Помочь сайту
Поздравления
Пари
6 июля 2016 -
Рената Юрьева
- Нельзя подходить к печке! – пыталась вразумить трехлетнего Алёшу бабушка, - видишь, как огоньки горят? Ты можешь обжечься!
Упрямый мальчуган с русым хохолком на макушке смотрел на мелькающие в щели печной дверцы красные язычки пламени и не понимал, как может такая красота навредить ему. Яркие искорки подмигивали ему и звали познакомиться, а, может, даже просили выпустить их из плена. И, улучив минутку, когда постоянно занятая по дому бабушка вышла в сени, Алеша быстро протянул ручку к дверце, чтобы выпустить огонь на волю.
- А-а-а-а-а!
- Что случилось? – вбежала, запыхавшись, бабушка.
Так в первый раз мальчик Алеша познал свойства огня и необходимость хотя бы иногда прислушиваться к взрослым.
Потом этих «первых разов» в его жизни было очень много. Наверное, только в детстве их бывает столько, что трудно сосчитать. Одни уроки «первого» запоминались, как это «свидание» с горячей деревенской печкой, другие забывались. Но странная смесь ощущений любопытства, риска, опасности и упрямства помнилась долго.
Учился Алеша не плохо. Троек не приносил, и ладно. Если предмет был интересным, мальчик легко и с удовольствием запоминал изученный материал. Но на некоторых уроках он откровенно скучал. А так как природная подвижность не давала ему скучать долго и требовала выхода в виде разных проделок, то его родителям уже не раз приходилось выслушивать от учителей замечания. Не понимал он, например, биологию. Сначала думал, как интересно будет изучать деревья и животных, а потом запутался в этих пестиках-тычинках и решил не заморачиваться. Жалко только, что вечная «тройка» по этому предмету портила его в общем-то хороший дневник и отношения с мамой.
- Алеша, какая птица умеет летать задом наперед? – спросила мама, уютно расположившаяся в любимом кресле и разгадывающая не менее любимый сканворд.
- Ма-а-ам, -протянул сын, не отрываясь от монитора, на экране которого разгоралась нешуточная битва между кланами увлекательной игры «WarFace» , - Ну, сколько раз тебе говорил: набери Гугл!
- Точно! – в который раз радовалась и удивлялась мама такой возможности узнать всё и сразу без особых усилий. В памяти ещё были живы многочасовые просиживания в библиотеках за толстыми книгами, которые надо было прочитать, законспектировать, отредактировать... И всё-таки хорошо, что тогда не знали об этом всезнающем Гугле: обленились бы совсем, да и читать бы толком не научились: попробуй отыщи нужную информацию в нескольких томах! Волей-неволей приходилось читать быстро и, что называется, по диагонали.
- Алеш, а ты посмотри сам, а? – попросила мама, - Так не хочется вставать с места!
- Щас! – недовольно ответил Алеша, потому что любой перерыв в игре мог означать проигрыш. Но отказать маме тоже не мог: это же мама.
Алеша быстро набрал (печатать быстро он научился лучше, чем писать) вопрос и нажал enter. Гугл услужливо и моментально выдал ему восемьсот двадцать шесть тысяч результатов.
- Слушай! – сказал Алеша и начал читать маме найденный ответ. – «колибри — едва ли не единственная птица, умеющая летать не только вперед, но и назад и вбок...»
На уроке биологи было, как всегда, скучно. У доски переминался с ноги на ногу Гришка, пытаясь угадать среди множества птиц на плакате, кто есть кто. Ну, воробья он, конечно, уже успешно показал, и даже вспомнил, что это – «житель» поселенческих мест. И сова была названа, и ворона, и ласточка. Но оставалось еще несколько пернатых.
- Кто поможет? – уставшим голосом, словно заведомо не веря в положительность ответа, спросила Анна Петровна, вышагивая между застывшими рядами учеников.
Алёша неожиданно для себя поднял руку:
- Давайте я.
