Анахронавты

                                                                              Нам не дано предугадать…
                                                                                                                    Ф.Тютчев
 
     
  Июльские дни летних каникул начинались и кончались почти одновременно. Во всяком случае, именно так ощущали их Артур и Тимур. Праздничным фейерверком вспыхивали и гасли беззаботные кавказские дни и ночи. До возвращения в Питер оставалась всего пара дней. Большое кавказское турне, как ни оттягивай, а заканчивалось. Последним  пунктом программы для друзей стал Пятигорск.
  Надо сказать, что парни были студентами-филологами. Коренной житель культурной столицы Артур поступил на филологический факультет по призванию. Научившись читать в 4 года, он практически перечитал всю домашнюю внушительную библиотеку, которую начал собирать ещё его дед. И после окончания школы вопрос, куда сдавать документы, его не мучил. Сибиряк Тимур приехал поступать в филологи из Красноярска. В этом нечастом в наше время решении главную роль сыграла его мама,  учитель русского языка и литературы, с детства привившая сыну любовь к своему предмету.
  Высокий, кареглазый, с тонким аристократическим лицом и неторопливыми движениями Артур и светловолосый, подвижный крепыш Тимур. Им было предопределено стать друзьями. Они сошлись, волна и камень, … и далее по классику. Впрочем, бывало, но  крайне редко, парни ссорились. Тогда они величали друг друга не как обычно, сокращая на европейский манер имена. Артур иронично обращался к другу «королевич Енисей», обыгрывая литературного героя названием реки, на берегах которой родился Тимур. Тот тоже не оставался в долгу, напоминая о мифическом короле Артуре: - Что, ваше величество, давно круглых столов не завозили?
  В своей учебной группе только они двое разбавляли гендерную однородность традиционно женского филологического факультета. Разумеется, друзья не могли не быть предметами повышенного девичьего внимания. А находясь в таком цветнике, в свою очередь, не могли не срывать таких благоухающих цветов. К четвёртому курсу у каждого из них сложилось по внушительному «букету».
  Но когда у человека чего-то много и легко достаётся, хочется чего-то другого, менее доступного и этим более ценного. Вот друзья и решили на этот раз каникулы провести без дамского общества. Идея появилась почти одновременно у обоих. Ещё до майских праздников.
  Знакомство с достопримечательностями Пятигорска было решено завершить на смотровой площадке горы Машук. Почти километр до вершины занял две минуты на канатной дороге. Панорама Кавказских Минеральных Вод впечатляла. Погода не подвела, и даже был виден вечно кутающийся в облаках двуглавый Эльбрус. Туристы ежесекундно щелкали своими гаджетами. Некоторые, вытянув телескопические штативы для сельфи и рискуя вывалиться за барьер, снимали себя любимого на фоне города пяти гор.
  Впрочем, на знаменитой горе заполнялись не только карты памяти, но и желудки. Выждав  очередь, друзья заняли освободившийся столик в кафе на втором этаже верхней станции канатки с популярным горным названием «Орлиное гнездо». Шашлык с пивом шёл хорошо. Умиротворённо-философское настроение не заставило себя ждать.
- Понимаешь, Тими, это беда русской поэзии, какая-то роковая предопределённость короткой жизни поэтов, - продолжая давний спор, сказал Артур. – Это же сколько они ещё могли сотворить литературных шедевров!
- А я всё-таки считаю, Арти, поэт должен уходить на волне успеха. Когда он не только талантлив, но и знаменит. Когда он, как раньше выражались, властитель дум. Как те же Пушкин и Лермонтов. Кстати, а на месте дуэли Михаила Юрьевича мы ещё  и не были.
- Так сегодня и сходим. Вот ты скажи, почему гений и злодейство, как правило, сосуществуют рядом? Моцарт и Сальери, Пушкин и Дантес, Лермонтов и Мартынов. И если не в человеческом облике, то в сложившихся обстоятельствах, которые заставляют гения рано уходить из жизни. Какая-то нелогичность, несправедливость судьбы. Вот тот же Мартынов прожил 60 лет, а Дантес дотянул до 83!
