Александр соколов

"Тыквик"


- И даже не вздумай сегодняшней ночью смотреть в окно, до самой утренней зари, - сказала строгим голосом Бажена.
- А это почему это?! – мгновенно возмутился Рыжик.
- А потому. Сегодня ночь такая. Лютая.
Что лютая, – можно представить. Вон, даже сквозь плотно задвинутый ставень волокового окошка слышно, как воет на улице ветер, швыряется в стены избушки охапками снега. Вот холодища там, верно!
- Не знаешь, да? Всю ночь сегодня будет по земле ходить ужасный злобный Тыквик. Стучаться в окна, двери. Звать, чтобы люди вышли. А кто откроет ему дверь, тех тотчас же погубит! Ты, Рыжик, никому не открывай, смотри!
- А ты?
- А я пойду к Алёнке ночевать. Мы будем там сказки рассказывать, страшные.
-А я?
- Тебе нельзя, ты маленький ещё. Ложись, давай, и спи.

Проснулся Рыжик среди ночи, в полной темноте. От стука в дверь. Сел на лежанке, с выпученными от страха глазами и колотящимся сердцем.
Кто это там, за дверью?!!
Стук был не очень и громкий. Он почти и не слышался за воем ветра.
Затем донёсся голос.
- Ну, помогите же! Откройте!
Голос был тонкий и жалобный. Как будто соседский мальчишка, заблудившись в ночи, просил о помощи.
- Ну, люди же вы? Или кто?!!
Стук прекратился. Прислушавшись изо всех сил, Рыжик, кажется, расслышал шорох лёгких шагов, удалявшихся прочь.
И, кажется, плач!
Было по-прежнему страшно!
Рыжик скатился с лежанки. Добыл из-под лавки любимый фонарик. Прыгнул в валенки. Накинул полушубок. Решительно шагнул к двери.
«Ты, Рыжик, никому не открывай, смотри!» - припомнил он слова Бажены.
Но ведь он же там плачет!

Ночной гость не ушёл далеко. В ярком свете фонарика Рыжик тотчас разглядел неподалёку от крыльца поникшую фигурку.
Он был похож на мальчишку. Который выскочил, по глупости, зачем-то, вьюжной ночью на улицу в одной летней рубашке. Если бы не большущая оранжевая тыква, на месте головы. С горящими, как угольки, глазами.
- И вправду, Тыквик! – ахнул Рыжик.
А пурга разыгралась вовсю.
«Как будто правдашней зимою!» - подумалось Рыжику.
Тугие полотнища снежной колючей крупы безжалостно хлестали Тыквика. Он упал на коленки, обхватив себя за плечи посиневшими руками. И больше не плакал. Лишь крупно дрожал.
- С ума сошёл?! Ты же замёрзнешь! – воскликнул Рыжик, бросившись к нему. Скинул торопливо полушубок, укутал мальчишкины плечи. Стараясь не смотреть, при этом, на ужасную голову-тыкву.
- Идём скорее в дом!
Тыквик послушно пошёл, подталкиваемый нетерпеливым Рыжиком.

- А чего ты бегаешь раздетый? – спросил Рыжик, затворив плотнее дверь.
- Ззз… Я им сказззал…. Что никого иссспепелять не ссстану!... А они говорят…. Сстаршие… Или здесь зззамерзай, или…. Ззз…. А я всё равно не хочу!
Рыжик торопливо сунулся к горячей ещё печке. Там всегда стоял большой горшок с топлёным молоком. Осторожно принёс его Тыквику.
- На, попей! Вмиг согреешься!
Тыквик немного отпил.
Ой!.. Спасибо! И вправду, теплее становится!
Он вдруг покачнулся. Успел сунуть Рыжику в руки горшок. И упал на колени. Горящие глаза мигнули, и погасли. По тыкве пошли трещины….
- Что с тобой?!
- Всё… хорошо, - с трудом сказал Тыквик. – Спасибо….
Он упал, и более не шевелился.
Рыжик заплакал.
- Не умирай! Ты хороший!
Над телом тыквоголового мальчика возникло белесое облачко. Стало сгущаться, расти…. А Тыквик стал таять. Как льдинка на горячей печке.
Рыжик зажмурился, и заплакал сильнее.

- Не плачь.
Рыжик распахнул глаза.
- Тыквик?!
Тот стоял перед ним, совершенно живой и здоровый! Такой же, как раньше!
Лишь не было ужасной тыквы! Весёлые глаза…. Улыбка…. Нос с веснушками…. Совсем, как у людей!
Рыжик вытер глаза кулаком. Заулыбался.
- Какой ты стал!
- А это ты помог! Я понял до конца, что не хочу быть этим…. Что хочу стать другим! Вот гляди, у меня получилось!
За спиною мальчишки раскрылись два больших белоснежных крыла.