- Ты?! – учительница, чуть ли не споткнувшись, остановилась.
- А что тут такого? – стараясь говорить лениво и сам удивляясь себе, протянул Алёша. Так же не спеша встал и пошёл к доске, попутно замечая, как оживился класс в предвкушении веселья, как мелькнул удивленно-заинтересованный взгляд Ники, как Тёма, его друг, присвистнул, откинувшись на спинку стула.
Алёша взял указку и начал показывать и рассказывать. Особенно задержался на колибри. Не думал он, читая для мамы информацию об этой удивительной птичке, что так увлечётся и даже не заметит, как прочтёт всё не только о колибри, но и о других необычных птицах. Он не хотел удивлять ребят специально, просто рассказывал то, что заинтересовало ео самого.
Это была его первая пятёрка по биологии! Она открыла ему дальнейшей путь по дебрям некогда нелюбимого предмета, устилая его пятёрками и четвёрками. Этот урок ненавязчиво дал понять, что лучше усваивается то, что нравится, потому что только положительные эмоции могут стать цементом, закрепляющим знания. Понятно, что все эти выводы делались не сразу, а много позже. Но ценность их заключалась в том, что Алёша именно сам делал эти открытия. И всё-таки самым запоминающимся случаем из всех его «первых» шагов, была история с первым поцелуем.
Стоял один из тёплых дней наступающего мая. Разморенные от непривычного солнца и беготни по стадиону, девятиклассники отдыхали на скамейках. Алёша уже и не помнил, с чего завязался тот разговор, который привёл к спору. У них так часто получалось: из какого-то пустяка рождались споры, пари, соревнования. Алёша тоже участвовал в них и почти всегда выигрывал. Вот и сейчас Алёша, услышав задиристый голос рыжего Гриши: - А что, слабо? ... тут же механически ответил без всякого сомнения:
- Мне? Слабо? Да запросто! - И только потом до него дошло, на что он сейчас бездумно подвязался. – Что? Поцеловать? Делать мне больше нечего!
- Ха! – довольно подскочил Гриша, - Я же говорил, что слабо! Это тебе не мяч набивать ногой!
- И не с обрыва прыгать в речку, - подхватил Сёмка, хитро прищурившись.
- Да что, он не целовался, что ли? – попытался встать на защиту друга Тёма.
- Тогда, может, ты это сделаешь? – обернулся к нему Сёмка.
- Вы что, у меня же Натка есть!
- Не, я не то, чтобы отказываюсь, - вмешался смутившийся Алёша, - ну, что в этом интересного?
- А то, -Гриша многозначительно помолчал и выдал, - что поцеловать надо … Нику!
Ника пришла в их класс в начале восьмого класса. Невысокая, худенькая, а, может, стройненькая (в то время мальчишкам трудно было найти разницу), с каштановыми волосами, подстриженными под каре, и карими глазами, она сразу привлекал к себе интерес, как это всегда происходит с новенькими. Но вскоре увлечения мальчишек стихли, после того как их привычные попытки дернуть за косу или ущипнуть, натыкались на строгий взгляд девочки и её негромкий голос: «Убери руки!» Мальчишки не понимали, что такого особенного было в её взгляде, но он мог останавливать! Училась Ника очень хорошо, особенно по гуманитарным предметам. Не отказывала иногда и дать списать. Участвовала везде, и с девчонками смеялась, и всё же было в Нике что-то такое, что вызывало одновременно и уважение, и раздражение от неумения понять. Казалось, в ней живёт какая-то тайна, известная только ей самой, свой мир, в который девочка никого не впускала. Постепенно заигрывания с ней свелись к нейтральному общению. Но представить себе, что надо будет поцеловать именно её, и при этом не получить хорошей сдачи, Алёша не мог. Он даже головой помотал:
- Давайте лучше Светку поцелую!
- Ну, ты даёшь, - искренне удивился Гриша, - Она же сама кого хочешь, зацелует!
