На зимовку — новое

    Вот уже третий день, как господин Топтыгин подумывал о том, что довольно уже ему шататься по лесу и пора уже позаботиться о зимней квартире.
   Хорошо жилось господину Топтыгину летом и осенью: нагулял он немало жиру и теперь не страшна ему долгая зима.
   Не спеша добрался он до лесной полянки, приостановился и огляделся. Гм... деревья стоят уже совсем без листвы, не сегодня завтра нужно ждать снежку. Вот заяц-беляк уже меняет шкурку — постепенно из серенького превращается в белоснежного — это уж так о нём природа позаботилась.
   Врагов у зайца много, а защититься нечем, быстрые ноги только вся и защита. А они тоже не всегда выручают, когда же шкурка косого побелеет — легче ему спрятаться среди снежных сугробов, легче остаться незамеченным.
   Постоял господин Топтыгин на лесной полянке, поглядел, как хлопочут дрозды на рябине, лакомясь её ягодами, и побрёл снова в глубь леса.
   Летом еще в лесной чаще заприметил господин Топтыгин громадную, наполовину вывороченную бурею ель, место как раз самое подходящее, чтобы устроить берлогу.
   Без труда отыскал господин Топтыгин облюбованное местечко, осмотрел его ещё раз внимательно со всех сторон и самодовольно крякнул: выбор оказался вполне подходящим, теперь значит можно приняться за работу.
   С сосредоточенною серьезностью принялся господин Топтыгин за работу: Передними лапами разгребал он землю, разрывал коренья и тихо урчал себе под нос; урчанье доказывало, что господин Топтыгин был в хорошем расположении духа.
   И на самом деле, хотя господину Топтыгину и приходилось очень усердно работать, но работа не тяготила его; он знал, что после работы предстоит долгий отдых, когда он в течение нескольких недель будет сладко дремать.
   Работать пришлось довольно долго: соорудить берлогу при помощи одних только лап не так-то легко, как это кажется на первый взгляд.
   Однако, господин Топтыгин одолел все трудности, и берлога удалась на славу.
   Вовремя закончил господин Топтыгин работу: вот уже выпал глубокий снег и мороз затянул прозрачным льдом лужи, и зима принялась хозяйничать по-своему.
   Закончив с берлогой, побродил господин Топтыгин час другой по лесу, поразмялся, a затем уже полез в приготовленное для зимовки жилище.
   Падает с неба белый пушистый снег, покрывает он землю белоснежным покровом, наметают вьюги громадные сугробы, и куда ни глянешь теперь, всё снег, да снег.
   Занесло совсем снегом и берлогу господина Топтыгина: её нельзя и различить — разве только уж если очень внимательно приглядеться, можно в ясный морозный день уследить тонкую струйку пара, выходящую из-под снега.
   Это дыхание господина Топтыгина...
   Дремлет он в берлоге долгою зимнею дремою, дремлет без питья и без еды и даже не посасывает лапу, как это многие думают, дремлет в ожидании, когда наконец проглянет первый робкий луч весеннего солнышка; тогда очнётся от долгой дрёмы господин Топтыгин, вылезет он из берлоги тощий-претощий, совсем непохожий на того, каким он залёг в берлогу, и отправится снова бродить по лесу, промышлять пропитанье.
 

© Copyright: Владимир-Георгий Ступников, 2023

Регистрационный номер №0522471

от 10 ноября 2023

[Скрыть] Регистрационный номер 0522471 выдан для произведения:     Вот уже третий день, как господин Топтыгин подумывал о том, что довольно уже ему шататься по лесу и пора уже позаботиться о зимней квартире.
   Хорошо жилось господину Топтыгину летом и осенью: нагулял он немало жиру и теперь не страшна ему долгая зима.
   Не спеша добрался он до лесной полянки, приостановился и огляделся. Гм... деревья совсем уже стоят без листвы, не сегодня завтра нужно ждать снежку. Вот заяц-беляк уже меняет шкурку — постепенно из серенького превращается в белоснежного — это уж так о нём природа позаботилась.
   Врагов у зайца много, а защититься нечем, быстрые ноги только вся и защита. А они тоже не всегда выручают, когда же шкурка косого побелеет —легче ему спрятаться среди снежных сугробов, легче остаться незамеченным.
   Постоял господин Топтыгин на лесной полянке, поглядел, как хлопочут дрозды на рябине, лакомясь её ягодами, и побрёл снова в глубь леса.
   Летом еще в лесной чаще заприметил господин Топтыгин громадную, наполовину вывороченную бурею ель, место как раз самое подходящее, чтобы устроить берлогу.
   Без труда отыскал господин Топтыгин облюбованное местечко, осмотрел его ещё раз внимательно со всех сторон и самодовольно крякнул: выбор оказался вполне подходящим, теперь значит можно приняться за работу.
   С сосредоточенною серьезностью принялся господин Топтыгин за работу:
Передними лапами разгребал он землю, разрывал коренья и тихо урчал себе под нос; урчанье доказывало, что господин Топтыгин был в хорошем расположении духа.
   И на самом деле, хотя господину Топтыгину и приходилось очень усердно работать, но работа не тяготила его; он знал, что после работы предстоит долгий отдых, когда он в течение нескольких недель будет сладко дремать.
   Работать пришлось довольно долго: соорудить берлогу при помощи одних только лап не так-то легко, как это кажется на первый взгляд.
   Однако, господин Топтыгин одолел все трудности, и берлога удалась на славу.
   Вовремя закончил господин Топтыгин работу: вот уже выпал глубокий снег и мороз затянул прозрачным льдом лужи, и зима принялась хозяйничать по-своему.
   Закончив с берлогой, побродил господин Топтыгин час другой по лесу, поразмялся, a затем уже полез в приготовленное для зимовки жилище.
   Падает с неба белый пушистый снег, покрывает он землю белоснежным покровом, наметают вьюги громадные сугробы, и куда ни глянешь теперь, всё снег, да снег.
Занесло совсем снегом и берлогу господина Топтыгина: её нельзя и различить — разве только уж если очень внимательно приглядеться, можно в ясный морозный день уследить тонкую струйку пара, выходящую из -под снега.
Это дыхание господина Топтыгина: дремлет он в берлоге долгою зимнею дремою, дремлет без питья и без еды и даже не посасывает лапу, как это многие думают, дремлет в ожидании, когда наконец проглянет первый робкий луч весеннего солнышка; тогда очнётся от долгой дрёмы господин Топтыгин, вылезет он из берлоги тощий-претощий, совсем непохожий на того, каким он залёг в берлогу, и отправится снова бродить по лесу, промышлять пропитанье.
 

 

В зимней тишине — новое

В ноябре — новое