Лея и близнецы.

[Скрыть] Регистрационный номер 0199402 выдан для произведения:

Всеволод.

 

Далеко не всякому индивидууму повезло так, как мне, не у всякого есть брат-близнец!

Мне 18, но я ни разу не дружил с девушкой, в то время как брат Андрюха культурно соблазнил и интеллигентно бросил не один десяток самых прекрасных представительниц женского пола.

И это притом, что нас будто в одной матрице отштамповали, практически одно лицо. Подумаешь, я ниже на два сантиметра, а волосы на полтона светлее! Дело не во внешних факторах и не в том, что Андрей на 22 минуты старше, а в принципиальной разнице.

 

 

Он носитель доброжелательности самого высокого порядка. Мужественен, отзывчив и обаятелен. Человек-фейерверк. У меня вся активная жизнь проходит внутри головы и грудной клетки, где постоянно бушуют бури, не имеющие никакого отношения к повседневности. Снаружи – холодный взор и мрачный вид.

 

 

Лед и пламень – называла нас мама, ныне она в мире ином… Папа тоже. Вот уже два года, как мы остались одни, то есть, вдвоем…

 

 

Жизнь Андрея бурлит, словно неистовый водоворот, у меня же, кроме брата, больше никого нет, и никогда не было. Ни друга, ни даже собаки. В школе я держался одиноким ботаном, посещавшим все возможные факультативы. Мальчишки инстинктивно сторонились меня – ну не любят у нас дюже умных! Сейчас учусь в вузе и работаю, просто нет сил еще и на дружбу вкупе с любовью… Наверное, пора завести хомяка. Не смертельно и даже не особенно грустно…

Андрюха в шутку и всерьез называет меня "вещью в себе" или "закрытой системой". А когда сердится, то "черным ящиком".

 

 

Однажды, в хмурое воскресенье, братишка явился домой с незнакомкой. Нарисовался, не сотрёшь, словно портрет гусара в раме дверного проема. За его спиной маячила тоненькая девичья фигура. Опаньки! Мертвая рука каменного гостя сдавила мое горло. Ничего, скоро смогу втянуть в себя воздух, вот-вот сейчас отпустит... От созерцания такой красоты еще никто не умирал! Я стоял, вылупив глаза, и наверняка выглядел довольно глупо.

 

 

– Привет, братишка! Знакомься, это Лея…

Скажите, пожалуйста, "Лея"! Имечко-то какое! В придачу слегка волнистые от уличной сырости волосы русалки, изумрудные глаза и нежные коралловые губы… Я ощущал себя почти не живым. Брат усмехнулся, он с ходу просек мое состояние – мы же близнецы.

–Этого оболтуса зовут Всеволод! Он тебе поможет…

-В смысле? – сглотнув слюну, выдавил я.

-Лея переходила дорогу в неположенном месте, поскользнулась на решетке стока, упала в свежевскопанный газон, испачкала грязью плащ. Естественно, я помог ей встать и предложил зайти к нам привести одежду в порядок. Согласись, в таком виде ходить по городу не очень культурно! Она любезно приняла приглашение постираться и отутюжиться. Увы, мне пора, а ты пособишь нашей гостье! Ферштейн?

 

 

-На кой черт ее вообще понесло в цветник? - во мне проснулся и поднял драконью башку дух противоречия.

-Не знаю, мы почти не разговаривали, - беспечно пожал плечами Андрей.

-Так вы не знакомы?! С ума сошел?

-Не дергайся ты! Просто помоги человеку отмыть плащ! Пока, Леечка, надеюсь, еще увидимся!

Брат улетучился с быстротой ветра. Вот раздолбай! Наверняка эдак ехидненько помыслил: "Боишься, коварная обольстительница нарушит твою драгоценную невинность? Так тебе давно пора развязаться!" И – внутренне  хохотнул, непременно хохотнул! Ну, "старшенький", держись!

 

 

Лея сама дите дитем, вон как глазенки забегали! Неужели, меня боится? Дожил, Севыч, приличные девочки от тебя шарахаются!    

