В жизни всегда есть место подвигу. Хоть это и большая редкость в наши дни.
А вот в жизни Егора Полушкина подвиги были делом самым обычным и заурядным и совершались 5-го числа каждого месяца – в день, когда заслуженный ветеран труда и тыла выходил из дома, чтобы получить причитающуюся ему пенсию.
Можно было бы, конечно, и вовсе не выходить. Даже в магазин. Два раза в неделю деда навещала крупная (телом) соцработница Шура, да и пенсию могли принести на дом, но каждый раз ветеран настаивал на своем: подвигу быть! И именно 5-го числа! Видно, оставался еще порох в дедовых пороховницах, хоть и годков ему было уже под восемьдесят.
К этому знаменательному дню Егор начинал готовиться заранее. Первым делом отключал телевизор, чтобы не волновать больное сердце. По этой же причине не читал газет и не слушал радио. Вместо этого в очередной раз перечитывал «Подвиг разведчика» и «Как закалялась сталь». Не ел острого и соленого. Пил только трижды отфильтрованную воду. Даже в туалет ходил по расписанию.
В комнате на стене у него висела самодельная карта окрестностей. Места дислокации потенциального противника были помечены синими кнопками, союзников - красными. До сберкассы, где дед получал государственную милостыню, было, согласно схеме, 1600 метров – но каких! Не всякий молодой боец преодолел бы их без ущерба для здоровья или психики. А тут – пожилой человек… как же без тренировки-то? Вот и готовился ветеран, подбирал амуницию и составлял подробный план действий на 5-е число – день торжества добра над злом.
* * *
В один из таких дней он встал пораньше, еще затемно. Плотно позавтракал, поставил на проигрыватель пластинку с гимном СССР и начал собираться в поход. Одел костюм цвета хаки, резиновые сапоги, выцветшую шляпу с широкими полями, замотал шею шарфом. В боевую котомку положил необходимый инструмент и расходные материалы. Потом – термос с горячим чаем, медикаменты, и – на всякий случай – сухой паек на 3 дня. Потом сел на кухне, махнул 100 грамм «фронтовых», взял в руки крепкую толстую трость и вышел на лестничную площадку.
Как это сейчас модно, квартиру деду-ветерану выделили на последнем этаже 9-этажной «панельки». И, как это сейчас принято, лифт в доме работал только по большим праздникам. И грошовую лампочку на площадке кто-то постоянно выкручивал. Поэтому приходилось Егору каждый раз рисковать жизнью и здоровьем, спускаясь по лестнице с последнего этажа.
Выйдя из квартиры, он первым делом слегка раздвинул двери лифта и смачно плюнул в темный провал. Плевок, по его подсчетам, шлепнулся на крышу лифта где-то между 2-м и 3-м этажом. Видно, его так и не отремонтировали со дня последнего подвига. Что ж, всё верно. Так и должно быть.
Потом начал осторожно спускаться по ступенькам, закинув за спину котомку и пристроив трость подмышку. Спустился, привычно отсчитав 102 ступеньки, которые потом, ближе к вечеру, ему придется преодолевать уже в обратном порядке.
Следующим испытанием была входная железная дверь в подъезд. Извечные дедовы недруги ставили на дверь такую тугую пружину, что открыть ее можно было только сильно разогнавшись или дождавшись более молодого и сильного бойца. Но у нашего ветерана всё было продумано до мелочей. Он просто достал из котомки добротные, советские еще, клещи, спокойно перекусил пружину и открыл дверь.
На улице сначала глянул на небо. Было пасмурно, но без дождя. На всякий случай он все же достал из котомки прорезиненный плащ и одел: мало ли что? Намокнуть и простудиться можно в любое другое время, а сегодня день был ответственный, можно сказать – праздничный. Не стоило так глупо рисковать.
Лавочка у подъезда была пуста, и это тоже было просчитано. Дед давно вычислил, что подъездовские клухи-старухи, перемывающие кости всем соседям и прохожим, выползают на свет божий точно по расписанию - в 9-30 утра. Поэтому он выходил из дома до их появления – и тем самым избегал неприятных встреч и даже открытой агрессии. Особенно от одной из проживалок, обитавшей на 2-м этаже, которая не давала ему проходу. То вязалась к нему невестой, то домохозяйкой, а то и откровенно предлагала переписать на нее квартиру в обмен на пожизненный уход. А то, что «уход» в таком случае будет скорый и «пожизненный», наш ветеран не сомневался.