- А ты можешь май дарлинг френд  Арти представить Лермонтова, Есенина или Высоцкого седыми, с тросточкой в руках? И ничего гениального не рождающих к концу жизни, а лишь существующих в роли живых классиков?
- А как же Вознесенский, Евтушенко? Между прочим, Гёте закончил своего «Фауста» в конце жизни, когда ему было 82!
- Согласен, это круто, когда поэтический дар не пропадает и к старости. Да только это всё как-то не вяжется у меня с образом поэта. Поэт – это молодость, разбитые женские сердца, эпатажи в обществе. Ну и само собой выход каждой новой вещи у всех на слуху.
- Красивая картинка, мой поэтический друг, браво. Да только она не про наше время.
- То-то и оно. Давай ещё по кружечке и двигаем к Лермонтовской  дуэли. Арти, а что если нам для разнообразия пойти по склону напрямую? Здесь всего километра четыре.
- Так между деревьями что ты увидишь?
- А мы в каком веке живём, май дарлинг френд? А навигатор на что?
- Ну ладно. Уговорил.
  Первый километр северо-западного склона Машука друзья прошли резво. Навигатор тимуровского смартфона точно вёл их к обелиску. Но последний километр наклонного передвижения давался нелегко. Да и корни деревьев так и норовили дать подножку. Когда до поляны, где находился обелиск, оставалось всего ничего, друзья пошли по дну оказавшегося так кстати на пути небольшого оврага, протянувшегося точно вниз вдоль склона.
  Вот тут-то и началось…
  Если в овраг филологи входили при солнечной сухой погоде, то выходили  в ливень и сумеречный свет.
- Что за хрень? Как погода быстро поменялась. – Не мог не удивиться Тимур. – Да и навигатор чёт завис.
- Смотри, впереди за деревьями вроде посветлее, – заметил Артур. - Может это та самая поляна?
Друзья уже хотели выйти на поляну, но, как по команде, остановились у росшего на её краю кустарника. Открывшаяся перед ними картина в первый момент заставила думать о нереальности происходящего.
  На поляне находилось четверо мужчин. Почему-то в одежде 19 века. Двое в гражданской, двое в военной. Посередине поляны на расстоянии друг от друга примерно в 10 метрах стояли два молодых человека, не старше 30-ти. . У каждого в руке по дуэльному пистолету. Один из них, невысокого роста, был в форме офицера, до боли напоминая лицом Лермонтова. Его противник, брюнет, тоже с усами, закрученными на кончиках вверх – в черкеске.
- Кино, что ли, снимают? – Почему-то шёпотом спросил, очухавшийся первым, Артур.
- Наверно. А камеры, киногруппа тогда где? – Также шёпотом спросил Тимур.
- Действительно, Тими.  А может инсталляция историческая? Сегодня, между прочим, 27 июля – день дуэли Лермонтова.
-  А где тогда зрители? – резонно заметил Тимур. Да и погодка стрёмная для инсталляции. Видишь, как льёт.
  В это время офицер, так похожий на известного поэта, выстрелив в воздух, прервал мозговой штурм филологов.
  Человек в черкеске, хмыкнув, стал медленно поднимать свой пистолет.
- Слушай, Тими, а может мы… Нет, этого не может быть.
  Но Тимур уже не слушал друга. Опустившись на корточки, он стал быстро шарить по земле. Нащупав два камня и взяв каждый в руку, поднялся.
Человек в черкеске уже навёл пистолет на противника и стал прицеливаться. Прогремел выстрел. Но за мгновение до этого Тимур, каким-то чудом предугадав, ударил камень о камень. Человек в черкеске от неожиданности дёрнулся, и выпущенная им пуля даже не ранила противника.