Мальчишки рассмеялись, а Алёша смутился, потому что белокурая и весёлая Светка, хорошенькая, как куколка, и, кажется, такая же, не умеющая думать, уже и к нему подкатывалась с неоднозначными намёками. Конечно, можно было бы попробовать: надо же когда-то начинать целоваться. Все его друзья уже имели этот весьма привлекательный опыт. Но Алёша, наверное, и сам себе не смог бы объяснить, почему он не хотел «пробовать». Может, интуитивно понимал, что есть такие вещи, как, например, поцелуй, которые должны происходить сами и в свое время, когда сойдутся желания, симпатия и что-то ещё, неведомое и волнующее, открывающее тайну чувств. Мальчик не хотел, чтобы его одноклассники знали об этих его мыслях и ощущениях. Не потому что стеснялся, а чутьём понимал, что они его вряд ли поймут. И отказать в споре было не просто, так как, во-первых, он никогда не отказывался – самолюбие не позволяло - , а во-вторых, мог себе представить, сколько насмешек наслушается, если они прознают истинное, такое непривычно для подростка щепетильное отношение к чувствам и поцелуям.
- Идёт, - стараясь выглядеть беспечным, сказал, наконец, Алёша, - На что спорим?
- Молоток! – хлопнул по плечу довольный Гриша, - а я уж думал, что всё, сдулся наш герой!
- На бутылку шампанского! Двадцать пятого – Последний звонок, вот вечером на дискотеке в школе ты и свершишь свой героический подвиг, а мы поднимем бокалы за победителя.
- Готовьте шампанское! – кинул Алёша и пошёл в сторону школы. И хотя пари они заключали уже много раз, но того азарта, который он обычно испытывал, почему-то не было. Наоборот, на душе неприятно скребли кошки. Но и отступать он не привык. Что ж, Ника так Ника. «Но как?» - думал подросток, - не очень хочется, чтобы это закончилось дракой и слезами… Ника ведь не такая, как все… А какая она?» Алёша не обращал особого внимания на неё, поэтому даже не мог сказать, какая она. Только догадывался, что к ней нужен другой подход. Такой, чтобы она и сама захотела этого поцелуя. А это значит, что с ней надо подружиться. Хммм. Нормально. Общение Алёши с девчонками сводилось, в основном, к совместным играм, танцам, шуткам на перемене, занятиям в спортивной секции. Были девчонки, которые вызывали более, чем дружеские чувства, но Алёша пока не знал, что с этим делать, и так и не решался пуститься в неведомый путь познания взаимоотношений полов.
«Нет, всё-таки какая-то дурацкая это идея, - думал Алёша на следующее утро, заходя в школу. – Тем более, всего одна неделя до Последнего звонка. Люди годы тратят на налаживание отношений, а тут неделя!» И тут, надо же такому случиться, он чуть было не столкнулся с Никой, выходящей из гардероба.
- Привет, - от неожиданности Алёша смутился и вдруг неожиданно сказал: - Ника, а что ты делаешь сегодня вечером?
«Фу, прям, как в кино, - недовольно подумал про себя мальчик. – Сейчас пошлёт и всё.»
- Не знаю, - тоже удивилась Ника и вдруг улыбнулась,- В общем-то, никаких планов пока не было. А что?
- А давай погуляем по Набережной, - «погибать, так с музыкой», - мелькнуло в голове у мальчика. – Я не помню, когда в это время в мае была такая тёплая погода.
- Я тоже удивляюсь. Так хорошо на улице! И уже пахнет предцветием.
Это необычное слово вызвало в душе у Алёши какие-то необъяснимые чувства, и он уже более уверенно сказал, - Тогда в пять? Встречаемся у первого льва?
- Ну, давай, - неожиданно легко согласилась Ника и побежала в класс.
Алёша не помнил, как прошли уроки. Словно в тумане, мелькали лица друзей с только им понятными ухмылками на лице. «Что это со мной? – не мог понять Алёша. – Я что, волнуюсь? Этого ещё не хватало! Это всего лишь игра! Пари! И всё!» Так он убеждал себя после уроков, придя домой; так повторял себе, когда уже без пятнадцати пять сидел на скамейке возле бронзовой скульптуры льва, украшающей вместе со своими «сородичами» всю длинную площадь Набережной.