* * *
Далее по плану нужно было пересечь двор и небольшой пустырь с развалинами бывшей барской усадьбы. Здесь дедов полк поджидали две засады: обкурившаяся и обпившаяся энергетиками молодежь и стаи бродячих собак. Всяких новомодных штучек, типа перцового газа или электрошокера, дед не признавал из принципиальных соображений. Вместо этого он клал в котомку надежную, проверенную ДЭТу, которая при умелом использовании надолго выводила из строя не только тараканов и клопов, но и любых других супостатов.
А против собак у деда было иное проверенное средство. Покорпев несколько дней над тростью, он примудрил к ее концу толстый гвоздь, который выдвигался наружу с помощью незаметного рычажка. Стоило один раз ткнуть 10-сантиметровым штырем особо злобную собаку, как все другие позорно, с визгом бежали с поля боя. Дед даже хотел пропитать гвоздь каким-нибудь ядом, но потом от этой затеи отказался: жалко стало бездомных собачек. Всё ж не люди…
Но на это раз ему повезло: ни двуногих, ни четвероногих врагов на пустыре не оказалось. А его рывок через вражескую территорию хоть и походил больше на переполз, но тоже закончился вполне благополучно, без травм и потерь в личном составе.
А вот и испытание посерьезней: лужа. Даже не лужа – лужища. Рукотворное море почти в центре города образовалось недавно, в честь приезда какой-то большой шишки. Тогда в пожарном порядке закатали в асфальт несколько улиц вместе с ливневой канализацией. Начальство уехало, а вот миргородское диво осталось. На радость местной детворе, которая летом устраивала здесь парусные регаты, а зимой каталась на коньках.
Обходить лужу – себе дороже. Это почти в полтора раза удлиняло маршрут. На этот случай у деда было что-то вроде лоции: только ему одному известные приметы и вешки, расставленные в свое время по траверсу безымянного моря. Пользуясь ими и выстукивая впереди себя тростью, он не без труда одолел водное препятствие и вышел на завоеванный плацдарм сухим и невредимым. Все, привал! Ровно половина пути пройдена. А впереди, даст Бог, еще целая жизнь…
* * *
Ну, жизнь не жизнь, а стройки не миновать… Здесь, как и везде, территорию охраняли ражие бойцы-гестаповцы в синих наколках с рожами трактирных вышибал. Обходить стройку с дедовым «аллюром три креста» - это тратить минимум час времени. Поэтому он попёр танком, напрямки. И, конечно же, наскочил на «надолб»: двухметровый амбал остановил дедову атаку в двух метрах от заветной дырки в заборе, взял его за шкирятник и слегка приподнял в космос. Вот тут-то и пригодилось нашему герою секретное оружие: выдвинутый гвоздь вошел в суровые берцы бойца как в масло. От визга охранника едва не рухнула очередная недостроенная «панелька»… Жаль, подумал дед, хромой ласточкой ныряя в заборную брешь, не намазал гвоздь отравой… Одним гадом на земле было бы меньше.
И вот и главная засада на маршруте: автодорога. Через нее – «зебра», в кустиках, как обычно, на раскладных стульчиках сидят два бугая-гаишника, по сторонам дороги – перепуганные, сбившиеся в стайки пешеходы, ждущие возможности перейти на другую сторону. Стражи порядка попивают чаек из термоса и громко гогочут, рассказывая друг другу анекдоты про самих себя. Все так чинно и убаюкивающе благородно…
Понаблюдав идиллию, дед залез в свою волшебную котомку и достал оттуда свисток и темные очки. Очки одел на нос, свисток засунул в рот и тихонько подкрался к сторожевым. Сказать, что свистнул – это ничего не сказать; выплюнул в свисток все, что у него накопилось за последний месяц. Ну, чисто Соловей-разбойник!
От свиста, заложившего уши даже у прохожих, один из стражей опрокинул себе на колени термос, а другой ринулся от испуга в кусты, которые его и задержали, не допустив окончательного позора.
Несколько оправившись, мордастые хотели было наброситься на заслуженного ветерана, да вовремя признали в нем старого знакомого. «Говорил же тебе – 5-е число сегодня!» - сказал один из них, отправляясь менять штаны в спрятанную в кустах машину. Другой, помоложе, буркнул: «Я думал, ты шутишь…» Потом нехотя поднял с земли полосатую дубинку и пошел перегораживать дорожное движение… Две толпы по обе стороны дороги начали бурно благодарить героя-заступника… Да толку-то? Слепой ведь. Да и глухой, как пень. Вряд ли услышит слова благодарности.
