В сердце – горечь и обида.
Повидалось на веку.
Плохо в «Доме инвалида»
Инвалиду-старику.
Жизнь прошла, как три минуты.
Ну, и что же впереди?
Нет зубов, суставы вздуты,
Шрам от пули -- на груди.
И на шее – след осколка…
Кисти рук обожжены…
Побледневшая наколка:
Профиль с именем жены…
Позади – и фронт, и голод,
И работа без затей.
Был старик когда-то молод,
Жил с женой, растил детей.
В коммуналке было тесно,
Было трудно, как и всем.
Не роптал, трудился честно,
Начиналась смена в «семь».
Жизнь по капельке сочилась,
По годочку, да по дню.
Как-то так вот получилось,
Пережил старик родню.
Схоронил жену и дочек,
Переправил в Мир иной,
И остался только прочерк
Вместо жизни, за спиной…
В сердце – горечь и обида…
Натерпелся на веку…
Тяжко в «Доме инвалида»
Инвалиду-старику…
[Скрыть]
Регистрационный номер 0255159 выдан для произведения:
В сердце – горечь и обида.
Повидалось на веку.
Плохо в «Доме инвалида»
Инвалиду-старику.
Жизнь прошла, как три минуты.
Ну, и что же впереди?
Нет зубов, суставы вздуты,
Шрам от пули -- на груди.
И на шее – след осколка…
Кисти рук обожжены…
Побледневшая наколка:
Профиль с именем жены…
Позади – и фронт, и голод,
И работа без затей.
Был старик когда-то молод,
Жил с женой, растил детей.
В коммуналке было тесно,
Было трудно, как и всем.
Не роптал, трудился честно,
Начиналась смена в «семь».
Жизнь по капельке сочилась,
По годочку, да по дню.
Как-то так вот получилось,
Пережил старик родню.
Схоронил жену и дочек,
Переправил в Мир иной,
И остался только прочерк
Вместо жизни, за спиной…
В сердце – горечь и обида…
Натерпелся на веку…
Тяжко в «Доме инвалида»
Инвалиду-старику…