Белый пластиковый электрочайник щёлкнул, и мужчина плотного телосложения, с короткой стрижкой и небольшими серебристыми усиками над тонкими губами, налил кипяток в синий фарфоровый чайничек. Затем, открыв створку крайнего правого шкафчика, видавшего виды кухонного гарнитура цвета слоновой кости, достал большой оранжевый бокал и наполнил его горячим чаем. Насыпав в чай три ложки сахара, он размешал его позвякивая о края. За раздвинутыми шторами в ночи горели жёлтые окна соседней высотки, и шёл лёгкий снежок, выхватыващий свет этих тёплых квадратных глаз. Город просыпался, вздыхая клаксонами, и монотонно рыча тысячами движков.
Посмотрев на зелёные циферки таймера микроволновки, мужчина, привычным движением достал из холодильника небольшую плоскую тарелку с двойной золотистой каёмкой, накрытую бумажной салфеткой. Сняв её привычным жестом, как фокусник снимает накидку с кролика, сидящего в цилиндре, он приоткрыл ни кролика, а пару бутербродов с докторской колбасой, которые, сев за стол, стал с аппетитом поглащать, запивая ароматным цейлонским чаем.
Оранжевый бокал ему подарила внучка Аленка, на двадцать третье февраля, и вся семья знала, что это его бокал, так сказать, личный, и ни кто, кроме него, им не пользовался.
Когда он взял второй бутерброд, на кухню вошла Алёнка , девочка лет пяти с распущенными волосами, большими голубыми глазами и вздёрнутым носиком, одетая в розовую, помятую пижаму с вышитыми цветными бабочками и тюльпанами.
Родители, который год, не могли её устроить в детсад, из-за большой очереди, и днём за ней, приходила смотреть соседка – пенсионерка, которая целыми днями сидела со спицами у телевизора, и вязала, вязала…
Аленка подошла к деду и спросила:
-Деда, а чай с сахаром? – хотя точно знала, что с сахаром.
Дед, дожёвывая бутерброд, утвердительно закачал головой. И поймав взгляд девочки, спросил:
- Налить тебе?
- Нет, я много не хочу, можно я из твоего бокала один глоточек?
- Конечно – дед улыбнулся, обнял её за плечико и протянул бокал. Аленка взяла его двумя ладошками, и стала не торопясь пить, глядя на деда, своими хитрющими глазами, обрамлёнными огромными лохматыми ресницами.
Затем, поставив бокал на стол перед дедом, спросила:
- Деда, а куда ты уходишь каждое утро?
- На работу.
- А мама и папа?
- Тоже на работу.
Подумав, Алёнка продолжила сыпать вопросами:
- А дядя Митя и тётя Наташа из квартиры напротив?
- И они тоже на работу.
- А почему ты ходишь в магазин, в кино, в гости, в парк, а в работу не ходишь? Она как крыша или качели, что надо на неё взбираться?
- Да нет, просто так говорят, так принято.
- А я вырасту и тоже буду на работу ходить?
- Ну конечно.
- А зачем?
- Что бы деньги зарабатывать.
- А зачем?
- Что бы одежду и еду покупать, за проезд платить, за квартиру.
- А зачем?
- Что бы жить, не голодать и не мерзнуть.
- А зачем?
- Что зачем?
- Жить?
- Жить зачем...? - переспросила Алёнка.
- Что бы… – мужчина ненадолго задумался, поморщив лоб -… любить бабушку, тебя.
- А кого ты любишь больше: бабушку, меня или работу?
- Тебя и бабушку конечно, работу я не очень то люблю... Но надо.
- Но ты же на работу уходишь, когда ещё темно, и возвращаешься, когда уже луна на небе появляется. А дома только кушаешь и спишь, даже со мной редко играешь и гуляешь во дворе, говоришь – устал, и дремлешь после работы в кресле у телевизора.
Девочка подумала, глядя как дед ополоснув бокал, поставил его на полку в шкафу, и продолжила:
- Получается, что работа забирает всю твою жизнь. И её вот столечко не остаётся для нас, меня и бабушки, которых, ты любишь. – Алёнка показала маленькую щелочку двумя пальчиками поднятой руки, через которую она смотрела в глаза деду.
Дед на минуту задумался, глядя на внучку, подняв её своими большими сильными руками, и широко улыбнувшись, поцеловал в щеку.
- Ну деда! Ты колючий! – воскликнула девочка, слегка отстраняясь.
- Ладно, любопытная красавица моя, я пошел, а то опоздаю – сказал мужчина и направился из кухни в коридор одеваться.
Но Алёнка зашагала за ним и, продолжая начатый разговор, спросила:
- Опять на работу? А может, мы сегодня с тобой погуляем во дворе вместе, да и платье с ботиночками у меня есть и еда в холодильнике, так что на сегодня работать не надо. Останься деда, хоть на денёк. - сказала Алёнка растягивая последнее слово и вытянув губы дудочкой.