* * *
А-а, вот и оно, прибежище небожителей! Ад-мини-срация, чтоб ей пусто было! Помнил дед, как в свое время потратил не один месяц, кочуя по бесчисленным кабинетам, выстаивал в очередях, унижался, просил о том, что было ему положено по закону. С тех пор обходил здание стороной, исполнив только один народный ритуал: трижды плюнув на нечистые стены и сказав «чур меня, чур!».
Наконец, цель достигнута: сберкасса… Очередь – аж на улицу. Но дед не стал трясти своей ветеранской книжкой, чтобы добиться привилегий. Нет, ему даже интересно было постоять в очереди, послушать разговоры. Ведь он так редко выходил на улицу и был не в курсе последних мировых новостей. А телевизор – известное дело: брехл`о. И газеты – брехл`о. Только в людской толпе можно узнать настоящую правду о том, что происходит в этой непонятной теперь жизни.
Народ – в основном такие же непримиримые бойцы за справедливость, как дед Егор, - живо обсуждал новый закон о ветеранах. И новую прибавку к пенсии. Дискуссия была жаркой, потому что нужно было решить, потратить ли эту «премию» на лишнюю поездку на дачу или лучше - на внеплановую шоколадку внукам. Ни того, ни другого у деда не было, и он решил пока передохнуть в скверике у сберкассы.
И тут увидел… Две здоровые, размалеваные девки в ажурных колготках и юбках «от-пупок» избивали руками и ногами лежащего на земле худенького паренька в заношенных трениках. Да что же это творится-то? Ну, всё перемешалось в этой жизни! И дед, не раздумывая, бросился, как барс, на подмогу…
Ну, первую-то он сумел отодвинуть на пару метров от жертвы, но когда пошел приступом на вторую, небо вдруг вспыхнуло ярко (два раза подряд!), а потом наступила полная темнота… И тишина.
* * *
Очнулся наш герой уже в больнице. Грязно-серый потолок, рваная желтая простыня и убитая насмерть подушка были тому доказательством. На стульчике у кровати сидела крупная (телом) соцработница Шура и шумно сморкалась в платок.
- Ну что, оклемался, старый? – спросила.
- Навроде того… Чем это меня так?
- Да дамской сумочкой…
- Чем-чем?
- Сумочкой, говорю. Нынешние-то шалавы знаешь сколько косметики сейчас в сумках носят? Килограмма по два. Ровно полкирпича. Так что, считай, тебе повезло - всё ж не с крыши упало… Девок-то твоих милиция задержала да взвесила…
- Кого взвесила?
- Да сумку, которой тебя по голове шандарахнули… А я вот тебе тута яблочков принесла, соку, пирожков. Доктор сказал, неделю тебя будут держать, не меньше.
- Неделю? А как же пенсия? Я же так и не получил!
- Ты никак очумел, дед? Какая пенсия? Я уже позвонила Томке-почтальонше, она завтра тебе в больницу принесет…
- Я сам!
- Цыть, сказала! Нишкни, не доводи меня до кипячения! Доктор велел лежать – значит, будешь лежать, и точка! Ишь, раздухарился, опять его на подвиги потянуло! Аника-воин хренов!..
Люблю твою прозу, Петя, потому что никогда не оставляет равнодушной. Пока читала - и посмеялась, и погрустила. Дед - настоящий боец. Уважаю!))) Лужа в центре города - прям, как у нас))) И гаишики, по-моему, знакомые))) Спасибо тебе, Петь!
Спасибо, Леночка, за твою чуткость и внимание к моим рассказикам. Списывал с моего захудышного городка. "Я знаю, город будет, я знаю, саду цвесть, когда такие люди в стране Советской есть..." Жаль, не я сказал. Доброй тебе весны!
Спасибо, друже. Не так, что бы... Тороплюсь выставлять, но твой отзыв приятен. Мой низкий поклон Мастеру! Вот следующий тур - по твоему перу. Буду ждать. С нетерпением. Доброй тебе весны, Андрей! Твой поЧитатель.
Как же жаль его, деда Вашего. И подушки там такие и потолки - в больницах этих. Хорошо, хоть нормальный соцработник деду подвернулся. И на том спасибо стране.
Не дай Бог попасть в наше здравоубиение. И по улицам лучше передвигаться на автомобиле. Особенно в провинциальном городке, как мой. Спасибо, Ирина, за прочтение и отзыв!
Помочь сайту
Поздравления