-Раздевайтесь… В смысле, снимайте плащ…

Во дебил, ей-Богу, несу всякую чушь, пора МРТ головы сделать - вдруг половина мозга рассосалась!

-Ванная рядом с кухней, там есть тазик и порошок! Утюг и доску я принесу…

-Спасибо, - робко пролепетала девушка и отлучилась в указанном направлении, зашумела вода.

 

 

 

Андрей.

 

Мы с братом Севкой оба учимся. Он – на историка, я - на инженера-механика. И оба подрабатываем. Брат - санитаром в хосписе, а я – слесарем в автосервисе. Сегодня у "младшенького" нет дежурства, он наверняка дома. Живет, словно рак-отшельник, только один панцирь на другой меняет.

Мы с друзьями собрались в спорт-бар поболеть за хоккейную сборную, а у меня ноги от усталости подкашиваются. Ничего, попью чайку – и вперед! Не впервой зима медведю. Конечно, наши опять продуют, но удовольствие получим! К тому же, ставки сделали, прямая заинтересованность. 

 

 

Едва открыв дверь квартиры, услыхал душераздирающие звуки:

 

Слушай, ты вольным считал сам себя,

Только во всем походил на раба.

Ты боялся подумать не так,

Ты боялся ответить не так.

Ты раб страха.

Страшно в немилости быть у богов,

Сверху сильнее удар кулаком.

Страшно падать и страшно летать.

Страшно жить, а потом умирать.

Ты раб страха. [1]

 

 Вздрогнул: Севка опять страдает какой-нибудь хренью! Судя по репертуару, у  "младшенького" жестокая хандра... Только этого не хватало для полного счастья! Вдруг братишку подкосили повседневные стрессы, и он соскочил с катушек? Я поспешил в его комнату.

 

Снова брошен в окна лунный свет,

Дом мой сонный в серебро одет.

Лунной кисти не достичь глубин,

Эту бездну знаю я один.

Все, все как вчера,

Но без тебя...

Ревность, жалость словно заодно.

Птицей скорби падаю на дно.

Все, все как вчера,

Но без тебя... [2] - с серьезным лицом выводил Севка.

 

 

Я недоуменно выпучил глаза на брата, интенсивно разевавшего рот:

-Полюбуйтесь на него! Понимаю, если б хоть надюдюрился! А то тверёзый, как барбос на цепи! Ну и чего мы стонем о вселенской тоске?

-Ты вообще слушал записи из папиной фонотеки? – возмутился новоявленный Орфей.

-Конечно, только давно!

-Вот и не выказывай свое невежество! Мы рано лишились родителей, и любая память о них священна! – воскликнул Севка. – У меня плохое предчувствие, будто жить осталось два дня…   

 

 

У меня заныло в груди. Да, мама и папа в мире ином, но мы-то живы, и не надо раньше времени умирать – грешно! Но этому рок-певцу ни черта не докажешь! Периодически он вступает в непреодолимый разлад с окружающим миром. Голливудская психологическая драма отдыхает!

-Может, хватит, а то голос сорвешь! – я осторожно дотронулся до плеча "младшенького".

-Отнюдь! Оцени, Андрюх, как выясняется, я могу не только изрекать с умным видом нудные глупости и выдавать на горА никому не интересные тирады!

-О чем ты? Мне всегда клёво с тобой разговаривать! – возразил я.

-Ты не в счет! – Севка вновь ощутимо скис и заныл.

 

 

На холодном ветру стоит город большой,

В нем горят фонари и машины гудят,

А над городом ночь, а над ночью – луна,

И сегодня луна каплей крови красна.

Дом стоит, свет горит, из окна видна даль,

Так откуда взялась печаль?

И вроде жив и здоров, и вроде жить – не тужить,

Так откуда взялась печаль? [3]

 

 

Обескураженный, я воздел очи к потолку.

-Никак, тут личная драма! Раньше моего братишку мало заботило чье-либо мнение о себе.