- Чёрт! - Стрелявший с исказившимся лицом повернулся в сторону, откуда исходил помешавший ему звук. Секунданты, стоявшие во время поединка к друзьям спиной, сделали то же самое. Но Тимур уже успел пригнуть Артура за скрывший их куст. Артур, отрывисто дыша, хотел что-то сказать Тимуру, но тот быстро закрыл его рот своей рукой.
- Господа, не изволите пойти на примирение? – услышали друзья одного из секундантов.
- Не изволю! – Зло выкрикнул стрелявший. Бросив пистолет, он быстро ушёл с поляны.
- Что ж, наш друг Мартыш не Соломон, - усмехнувшись, негромко сказал второй дуэлянт. Но друзья, сидевшие за кустом в метрах трёх, услышали реплику вполне отчётливо.
  Дождавшись, когда поляна опустела, филологи смогли, наконец, выйти из-за куста. Происшедшее требовало объяснений.
- Это что сейчас было, Тими? – веря и не веря тому, что недавно увидел, спросил Артур. – Выходит, дуэль реальна? Мой мозг отказывается это воспринимать.
- Да я сам обалдел. Но хочешь – не хочешь, Арти, а воспринять придётся. Похоже, мы попали в 19 век, а точнее в 27 июля 1841 года. И вживую увидели дуэль Лермонтова с Мартыновым.
- Но разве это возможно? Можешь ты хоть как-то это объяснить?
- Научные фантасты говорят, что возможно. Скорее всего, мы попали в какую-то хронодыру.
- Что ещё за дыра?
- Но если тебе слово «дыра» не нравится, то пусть будет хроно…порт. Вот тебе и неологизм. Дарю, Арти. Для друга ничего не жалко.
- Кончай, Тими. Не до шуток сейчас. Ну и где этот твой, так сказать, хронопорт находится?
- А хрен его знает. Может в овраге? Помнишь, тот, что мы прошли перед этой поляной? Мне ещё показалось странным, что когда входили в него было сухо, небо ясное, а когда выходили – вовсю дождь хлестал. А прошли овраг мы за какую-то пару минут. Да и навигатор враз отказал.
- И что нам теперь делать?
- Хороший вопрос. Предлагаю до города добраться. А что, Арти, устроим себе этнографическую экспедицию. Посмотрим, как в 19 веке жили люди в Пятигорске.
- Замечательное предложение. Просто невозможно отказаться, - сыронизировал Артур. – И как ты себе это представляешь? Два придурка в дранных голубых штанах и странного покроя сорочках без воротника, с нескромно короткими рукавами? Да ещё и надписью на английском «I love Pyatigorsk» среди добропорядочных горожан 19 века? Да первый же городовой в таком прикиде определит нас в кутузку. Если, конечно, психушка не опередит.
- Да ладно, успокойся, Арти. Это я для прикола предложил. Наше присутствие здесь – это анахронизм. А мы анахро…навты. Анахронавты – путешественники во времени. Как тебе мой ещё один неологизм?
- Что-то тебя сегодня прёт на неологизмы. Да только у нас с тобой нет времени на словотворчество. Надо быстрее найти, как ты говоришь, хронопорт. Пока он не закрылся. Кто его знает, может опять через год откроется.
  Овраг нашёлся быстро. Друзья не то, чтобы прошли, пробежали его на одном дыхании. Выбежав из оврага в бездождевую погоду, они чуть ли ни в унисон облегчённо выдохнули. Работающий интернет на обоих смартфонах окончательно убеждал о возврате анахронавтов в своё время.
Кое-как выжав промокшую одежду, весь оставшийся путь по склону Машука друзья прошли в полном молчании. Сил и физических и психических не хватало даже на разговоры.
  По дороге в гостиницу, таксист посматривал на парней во влажной одежде при ясной погоде так, будто они ехали голыми. Он уже открыл рот, чтобы задать мучавший его вопрос, но к счастью для друзей они подъехали к своей гостинице.
  Приняв душ и переодевшись, наконец, в сухое, анахронавты спустились в бар.
