-картинки. Фантазия и интуиция может преобладать над логикой, продуцированием идей или наоборот.
Шахматная доска с фигурами.
«Цугцванг!» - выругался про себя Дровосек. На шахматном языке это означало принуждение к невыгодному для тебя ходу. Кажется, у Плотника это получилось. Совсем недавно тактический перевес был на стороне черных, и вдруг такой перелом игры.
Источник: http://parnasse.ru/konkurs/chempionat4kon/etap7chemp4/nikogda-ty-ne-stanesh-bratom-mne.html
Только представим, игра идёт на клетках, мы видим белые и черные, выполняем логические шаги, "шах" "мат", имеем фигурки шахматные.
А теперь все квадратики - сотрём. Что видим? Пустую доску.Видим, что логически не сделать ни одного хода и получаем пустоту. Но возьмите игру в шахматы - и представьте, что это наш мир и мы, люди все - фигурки. Логика движет нашей жизнью туда-сюда-туда-сюда. Если логично так, то правильный ваш ход "ШАХ" и получится "МАТ". НО если захотите потом всё убрать, то есть стереть все квадратики. Что получим? Нет нас, нет ходов, значит и нет правил, законов, логических ходов естестве любой игры, представленной собственными схемами, наборами правил и формул, прописываемых нами же. И каков вывод? Суета-сует.
Пустая доска - нет игры, нет правил. Тогда мы имеем одно наличие доски, которое равно отсутствию. Но ведь это ничто - для нас. Быть может, на пустой доске осуществляется новая игра с новыми правилами, просто мы этого не видим, а значит, для нас этого не существует. Но, во-первых, если есть доска, можно придумать и новые шахматы. Во-вторых, можно оставить пустую доску и без разлиновки. Но если есть наблюдатель доски, есть и пешка, фигура (так как фигуры у нас символизируют личности), и эта фигура может придумать новые шахматы.Иными словами, как учит Шопенгауэр, без представлений для нас мир ничто, какой бы он там не был объективно. Уже мир создаёт представления, которые создают мир.
Только разделяя свою власть с разумом (логикой, духом) и прочими столь же важными для нас явлениями души и мира Любовь становится тем, что Вы описали очень своеобразно
В этот момент в небесной канцелярии кто-то, перевернув страницу анкеты Златомиры Полонской, каллиграфическим почерком аккуратно вывел слово Любовь, и поставил двоеточие.
Источник: http://parnasse.ru/konkurs/chempionat4kon/etap7chemp4/nikogda-ty-ne-stanesh-bratom-mne.html

Причём от типа сознания человека зависит, что для него в жизни будет главным - как ценность и как стержень деятельности: эмоциональное отношение к миру, любовь, разумная и духовная, нечто центральное, а всё остальное - "сопутствующее".
Всё же я не назвал бы великих мыслителей - Конфуция, Шопенгауэра и прочих безумцами.
из цитаты сделал вывод
А коль ты заговорил о Конфуции, приведу еще одно его изречение: если долго сидеть на берегу реки, можно увидеть трупы проплывающих врагов.
Источник: http://parnasse.ru/konkurs/chempionat4kon/etap7chemp4/nikogda-ty-ne-stanesh-bratom-mne.html
Возможно, что безумие как раз и заключается в том, чтобы "БЫТЬ КАК ВСЕ", в обывательской "нормальности". Индивид противоположен обществу и вместе с тем это единство.Так и в вашей работе - противоположности притягиваются, а противоречия приводят к осмысливанию и выводам.
Делаем выводы - главный посыл произведения.
Написано оригинально.
Прав Гегель: "Противоречие - корень всякого движения и жизненности."
АВТОРУ РЕСПЕКТ.
Людмила Комашко-Батурина # 11 августа 2014 в 13:04 +3
Рассказ не оставил меня равнодушной. В душе раздвоенность- всё-таки мы правим миром или за нас всё решено?Хочется, чтоб победили разум и любовь.