- Не могу, уволят меня за прогул.
- Кто?
- Начальник мой, Михалыч.
- А он что, такой злой, как Карабас Барабас?
- Да вроде нет, но строгий. Иначе кто же на работу ходить будет? Не порядок, так сказать.
- И так всю жизнь?
- Что?
- На работу?
- Ну да, но есть же выходные и отпуск! Чего ты губки надула?
- Ты меня не любишь.... И бабушку тоже. Ты обманываешь, ты только работу любишь.
- Это почему же?
- А ты ходи на работу по выходным и в отпуск, а с нами будь остальное время.
- ...Не могу...
В коридор зашла белая, с дымчатой поволокой голубоглазая кошка Алиса, и подойдя к Алёнке, стала тереться об её ногу, тихо урча. Алёнка нагнулась и стала гладить её по пушистой спинке, а затем чесать за ушком, от чего Алиса прищурила глаза и заурчала громче.
- Деда, а почему кошки на работу не ходят?
Мужчина задумался, что же ответить.
- Не ходят… по тому, что они не люди, а кошки.
- А я тоже хочу быть кошкой, почему меня не родили котёнком?
Дед уже накинул пальто и собрался выходить, но девочка продолжила разговор, пытаясь задержать любимого деда хоть на минутку.
- Деда, а почему все люди ходят на одну работу?
- Да нет, не на одну, на разную, разными делами занимаются.
- А почему название одно? И откуда тогда слово такое - работа?
- От слова...
Дед остановился в дверях, позвякивая связкой ключей, посмотрел внимательно на внучку, и достав старенький потёртый сотовый телефон, позвонил.
- Михалыч, я сегодня не выйдут....
* * *
Второй месяц две бригады укладывали силовой электрический кабель вдоль Щёлковского шоссе, который все называли просто Щелчок, что бы не заморачиваться. Давно уже придумали в народе это название, а уж если к чему то прилипла кличка или название – тут уж надолго, если не на всегда. Старший прораб строительно-монтажного управления весь ноябрь и декабрь денно и нощно торчал на объекте, наматывая нервы на кулак – то с материалами проблемы, то с рабочими. Рабочих набирал не он, кадровая служба, да видать по указанию Генерального директора всё экономила, беря на работу приезжих по большей части из Средней Азии.
Сергей Михайлович, не был националистом, даже более того - он был толерантен, как сегодня любят говорить, к гостарбайтерам, но общение с ними сильно подтачивало ему нервы, и от того он порой начинал орать и материться на чём свет стоит.
В глубине души он сочувствовал им, понимал что они приехали за тысячи километров заработать, не от хорошей жизни. Они брались за любую работу, но у них, кроме желания заработать, зачастую не было ни каких профессиональных знаний, а большинство и по-русски разговаривать не умели вовсе. А на нём вся ответственность и за объект и за их жизни.
Руководство ежедневно на планёрке давало разгон всем и каждому, но не давало хороших специалистов, необходимую технику и соответствующие материалы.
Был назначен срок, когда мэр столицы Собянин Сергей Семёнович, обещался самолично приехать на приём участка реконструированной дороги. Тут уж не до шуток, если что ни так, и не успеем проложить коммуникации вдоль дороги, головы многим не сносить. От того и нервозность. Хотя, что греха таить, она всегда присутствует в работе прораба. Не зря в советское время прорабы на пять лет раньше на пенсию выходили – стройка, это сплошная нервотрепка. Вон и прораба Егорова с соседнего участка инфаркт свалил, а вроде молодой еще , и сорока нет.
Но в душе Сергея Михайловича всегда присутствовала гордость за большое и нужное дело, которым он занимался. На его глазах Москва росла и расширялась, заполняя свободное пространство красивыми микрорайонами с проспектами и площадями, оригинальными зданиями из современных материалов, проезжая вдоль которых он мог сказать, это я сюда подводил магистральный электрокабель, это мой участок дал жизнь этому микрорайону. Вон вдоль дороги ещё и таблички не сняли с указателем, кто выполнял работы, и внизу на них красовалась его фамилия.
Вот и Щелчок сегодня должны закончить. Вчера заказал три машины тощего бетона, должны с утра доставить на объект.
Столбы, кабель, фонари и прочие материалы уже подвезли, а после обеда и смежная бригада асфальтировщиков должнп подъехать – закатать асфальт вокруг установленных столбов. Работы много, но если все будут работать чётко – успеем.