- Тими, а как же твоя теория о том, что поэт должен уходить из жизни молодым? – задал Артур, давно вертевшийся на языке, вопрос. Зачем же ты помешал Мартынову, да ещё так вовремя?
- Мы часто говорим одно, а делаем другое, Арти. Как-то само-собой получилось. Разве можно спокойно смотреть, когда на твоих глазах хотят убить человека?
- Да, но а как же эффект бабочки Рея Брэдбери?
- Из его рассказа «И грянул гром»? Когда путешественник во времени раздавил в прошлом бабочку, и это изменило весь ход истории?
- Он самый. Ты не думаешь, что оставив в живых Лермонтова, ты тоже, так сказать, раздавил бабочку?
- Но мы же существуем. Значит, всё-таки вся история не пошла по-другому.
- А вот сейчас мы и проверим. – Артур достал свой смартфон и привычным тыканьем пальца, загрузил сайт Википедии на странице «Михаил Юрьевич Лермонтов». – Так, сейчас. Вот:
«…Вторая дуэль Лермонтова, так же, как и с Э.Барантом закончилась бескровно. Только в отличие от первой на примирение соперники не пошли…» – В этом месте Артур невольно сделал паузу и выразительно посмотрел на Тимура:        - Вот тебе и бабочка, Тими. И что скажешь?
- Пока ничего. Читай дальше.
«…В Пятигорске о дуэли всё же стало известно. Один из секундантов князь А.И.Васильчиков проговорился.
Получив сообщение о дуэли в Пятигорске, Николай 1 распорядился предать всех четверых участников военному суду « …с тем, чтобы судебное дело было окончено немедленно и представлено на конфирмацию (утверждение) установленным порядком».
  По приговору суда участники дуэли Мартынов и Лермонтов были приговорены к «лишению чинов и прав состояния». Такому же наказанию подлежали Глебов и Васильчиков за то, что были секундантами на дуэли и не донесли о ней.
  Царь вынес своё решение: « Майора в отставке Мартынова посадить в Киевскую крепость на гаупвахту на три месяца. Титулярного советника князя Васильчикова и корнета Глебова простить, первого во внимание к заслугам отца, а второго по уважению полученной тяжёлой раны. Поручика же Тенгинского пехотного полка Лермонтова, принимая во внимание повторное участие в дуэли, разжаловать в прапорщики с выдержкой в крепости на гаупвахте 6 месяцев».
  Через год после дуэли, участвуя в опасной вылазке против горцев, Лермонтов был ранен в голень. Поредевший отряд русских  три дня был окружён осаждавшими его горцами. Так как квалифицированная медицинская помощь не была оказана и пуля столько дней пробыла в ноге прапорщика Лермонтова, началось загноение раны. Отряд дождался помощи своих войск, но было уже поздно. Началась гангрена ноги. Её пришлось хирургу отрезать по колено.
  С осени 1842 г. Лермонтов живёт в своём родовом поместье Тарханы. В свете о нём, всего несколькими годами ранее одном из самых популярных писателей России, стали забывать. И если раньше почти каждый номер «Отечественных записок» выходил с новыми стихотворениями поэта, то теперь журнал его практически не печатает.
  В 1845 г. умирает бабушка поэта Елизавета Алексеевна Арсеньева. По духовному завещанию Лермонтов становится владельцем села Тарханы с деревней Михайловкой.
  Выезды в свет, на балы в Пензу, не говоря о столицах для безногого Лермонтова невозможны. Затворником он проводит время в своём имении. Лишь нечастые визиты соседей разнообразят монотонность существования.
  3 (12) февраля 1846 г. Лермонтов проигрывает своё имение в карты. В ночь на 4 февраля он кончает с собой выстрелом в сердце из дуэльного пистолета…»
- Так как, Тими, стоило спасать поэта?..