-Оставь меня, наконец, в покое! – не выдержав, заорал Севка. – Катись отсюда к своим девкам, упивайся временной любовью до полного обалдения, не мозоль глаза несчастному убогому придурку!

-Ба, да тут не драма, а целая трагедия! – заключил я и уселся рядом со страдальцем, притиснув его к подлокотнику дивана, молвил насмешливо: - Не уйду, пока не расколешься! Какого лешего ты тут стонешь раненой белугой? Не будь эгоистом, старик, вместо того, чтобы упиваться временной любовью, я стану до утра вытирать твои виртуальные слезы!

 

 

-Счастливый нрав часто является следствием равнодушия, – мрачно изрек Севка.

-Заткнись! -  я схватил брата за грудки, - Если твое величество в меланхолии, значит, весь мир должен укутаться в траур?! Итак! Слушаю тебя, излагай!

-Дело в этой несносной девице, свалившейся неизвестно откуда! Если ты думаешь, будто я стану волочиться за первой встречной, то жестоко ошибаешься... – зачастил "младшенький".

-Ты говоришь о Лее? – уточнил я. – Вы встречались после того случая с испачканным плащом?

 

 

-Еще чего! Представляешь, она сама явилась! Принесла пирожные к чаю, мол, спасибо за помощь! Я ей: издеваешься, да? Ты без меня отмывала и отглаживала свою хламиду. Улыбается, глазками бездонными луп-луп. Говорит, зато ты принес утюг. Стали пить чай. Разговор не клеится, ну о чем беседовать с таким глупеньким ребенком? Я не мог найти общую тему, оттого испытывал дискомфорт, а ей по барабану! Щебечет без умолку о всякой ерунде: о коте своем, школе, подружках. Похвалилась, якобы старшая сестра ей завидует из-за цвета волос. Лея блондинка от рождения, хотя ее отец черный, как смоль, а папаша сеструхи темно-русый, в него и дочурка уродилась, никакой масти, серость сплошная! - строчил Всеволод, словно из пулемета "Максим".

 

 

-Трудновато тебе пришлось, брат! С твоим напыщенным интеллектом внимать милой девичьей болтовне! – усмехнулся я. - С девчонками и надо трепаться обо всяких пустяках!

-Неужели все время о пустяках? – изумился Севка. - Да я свихнусь!

-По крайней мере, пока не найдутся общие интересы и темы для бесед...

 

 

-Понимаю, не совсем же дурак! И стоически терпел все эти кошечки, рюшечки, бантики! А потом она попросила рассказать о себе. Ну, я вкратце пробежался по своей бедной событиями биографии. А Лея, вот ведь беспардонное создание, вдруг осведомляется, есть ли у меня девушка! Представляешь, какая бесцеремонность? Спрашиваю, а тебе зачем? Отвечает, может, хочу выдвинуть свою кандидатуру! Наглая, как танк! Извини, говорю, пока я не планировал появление подруги, да еще такой юной! Сначала пусть манная кашка на губах высохнет! А то дядя Сева выглядит рядом с тобой музейным чучелом динозавра!

-Ну не идиот ли? – изумился я. – Сцеловывать манную кашку с таких милых уст – сплошной кайф!

 

 

Всеволод окрысился:

-За растлителя малолетних меня держишь?

-Не-а, не потянешь! Скорее за редкостного болвана! – усмехнулся я. – Один невинный поцелуй - еще не есть совращение. Главное, вовремя остановиться! Но ты не удосужился даже сказать смелому человечку ласковое слово... Онегин хренов! Девочка наверняка обиделась, а тебя поедом лопает страдание!

-Она обозвала меня чёрствым придурком и убежала!

-А разве ты не жаждал от нее избавиться? Вот и добился своего! Малютка больше не придет и правильно сделает! Легче растопить толщу арктического льда, чем продраться сквозь твое раздутое самомнение! – подлил я масла  в огонь.

 

 

-Перестань! Без тебя тошно! Почему-то ее лицо так и стоит перед глазами! – горько вздохнул брат.

-Неужели, втюрился? Наконец-то! Не переживай! Лед тронулся! А девушка и другая найдется!

