Ночные воспоминания

- За окном  бушевала весна. Анна, сидела у окна и  мечтала о дне грядущем,  дыша ароматом цветущей вишни.  Часы пробили двенадцать, пора спать – скомандовала себе Анна. Но это только слова – спать, а на самом деле…

 - Мамочка, простонала Анна, обращаясь к уже давно ушедшей на небеса матери, ну скажи мне и зачем дана нам эта память? Неужели для того, чтобы вот так, ночами бередить душу воспоминаниями…

 - Мам, я всегда мечтала о работе в школе, я точно знала, что это моё призвание. Верила, что после школы университет, а потом работа в школе. И когда твоя мечта сбывается, то это такое счастье и радость. Переступив порог школы, я немного оробела, справлюсь ли я, но помня все наши вечерние посиделки и чаепития за столом, вы мои родные мама и папа, заложили то зёрнышко уверенности, с которым я буду жить всю свою жизнь.  Мне сразу же дали классное руководство в 5 «А2 классе. Первая встреча с ребятками останется в памяти навсегда. Детки такие разные, с весёлыми и грустными мордашками, с озорными и скучающими глазками, но мне с ними нужно наладить такой контакт, чтобы и я и они были довольны нашей встрече. Они смотрят на меня изучающими  глазами, в которых я вижу, и страх, и любопытство, а я на них смотрю с трепетом  души, подружимся мы с ними, или нет. Мне так хотелось чтобы я оправдала их надежды, ведь им так трудно оторваться сейчас от одного учителя, и перейти в руки учителей предметников. Моя задача сделать этот переход менее болезненным. И знаешь мам, у меня это получилось, они быстро освоились и все годы учёбы для них были в русле спокойного обучения.

- Ты знаешь мам, вы были правы говоря, школа затягивает Мне с каждым днём и с каждым годом мне работалось всё легче и легче. Я нашла не только общий язык с детьми и коллегами, но и видела, что мой, не всеми любимый предмет математика, для них становится любимым. Так что вы бы могли гордиться мной, династию учителей я продолжила достойно.

- Вот и позавчера я выпустила в жизнь свой пятый выпускной класс, и уже сегодня, с аттестатами они уехали в разные города к своей мечте поступить куда-то и учиться, наверно от этого мне сегодня так одиноко…

- Ты же знаешь мам, что своих детей я не могу иметь, оттого и муж от меня сбежал, уехал, пока я была на работе, оставил записку, мне даже и неизвестно куда. Да и вспоминать о нём мне совсем не хотелось. Да и прожили мы с ним всего два года.  Влюбилась я в него. Высокий, стройный, весёлый и разговорчивый, он просто очаровал меня, а как оказалось, что всё это напускное, но разобралась я слишком поздно. Ой, мамочка, а мне уже ведь скоро и шестьдесят стукнет, его я буду справлять в гордом одиночестве. Нет мам, я конечно  лукавлю, и коллеги меня поздравят, и ученики прибегут поздравить, но вечером-то я вновь останусь один на один со своими мыслями и воспоминаниями, а они, да, да, эти мысли и воспоминания, не всегда уж такие распрекрасные.

- Помнишь мам, как один год я к тебе ни разу не обращалась, но плакала по ночам. Вот, вот, не всё так гладко было у твоей дочери. Этот учебный год, и лето перед новым учебным годом, я не забуду никогда…

- Это был мой третий по счёту выпускной класс. Помнишь мам, когда ещё я училась в школе, мы ездили в совхоз «Виноградарь», что недалеко от Тамани. Мы там помогали в сборе яблок, и винограда ранних сортов. Так вот, я ещё первый свой выпуск возила в этот совхоз, вот и с этим классом, да десятью родителями мы тоже поехали на работу. Это же прекрасно, когда дети трудятся по 4 часа в день, а вторая половина у них свободна, можно к морю съездить, отдохнуть, покупаться, позагорать. Да и деньги платят не такие уж маленькие, так что есть за что работать. А в субботу мы делали большие экскурсии, то знакомились с достопримечательностями Краснодара, то любовались окрестностями Горячего Ключа, даже в Керчь съездили. На ребят большое впечатление произвели Керченские катакомбы. Аджимушкайские каменоломни в Керчи знают все.   Но вот только спустившись в них, и увидев всё своими глазами, дети осознали то,  что было до войны и во время оккупации, когда целым семьям  приходилось   скрываться под землей от бомбежек и немецких облав. В этих катакомбах скрывалось не только мирное население, но около десяти тысяч советских воинов, прикрывавших отход и переправу войск Крымского фронта на Таманский полуостров, были вынуждены скрываться от фашистов. Но и оттуда они делали всё для того чтобы навредить фашистам. На моих учеников неизгладимое впечатление произвело детское кладбище, кладбище под землёй, многие о таком и не знали. Девчонки плакали, мальчишки крепились. Но таких слёз мне кажется нельзя стыдиться. Обратно, возвращаясь на пароме, дети были притихшими, их уже не так радовали медузы за бортом. Они переживали, ведь читать по книжкам – это одно, но увидеть эхо давно минувшей войны своими глазами, это совсем другое.