 
 

© Copyright: Карим Азизов, 2016

Регистрационный номер №0357070

от 4 октября 2016

[Скрыть] Регистрационный номер 0357070 выдан для произведения:                                                                               Нам не дано предугадать…
                                                                                                                    Ф.Тютчев
 
     
Июльские дни летних каникул начинались и кончались почти одновременно. Во всяком случае, именно так ощущали их Артур и Тимур. Праздничным фейерверком вспыхивали и гасли беззаботные кавказские дни и ночи. До возвращения в Питер оставалась всего пара дней. Большое кавказское турне, как ни оттягивай, а заканчивалось. Последним  пунктом программы для друзей стал Пятигорск.
Надо сказать, что парни были студентами-филологами. Коренной житель культурной столицы Артур поступил на филологический факультет по призванию. Научившись читать в 4 года, он практически перечитал всю домашнюю внушительную библиотеку, которую начал собирать ещё его дед. И после окончания школы вопрос, куда сдавать документы, его не мучил.
Сибиряк Тимур приехал поступать в филологи из Красноярска. В этом нечастом в наше время решении главную роль сыграла его мама,  учитель русского языка и литературы, с детства привившая сыну любовь к своему предмету.
Высокий, кареглазый, с тонким аристократическим лицом и неторопливыми движениями Артур и светловолосый, подвижный крепыш Тимур. Им было предопределено стать друзьями. Они сошлись, волна и камень, … и далее по классику. Впрочем, бывало, но  крайне редко, парни ссорились. Тогда они величали друг друга не как обычно, сокращая на европейский манер имена. Артур иронично обращался к другу «королевич Енисей», обыгрывая литературного героя названием реки, на берегах которой родился Тимур. Тот тоже не оставался в долгу, напоминая о мифическом короле Артуре: - Что, ваше величество, давно круглых столов не завозили?
В своей учебной группе только они двое разбавляли гендерную однородность традиционно женского филологического факультета. Разумеется, друзья не могли не быть предметами повышенного девичьего внимания. А находясь в таком цветнике, в свою очередь, не могли не срывать таких благоухающих цветов. К четвёртому курсу у каждого из них сложилось по внушительному «букету».
Но когда у человека чего-то много и легко достаётся, хочется чего-то другого, менее доступного и этим более ценного. Вот друзья и решили на этот раз каникулы провести без дамского общества. Идея появилась почти одновременно у обоих. Ещё до майских праздников.
Знакомство с достопримечательностями Пятигорска было решено завершить на смотровой площадке горы Машук. Почти километр до вершины занял две минуты на канатной дороге. Панорама Кавказских Минеральных Вод впечатляла. Погода не подвела, и даже был виден вечно кутающийся в облаках двуглавый Эльбрус. Туристы ежесекундно щелкали своими гаджетами. Некоторые, вытянув телескопические штативы для сельфи и рискуя вывалиться за барьер, снимали себя любимого на фоне города пяти гор.
Впрочем, на знаменитой горе заполнялись не только карты памяти, но и желудки. Выждав  очередь, друзья заняли освободившийся столик в кафе на втором этаже верхней станции канатки с популярным горным названием «Орлиное гнездо». Шашлык с пивом шёл хорошо. Умиротворённо-философское настроение не заставило себя ждать.
- Понимаешь, Тими, это беда русской поэзии, какая-то роковая предопределённость короткой жизни поэтов, - продолжая давний спор, сказал Артур. – Это же сколько они ещё могли сотворить литературных шедевров!
- А я всё-таки считаю, Арти, поэт должен уходить на волне успеха. Когда он не только талантлив, но и знаменит. Когда он, как раньше выражались, властитель дум. Как те же Пушкин и Лермонтов. Кстати, а на месте дуэли Михаила Юрьевича мы ещё  и не были.