Сергей Шевцов # 11 августа 2014 в 13:30 +2
Мне тоже этого хочется.
Александр Саакян (Садовник) # 15 августа 2014 в 15:04 +2
Когда ты сам оказываешься в роли разменной пешки, а игра ведётся безо всяких правил, где фигуры пытаются ходить так, как им заблагорассудится, и когда мир не делится на чёрное и белое, а предполагает вмешательство прочих разномастных игроков, а поле битвы не ограничивается размером шахматной доски, то действительность всё меньше и меньше походит на шахматы. А в остальном рассказ отлично написан. Жаль "шахматисты" его читать не будут.
Сергей Шевцов # 15 августа 2014 в 19:21 +3
Вы правы, "шахматисты" читают совсем другие рассказы, и не всегда на родном языке.
Марина Попова # 13 сентября 2014 в 09:25 +4
Спасибо, Сергей!
Сильная вещь! Получила ответы на многие вопросы.
Талантливо поведали миру о происходящем на Донбассе.
Так оно в жизни и случается. Счастье, что отец и дочь
узнали друг друга. Возможно, хоть эта встреча пробудит
дочь ото сна ненависти...
Рассказ несет знание, правду о происходящем.
Думаю, со временем ваши рассказы станут изучать в
школьной программе. Успехов вам!
Сергей Шевцов # 13 сентября 2014 в 10:15 +3
Спасибо, Марина! Мне очень дорого ваше мнение! rose
Надежда Вамуш # 16 сентября 2014 в 16:33 +4
Сергей, да, стихи эти все читали.Они наводили ужас тогда, у меня в Киеве живут троюродные сестры, и мы с ними сестры по крови и по бабушке.И многие россияне имеют родственников в Украине.Как сумели разделить наши народы?Спасибо за произведение, читала с замиранием сердца.
Сергей Шевцов # 16 сентября 2014 в 16:49 +2
Перо бывает страшнее пули, особенно, если оно в талантливых руках. Спасибо за солидарность!
Наталия Гордейко # 16 сентября 2014 в 17:09 +2
Спасибо, Сергей! Сильно!!!
Спасибо за правду и за возможность задуматься!
Удачи Вам, Здоровья и Терпения!
Сергей Шевцов # 16 сентября 2014 в 17:32 +3
Благодарю, Наталья, за понимание! Время вынуждает нас всех крепко задуматься.
Ирина Перепелица # 16 сентября 2014 в 20:09 +4
Спасибо, Сергей, за интересное интервью, и за этот пронзительный рассказ.
Больно... обидно и больно за нас, за погубленные молодые жизни, и за потеряные души.
Каждый считает правым только себя, и -- "На бой кровавый, святый и правый,
Марш, марш вперёд рабочий народ..."
С таким же интересом прочла мудрый и умный ответ Л.Корнилова -- А.Дмитрук.
Я тоже в своё время написала ответ Анастасии на её нашумевший стих, но опубликовала его только сейчас, после твоего безкомпромисного интервью.
http://parnasse.ru/poetry/lyrics/civilian/ja-hochu-byt-naveki-s-bratjami.html
Дай Бог тебе мирного неба, Серёжа, сил жить, творить и радовать нас новыми произведениями!
Марина Попова # 16 сентября 2014 в 20:45 +5
Доброго времени суток, Ирина!
Заглянула на страницу в Сергею,
и увидела ваш коммент.
Спасибо вам за неравнодушие!
А свой стих можно было бы напечатать в комментарии
к интервью, чтобы побольше читателей с ним познакомилось.
Там, в тексте вью дала ссылку на один из наиболее интересных ответов
Анастасии Дмитрук, длительность около 7,5 минут. Посмотрите
и послушайте, надеюсь, что вам будет приятно, что с такой
любовью к Украине и Анастасии совсем молодая девушка отвечает.
