Неудавшийся пленэр

Золотой луч восходящего солнца пробился сквозь москитную сетку и коснулся век спящей в палатке женщины. Ресницы её, почувствовав тепло, задрожали, она приоткрыла глаза и тут же зажмурилась. Солнце манило Женю на улицу.

Осторожно, на четвереньках, она выбралась из палатки в «предбанник», стараясь не потревожить своих спутников. Здесь можно было спокойно встать в полный рост, одеться и выйти навстречу солнцу. На улице было прохладно и свежо.
Огромное светило стремительно поднималось ввысь и набирало жаркую силу,  а перед глазами до самого горизонта простиралась голая, безжизненная, холмистая степь, вытоптанная бесчисленными отарами овец. Какого удивительного бежево-сиреневого цвета  холмы!  И до чего быстро меняются цвета во время езды на машине: то серовато-черные от щебня, которым покрыта пустыня, то бронзово-коричневые с белеющими вдали солончаками и плавающими в воздухе миражами вдали. На пути встречались  и острова яркой зелени вдоль немногочисленных водных потоков, а порой на десятки километров простирались черные пемзовые поля, сквозь которые пробивалась зеленая трава.  Впечатлений море, но неужели и сегодня не удастся порисовать  акварелью, ограничившись простым карандашом, углем и сангиной?! Женя с начала путешествия лелеяла мечту заняться живописью, посвятив ей целый день.

Женя подошла к походной кухне и, приподняв полог, закрывавший вход, пробралась внутрь просторного помещения, где ещё царила темнота. Не включая свет, на ощупь отыскала на столе пластмассовую бутылку с водой, немного плеснула себе в кружку и тем же путем выбралась наружу – чистить зубы. Но когда набрала в рот воды для полоскания, то сморщилась от отвращения и выплюнула – в кружке оказалась какая-то гадость. «Откуда могла взяться техническая жидкость на кухонном столе?» - подумала она.

И тут ее осенила догадка: скорее всего это самогон! Ну, конечно же! И она, сама того не желая, невольно испробовала его. Вспомнила, как накануне вечером к ним на огонек заезжали на стареньком мотоцикле с коляской, дребезжащем на все лады, пьяные монголы с бутылкой самогонки собственного приготовления.
Сомнительную жидкость с отталкивающим запахом пить никто из хозяев не отважился, и бутылку поставили на стол. Потом, проводив поздних гостей, отправились спать…  А утром «народ» позабавился, узнав от Жени, как она чистила зубы.

Так у Жени начался очередной день путешествия по Монголии. За плечами наших путников к тому времени лежало уже больше двух тысяч километров по Гобийскому тракту. В пути случилось несколько незапланированных остановок, поэтому участники путешествия спешили и останавливались только на ночевку. В дороге жевали сухие завтраки. Женина мечта о пленэре так и оставалась мечтой. Но около небольшого озера, после очередного извлечения джипа, умудрившегося дважды подряд завязнуть в зыбучем песке, решили устроить небольшой привал.

Метрах в ста от озера стояли пара юрт, несколько одноэтажных глиняных построек. Местные жители-японцы, в давние времена осевшие в этих местах, неплохо изъяснялись на русском языке.

Гостям по их просьбе они приготовили в большом чугунном котле Хорхог – блюдо из баранины, добавив туда овощи.

Женя  обрадовалась остановке.  Похоже, её мечта близка к осуществлению. Ради этого можно было и обед пропустить. Устроившись на «пленэре», неподалеку от озера на твердой почве, она с нетерпением открыла приготовленный для такого случая новый альбом. Потом распечатала коробку невской акварели. Беличьи кисти и прочие рисовальные принадлежности разложила на пучках сухой травы, торчащей из земли.

Осеннее солнышко пригревало по-летнему, и Женя сняла с себя легкую вельветовую курточку, положив ее на ближайший камень. Завершив подготовку к пленэру, художница заметила овец, прошедших мимо. «Надо же, – подумала она, - прошляпила целую отару овец! А ведь они были так близко от меня!» – и, взяв тетрадку, карандашом сделала несколько набросков. Делать наброски движущихся животных в Монголии удобно: от одной овцы – голову, от второй - ногу, от третьей – туловище, - благо, все овцы были одинаковы, как близнецы.

Овцы же во всех встреченных отарах, несмотря на практически полное отсутствие зелени в октябре, оказались довольно упитанные, с большими и жирными курдюками.

Отара вскоре скрылась вдали, и художница приступила к работе. Обмакнув в баночку с водой широкую беличью кисть, намочила ею лист бумаги, затем выполнила подмалевок.

В этот момент вблизи послышался характерный звук, который издают животные при поедании сухой травы, растущей на земле. Повернув голову, Женя увидела, что отара, которая только что прошла мимо неё и скрылась вдали справа, теперь надвигалась слева. Как животные успели сделать такой крюк за короткий отрезок времени, оставалось загадкой до поры до времени... до очень скорого времени, надо сказать.

Отару возглавляли два ряда коз. Они двигались, прижав рога вплотную друг к другу и не обращая никакого внимания на женщину – будто шествие вражеской гвардии. За ними сплошным ковром бежевого цвета следовали овцы, увлеченно щиплющие сухую пожухлую траву.

Художница пришла в ужас от мысли, во что превратятся через минуту акварельные краски, бумага, тетрадки, карандаши и прочие рисовальные принадлежности после того, как по ним пройдёт отара, до которой оставалось не более двух метров!

Мысли молниеносно мчались одна за другой: «Нужно успеть поднять на руки как можно больше вещей!» Женя схватила вельветовую курточку и накинула на плечи…

И в это же мгновение случилось чудо! Вы видели когда-нибудь, как огромные стаи рыб мечутся в воде?
С отарой произошло нечто подобное. Достаточно было взмахнуть курткой, и отара, будто сардины, метнувшись, волной отхлынула в сторону... Вещи были спасены.

Не успев оправиться от изумления, художница услышала смех. Напротив, метрах в десяти от неё, гарцевал всадник на коне. Молодой пастух, не скрывая эмоций, от души смеялся над Женей.

- Зачем? Зачем вы все это устроили?- недоуменно воскликнула она.
- Чтобы привлечь ваше внимание, - ответил пастух. Подъехал к ней, спешился, сел на камень и, держа за повод своего коня, потребовал:
- Рисуй меня и моего коня!

Рисовать человека в одном метре от себя, да еще и с конем, стоявшим чуть ли не вплотную, наверное, приходилось редкому художнику!

Женщина достала палочку сангины и с обратной стороны большого куска обоев, рулон которых специально прихватила в путешествие для набросков (в тетрадке много не нарисуешь!), набросала эскиз пастуха с конем.

Аккуратно оторвав рисунок, отдала пастуху. Мужчина произнес, что повесит рисунок у себя в юрте над кроватью.

Не успел он скрыться из виду, как приехал на мотоцикле его подвыпивший брат, который долго восторгался Жениной работой и благодарил ее. Следом прибежали двое мальчишек...

Словом, написать пейзаж акварелью ей так и не удалось, – сотоварищи Женины пообедали и собирались в дальнейший путь. Пленэр не удался. Солнце неумолимо клонилось к закату, и путникам нужно было успеть проехать ещё хоть часть пути до очередного ночлега.