- Дети есть дети и уже на следующий день, после обеда  мы с ними сидели и мечтали о том, каким будет их последний учебный год. Кто и куда будет поступать. Какие предметы на вступительных экзаменах сдаются, и в каком вузе (ЕГЭ тогда ещё не было).

- Домой мы возвратились тридцатого августа, с отличным настроением, отдохнувшие и загорелые, готовые к учебным занятиям на все «пять».  Но,  первого сентября, милая мамочка, всё перевернулось с ног на голову, всё оказалось совсем не так, как мы мечтали…

- Первого сентября, подойдя к главным воротам школы, меня впервые не встречали мои ученики. Меня это удивило и встревожило. Но войдя во двор, я уже издали увидела моих архаровцев на ступеньках крыльца. Разглядывая объявление, вывешенное на двери, лица у детей были не улыбчивые, а скорее удивлённо-озабоченные. Да мам, подойдя к этому объявлению, и прочитав его, я впервые за двадцать лет работы в школе, хотела провалиться под землю. Представляю, каким было моё лицо, когда объявление было мной прочитано до конца. Стараясь взять себя в руки, и не показывать детям своей растерянности, я, как только могла, внутренне собралась, и на вопрос: «Анна Ивановна, что это? Почему нам назначили нового классного руководителя? Кто такая Закаревская Наталья Николаевна? А она добрая?» Вопросы градом посыпались на меня, Этот шквал встревоженных голосов придал мне импульс моих каких-то новых сил. Ради них, ради их спокойствия, я должна быть сильнее возникших обстоятельств. На все вопросы я постаралась ответить корректно и без нотки негодования бушующего в моей душе. Мне и самой было непонятно, за что? Почему? И отчего это вдруг моих учеников передали другому учителю. Но на эти вопросы мне ответов не дал проведённый в этот день педсовет. Только по взглядам коллег я видела, что в школе что-то происходит, все между собой ведут себя так, словно в этот день впервые встретились. Что-то выяснять у директора, это бесполезный вариант, ответ ты получишь один: «Я так решил и точка!». Закаревскую Н.Н. я в этот день так и не увидела. Ещё целую неделю в школе она не появлялась. Математику в моём классе у меня тоже забрали и передали двумН, так уже окрестили её дети.

- Да, мамочка, влипла я, по самые уши, меня не только отстранили от классного руководства, но и урезали часы, а зато у Натальи Николаевны было их тридцать два, и где вот тут справедливость. Ко всем моим неприятности ещё и расписание было составлено так, что по три четыре окна, и домой не уйдёшь, и примостить себя некуда. Но из всякого положения есть выход, ты же знаешь, я оптимистка, вот и решила не терять время даром, а выучить английский, основательно, купила плеер, кассеты, наушники, местечко нашла в кладовке где тех. служащие инвентарь оставляют, и вот там занималась, так что к концу учебного года могла и разговаривать, и читать, и переводить несложные рассказы.

- Мои ученики были смирными, по моей просьбе, да чтобы не навредить себе, мы по школе ходили как чужие. Но уже после первой четверти они поняли, что стали отставать от программы, и по просьбе родителей, я в свои выходные, «заглядывала» то в одну семью своих учеников, то в другую, а там меня ожидал уже почти весь класс. Мы занимались по три, четыре часа, а потом пили чай и общались.   Но время не только безжалостно, оно и быстротечно, незаметно подошёл к окончанию и этот год.

- С первого июня, по двадцать пятое июня, я приказом была назначена дежурным учителем по школе. Но мне даже понравилось это время работы, бывала меньше дома, а значит, меньше было всевозможных мыслей в голове.  Ребятки мои сдали математику превосходно, всего две тройки на двадцать семь человек, и восемнадцать пятёрок. Трое шли на золотую медаль, пятеро на серебро. Я радовалась их успехам, они продолжали быть моими.