Всего вам хорошего! Удачи, Ирина!
Сергей Шевцов # 16 сентября 2014 в 21:53 +4
Ирина, я не сомневался в твоей поддержке. Спасибо тебе за замечательные стихи.
Саша Полтин # 24 октября 2014 в 10:16 +1
Сергей, лучше конечно пат, чем смерть я не знаю там пешек, королей. Но пат, это ведь безвыходная ситуация. Неужели кто-то должен победить, а иначе нет выхода? ...
Сергей Шевцов # 24 октября 2014 в 11:23 0
Дословно "пат" - игра вничью. Это компромисс для умных игроков, трезво оценивающих свои силы и реальную обстановку. Но если на щите бойца выбит девиз "цель оправдывает средства и победа любой ценой", то самый гуманный способ его остановить - загнать противника в в безвыходную ситуацию. Когда я писал этот рассказ, у меня еще теплилась такая надежда, но сейчас Рубикон пройден и исход партии может решить только победа.
Лора (Герда) Горелик # 23 марта 2015 в 13:33 +1
Горько осознавать,что это уже не на бумаге,а реально существует...кровей в нас намешано?а умирать хотелось бы за родину,а пошлют за идею...
Сергей Шевцов # 23 марта 2015 в 21:07 +1
Это гражданская война.
Ольга Вербицкая # 7 августа 2015 в 18:11 +2
Война за месторождения природного газа. Королям свойственно не вмешиваться.
Правила игры уже давно определены. Народ ни при чем и страдает.
Пока плодородная земля и ресурсы не окажутся в руках противника, война чаще всего будет продолжаться.
Рассказ близок к реальным событиям и очень эмоционально написан. Спасибо, Вам Сергей.
Столкновение народа все равно диктуют те, кто правит миром.
Порой позиция невмешательства и продиктована тем, что за всем этим стоит свой тонкий расчет.
Вот Вам и "гражданская война"! t7839
Сергей Шевцов # 7 августа 2015 в 18:41 0
Печально осознавать, что ты пешка в чьих-то руках, а исход партии зависит от того - отвалится или нет пьедестал у одной их фигурок королей. Жанр конкурса "фэнтези", но война у нас идет самая настоящая.
Нина Колганова # 21 ноября 2015 в 11:07 +1
Сергей, не особо разбираюсь в фэнтези, не увидела этого, всё реально, всё переживала, как будто вновь увидела кадры ужасного противостояния. Приём контраста делает своё дело:Красивая девушка, увлекающаяся сугубо мирной живописью, небесной красоты парень, красивая любовь - в результате роковая ошибка, неумение разобраться в обстоятельствах, смерть. Но так получается, наверное, не всегда, когда через прицел узнают родных.Да, Сергей,сильно... А стихи я читала на СТИХИре, автора не помню.
Сергей Шевцов # 21 ноября 2015 в 12:32 +2
Стихи Дмитрук и Корнилова на многих произвели ошеломляющее впечатление, поэтому я и взял их, как иллюстрацию к настроениям в народе. Вы правы, фэнтези только стилевой прием, позволяющий задуматься о присутствии сил, которые сразу не разглядишь. Но именно мазками фантастики мне хотелось подчеркнуть нелогичность, а точнее катастрофическую нереальность того, что сейчас происходит на Украине и в умах людей.
Тая Кузмина # 5 сентября 2016 в 19:27 +1
Сильный рассказ, впечатления после прочтения остаются, что дает пищу для размышлений. Тем более тема актуальная, Украина. В нашей жизни, иногда, реальность превращается в фантастику и наоборот. Удачи вам и творческих успехов!

soln
Сергей Шевцов # 5 сентября 2016 в 20:30 0
Спасибо, Тая! Я дважды проезжал этот блок-пост - когда уезжал из подвергшегося бомбежкам Донецка, и когда возвращался обратно в пылающий на окраинах город.