-Но я думаю о Лее!

-Тогда зачем обидел?

-Сам не знаю... Смелость ее задела, детская бесцеремонность! У нее и в помине нет моих комплексов, она не такая, как я. Мы вряд ли станем единым целым, а это причиняет боль!

 

 

-Как все сложно! Не обязательно подруга должна быть списана с тебя под копирку! Наоборот, интереснее, когда она непредсказуема! – вразумлял я неопытного влюбленного. - К сожалению, нечем тебя утешить! Кажется, ты прогнал из своей жизни едва ли не единственную девушку, способную оценить твою редкостную индивидуальность. Лея хотела наладить контакт, но получила отповедь! Крепись, старик, время лечит!

-О! – Севыч обхватил виски руками. – Спасибо за утешение!

 

 

Я промолчал. Видит Бог, гостья в испачканном плаще неспроста переступила порог нашей квартиры. Она уникальна, так как способна не только ПОЛЮБИТЬ, но и ЛЮБИТЬ моего нестандартного братишку. А это очень нелегко.

 

 

Хныкающий Севка – конечно, душераздирающее зрелище. Но, с другой стороны, прогресс налицо. Он хотя бы дал себе труд поработать сердцем. Подспудно я всегда опасался, как бы "младшенький" не оказался пустым бамбуком, жестким и окостеневшим, ничем не заполненным, не умеющим просто подарить счастье. Как бы его тело не стало вместилищем скупости душевной. Лея обижена, подавлена холодными словами, но она вернется. С каждой минутой во мне крепнет уверенность: девушка еще придет. Но я не спешу обрадовать Севку. Пусть процесс развивается по законам жанра. Любовь должна отстрадать свое, или это не есть любовь.  Я позвонил другу и отказался от встречи в спортбаре.

Мы проговорили до утра, пока Севка чуть не оттаял и не улыбнулся пусть сардонической, но все же улыбкой.

 

 

Лея.

 

Мне 15, и, кажется, я влюбилась. Это не детсадовская любовь к мальчику, подарившему куклу Барби, и не школьная, к соседу по парте, позволившему списать контрольную. Нечто другое.

 

 

Его зовут Сева, и мы виделись всего два раза. Сперва случайно – он помог отмыть испачканный плащ, а потом я сама к нему пришла, хотела поблагодарить. Идиотка! Он держался неприступно, как скала! О такую твердь хорошо лоб расшибать… Я болтала, как дура, а под конец такое ляпнула! Предложила себя в качестве его девушки. И едва не чокнулась на месте. Сама не ожидала!

 

 

Набиваться в невесты – как глупо! Парень выглядел угрюмым одиноким затворником. Мне стало его жаль, только и всего. Пусть не думает, будто мне некуда деваться. У меня куча друзей и подруг! Хорошо. Куча. Но почему-то я думаю только о Севе… Он не похож на одноклассников и дворовых друзей, задумчив и отрешен, не косится в вырез блузки, не пытается рассмешить, не умеет вести беседу. Словом, по меркам подруг, законченный придурок. Но я-то другого мнения. Один его взгляд чего стоит: так смотрит узник через прутья решетки. Словно для него все уже кончено…  И все же, еще жива безумная безотчетная надежда обрести свободу. Не могу забыть этот взгляд. Пока не скажу, насколько все серьезно. Всеволод –  он странный. С такими тяжело.

 

 

Но разве мы ищем легких путей? Пойти к нему еще раз – Бог любит троицу? Как говорит моя сестра, "лучше попробовать и потерпеть неудачу, чем отступить и проклинать себя за бездействие".

Так я снова оказалась возле его подъезда. Стояла, не решаясь протянуть руку к панели домофона. Дверь открылась, появился Андрей, его брат-близнец. Вот кто легок в общении! Кажется, у нас взаимная симпатия!

  

 

-О, Леечка! Привет! Какими судьбами? Впрочем, не отвечай! Ты к брату, верно?