- Так сегодня и сходим. Вот ты скажи, почему гений и злодейство, как правило, сосуществуют рядом? Моцарт и Сальери, Пушкин и Дантес, Лермонтов и Мартынов. И если не в человеческом облике, то в сложившихся обстоятельствах, которые заставляют гения рано уходить из жизни. Какая-то нелогичность, несправедливость судьбы. Вот тот же Мартынов прожил 60 лет, а Дантес дотянул до 83!
- А ты можешь май дарлинг френд  Арти представить Лермонтова, Есенина или Высоцкого седыми, с тросточкой в руках? И ничего гениального не рождающих к концу жизни, а лишь существующих в роли живых классиков?
- А как же Вознесенский, Евтушенко? Между прочим, Гёте закончил своего «Фауста» в конце жизни, когда ему было 82!
- Согласен, это круто, когда поэтический дар не пропадает и к старости. Да только это всё как-то не вяжется у меня с образом поэта. Поэт – это молодость, разбитые женские сердца, эпатажи в обществе. Ну и само собой выход каждой новой вещи у всех на слуху.
- Красивая картинка, мой поэтический друг, браво. Да только она не про наше время.
- То-то и оно. Давай ещё по кружечке и двигаем к Лермонтовской  дуэли. Арти, а что если нам для разнообразия пойти по склону напрямую? Здесь всего километра четыре.
- Так между деревьями что ты увидишь?
- А мы в каком веке живём, май дарлинг френд? А навигатор на что?
- Ну ладно. Уговорил.
Первый километр северо-западного склона Машука друзья прошли резво. Навигатор тимуровского смартфона точно вёл их к обелиску. Но последний километр наклонного передвижения давался нелегко. Да и корни деревьев так и норовили дать подножку. Когда до поляны, где находился обелиск, оставалось всего ничего, друзья пошли по дну оказавшегося так кстати на пути небольшого оврага, протянувшегося точно вниз вдоль склона.
Вот тут-то и началось…
Если в овраг филологи входили при солнечной сухой погоде, то выходили  в ливень и сумеречный свет.
- Что за хрень? Как погода быстро поменялась. – Не мог не удивиться Тимур. – Да и навигатор чёт завис.
- Смотри, впереди за деревьями вроде посветлее, – заметил Артур. - Может это та самая поляна?
Друзья уже хотели выйти на поляну, но, как по команде, остановились у росшего на её краю кустарника. Открывшаяся перед ними картина в первый момент заставила думать о нереальности происходящего.
На поляне находилось четверо мужчин. Почему-то в одежде 19 века. Двое в гражданской, двое в военной. Посередине поляны на расстоянии друг от друга примерно в 10 метрах стояли два молодых человека, не старше 30-ти. . У каждого в руке по дуэльному пистолету. Один из них, невысокого роста, был в форме офицера, до боли напоминая лицом Лермонтова. Его противник, брюнет, тоже с усами, закрученными на кончиках вверх – в черкеске.
- Кино, что ли, снимают? – Почему-то шёпотом спросил, очухавшийся первым, Артур.
- Наверно. А камеры, киногруппа тогда где? – Также шёпотом спросил Тимур.
- Действительно, Тими.  А может инсталляция историческая? Сегодня, между прочим, 27 июля – день дуэли Лермонтова.
-  А где тогда зрители? – резонно заметил Тимур. Да и погодка стрёмная для инсталляции. Видишь, как льёт.
В это время офицер, так похожий на известного поэта, выстрелив в воздух, прервал мозговой штурм филологов.
Человек в черкеске, хмыкнув, стал медленно поднимать свой пистолет.
- Слушай, Тими, а может мы… Нет, этого не может быть.
Но Тимур уже не слушал друга. Опустившись на корточки, он стал быстро шарить по земле. Нащупав два камня и взяв каждый в руку, поднялся.
Человек в черкеске уже навёл пистолет на противника и стал прицеливаться. Прогремел выстрел. Но за мгновение до этого Тимур, каким-то чудом предугадав, ударил камень о камень. Человек в черкеске от неожиданности дёрнулся, и выпущенная им пуля даже не ранила противника.
