Контракт

Художник Кисточкин Пал Палыч рисовал картину, а детектив Уголовников за ним следил. И пока художник широкими, изящными мазками наносил краски на бело-зернистый холст, детектив даже скучать начал, так как кроме творчества и творения прекрасного в том акте ничего предосудительного не видел.

Но вот художник изменил слегка манеру письма. Вместо набившего оскомину реализма, он уже во всю использовал  приёмы характерные для письма в стиле импрессионизм. Вот тут детектив заволновался. Он достал из бокового кармана пиджака подзорную трубу, раздвинул её и принялся внимательно изучать тюбики с красками в ящике художника.

Он давно знал лично Пап Палыча и никогда бы не подумал, что тот способен нарушить закон или что-то около того. Но вчера начальство дало детективу задание проследить за Пал Палычем, за этим крепким, хотя немолодым уже пенсионером, ветераном местной художественной клики, эмблемой которой являлись тюбик с краской над двумя скрещёнными кистями.

Дело в том, что у начальства детективного агентства, в котором работал с недавних пор Уголовников, появились подозрения не вызывает ли своим творчеством Пал Палыч демонов из преисподней, способствуя тем самым преждевременному скисанию молока у хозяек держащих коров. Скисало молоко на сутки быстрее, чего греха таить, и на молочном комбинате, что располагался на самом краю райцентра.

- У нас есть подозрения, Коля, что Кисточкин спутался с нечистью. А это необходимо пресечь, - так сказали Уголовникову в кабинете начальника и всучили ему фото  амбициозного, известного на весь район своей ворчливостью и несговорчивостью художника.

Детектив вспомнил при каких обстоятельствах познакомился пару месяцев назад с Кисточкиным и его аж передёрнуло. Ровно два месяца тому Кисточкин написал портрет его, Уголовникова, показав свой недюжинный профессионализм  в области живописи  и пообещал так же высечь из гранита его бюст, если тот хорошо заплатит, конечно.

Бюст Уголовникову был не нужен, даже гипсовый. Он не считал себя ни древним римлянином-патрицием и уж тем более не мнил себя Цезарем, стремящимся к увековечиванию. Не испытывая тяги к славе и всему помпезному, Уголовников, тем не менее, был очень исполнительным и трудолюбивым сотрудником того агентства, в котором работал не покладая рук, что называется.

- Дайте мне лишь одно доказательство и я переверну всю юриспруденцию! – говорил он иногда, таким образом перефразируя известную цитату не менее известного в школьных учебниках учёного.

Азарт Кисточкина в плане написания картин давно был известен среди жителей городка.

Детектив чуть подвернул окуляр трубы, чтобы чётче видеть объект. И внезапно узрел как из тюбика с краской вылезает демон!..

Колпачок тюбика сам собою чуть провернулся! Потом – ещё разик… И!..

Господи! - подумал Уголовников. – Если б сам не видел, ни за чтобы не поверил!

На месте отвалившегося колпачка тюбика из маленького отверстия пошёл дымок, быстро превратившийся в облачко. А потом это маслянистое облако сформировалось в голову человека.

От волнения Уголовников непроизвольно ругнулся. Зато и бровью не повёл Кисточкин.

Осторожно оглянувшись, Кисточкин одними уголками рта сказал не то тюбику, не то облаку-голове:

- Я же говорил без моего вызова не высовываться! Ты чё, одурел?

- Да пошёл ты! –как-то совсем по хамски ответила голова. – Попробуй сам посиди в этой донельзя тесной хреновине. – Голова тоже осмотрелась. – Не хреново устроился, дружище. Сквер с клумбами, вид на море… Живёшь наслаждаешься, а тут… Он не договорил, а выражение лица этой отчего-то полупрозрачной головы стало обиженным. – 300 лет я сижу во всякой хреновине! Господи, скольким недоумкам я помог вроде тебя! И что в результате?.. Ни-че-го! В средние века таких, как ты, разгильдяев мы к сжиганию на кострах подводили, а теперь у вас моратории разные, международный биль о правах человека, конституция опять же… Житуха!

- Биль –хрениль, - передразнил демона Кисточкин. – Ты думаешь всё это соблюдается? Наивняк ты потусторонний!

- Э-эй, полегче! Я ведь тоже могу наоскорблять по самую завязку! Ты полегче, парень… Дай курну, - предложил он, заметив как Кисточкин зажигает сигарету от зажигалки и затягивается с наслаждением синеватым дымком.

- Джинам не положено, - отрезал Кисточкин. – Где это ты выучился? – подозрительно спросил он.

- Где, где, - начал опять раздражаться демон. – В караганде… Дай затянуться, чувак, я уже неделю как не курил. Предыдущий мой хозяин меня научил, кто ж ещё!

- Блин! Я так и знал, что мне испорченного джина подгонят. Ну и сервис, мать вашу!.. В рекламе всё гладко было.

- Так то ж реклама, - хмыкнул демон.

«Тэ-эк! Подытоживал Уголовников, отползая в спешном порядке за невысокий кустарник. – Какая-то фирма поставляет населению Носохлюпинска просроченных джинов, они же – суть демоны».