Давеча с трудом выбил экскаватор-погрузчик CASE – без него ни как – ни столбы поставить, ни бетон по лункам под столбы развести. До этого он целую неделю в гараже стоял на ремонте, но слава Богу – починили, сегодня, с его помощью точно должны успеть. Тем более Виктор – водитель погрузчика, был профессионал, и не «косячил» как приезжие специалисты. Уж сколько раз, пытались найти ему замену – хотя бы на время отпуска, но всегда с проблемами. То новичок кабель ковшом порвёт, то легковушку у дороги на стоянке зацепит, то столб не может поставить – в прошлый раз уронили, так рабочему ногу до колена раздавил. Бегать пришлось месяц по больницам, да ещё и уволить грозили. Прораб всегда виноват. Ну ни чего не поделаешь, хорошо хоть выговором и лишением премии за квартал отделался. Да и парня таджика жалко, уехал в свой аул калекой. Хорошо, хоть компенсацию руководство ему выдало. В былые годы – не платили, да и вообще без договоров брали. А нынче, вроде кризис, а средства нашли.
Ну а как иначе, кризис кризисом, а без электричества – ни как, ни лифт тебя не поднимет, ни насос воду не подаст на этаж, ни еду приготовить, да даже сотку не зарядить.
Размышляя так, Сергей мчал на своём стареньком фольксвагене по зимнему скользкому шоссе в сторону Москвы. В начале двухтысячных, он с женой переехал из Симферополя в Москву, поначалу трудно было, да и в ФМС крови попили, когда гражданство давали, сейчас это вспоминается как кошмар какой то, да и Крым нынче стал частью России. А тогда - как на эфиопа какого то смотрели, и издевались в удовольствие. От того, может быть, он и понимал этих приезжих.
Работая много лет, он так и не сумел накопить денег на квартиру в столице и купил лет семь назад однокомнатную квартиру в Воскресенске, где жил с женой и уже взрослеющей дочерью. На следующий год он должен был рассчитаться с ипотечным кредитом, и тогда можно было думать уже о двухкомнатной квартире поближе к Москве.
Правда проблема одна неожиданно выросла – кредит брали в валюте, и остаток долга перед банком за пару месяцев вырос более чем в два раза, это если на рубли пересчитывать, из за курсовой разницы. А зарплата, она то в рублях…
К тому же, на работе, ходят слухи о сокращении, вроде МОЭСК "отжал" крупные контракты города на 2015 год, проводя диверсификацию сфер деятельности в период кризиса (прям как на войне). И при чём здесь их строительная компания? Зачем их выдавливать с рынка? Вроде нефть подешевела, рубль обесценился, но люди же от этого не перестали пользоваться электроприборами, и не начали готовить на дровах.
Не легко придётся их компании. Руководство, конечно сейчас начнёт искать крайних, и причины для увольнения. Поэтому надо постараться сдать объект вовремя, не давая повода, для обоснования кадровых решений.
Да и жена неожиданно потеряла работу, - по какому-то Указу, медики попали под сокращение. Вроде в поликлиниках толчея как утром в электричке - не протолкнуться, не пропихнуться – врачей не хватает, очереди в узких коридорах нескончаемые. А вот тебе Указ – и тысячи медиков на улице. А куда им идти? В мои бригады что ли? И так недокомплект врачей был, а теперь? Кроме терапевтов в поликлиниках ни кого и не останется. И при чём тут цены на нефть? Шесть с лишним тысяч медработников Москвы оказались на улице - не востребованы государством. Попробуй найди теперь работу по специальности.
Да… Если и его сократят, планы на двухкомнатную квартиру придётся отложить. Хорошо, что второго ребёнка не стали заводить, а то бы… И думать не хочется, что бы было. А ведь в советское, застойное время мать с отцом, его и двух сестёр вырастили – и ни чего, и квартиру трёхкомнатную получили, и жили не хуже чем все, и по выходным родители не работали. А летом ещё и родственников принимали, которые в Крым приезжали отдыхать. И где они сейчас? Раскидала судьба. Вроде у всех всё есть, а радости от жизни – нет. Да и не переписываемся уж сколько лет, хотя и телефоны и Интернет – всё под рукой.
Размышления, Сергея Михайловича прервал телефонный звонок.
Достав из кармана свой "Самсунг" он увидел что звонит Виктор – водитель погрузчика CASE. Его сердце, почему то предупредительно ёкнуло. Держа руль одной рукой, Сергей поднёс трубку к уху, и первым произнёс приветствие:
- Здорово Виктор. Как дела? - В ответ он едва расслышал :
- Михалыч, я сегодня не выйдут....
На обледенелой дороге зад машины занесло и потеряв управление старенький фольксваген стало быстро разворачивать, и боком, стороной водителя, он врезался в идущую по встречной полосе «Газель» с белым фургончиком.
-Михалыч, чего молчишь… Михалыч!
Трубка, прошуршав, выдала на экран сотового телефона Виктора: «Связь прервана».
Сюжет жизненный, потому и невеселый. Написано блестяще! Теперь не только медиков выкинули на улицу, но и преподавателей вузов. В Москве сливают по 4 вуза в один, укрупняют, студентов распихивают как попало. Здания вузов забирают чиновники от образования. Эта тенденция во всех отраслях. Спасибо, Алексей!
Помочь сайту
Поздравления