- Чёрт! - Стрелявший с исказившимся лицом повернулся в сторону, откуда исходил помешавший ему звук. Секунданты, стоявшие во время поединка к друзьям спиной, сделали то же самое. Но Тимур уже успел пригнуть Артура за скрывший их куст. Артур, отрывисто дыша, хотел что-то сказать Тимуру, но тот быстро закрыл его рот своей рукой.
- Господа, не изволите пойти на примирение? – услышали друзья одного из секундантов.
- Не изволю! – Зло выкрикнул стрелявший. Бросив пистолет, он быстро ушёл с поляны.
- Что ж, наш друг Мартыш не Соломон, - усмехнувшись, негромко сказал второй дуэлянт. Но друзья, сидевшие за кустом в метрах трёх, услышали реплику вполне отчётливо.
Дождавшись, когда поляна опустела, филологи смогли, наконец, выйти из-за куста. Происшедшее требовало объяснений.
- Это что сейчас было, Тими? – веря и не веря тому, что недавно увидел, спросил Артур. – Выходит, дуэль реальна? Мой мозг отказывается это воспринимать.
- Да я сам обалдел. Но хочешь – не хочешь, Арти, а воспринять придётся. Похоже, мы попали в 19 век, а точнее в 27 июля 1841 года. И вживую увидели дуэль Лермонтова с Мартыновым.
- Но разве это возможно? Можешь ты хоть как-то это объяснить?
- Научные фантасты говорят, что возможно. Скорее всего, мы попали в какую-то хронодыру.
- Что ещё за дыра?
- Но если тебе слово «дыра» не нравится, то пусть будет хроно…порт. Вот тебе и неологизм. Дарю, Арти. Для друга ничего не жалко.
- Кончай, Тими. Не до шуток сейчас. Ну и где этот твой, так сказать, хронопорт находится?
- А хрен его знает. Может в овраге? Помнишь, тот, что мы прошли перед этой поляной? Мне ещё показалось странным, что когда входили в него было сухо, небо ясное, а когда выходили – вовсю дождь хлестал. А прошли овраг мы за какую-то пару минут. Да и навигатор враз отказал.
- И что нам теперь делать?
- Хороший вопрос. Предлагаю до города добраться. А что, Арти, устроим себе этнографическую экспедицию. Посмотрим, как в 19 веке жили люди в Пятигорске.
- Замечательное предложение. Просто невозможно отказаться, - сыронизировал Артур. – И как ты себе это представляешь? Два придурка в дранных голубых штанах и странного покроя сорочках без воротника, с нескромно короткими рукавами? Да ещё и надписью на английском «I love Pyatigorsk» среди добропорядочных горожан 19 века? Да первый же городовой в таком прикиде определит нас в кутузку. Если, конечно, психушка не опередит.
- Да ладно, успокойся, Арти. Это я для прикола предложил. Наше присутствие здесь – это анахронизм. А мы анахро…навты. Анахронавты – путешественники во времени. Как тебе мой ещё один неологизм?
- Что-то тебя сегодня прёт на неологизмы. Да только у нас с тобой нет времени на словотворчество. Надо быстрее найти, как ты говоришь, хронопорт. Пока он не закрылся. Кто его знает, может опять через год откроется.
Овраг нашёлся быстро. Друзья не то, чтобы прошли, пробежали его на одном дыхании. Выбежав из оврага в бездождевую погоду, они чуть ли ни в унисон облегчённо выдохнули. Работающий интернет на обоих смартфонах окончательно убеждал о возврате анахронавтов в своё время.
Кое-как выжав промокшую одежду, весь оставшийся путь по склону Машука друзья прошли в полном молчании. Сил и физических и психических не хватало даже на разговоры.
По дороге в гостиницу, таксист посматривал на парней во влажной одежде при ясной погоде так, будто они ехали голыми. Он уже открыл рот, чтобы задать мучавший его вопрос, но к счастью для друзей они подъехали к своей гостинице.