- Но и выпускной для меня тоже оказался с сюрпризом, и это была последняя капля моего долготерпения. Сразу после торжественной части, а на неё должны были приходить все работающие учителя, ко мне подошёл Николай Степанович, и тоном, не терпящим возражений, сказал: «Вы завтра, с утра придёте в школу, и напишите заявление на отпуск, с последующим увольнением, а сейчас чтобы на этом вечере я вас больше не видел». Как я добиралась домой, я даже и не помню, но очнулась только в больнице, кто-то из соседей увидел, как я упала посреди улицы и вызвал скорую.  Первый раз у меня прихватило сердечко, ну да ничего, под капельницами я быстро ожила, и всё для себя решила, как я проведу эти два месяца отпуска. После выписки, и с больничным листом, да с написанным заявлением, я отправилась в школу. В кабинете директора в позе победителя восседала Наталья Николаевна. Я подошла к столу директора и, положив заявление с больничным, направилась к двери, сказав им: «Прощайте», оба расцвели в улыбке так, что Николай Степанович не заглянул в моё заявление. Этим же днём я уехала в санаторий, спасибо родителям, пока я лежала в больнице они для меня добыли путёвочку. Домой решила возвратиться только к 1 сентября. На хозяйстве оставила добрейшей души соседку бабу Пашу. В санатории я купила путёвку ещё на 24 дня, и так уж получалось, что проблема моего время провождения в отпуске была решена.

 - Первого сентября, с тревожными думами и тяжестью в душе, я шла к школе. Возле школы стояли мои милые дети всех трёх выпусков. Окружив меня они наперебой рассказывали, кто где работает, кто вышел замуж, у кого родились дети, а кто уже привёл своих детей в школу, кто куда поступил. Сердце не камень и моя душа, мамочка, оттаяла.  Заговорившись, мы и не заметили, как началась линейка. О начале учебного года, с поздравлениями, к ученикам и родителям, обращался неизвестный мне мужчина. В конце своей речи, он назвал себя: «С сегодняшнего дня, я, Скобцев Олег Алексеевич, назначен к вам в школу директором. Завучем старшего звена назначена – Сидоренко Светлана Петровна, среднего звена – Мезинцева Анна Ивановна…» Ой, мамочка, услышав свою фамилию о назначении завучем, я чуть тут же не потеряла сознание, прослушав многое. Но меня уже за руку, к пятым классам вела одна из моих учениц. Оказалось, что мне ещё и классное руководство дали. Вот это сюрприз после такого переживательного лета.

- О том, что случилось в школе этим летом, я узнала только через неделю, в кабинете следователя, который вёл дело нашего директора и Н.Н.. На директора было заведено дело о хищении, а на Н.Н. шантаже. Оказалось, что мои родители учеников, пока не были выданы аттестаты, сидели тихо. А только получив все документы, сразу поехали в  прокуратуру, да отвезли ещё какую-то кассету, где Н.Н. и директор в буквальном смысле матерят учеников. Дело передали в следственный отдел, где и распутали весь клубок этих двоих, таких нечистоплотных людей. Следователь предложил мне написать на Закаревскую заявление, о нанесении морального ущерба, да я отказалась Она наказала себя сама своим поведением. вскоре был суд, который и определил ей меру наказания и за шантаж директора (она его шантажировала снимками, он вывез большое количество строительного материала, который предназначался для капитального ремонта школы, к себе на дачу), и за оскорбления учеников, и за мои переживания. Дали ей два года условно, лишили права преподавания на 8 лет. Директор получил три года реального срока, там вскрылись ещё какие-то его проделки.

- Да, мамочка, а знаешь почему Наталья Николаевна взъелась на меня и настроила директора против меня, так это мой бывший муженёк её обидел так, что всю обиду свою она на мне вымещала, только не знаю при чём тут я?  

Пусть будет Бог ей судьёй за все её деяния, а я буду жить и радоваться тому, что все мои неприятности того года закончились.

 - Часы пробили пять раз, за окном, на горизонте заалела полоска нового дня. Пора спать, приказала себе Анна, а воспоминания, да они не раз ещё возвратятся, но пусть приходят только хорошие и радуют душу…  

Спать, спать, спать…