По пути Уголовников нацеплял на своё заднее место колючек репея и теперь был похож на очень крупного зелёного ёжа, что ему было весьма на руку, так как канючивший у художника покурить демон, не терял бдительности и теперь с явной подозрительностью вслушивался в шорохи издаваемые детективом за его спиной.

- Слышь, дай сигаретку, жлоб! Я уже две недели не куримший! – просипел демон. – Я тебя, как человека прошу…

Художник ткнул сигарету ему в губы.

- На, - выдохнул он. – Ты, как смола, вижу. С твоей нахрапистостью можно смело карьеру делать.

Детектив услышал сосущие с присвистом и причмоком звуки, потом демон как-то облегчённо вздохнул.

- Ну вот, бывают же и среди людей люди, - удовлетворённо подытожил он всё тем же хрипловатым голосом. – А то я всякого, брат, наслушался на том свете про ваш свет. Что зверюги люди тут  сущие…

- Бывает всяко, - неопределённо хмыкнул художник.

- Айфон с тобой? –осторожно прокашлялся джин, отвернувшись.

Детектив еле ногу успел убрать с дорожки, так как его чуть не засёк этот адепт запредельного мира. – Да, там песенка одна была… Трэш такой… Группа «Дети сатаны», кажется, её исполняет… Не мог бы ты…

- Ты на работе или развлекаться заявился? – холодно ответил вопросом на вопрос Кисточкин. – Уже полдень, а мы с тобой ещё не начинали даже.

- Ну да… Оно так… И  всё же… Для подъёма творческого тонуса не помешает.

Художник только вздохнул и полез в карман.

Вскоре хриплые звуки огласили то место, где стоял этюдник мэтра живописи.

- Нужна жертва, - сказал демон, лишь только стихли звуки хриплой музыки и какая-то сила подняла в воздух детектива.

Уголовников и сам не заметил, как оказался рядом с Кисточкиным и полупрозрачной головой из тюбика. Только рядом с ней он обратил внимание на то, что голова на человеческую только похожа. В остальном у неё была очень оригинальная внешность.

Детектив завис в воздухе между этюдником и Кисточкиным, причём говорящая голова демона нос к носу разглядывала Уголовникова бесстрастным, холодным взором серых глаз.

- Ну вот и свиделись, братуха, - сказала тоном не сулящим ничего хорошего голова. – Извини, брателло, ничего личного. Только работа. Я отрабатываю кармический должок, а ты попал под горячую руку.

- Кончай его, не тяни резину, - проворчал Кисточкин, глядя куда-то в бок. – Мне ещё в магазин нужно.

- Контракт, - сказал демон.

- Что? – рассеянно переспросил Кисточкин.

Он уже укладывал кисточки в ящик, слегка обтерев их перед тем тряпочкой.

- Контракт, - повторил вяло джин. Он зевнул. – Наш контракт истёк тридцать секунд назад.

Детектив продолжал послушно висеть в полутора метрах от земли с колючками на брюках, обречённо перебирая конечностями в воздухе, от чего, конечно же, проку было мало. Детектив понимал, с нечистой силой в одиночку ему не справиться.

- Что из того? – пожал плечами Кисточкин.

Он занервничал.

- Срок десятилетнего контракта закончился ровно тридцать шесть секунд назад и я имею право выбрать себе нового господина для дальнейшей отработки моей личной кармы.

- Но-о-о!..

- Это не капризы. Законы потустороннего мира должны мной выполняться безукоризненно. Как и вами, уважаемый маэстро. Иначе хаос!.. - Демон облегчённо рассмеялся. – Мы оба это знаем и спорить с космическими законами бессмысленно.

- Но можем ли мы чуточку продлить контракт? Мы ведь не завершили начатое.

- Увы, дорогой клиент. Через минуту мной будет повелевать вот этот господин, что висит сейчас в воздухе и которому верой и правдой я буду служить следующие пятьдесят лет. Пока не подойдёт к концу срок моей службы ему.

- Ммм… Гм… Даааа… Нооо…

- Не соизволите ли опустить вас, уважаемый? – повернулась голова в Уголовникову.

- Да, я хотел бы обрести твердь под ногами, - согласился Уголовников, ощущая в то же время как некая сила сдвинула его с места и опустила на дорожку сквера. – Вот так-то лучше, - пробормотал детектив, стоя лицом к Кисточкину.

- Где назначите место постоянного моего пребывания? – очень и очень вежливо осведомился демон.

- Можешь ли ты влезть в дуло моего пистолета? – в свою очередь рассеянно поинтересовался детектив, почти не думая о том, что говорит.

Демон поморщился, взглянув на оттопыренный пистолетом карман детектива, но всё так же учтиво сказал:

- Мы джины всё можем. Ещё что прикажете?

Уголовников  в некоем озарении шмыгнул носом.

- Дельце тут есть одно. Нераскрытое преступление двенадцатилетней давности.

- Огласить фамилию преступника или доставить к нему домой?

- Фамилию, - сказал Уголовников. – Только без жертв! - вспомнил он давешний разговор джина с его прежним господином.

- Как прикажете.

Говорящая голова превратилась в белый дымок и юркнула в боковой карман детектива, где лежал его воронёный стальной пистолет. На постоянное место жительства в ближайшие пятьдесят лет.

А детектив подумал, что вряд ли стоит посвящать начальство в свои отношения с нечистой слой и, в частности, в его дела с джином.