-Да… - я помялась. – Боюсь, Сева не очень хочет меня видеть…

-Как бы не так! Он мне все уши прожужжал! – Андрей улыбнулся. – Страдал как черт, пел песни нашей покойной мамы, рассуждал о вашей непохожести. Словом, вел себя как зачарованный.

 

 

-Правда? – воскликнула я, не зная, стоит ли серьезно относиться к сказанному.

-Сильно радоваться не советую! – Андрей серьезно покачал головой. – И ждать от него проявлений восторга – тоже!

-Как мне себя вести? – поинтересовалась я.

-Как всегда. Не вздумай жить его жизнью, будь личностью, иначе тебе его не покорить. Понимаешь, о чем речь?

-Да! Да! Да! – я невольно хлопнула в ладоши.

 

 

Телячья радость сама собой вырвалась наружу.  Андрей улыбнулся и решительно взял меня под руку:

-Идем, пора действовать!

-Спасибо, но, может, потом? – я вдруг оробела.

-Теперь или никогда!

-Ой!

-Не "ой"! А ой-ёй-ёй. Братишку пора спустить с облаков, где он вечно витает, на грешную землю.

 

 

Севка, увидев меня, повернулся, чтобы уйти, но Андрей цепко схватил его за рукав.

– Не чуди, старик, честное слово, это уже не смешно!

–Откуда она взялась? – Всеволод хмуро взглянул на меня из-под насупленных бровей.

-Ножками притопала!

-Она снова станет мучить меня?

-Её зовут Лея! ЛЕ-Я, запомни! И вообще, веди себя прилично! – возмутился Андрей.

 

 

Я подумала: вот дура-то, приперлась, будто одной плюхи мало!

-Хорошо, ЛЕ-Я, - передразнил брата Севка,– зачем пожаловала?

-Да так, шла мимо, не заметила, как ноги сами принесли…

-А ты своим конечностям не хозяйка? – насупился он.

-Иногда ногам лучше знать, куда идти!

-Не тот случай!

-Согласна, совсем не тот, извини…

 

 

До чего же он все-таки невозможный!

Вот и третью попытку исчерпала, больше сюда ни ногой!

 

 

-Стоп, голуби мои, вы сейчас черте до чего доболтаетесь! – встрял в наш бессмысленный разговор Андрей. – Давай, брат, проводи Лею до дома или ты не мужик?

-Мне некогда!

О-о-о, нет! Мое терпение иссякло!

-Не беспокойся, сама дойду! – я взялась за ручку двери.

-Постой! Поздно, вдруг хулиганы нападут! – притворно вздохнул Севка.

 

 

Во, как в нем дух противоречия взыгрывает! Борьба с собой никогда не оканчивается победой…Так говорит моя сестра.

"Может, пока не поздно, бежать отсюда ко всем чертям?" - мелькнула  мысль.

"Поздно", - решила я, наблюдая, как Севка наматывает вокруг шеи клетчатый шарф.

 

 

Всеволод и Лея.

 

Пустынная улица, подернутая ранним инеем, сменившим извечную влагу. И двое, шагающие на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Они молчат и не стремятся сократить дистанцию. Но и не расходятся. Вот лужа. Девушка поскальзывается на тонкой корочке льда, парень неловко подхватывает ее под локоток и тут же отпускает.

 

 

Она: "Спасибо."

Он: "Ты вежлива."

Она: "Стараюсь."

Он: "Скажи еще что-нибудь."

Она: "Например?"

Он: "Безразлично."

Она: "На какую букву?"

Он: "Допустим на "эс".

 

 

Она: "Счастье, сопереживание, свобода, собака, свет, стойкость, совесть... Хватит?"

Он: "Достаточно. В твой ассоциативный ряд немного не вписывается песик..."

Она: "Не думаю. Обожаю животных. Ты меня изучаешь?"

Он: "Наверное. Какую длину платья предпочитаешь?"

Она: "Чуть выше колен."

Он: "Любимый цвет?"

Она: "Зеленый."

Он: "День рождения?"

Она: "23 мая"

Он: "Хорошо. Ты милое создание."

Она: "И все?"

 

 

Кажется, девочке пора насторожиться...