Приняв душ и переодевшись, наконец, в сухое, анахронавты спустились в бар.
- Тими, а как же твоя теория о том, что поэт должен уходить из жизни молодым? – задал Артур, давно вертевшийся на языке, вопрос. Зачем же ты помешал Мартынову, да ещё так вовремя?
- Мы часто говорим одно, а делаем другое, Арти. Как-то само-собой получилось. Разве можно спокойно смотреть, когда на твоих глазах хотят убить человека?
- Да, но а как же эффект бабочки Рея Брэдбери?
- Из его рассказа «И грянул гром»? Когда путешественник во времени раздавил в прошлом бабочку, и это изменило весь ход истории?
- Он самый. Ты не думаешь, что оставив в живых Лермонтова, ты тоже, так сказать, раздавил бабочку?
- Но мы же существуем. Значит, всё-таки вся история не пошла по-другому.
- А вот сейчас мы и проверим. – Артур достал свой смартфон и привычным тыканьем пальца, загрузил сайт Википедии на странице «Михаил Юрьевич Лермонтов». – Так, сейчас. Вот:
«…Вторая дуэль Лермонтова, так же, как и с Э.Барантом закончилась бескровно. Только в отличие от первой на примирение соперники не пошли…» – В этом месте Артур невольно сделал паузу и выразительно посмотрел на Тимура:        - Вот тебе и бабочка, Тими. И что скажешь?
- Пока ничего. Читай дальше.
«…В Пятигорске о дуэли всё же стало известно. Один из секундантов князь А.И.Васильчиков проговорился.
Получив сообщение о дуэли в Пятигорске, Николай 1 распорядился предать всех четверых участников военному суду « …с тем, чтобы судебное дело было окончено немедленно и представлено на конфирмацию (утверждение) установленным порядком».
По приговору суда участники дуэли Мартынов и Лермонтов были приговорены к «лишению чинов и прав состояния». Такому же наказанию подлежали Глебов и Васильчиков за то, что были секундантами на дуэли и не донесли о ней.
Царь вынес своё решение: « Майора в отставке Мартынова посадить в Киевскую крепость на гаупвахту на три месяца. Титулярного советника князя Васильчикова и корнета Глебова простить, первого во внимание к заслугам отца, а второго по уважению полученной тяжёлой раны. Поручика же Тенгинского пехотного полка Лермонтова, принимая во внимание повторное участие в дуэли, разжаловать в прапорщики с выдержкой в крепости на гаупвахте 6 месяцев».
Через год после дуэли, участвуя в опасной вылазке против горцев, Лермонтов был ранен в голень. Поредевший отряд русских  три дня был окружён осаждавшими его горцами. Так как квалифицированная медицинская помощь не была оказана и пуля столько дней пробыла в ноге прапорщика Лермонтова, началось загноение раны. Отряд дождался помощи своих войск, но было уже поздно. Началась гангрена ноги. Её пришлось хирургу отрезать по колено.
С осени 1842 г. Лермонтов живёт в своём родовом поместье Тарханы. В свете о нём, всего несколькими годами ранее одном из самых популярных писателей России, стали забывать. И если раньше почти каждый номер «Отечественных записок» выходил с новыми стихотворениями поэта, то теперь журнал его практически не печатает.
В 1845 г. умирает бабушка поэта Елизавета Алексеевна Арсеньева. По духовному завещанию Лермонтов становится владельцем села Тарханы с деревней Михайловкой.
Выезды в свет, на балы в Пензу, не говоря о столицах для безногого Лермонтова невозможны. Затворником он проводит время в своём имении. Лишь нечастые визиты соседей разнообразят монотонность существования.
3 (12) февраля 1846 г. Лермонтов проигрывает своё имение в карты. В ночь на 4 февраля он кончает с собой выстрелом в сердце из дуэльного пистолета…»
- Так как, Тими, стоило спасать поэта?..
 
 

 

Эпическая сила

Тело без дела