Так началось Алёшино завоевание своей «жертвы». А вечер, которым он тяготился и боялся, неожиданно оказался интересным и … закончился удивительно быстро. О чём только они не говорили, прогуливаясь по аллеям, и, облокотившись на перила, вглядываясь в синюю гладь спокойной реки.
«Как это я её раньше не замечал? – спрашивал сам себя Алёша вечером, закрывшись в своей комнате. – Оказывается, и девчонки бывают умными и не занудами. Интересное совпадение, у Ники день рождения – как раз двадцать пятого мая! Наверное, это знак…»
- Алёша, - мама осторожно заглянула в его комнату, - У тебя всё в порядке?
- Да, мам.
- А ты… почему не за компьютером? – озабоченно продолжала мама, переводя непонимающий взгляд с непривычно молчаливого компьютера на непривычно задумчивого сына, в глазах которых появились какие-то новые огоньки.
- Не хочу, мам. Устал что-то. А что у нас на ужин? – перевёл стрелки на другую тему.
- Ой, иди, мой руки и за стол! Всё уже давно остыла, - легко поддалась на уловку сына мама и поспешила на кухню.
Настроение её обычно сдержанного сына было таким хорошим, что мама боялась потревожить его вопросами, хотя очень хотелось узнать причину таких перемен.
«Сам расскажет, - думала она. – Но как это напоминает симптомы одной прекрасной болезни юности… Неужели?»
Догадки её подтвердились, когда на следующий вечер вся семья так же уютно расположилась всей семьёй по своим любимым местам: сын – за компьютером, мама – в кресле, папа – перед телевизором.
- Алёша, - привычно подавала время от времени голос мама, - Меч самурая, 6 букв?
Алёша или сразу отвечал, или лез в Гугл. Иногда свои познания озвучивал и папа.
- А что такое любовь? – неожиданно для всех, и, в первую очередь, для самого себя, вдруг спросил Алёша.
- Набери в Гугле, - механически ответил папа, не отрывая взгляда от телевизора, где шла очередная встреча футболистов. – Что? – дошёл до него вопрос, и он посмотрел почему-то не на сына, а на маму. Алёша не оглядывался, но спиной чувствовал немой диалог взглядов родителей.
- Да сочинение дали на такую тему, - нашёлся он.
- А-а-а, - почему-то облегченно вздохнул папа. А мама задумчиво покачав головой, ответила:
- Не знаю, Алёш. Это самое трудное слово для определения. Существует только понимание того, что любишь. А что это такое… Одно знаю точно, любить – это когда хочешь не столько сам быть счастливым, сколько сделать так, чтобы другой человек был счастлив.
Наступило 25 мая. Линейка прошла, как всегда, в полной неразберихе чувств и эмоций: тот самый случай, когда причин слёз нельзя было точно определить. Радость, грусть, ожидание нового, благодарность, долгожданность , - всё смешалось в помещениях школы и головах детей, родителей, учителей. А вечером всех ждала дискотека. Наступал час пик. Настроение Алёши было хуже некуда. Игра вышла из рамок и гнала его в немыслимый тупик. Он уже понял, что влюбился на самом деле. Впервые! И был счастлив! Ника оказалась самой лучшей девчонкой на свете! Она не задавалась, не требовала к себе кокетливого внимания, с ней было легко и интересно. И как теперь быть?! Да, ему очень хотелось прикоснуться к её волосам, прижать к себе и… Да, ему очень хотелось поцеловать Нику. Вовсе не из-за этого проклятого пари, а просто так, от какой-то неизбывной нежности, о существовании которой в себе мальчик даже не подозревал. Что же делать? А закадычная тройка одноклассников, Гриша, Тёма и Сёмка, постоянно подмигивали, намекали и показывали на часы. И Алёша мучился от раздирающих душу чувств: он не хотел выигрывать спор! Потому что не хотел делать больно Нике, а хотел, как мудро сказала мама, чтобы она была счастлива! Её так идёт улыбка!