Он: "Такой моральный урод, как я, тебе не подходит!"

Так и есть! Вот поганец!

Она: "Ты не урод! Просто не такой, как все. Но мне это даже нравится…"

Он: "Напрасно! Хочешь услыхать мой ассоциативный ряд?"

Она: "Конечно! Только букву назову я!"

Он: "Валяй!"

Она: "Скажем, та же эс!"

 

 

Он: "Сомнение, страдание, серость, страх, сомнамбула, синдром... Собака!"

Она: "Песик не вписывается в твой ассоциативный ряд!"

Он: "Не думаю. Он злой и кусачий." (рычит как разозленная шавка).

Она (смеется): "Хочешь испугать меня и отвернуть от себя? Не выйдет!"

Он: "Еще не вечер!"

Она: "Дух противоречия все время следует подкармливать! А я чем не топливо?"

Он: "В твой ряд идеально вписалось бы самоотречение!"

Она: "А в твой – самовлюбленность!"

 

 

Он: "Со мной ты рискуешь потерять свое лицо!"

Внимание, малышка, опасность!

Она: "Интересно изучить себя и без лица, а ты чем не способ!"

Браво, девочка! Умница!

Он: "Один-один! Ты не так проста, как кажешься на первый взгляд!"

Она: "Спасибо."

Он: "Никогда больше не произноси слов благодарности в мой адрес! Ты

раскрываешь меня, словно устрицу. Пожалуй, я готов впустить тебя в свою жизнь!"

Она (с легкой иронией): "Какая честь!"

Он: "Вовсе нет! Хочешь стать частью меня?"

 

 

Она: "Да, очень!"

Он: "Так стань!"

Она: "Почему не наоборот?"

Он: "Потому что только ради тебя мне не жаль пожертвовать ребро!"

Она: "Адам, изгнанный из Эдема."

Он: "Ты находчива."

Она: "А ты провокатор..."

 

Разговор льется ручейком, его можно слушать до бесконечности и не надоест… 

 

 

Всеволод.

 

Проводив Лею, я набрал номер брата.

-Андрюх, разбудил?

-Нет, черт возьми!

-Понимаю, ты не один...

-Блин, да говори, какого лешего надо? – взбеленился Андрей.

-Я ее проводил… Лею…

-Ну и как, все нормально? – голос "старшенького" смягчился.

-Более чем. Она... Лея уже не несет всякую чепуху...

-А говорит очень умные и важные вещи, не так ли?

-Откуда ты знаешь?

-Оттуда.

 

 

-Я потерял равновесие и, подобно маятнику, раскачиваюсь из стороны в сторону. И мир вокруг кружится, плывет... А вокруг бегают псы, добрые и злые… - я счастливо рассмеялся.

-Причем тут псы?

-Так, ни при чем! Брат, спасибо тебе!

-Всегда пожалуйста! Надеюсь, ты тотчас же отправишься домой?!

-Конечно! Просто хотел сказать тебе, как мне сейчас необыкновенно хорошо! Хо-ро-шо!

-Рад за тебя, честное слово!

Я отсоединился, снова захохотал, словно помешанный. Мне жутко повезло.

 

 

ЛЕЯ – луч света, глоток воздуха, порыв ветра, снежный вальс и знойная пурга… Она одна заняла мое сердце – отныне и навсегда. Я себя знаю. Состояние влюбленности ни с чем не сравнишь и не спутаешь!  Кайф, сказал бы Андрюха.  Нынче воздух вокруг  искрится, но я не обольщаюсь. В любой момент может стать душно, словно в кованом сундуке, где нечем дышать. Крышка захлопнется. Сначала от неподвижности откажут ноги, а потом окаменелость медленно подберётся к сердцу, оно скукожится, застынет. Ум ясный, а все остальное – кусок гранита, напряженный до чудовищной крайности...

 

 

Трудно быть идиотом, которому весь мир причиняет боль одним фактом своего существования. Еще сложнее любить такого. И все же, я надеюсь, Лея сможет…  Потому что если не сможет она, не сможет никто…