Место испытаний выбрали заранее - в кабинете истории. Потому что там не было замка (о чём предварительно позаботился мастер на все руки Сёмка). По этой же причине отсутствия замка в дверях образовалась довольно внушительная дыра, позволяющая увидеть всё, что будет происходить в классе.
- Ты почему такой невесёлый? – подошла Ника к Алёше, одиноко сидевшему в полутёмном зале.
- Ника! – начал медленно Алёша. «Если я скажу правду, я её потеряю, - в который раз вспыхнула мысль в голове. - Она не простит. Если не скажу и выиграю пари, это будет подло, и не прощу тогда себя я сам.»
-Ника, - уже уверенно повторил Алёша. – Мне надо тебе что-то сказать.
- А я знаю!
Сердце Алёши ухнуло куда-то вниз и там замерло, не в силах пошевелиться.
- Я знаю, ты хочешь меня поздравить! – Ника весело тряхнула головой и рассмеялась, - Ты же сам говорил, что готовишь мне сюрприз! Ты что, забыл?
- Нннет, - почему-то стал заикаться Алёша. – Не забыл. Просто…
- А давай сейчас сбежим? – Ника подскочила и схватила его за руку. – Пойдём же!
Алёша послушно встал и они вышли из дискозала.
Алёша привёл Нику в кабинет истории, усадил на стол учителя и сказал: «Закрой глаза!» Ника послушно закрыла глаза, и только по звукам могла угадывать, что Алёша открывает дверцу шкафа, что-то достает, подходит к ней.
- Открывай, – тихо сказал Алёша.
Ника открыла глаза и увидела… себя. Прямо перед ней стояла картина, с которой на девушку смотрела...она сама. Правда, у нее были длинные волосы, которые развевались от цветного ветра, а в его потоке кружились красивые бабочки. Но глаза…лицо… и даже выражение лица, счастливое и излучающее таинственный свет, было Ники. Девочка ахнула и, прижав руки к груди, привстала со стула.
- Это я? – выдохнула она. – Это мне?
А Алёша в который раз подумала, как же была права его мама, когда посоветовала ему подарить что-то необычное и, желательно, сделанное своими руками, например, рисунок.
- Что, мне открытку нарисовать? – удивился тогда сын.
- Почему же открытку? – улыбнулась мама. – Ты уже пять лет занимаешься в ИЗОстудии! Наверное, можешь что-то и посерьезнее простой открытки.
И сейчас он стоял, боясь пошевелиться, а в душе растекалось щемящее, не испытанное ранее чувство. Он забыл обо всём. Просто смотрел в распахнутые глаза Ники и думал, как же он любит её. Опомнился Алёша тогда, когда Ника приблизилась к нему и положила руки ему на плечи.
- Алёша…
- Нет! – вскрикнул Алёша, невольно напугав и её, и себя. – Нет, Ника! Постой! Я… поздравляю тебя с днём рождения! Я очень хочу, чтобы ты была счастлива! Но…но я не достоин тебя… Я поспорил со своими ребятами, что смогу поцеловать тебя! Понимаешь?! Я знаю, я негодяй, и ты никогда не простишь меня… Но я же не знал тогда, что … так полюблю тебя… - голос Алёши сорвался на крик: - Ника! Я люблю тебя! Прости! - и он резко развернулся, чтобы сорваться с места своего позора.
И в это время двери кабинета распахнулись и в класс ворвались дождавшиеся, наконец, финала жестокой игры мальчишки. Но их ликующе-победные крики вдруг оборвались в воздухе. Остановился и Алёша, почувствовав у себя на плече руку Ники.
- Алёша, - тихо позвала Ника.
Алёша медленно обернулся. Ника молча подошла к нему и, нежно обняв, прикоснулась к его губам.